АНТИНОМИЗМ
Джеймс Хенли Торнуэлл (1812-1862)
Thornwell J.H. Collected Writings. V.2. Richmond,1871. P.383-396
Термин «антиномизм» обычно используется для обозначения доктрины, которая ведет к распущенному образу жизни. Те, кто отрицают закон Божий, личную ответственность или личную святость и при этом считают себя христианами, могут быть правильно охарактеризованы как сторонники антиномизма. Писание четко и ясно призывает верующих отказаться от нечестия и мирских похотей и жить целомудренно, праведно и благочестиво в нашем мире. Именно поэтому для нас представляет особый интерес не спекулятивное исследование, а объяснение происхождения данного явления.
Мы не должны смешивать данный термин с самой вещью, которая существовала задолго до всех слов, объясняющих ее истинный характер. Сам термин «антиномизм» был создан в XVI в. для обозначения своеобразной позиции Агриколы и его последователей. Агрикола был родом из Эйслебена, стал другом Лютера и поддерживал его, пока не начал пропаганду своих экстравагантных мнений в 1538 году. Дело было, по сути, в том же, в чем и во времена Павла и Иакова. Проповедь евангельского Слова истины может иметь антиномистские последствия в силу умственной беспомощности, но объяснить ее можно только наличием у грешного человека тенденции колебаться в своих взглядах и практике от одной крайности к другой. Когда после темной ночи и рабства у арминианских и законнических доктрин благодать провозглашается со всей ясностью и властью, люди не всегда в состоянии вынести свет, который обнаруживает все безумие их усилий и рабской, нехристианской схемы, извращающей Евангелие благодати Божией и обращающей его в повод к распутству. Если бы фарисеев и книжников закон раздражал и они не могли спокойно возлагать на шею народа иго рабства, то, возможно, они никогда не стали бы клеветать на Павла, что он якобы учил людей творить зло, чтобы из него вышло добро, или сеял соблазн мертвой веры, которая не приносит плодов.
Христиане, несомненно, могли давать некие правдоподобные причины к оправданию этой плотской профанации. Те, кто обязан был проходить через кропотливую работу, чтобы поставить свою собственную праведность, - а предполагалось, что именно это отличает евреев от египтян - были достаточно просвещены, чтобы видеть изъяны и зло во всех своих усилиях, и не могли не воспринять с радостью провозглашение совершенной праведности, которая есть конец закона для всякого, кто верит. Тем не менее они не особенно тревожились за свободу, ведущую к ошибкам, и если понять смысл того рабства, в котором они находились прежде, будет неудивительно, что в некоторых случаях они заостряли на свободе все свое внимание с намерением добиться результатов. Они видели горечь законничества, знали и чувствовали все его проклятие, и потому чувствовали энергию и пафос людей, которые сурово обличали фарисейскую закваску плотского сердца. Их обуревали мечты о том, что все может измениться. Многие из них несомненно усвоили умом то, чего не пережили сердцем, утратили важное различие между оправданием и освящением и тем ввели в заблуждение тех учеников, которые попытались принять Христа, но с тем, чтобы им были дозволены непристойные наклонности плотского ума. Это были те люди, о которых писали Иуда и Петр и чьи чудовищные идеи опровергал Иаков.
Таким образом, антиномизм эпохи апостолов произвели на свет три обстоятельства, а именно: 1) преобладание законничества, 2) учение об оправдании, воспринятое умом без согласия сердца и отказ от учения об освящении вследствие взаимодействия этих двух факторов, придавшего сильный импульс многим экстравагантным мнениям. Природные колебания ума от законничества к распущенности неизбежны, и только благодать Божия может исправить его согласно Божественной истине. Евангелие благословенного Господа и Учителя всегда распято между двумя разбойниками – легалистами, с одной стороны, и антиномистами, с другой. Первые окрадывают плоды Его собственного дела, вторые – славу Его работы в нас.
