Глава 8
Спать решили в лесу. Съехали с трассы на узенькую проселочную дорогу и остановили машину за первым изгибом дороги.
Такой предосторожности достаточно: те, кто поедут «к краю», петлять не будут. Пойдут к цели напрямую. Хотя эта мысль казалась сейчас спорной, потому что Белов на этот раз знал все нюансы происходящих событий.
Остановиться на ночь снова заставила Катерина.
Стемнело быстро. Холодный туман лежал в низине под дорожной насыпью, как пуховая перина.
По привычке Белов защелкнул все клавиши дверей. На всякий случай проверил, все ли стекла подняты до упора, нет ли щелей.
И вдруг задумался: когда проживаешь свою же жизнь во второй раз, возникает ощущение общей взаимосвязи всего сущего. Возникает ощущение грандиозности замысла…
- Тебе нельзя спать, - Он обернулся на заднее сиденье, где сидела Катерина. – Часа через четыре разбуди, и в дорогу.
Девушка согласно кивнула головой.
- Стреляла когда-нибудь из пистолета?
- Нет.
Белов передернул затворную раму «Макарова». Загнав патрон в патронник, поставил пистолет на предохранитель.
- Держи! Если надо будет, выстрелишь. Не забудь вначале щелкнуть вниз вот этой штукой.
Девушка долго рассматривала крючок предохранителя в свете зажигалки, будто видела пистолет первый раз в жизни. А может быть, так всё и было.
- Поговори со мною. Мне так становится спокойнее! – попросила она.
Откинув спинку кресла, Белов повернулся набок, и Катерина поняла, что разговор закончен.
- Я беспокоюсь за тебя! Ты перестал меня слушать. Ты не такой как всегда!
Она еще какое-то время ждала ответа.
Белов не спал: сквозь полуприкрытые веки он следил за девушкой до тех пор, пока не услышал за окном тихий хруст земли под множеством осторожных ног.
Как и тогда, их оказалось пятеро. Они низко пригибались к земле и нюхали воздух. Чужаки медленно окружали «тойоту», обходили её с разных сторон, как голодные волки.
Из-за стекол машины Белова сверлили стеклянные, голодные глаза.
- Сиди здесь! – приказал он громко, чтобы девушка услышала, и тут же выпрыгнул наружу.
За спиною почти сразу же взревел двигатель - «Тойота» сорвалась с места и, набирая скорость, помчалась к трассе.
Как и в прошлый раз, Белова бросили среди «волков». Пистолет с целым магазином остался у Катерины. В пистолете Олега - два патрона. Однако девушка в Белова не стала стрелять. Именно для этого он дал ей пистолет. Очередная, разрушающая логику непонятность… И за него, Олега Белова, до этой ночи, до этого часа она точно переживала! Вот и в чём здесь логика?
«Волки» набросились сразу со всех сторон.
Белов поднырнул под руку одному из «зверей» и всадил тому нож в печень по самую рукоять. Громко ойкнув, будто подавился, «человек» упал под ноги.
На этот раз Белов не стал убегать. Резал «животных» молча и беспощадно, пока не остался один из них, самый дохлый, в изорванном сером костюме с прицепленным к нему оплавленным пластиковым бейджиком.
Белов и с ним не стал церемониться: ударил ученого ботинком под дых, а, когда тот, натужно раскашлявшись, упал, вколол в его бедро припасенный загодя шприц.
Наконец, после минутной паузы Игорь Викторович захлюпал носом, забормотал что-то невнятное.
- Говорить сможешь? – приподняв щуплого мужичонку за плечи, спросил Белов.
- Ага! Кхы- кхы-кхы!
- Зовут как?
- Игорь Викторович.
Ответ вызывал у Олега ухмылку.
- Сотовый с собой?
Санаев похлопал себя по карманам.
- Да.
- Что с сигналом?
- Движется к краю.
Санаев, как и в прошлый раз, с опаской косился на окровавленные руки «следователя».
- Где твоя машина?
Совсем по-детски Игорь Викторович шмыгнул носом, уставил близорукие глаза куда-то в подбородок Белова.
- Километра два по трассе…
В руках Олега появился пистолет.
- Молодец!
Ученый зажмурил глаза: ждал смерти. И, видимо, был в ней уверен.
- С ума сошел, Игорь? Мы еще с тобою поживем. Ты ведь не знаешь главного. Правда.... если я ошибусь, не переживу.
Грохнул выстрел. Простреленная нога не даст «умнику» добраться до края. Чем хуже, тем лучше! И никакой жалости…
- Я вернусь.
Глядя на плачущего от боли Санаева, Белов тяжело вздохнул.
***
Далеко идти не пришлось. За следующим поворотом показалась серебристая «тойота». Она съехала в кювет перпендикулярно шоссе.
Вокруг возвышался лес. Сосновый бор. Чистый душистый воздух сам проникал в легкие. А солнце светило ярко и радостно. В общем-то, совсем неуместно.