3) Еще одно обстоятельство, которое следует выделить здесь как особый вклад зла и богохульства, состоит в том, что Евангелие поднесло топор к корню человеческой гордыни. Оно исключило все претензии человека. Гордецам оно возвестило о том, сколь напрасны их стремления купить Бога за золото их жертв и пустых формальностей культа без приложения сердца; и когда они убедились, что вся их праведность есть грязная ветошь, когда им напомнили об их собственной врожденной порочности и беспомощности, они, как тигры в клетке, неукротимо скрежетали зубами от злости и давали волю своему изощренному богохульству, развращая благовестие о славе благодати. Именно такая хула была плодом антиномизма. У людей с завышенными представлениями о своем достоинстве и добре Евангелие, если оно не сопровождается спасительной благодатью, производит один из двух аффектов – или презрение к истине, или бесстыдную распущенность. В первом случае его принципы полностью отвергаются, во втором – извращаются и тем уничтожаются. Оба результата вытекают из одной и той же гордости. Это просто разные ее нити и плоды.
Антиномизм, который разразился во времена Лютера (если его, конечно, можно так назвать), кажется, был не более чем простым отталкиванием слабых умов от противоположной крайности – папского учения о добрых делах. Каковы бы ни были ошибки Агриколы и его последователей, папство должно быть признано их законным отцом. Хотя эти люди действовали по принципу «клин клином», законничество, если однажды противопоставить ему провозглашение Евангелия, не исчезнет непременно среди людей, но породит новые злоупотребления. Результат будет различным в зависимости от среды, в которую придет Евангелие. Если мы увидим, что оно непосредственно входит в конфликт с нашей гордостью и природной самодостаточностью, то слепое увлечение отдельными его истинами сделает его безжизненным. Если же вся система рассматривается как предоставление благодати и полного свободного спасения как дара Божия, независимо от дел закона, то результатом могут оказаться благословения, которые мы не сможем принять только потому, что они нам даны. Упомянутая идея, имеющая в виду полную бесплатности Божией благодати, требует духовной подготовки, без которой мы, получив возможность наследовать святой свет, начнем игнорировать или дерзко отрицать ту истину, что нечистый сердцем не может иметь общения со Святым Богом.
Однако, независимо от формы, которую может принять антиномизм, его источником является законничество. Никто не впадает в одну крайность, если прежде не имел отношения к другой. Если мы сочтем, что в этом виноват д-р Крисп, который обычно рассматривается как основатель английского антиномизма, то следует помнить, что в эту эпоху арминианство поддерживало заслуги и добрые дела, и предлагало смотреть на них больше, чем на милость Искупителя. Однако об учении д-ра Криспа нельзя сказать, что оно проповедовало распущенность и вседозволенность. Он был смиренным и богобоязненным человеком. Свидетельство о его компетентности и честности, исходящее от богослова, которого никто не может обвинить ни в малейшей распущенности – от преподобного Джона Хоу – заслуживает серьезного внимания тех, кто не может найти слишком сильной клеветы, чтобы не приложить ее к д-ру Криспу. Вы можете обратить внимание также на полную предрассудков работу Флейвеля «Удар под корень антиномизма», но из заявлений, которые там содержатся, утверждение об антиномизме Криспа становится еще более сомнительным. Эта работа была опубликована после его смерти в 1643 г., почти в год рождения Трейла, начавшего так называемый спор об антиномизме в Англии. «Срединный путь» Трейла имеет в виду, вероятно, доктрину, которая имеет существенные заимствования из Воссия и Гроция, распространившуюся при поддержке Ричарда Бакстера среди диссентеров и епископа Буля – среди англикан, которые приняли активное участие, в том числе с насилием, в споре с теми, кого они охарактеризовали как антиномистов. Их мнения, хотя они и рассматривались как основанные на Вестминстерском исповедании и 39 Статьях, были в значительной мере арминианскими. Они утверждали, что смерть Христа приобрела для людей новый закон, более легкий, который они называли законом благодати или заветом Евангелия, через послушание которому мы оправдываемся. Оправдание совершается через так называемое евангельское послушание, что и есть, как утверждалось, фактическое содержание нашего оправдания перед Богом. Новый закон благодати предписывает покаяние, веру и искреннее послушание в качестве условий нашего принятия и спасения. Те, кто выступал против этой схемы, стали осуждаться как опасные антиномисты. Таким образом, неудивительно, что Бакстер вступил в конфронтацию с Оуэном, который счел его «Афоризмы об оправдании» вредными, и проводил истинное учение об оправдании, которое так умело защищал Трейл.
Согласно арминианству в целом, антиномизм и система благодати, которая в целом называется кальвинизмом, являются синонимами. Из того, что Евангелие исключает наши дела как какую-либо часть сущности нашего оправдания, большинство арминиан делает нелепый вывод, что это исключает всякую личную святость, поскольку они путают оправдание и освящение и полагают, что нашли истину в последней инстанции. Следующий прекрасный отрывок из проповеди Трейла на «Отче наш» может охарактеризовать это: «Христос есть Бог Своей Церкви святых. Избрание во Христе - это вечная цель сердца Божия в отношении Его народа. Оправдание же – это благодатный дар Бога во Христе тем, кого Он предоставил Христу к их принятию. Это акт, который изменяет статус граждан Царства. Но освящение является Божией работой в них, изменяющей их сердце и природу. Дух святости – это драгоценный дар Божественной любви, и она дается только тем, кто во Христе, и потому, что они в Нем: «А как вы сыны, то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, взывающего Авва, Отче!» (Гал.4.6). Вот помазание Святого Духа, от Которого верующие получают не только лишь капли, падающие на края одежд нашего Первосвященника (Пс.133.2). Ибо не мерою дает Бог Духа (Иоан.3.34) Его людям, но каждому из нас дана благодать по мере дара Христова (Еф.4.7), не как Христос дает, а как Христу дано. И все мы получили это, ибо «кто Духа Христова не имеет, тот и не Его» (Рим.8.9). «Господь знает своих, и да отступит от неправды призывающий имя Христа» (2 Тим.2.19). Все те, чьи беззакония покрыты искуплением Христовым, в свое время будут благословлены Христом и очищены от всякой неправды (Деян.3.26). Это благословение освящения является чистой благодатью, ибо нет чего-либо ценного в человеке, что учитывалось бы Богом при оправдании, и нет также в нас добра или условий, при которых Бог производил бы в нас Свою работу освящения. Слово Божие об этом так же ясно, как и обо многом другом. Оно достаточно говорит, что состояние естественных людей без Христа достаточно доказывает их абсолютную нужду в благодати Божией для их спасения, и возвещает свободу и силу благодати во всех ее применениях к людям. Благодать есть источник спасения во всех его частях; Христос есть Корень всей жизни и вечной славы, которая есть спелый плод благодати Божией, царствующей к праведности во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим.5.21)».
Во всех приведенных здесь текстах оправдание и освящение сводятся воедино, через определенную и постоянную связь, и принижать это значит игнорировать благодать Дарителя и дар Бога Иисусу Христу ради людей, получающих эти блага. Только Он, а не мы, совершает все спасение; Его Имя Иисус, ибо Он спасает людей Своих от грехов их. Любой грех тела смерти побеждается только через действенность Духа Христа. Поэтому нелепа и смешна поза тех, кто воспринимает добрые дела как условие спасения, поскольку способность и готовность исполнять их является благословением, которое мы получаем от Спасителя как совершившего дело Искупителя. Святость – это то, что мы получаем, а не цена, которую мы платим; это наша приемлемость для Неба, а не наше достояние. «Евангельское оправдание, - говорит преподобный Роберт Брагге, - есть изменение нашего состояния и статуса в глазах закона и Законодателя, в то время как евангельское освящение – это приведение сердца в соответствие с благословенной жизнью по закону и намерениям Законодателя. Первое – это изменение отношения к виновному на отношение к праведному, второе – это реальное изменение от нечистоты к святости. С одной стороны, мы приближены к Богу, с другой – становимся подобными Ему; будучи оправданы как дети Его, мы получаем и освящение, через которое удаляется вражда в сердце, и грешник становится не только верным подданным Царства, но и послушным любящим сыном. Это можно увидеть в ясном свете сравнения: наши дети есть наши дети со дня рождения, но после этого мы тратим многие годы, чтобы привести их к зрелости, и за это время растет не только их тело, но и ум. Таким образом, сын царя и наследник короны есть таковой уже в колыбели, и его рост не добавляет ничего к его званию, но лишь к его способности править и успешно продолжать дело отца. Наше оправдание на небе доводит нас до двери нашего освящения, а освящение – до самого неба. Имея праведность Христа в нас, мы имеем право на наследие, а также возможность того, что образ Христа будет сформирован в нас».