Раньше как-то было не до того, не до окружающих красот: Олега никогда не интересовала природа. А теперь все было по-другому.
Белов наслаждался: возможно, он дышал этим воздухом напоследок. А чувства от подобных ощущений всегда обостряются.
«Всё, что ни делается, всё к лучшему», - снова вспомнились слова мамы, которые она произносила, когда дела совсем не ладились. Мозг, как ни странно, точно воспроизводил ранее уже пережитые воспоминания, мысли и чувства. И это убивало часть уважения к собственному разуму. Рождало в нём сомнения …
По крайне мере, догнать Катерину теперь не составит труда. Белов никогда не дружил с таким понятием, как «надежда». Всегда оперировал голыми фактами. Шансы выжить у Олега всё-таки, как и в прошлый раз, оставались.
Но Белова снова не тянуло к «краю».
Чем такое можно заслужить? И заслуга ли это? На эти вопросы он так и не узнал ответа.
А сердце, как и тогда, отбивало идеальный ритм.
Дорога впереди растянулась километров на тридцать. Ровная… идеально ровная до самого горизонта…
***
Белов увидел впереди одинокий силуэт: знакомый голубой плащ еле виднелся издалека.
Вспомнились слова ученого: «Там сплошные иллюзии! Газы прут из-под земли!».
Земля-матушка проводила анестезию. Чтобы всему живому не было так больно расставаться с собственной жизнью. Земля спасала себя и все живое. Жизненный парадокс. Чтобы жить, надо кому-то умереть. Чем хуже, тем лучше. И так во всём!
И главное теперь, не ошибиться…
Противогаза на этот раз не было под рукой, но он и не нужен. Километрах в двух от Белова должна зиять пустота грандиозного обрыва.
Катерина шла к пропасти, спускаясь с огромной пологой высоты. Огромное, идеально ровное, выгоревшее, безлесное пространство простиралось во все стороны. Никакой дороги. Противоположной стороны обрыва не видно. Лишь белоснежные облака стелятся на уровне глаз, будто ты стоишь на вершине высоченной скалы. Черные стаи птиц пикировали в темную бездну, откуда столбами поднимался сероватый дым.
Белов всего этого не видел, поэтому неторопливо шел к знакомой спине. Если он не ошибался, значит, бежать следом за Катериной, нет никакого смысла.
До «края» ей оставалось метров пятьсот. Она должна сама совершить свой выбор, должна расставить точки над «и».
Жесткий расклад между жизнью и смертью.
Впереди - идеально ровная дорога до горизонта. Никакого обрыва. Никаких пикирующих птиц. Солнце слепит глаза.
Белов не торопился: он знал жестокие правила: чем хуже, тем лучше. Он мог мыслить даже сейчас, потому что ничего не боялся.
Худенькая спина девушки неожиданно остановилась. Сколько шагов оставалось до бездны, Белов не знал.
Девушка долго стояла на месте, пока мужчина не оказался рядом, и только тогда повернулась к нему лицом. Оказывается, она тоже могла стоять на «краю». Или, может быть, именно только эта Катерина могла стоять на краю?
- Пойдем? – девушка протянула к своему попутчику руку и ласково улыбнулась.
Белов вытащил пистолет. Оставалось несколько мгновений, чтобы принять окончательное решение. В голове всё ещё оставалось несколько «против». И, если ошибся, тогда «край» рядом…
Вдруг бешено, словно в припадке, заколотилось сердце. Снова вспомнилось главное правило. Но теперь его суть применительно к создавшейся ситуации казалась слишком запутанной.
Мужчина решился; сжав зубы так, что они хрустнули, надавил на спусковой крючок. Хлопнул выстрел.
Последняя пуля пробила высокий девичий лоб - Катерина покачнулась и с удивленным выражением на лице упала на спину…
***
От свиста и скрежета заложило уши. Послышался шум перемещаемых гигантских масс земли.
Белов закрыл глаза: он был готов заплатить за страшную, жуткую ошибку. Внезапный порыв ветра сбил мужчину с ног - он упал и открыл глаза.
Дорога… идеально ровная дорога уходила к горизонту.
Белов дрожащей рукой достал сотовый и еле нашел нужный номер. Смотреть в сторону бездыханного тела не мог. Внутри всё горело костром раскаяния. От внезапной боли в левой части груди помутнело перед глазами.
- Что с сигналом?
Трубка Санаева долго молчала. Наконец, на другом конце кто-то, сильно раскашлявшись в микрофон, громко крикнул:
- Исчез! Нет его! Погиб корректировщик!
Белов выдохнул скопившийся воздух и, пошатываясь, пошел по выстилавшейся перед ним прямой дороге к горизонту, туда, куда обычно садилось солнце.
Навстречу ему неслась одинокая машина. Какой-то безумец проверял скоростные возможности своего старенького «Опеля». Теперь незнакомому водителю ничто не угрожало.
Даже сейчас Белову казалось, что Катерина его любила. И внезапно мужчине захотелось, чтобы дорога его прямо сейчас закончилась…
(Окончание следует)