Те, кто хотят примирить наши усилия и способности с благодатью Божией в оправдании согласно Евангелию, находят достаточное удовлетворение в «Апостольской гармонии» епископа Буля. Если я смогу, я предоставлю набор цитат с целью разоблачить радикальные ошибки, которые доминируют во всей этой системе. Епископ Буль категорически выступает против пелагианства и против дел, совершаемых силой природы без благодати Христовой, и он отрицает, что наше евангельское послушание может быть заслугой нас самих, и что оно не получает своего значения только через заслуги Христа. Лишь Христос достоин, чтобы оправдать нас, а не наши дела, но получить дар Христа мы должны сами. Мы не можем заставить себя делать добрые дела; мы получаем их по благодати, но действенность благодати целиком зависит от нашей собственной воли. Основные ошибки арминианства, пелагианства и неономианства – все они по сути одно и то же и они основаны на одинаковом принципе, то есть на полном пренебрежении к истинной библейской доктрине благодати из-за рокового непонимания нынешнего состояния человека в глазах Бога. Сторонники этой системы всегда будут утверждать, что человек оправдывается благодатью, но когда им предложат объяснить, что значит «благодать не будет уже благодатью», они не смогут этого сделать. Источником ошибок в умах многих людей является необоснованное мнение, что благодать противостоит заслугам. Они судят о ней именно таким образом и потому считают, что борются за спасение по благодати только потому, что отказывают нам в заслуге спасения. Они согласны, что невозможно, чтобы человек заслужил что-либо из рук Создателя. Облеченный величием и грандиозностью Своей природы, Господь не требует от нас каких-либо заслуг и ставит нас в постоянную зависимость от Своей доброты и щедрости. Все блага, которыми мы пользуемся через наше послушание, освящаются только благодарностью. Только Богу принадлежит все, что мы в состоянии дать Ему. Чистейшие ангелы, окружающие престол Его, строго говоря, не заслуживают ничего из Его рук, и их радость и блаженство – лишь результат Его незаслуженной доброты. Предположить, что человек может заслужить некоторые благословения Бога, значит просто предположить, что послушание человека приравнивается к щедрости Его Творца, и что оно дает реальное преимущество, которое Бог имеет моральное обязательство признать. Таким образом, если благодать есть лишь то, что противостоит подобным заслугам, то спасение по благодати возможно только в этом плане, но абсолютно невозможно ни в каком ином. Необходимое соотношение между Творцом и творением отбрасывает навсегда любые наши заслуги, даже самые святые. Таким образом, любая подобного рода схема оправдания противостоит реальной благодати, ибо не может быть спасения одновременно и по благодати, и как-то иначе. Если бы Адам сохранил свой изначальный статус и обеспечил сохранение обетований для себя и своего потомства, то он был бы столь же далек от того, чтобы заслужить дар вечной жизни, как и грешник, искупленный Христом, и поэтому, в соответствии с данной абсурдной постановкой вопроса, он был бы точно так же спасен благодатью. Но Писание не говорит вообще ни о каких заслугах твари. Поэтому мы не должны смотреть на благодать просто как на нечто противостоящее заслугам. Эта идея неизвестна святым, и она пребывает лишь в разрушенных и потерянных сердцах. Ее место только в клетке нечистой птицы, каковой является сердце неосвященного человека. Как странно, что мы, увы, будучи так далеки от Бога и мертвы по преступлениям и грехам, взращиваем свою вину надутыми теориями о нашем собственном достоинстве! Конечно, тщеславие свойственно сынам человеческим. Так противоречим ли мы Писанию во взгляде на благодать? Благодать есть противоположность не заслугам, а делам закона. Оправдание есть оправдание по благодати, а не делами закона. Получить оправдание даром по благодати – это синоним оправдания верою, независимо от дел закона (Рим.3.24,28). Благодать и дела четко различаются в Рим.11.6: «И если по благодати, то не по делам иначе благодать не была бы уже благодатью. Но если по делами, то не по благодати, иначе дело не было бы уже делом». И в Еф.2.8-9: «Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, а Божий дар, не от дел, чтобы никто не хвалился». Природа дел закона соответствует изначальному состоянию, в котором Бог обещал вечную жизнь при условии послушания, исполненного по закону. Сама суть этого состояния была в назначенных условиях. Предписание условий было чистым актом Божия суверенитета, благословения и благодати, исполнение же их – актом преданности и обязательств перед Богом за Его обетование, данное человеку. Так и только так Божии благословения могли стать вопросом не только заслуги, но и долга: «Воздаяние делающему вменяется не по милости, но по долгу» (Рим.4.4). Это связано с Божиим обещанием послушным. Поэтому любой план спасения, основанный на чем-то, сделанном человеком, независимо от какой-либо помощи Божией благодати как условия Божественного благоволения, является законническим планом и основан на тех же принципах, которые имели смысл для человеческого рода только до падения. Условия, которые имелись тогда в виду, предполагали, что благословение дается за дела, и таково обетование, которое без этого не будет удовлетворено. Такое благословение, однако, в строгом и буквальном смысле эквивалентно благодати и суверенному благоволению Божию. Это понятие иногда используется для выражения того, что предшествует порядку природы или времени. Бостон говорит, что обе эти вещи, условие и дар, соединяются в схеме работы благодати. Таким же образом вера является условием оправдания, но в то же время это не причина того, что мы оправданы, ибо мы должны быть едины со Христом прежде, чем станем причастниками Его вечной правды. Святость есть условие видения Бога, необходимое для полного осуществления этого блаженного видения. Мы должны последовательно подниматься по ступеням этой лестницы, прежде чем достигнем вершины. В этом смысле идея переданной благодати не опасна, но как неоднозначное понятие, ставшее жертвой злоупотреблений, она не должно употребляться служителями, проповедующими Евангелие.
Итак, если Бог сделал наше спасение зависящим только от себя, это исключает спасение, как-либо зависящее от дел. В то же время, если мы будем просто избегать относить благодать Божию к нам самим через выполняемые нами условия, это будет лишь простым уклонением от трудностей. Исполнение закона обязательно подразумевает способность исполнить его требования. Мы инстинктивно восстаем против тирании, имеющей место в допущении, что Адам не обладал необходимой властью для исполнения условий завета дел. Трудно себе представить, чтобы Бог заключил завет с человеком и торжественно утвердил его, не дав человеку возможности подчиниться Его требованиям. Если эта власть исходит от природы или от благодати, и в любом случае от Бога, человек должен принять ее, прежде чем принять участие в завете закона. В то же время ни принцип послушания моральному закону просто как таковому, ни искреннее повиновение, ни вера, покаяние и настойчивость, которые требуются здесь, не есть необходимые условия, ибо тогда все зависело бы от воли человека. Принцип дел может быть признан не в порядке закона, а в порядке дружбы, ибо только так можно купить за пенни то, что стоит тысячи фунтов. Если эти принципы верны, то арминианство Бакстера и епископа Буля, и всех, кто согласен с ними, имеет много общего с откровенным пелагианством. В принципе нет ничего среднего между пелагианством и кальвинизмом. Или человек не может спастись по закону, или нет такой вещи, как спасение по благодати. Человек спасается либо делами, либо не делами. Здесь нет ничего среднего, и все усилия найти такое пространство оказались тщетными. Кальвинисты утверждают, что человек, будучи падшим, уже осужден, лишен жизни и силы, и потому он не может быть частью завета закона, и Бог никогда не позволит ему сделать это. Человек находится под проклятием этого завета, и никогда не сможет ждать от него благословений. Он может быть освобожден от вины и власти греха только силой и благодатью Искупителя. Без этого он лишен всего, и может быть оправдан и благословлен только через Другого. Спасение как гармоничное целое включает в себя прощение, усыновление, оправдание, мир, святость и вечную жизнь, и это дар Божий в Иисусе Христе, Господе нашем. Вот наше свидетельство. В этой вере мы живем и умрем, и потому мы не хвалимся ничем, кроме Креста Господа нашего Иисуса Христа. Он - все наше спасение и все наше стремление.
Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn