Моя, твоя, его, её надежда (Марта Ларина) / Проза.ру

         «И пусть давно идёт спектакль жизни –
         Живёт душа младенца в теле зрелом…
         В партере все в коричневом сидят,
         А мы с тобой на сцене – в белом!»
            Елена Урбан.

            ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА.

НАДЕЖДА, обаятельная женщина, филолог.
НАДЕЖДА-1, первый двойник НАДЕЖДЫ, абсолютная копия, высокая, стройная. (Пластика.)
НАДЕЖДА-2, второй двойник НАДЕЖДЫ, невысокая, плотная. (Пластика.)
ЕГОР, сын НАДЕЖДЫ, аспирант-программист.
ЕГОР-1, двойник ЕГОРА, абсолютная копия. (Пластика.)
ЕГОР-2. (Голос.)
ЖАННА, подруга НАДЕЖДЫ, её ровесница.
ЖАННА-1. (Голос.)
ВАДИМ, муж ЖАННЫ. (Голос.)
ЖУРНАЛИСТ, необаятельный мужчина.
ЖУРНАЛИСТ-1, двойник ЖУРНАЛИСТА. (Пластика.)
ЯРИН, обаятельный молодой мужчина, актер, РЕЖИССЁР.
ЯРИН-1, двойник ЯРИНА. (Пластика.)
ЯРИН-2, двойник ЯРИНА. (Голос.)
РЕЖИССЁР. (Голос.)
ТАМАРА, сестра ЮРИЯ, мужа НАДЕЖДЫ. (Голос.)
СВЕТЛАНА, знакомая ЕГОРА. (Голос.)
СВЕТЛАНА-1, двойник СВЕТЛАНЫ. (Пластика.)
ПОДРУГА, подруга СВЕТЛАНЫ. (Голос.)
ПАВЕЛ, друг ЕГОРА. (Голос.)
ЗНАКОМЫЕ НАДЕЖДЫ. (Пластика.)

Все герои пластического театра в безликих масках ходят по кругу в одном и том же направлении на протяжении всего спектакля.
ЯРИН, ЯРИН-1 всегда в белом и всегда движется навстречу людскому потоку.

            ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ.

Сцена первая.

      Квартира успешного предпринимателя.
   Слева – кабинет, где разместились стол, на котором тесно, но аккуратно стоят
   (условно) компьютер, настольная лампа, телефон, органайзер, фотография в
   рамке; рядом (обязательно) - роскошный мягкий современный диван и платяной
   шкаф, в котором плотно друг к другу висят яркие, экстравагантные вещи.
   На дверце шкафа с внутренней
   стороны прикреплено зеркало.
   Справа - кухня (условно) со встроенными стиральной машиной–автомат и
   электроплитой. На полках тесно стоят телевизор (обязательно), кухонный
   комбайн, микроволновая печь, кофеварка, тостер и прочие электроприборы.
   В глубине сцены находится площадка для пластического театра,
   изображающего мысли НАДЕЖДЫ («площадка мыслей».)
            Утро.
   Звучит композиция Chris Spheeris “Culture”. В квартире полумрак. Кабинет
   освещает лишь настольная лампа и голубой свет монитора. За компьютером сидит
   НАДЕЖДА и что-то очень быстро и увлечённо печатает.
   На освещённой площадке люди-тени в одежде Х1Х века. Они обнимаются,
   пожимают друг другу руки, жестикулируют, выходят из круга и вновь в него
   возвращаются.
Внезапно на площадке появляются НАДЕЖДА-1 и ЯРИН-1 в современной одежде и
идут в противоположном направлении. Окружающие с возмущением уходят.
НАДЕЖДА с удивлением смотрит на экран монитора, с негодованием отодвигает
клавиатуру, качает головой и, усмехнувшись своим мыслям, закрывает глаза.
На площадке остаются только НАДЕЖДА-1 и ЯРИН-1. Увидев, что никого больше нет,
они подходят друг к другу, начинают танцевать.
Раздаётся звук будильника - НАДЕЖДА-1 и ЯРИН-1 замирают. Музыка стихает. Луч,
освещающий площадку, медленно гаснет.
Слышатся вздохи, кряхтение, бормотание и, наконец, включается бодрая
современная музыка. Зевая, в одних только трусиках в комнату входит сонный и
взъерошенный ЕГОР.

ЕГОР (удивлённо). Мамуля, ты что, ещё не ложилась?
НАДЕЖДА (смотрит на экран). Сынок, ты вовремя проснулся… Ну-ка, посмотри, что-то у меня машина глючит…
ЕГОР (улыбаясь). Молодец, лексику уже освоила. Если так дело пойдет, то в ближайшее время можно будет сдавать экзамены на программиста… (Довольно смеясь, склоняется над компьютером).
НАДЕЖДА. Доброе утро, солнышко… Я уже давно встала. (Обнимает сына.) Отец сегодня очень рано уезжал и очень шумно собирался… К тому же, с кем- то так долго и громко говорил по телефону… Короче, сон мой у-ле-ту-чил-ся! Ты же знаешь, как я стала в последнее время спать…
ЕГОР (удивлённо). Мама, тут всё в порядке... Ачто случилось?
НАДЕЖДА (растерянно). Что случилось? (Внимательно смотрит на экран монитора.) Действительно, а что случилось? (Оглянулась на «площадку мыслей», усмехнулась.) Наверное, сынок... это уже не компьютер... Это я не в порядке... Спасибо, мой родной! (Целует сына в голый бок.) Завтрак на столе. Ты же будешь есть?
ЕГОР. Посмотрю… Ну ты, мамик, меня удивляешь: совой же всегда была, а теперь ещё и жаворонком стала, что ли? Неужели тебе утром не хочется спать?!
НАДЕЖДА. Хочется, но не могу! Такая роскошь для меня уже недоступна.
ЕГОР (непонимающе усмехается). Ну, как это?
НАДЕЖДА. Ой, хоть бы ты никогда этого и не узнал!
ЕГОР. Мама, мало спишь – быстро стареешь!
НАДЕЖДА. Да знаю! Не сыпь мне соль на рану!

   ЕГОР уходит. НАДЕЖДА склоняется над клавиатурой.
   На площадке всё те же фигуры. Двигаясь по кругу, они о чём-то беседуют друг
   с другом. Вновь появляются НАДЕЖДА-1 и ЯРИН-1, но уже в платье Х1Х века.
   НАДЕЖДА-1, прячась, наблюдает за ЯРИНым-1. К НАДЕЖДЕ--1 периодически
   подходят мужчины, что-то ей говорят, но она не реагирует на них.
   В комнату возвращается уже одетый ЕГОР.

ЕГОР. Мам, этот мудиль придёт сегодня?

            НАДЕЖДА не слышит ЕГОРА.

Мам, ты где? Слышишь меня?!

         НАДЕЖДА медленно поворачивается к ЕГОРУ, но смотрит сквозь него. ЕГОР
         подходит к матери, наклоняется.

ЕГОР. Ма-ма! Ау! Возвращайся.

      НАДЕЖДА вздрагивает. Фигуры замирают, но луч, освещающий площадку, не
      гаснет.

Мам, я задал вопрос...
НАДЕЖДА (задумчиво). Сударь, не соблаговолите ли вы тщательней относиться к подбору слов…
ЕГОР (добродушно улыбаясь). А вы соблаговолите возвратиться домой.
НАДЕЖДА (словно проснувшись). Что? (С досадой.) Что такое, ЕГОР?!

      Луч, освещающий площадку, гаснет.

ЕГОР. Ничего такого… Я задал вопрос: придёт ли сегодня м-м-м…
НАДЕЖДА (возмущённо перебивает). Что за слова?! И откуда вы их только откапываете? Придёт…
ЕГОР. И ты опять ничего ему не скажешь?
НАДЕЖДА (устало вздыхая). Скажу.
ЕГОР. Мама, я тебя серьёзно предупреждаю: не скажешь – вмешаюсь.
НАДЕЖДА (спокойно). А почему ты считаешь возможным вмешиваться в мои дела?
ЕГОР. Ты сама меня с детства учила, что маленьким и слабым надо помогать… (Театрально прижимает руку ко лбу.) Ах, это же не та ситуация: кто здесь маленький, кто здесь слабый? Нет, нет, нет… (Ищет подходящее слово.)
А-а-а! И убогим!
НАДЕЖДА (не поворачивая головы в сторону сына). Что? Это кто здесь убогий? Ты что говоришь, сын? Как ты можешь вообще так говорить обо мне? Даже в шутку… Я самостоятельная, почти независимая женщина…
ЕГОР. В том –то и дело, что почти… Ты со своими способностями уже давно должна была быть абсолютно независимой… Иди завтракать.
НАДЕЖДА (идёт к сыну). Абсолютно независимой… Абсолютно независимых не бывает, сын.
ЕГОР. Да ладно, мам, ты же знаешь, что я имею в виду… Тут ещё этот му-у… ой, простите, автор… Приносит тебе такую чушь. Я вчера читал… И это пишет ЖУРНАЛИСТ? Ошибка на ошибке! Ужас!
НАДЕЖДА. Может, он бывший учитель и делает это по привычке намеренно? Может, он часто использовал в своей практике какографию.
ЕГОР. Ка-ка-графию? В смысле, часто писал каку?
НАДЕЖДА. Какография – умышленно ошибочное написание текста. Для проверки знаний учеников. Какос – по латыни – плохой.
ЕГОР. Да он сам этот какос и есть… Нет, лучше - ка-кас…
НАДЕЖДА (смеясь). Ладно, разошёлся… Успокойся.
ЕГОР. Успокойся? Ты из его каки делаешь конфетку, а он этого, якобы, даже не замечает! Кто бы печатал его писанину, если бы не ты?! А ведь как здорово получается у тебя! Ну, почему ты до сих пор ещё не в журналистике?!
НАДЕЖДА. Сколько можно говорить: я не хочу! Мне это не нравится. К тому же, чтобы быть хорошим журналистом, мало уметь соединять слова в предложения: нужно иметь источники информации, определённые связи… Нужно быть хорошим актёром, обладать аналитическим мышлением и ох-как уметь вертеться! У меня ничего этого нет. Да и старая я, чтобы начинать. И отвяжись от меня! (Садится за стол.) В последнее время ты стал часто приставать с нелепыми претензиями. Всё прекрасно! И я ни о чём не жалею! Зарабатываю не меньше других. К тому же, дорогой мой сын, у меня много любимых занятий… И есть для этого время! Не каждая женщина может похвастаться подобным. Наконец, у меня есть ты, а у тебя – мать и… отец, между прочим… Что сейчас не так уж и часто бывает.
ЕГОР. Знаешь, это действительно хорошо, когда есть отец!!! Но ты как-то особенно это подчеркнула… Хочешь сказать, что исключительно для меня так бережно хранила семейный очаг? (Жестом останавливает желающую вступить в разговор мать.) Только не надо мне вешать лапши на уши: ясно, что для меня… (С горечью.) А мне было практически всё равно, дома отец или нет. Без него было даже спокойней и уютней. Ведь едва он появлялся на пороге, как тут же его указательный палец мелькал у меня перед носом, как перст божий. Да он и сам вёл себя как бог: перед ним надо было трепетать. А я никак не мог понять, почему и зачем? И чего он вообще хочет?!

      НАДЕЖДА резко встаёт.

Хорошо, хорошо, остановлюсь, пока не сказал чего-нибудь лишнего… (Поднимает руки вверх). Всё-всё, больше не буду! … Но зачем тебе всё это было нужно?
НАДЕЖДА. Что?
ЕГОР. Всё это…
НАДЕЖДА. Что?!
ЕГОР. Семья… т.е. отец… Ты же могла бы себя реализовать, если бы не он…
НАДЕЖДА. А если бы не ты? Ты об этом не думал?
ЕГОР. Думал. Я много о чём думал… И думаю. Я вообще очень рано научился думать…
НАДЕЖДА. Да? И о чём же?
ЕГОР. Обо всём. О тебе, например! Я многое, между прочим, видел и понимал… Я, может, уже с детства жду, что придёт час…
НАДЕЖДА (примирительно рассмеявшись, перебила его.) Час пришёл, радость моя! (Показывает на часы.) Если ты не поторопишься, то опоздаешь на защиту, а хорошие диссертации в наше время не часто защищают.
ЕГОР. Думаешь, эта будет хорошей?
НАДЕЖДА. Говорят, что так… А тебе нужен опыт! (Ерошит его волосы.)
ЕГОР (присев). Ай, ай, ай! Что ты сделала?! Больно же!
НАДЕЖДА (испуганно наклоняясь к сыну). Что такое?! Мальчик мой, что случилось?!
ЕГОР. Ты, наверное, содрала там что-то! Голову прямо насквозь пронзило!
НАДЕЖДА (осматривая голову). Да ничего здесь нет, сынок. Все чистенькое, беленькое.
ЕГОР. Да? А пронзило… Наверное, какой-нибудь нервный конец задела.
НАДЕЖДА (усмехнувшись). Нервный конец… Ох, молодежь, молодежь! (Обнимает сына.) Господи, сын, знал бы ты, сколько всего потрясающего ждёт тебя впереди! Только не опоздай… И перестань быть таким брюзгой: ты для этого ещё слишком молод! Лучше…
ЕГОР (перебивает). Не теряй времени даром, да? Я это слышу от тебя всю жизнь. Ты мне напоминаешь тренера по плаванью, не умеющего плавать… А ты? Ты сама-то разве не потеряла? Мамочка, ты же такая мудрая, логичная… Талантливая… Что же ты сама в себя не поверишь? Ведь знаешь, что можешь! Почему же никак не решишься, наконец! Чего ты ждёшь, скажи?!
НАДЕЖДА. Егор, во-первых, ты необъективно ко мне относишься… Ты мой сын, я твоя мать… Во-вторых, в силу твоего возрастного максимализма…
ЕГОР (перебивает). Мама, я же читаю не только специальную литературу… иногда и художественную… Иногда даже в театры хожу… Я уже научился сравнивать…
НАДЕЖДА (жестом останавливает его.) В-третьих, ты затеял тяжёлый разговор. Что тебе сегодня приснилось? Или ты встал не с той ноги? Я понимаю, еще этот мудиль тебе не даёт покоя, но… Давай-ка, оставим эту тему. Я подумаю над тем, что ты мне сейчас сказал… А ты не будешь спешить с выводами. Ты же не знаешь, что такое жизнь! И не надо больше наступать мне на больную мозоль... (Примирительно улыбается.) Мальчик мой милый, родной мой, маленький мой! (Поднимается на цыпочки, чтобы обнять сына.) Как ты уже вырос! …Включи-ка мне… (задумалась) что-нибудь весёленькое… (Вспомнила.) О, Раммштайн!
ЕГОР. Раммштайн… Ничего себе – весёленькое! Ох, мама – мама! Я же ведь только хочу, чтобы ты… (Разводит руками.) Ну… Вот и все мои друзья тебя любят! (Смущённо отворачивается.)
НАДЕЖДА (смеётся). Ну, при чём тут твои друзья?
ЕГОР. Потому что ты самая лучшая мама в мире!
НАДЕЖДА. Ой! Иди уже… Давно пора…

   ЕГОР переключает музыку, уходит.
   НАДЕЖДА берётся за разборку бумаг на рабочем столе.
   Раздаётся звонок в дверь.
   НАДЕЖДА быстро кладёт часть бумаг в стол, идёт открывать.
   Входит вечно спешащий ЖУРНАЛИСТ.

ЖУРНАЛИСТ (говорит скороговоркой, на одном дыхании, не давая возможности НАДЕЖДЕ вставить слово). Здравствуйте, Надежда Викторовна, мой материал готов? Сколько там страничек получилось? Сегодня у меня удачный день, и я готов рассчитаться зелёненькими.

      НАДЕЖДА, оставив попытки хоть что-то сказать, берёт со стола стопку
      бумаги, нерешительно протягивает Журналисту, но, словно о чём-то
      вспомнив, тут же кладёт её назад. Вздохнув, вытаскивает из ящика стола
      другую, и, помедлив, говорит тихо и нерешительно.

НАДЕЖДА. Вы знаете… Прежде чем отдать текст… мне бы хотелось с вами поговорить…
ЖУРНАЛИСТ (не слушая, быстро берёт из её рук бумаги, считает листы). Так… девять с половиной… Отлично, отлично! Так- так- так… Сколько это будет?
НАДЕЖДА. Я всё же хотела бы, чтобы вы сейчас просмотрели текст, который взяли у меня… а вот ваш… (Поворачивается к столу).
ЖУРНАЛИСТ. Не волнуйтесь, качество вашей работы меня устраивает. Вы аккуратны, достаточно грамотны, обязательны…
НАДЕЖДА (удивлённо перебивает). Что значит, «достаточно грамотна»?
ЖУРНАЛИСТ. А то, что в предыдущем тексте вы допустили–таки две синтаксические ошибки… (Считает деньги.) Я, из-за катастрофической нехватки времени, не вычитал текст, т. к. привык полностью доверять вам… А вы, как выяснилось, были невнимательны.
НАДЕЖДА. Даже так? Вот я и прошу вас сейчас же просмотреть текст и сравнить с оригиналом. И, пожалуйста, обратите внимание не только на синтаксис…
ЖУРНАЛИСТ. Я сделал вам дружеское замечание, а вы сразу - в бутылку! Не стоит. (Закрывает бумажник.) Я очень спешу, загружен по уши! Вот ваши денежки… (Сует ей в руки купюры). А это новый текст. (Достаёт из портфеля стопку неаккуратно исписанных листов). Надежда Викторовна, мы с вами уже очень давно знакомы и, по-моему, я вас никогда не обижал, поэтому прошу меня не подвести - материал мне нужен будет уже завтра. Пожалуйста, постарайтесь.
НАДЕЖДА (упрямо). Мне очень жаль, но, скорее всего, я не успею: у меня много другой работы…
ЖУРНАЛИСТ. Вы не забыли, что я плачу вам по высшему разряду? Поэтому, всё же, постарайтесь. (Быстро уходит.)
НАДЕЖДА (вдогонку уже тихо и нерешительно). Но вы платите мне за качественную перепечатку текста, а не за то, что я делаю на самом деле!

   Хлопает дверь.
   НАДЕЖДА растерянно стоит посреди комнаты.
   На короткое время прожектор освещает площадку, на которой стоят
   НАДЕЖДА-1, изображая торжество победы, и ЖУРНАЛИСТ-1,
   хватающийся за сердце и падающий на колени.
   Рассмеявшись, НАДЕЖДА идёт к столу, небрежно бросает полученные листы,
   берёт журнал мод, садится на диван. Рассеянно перевернув несколько
   страниц, она оставляет его на коленях и, взяв лежащий рядом телефон,
   набирает номер.

НАДЕЖДА. Аллё, Жанка, привет. Я тебя не очень отвлекаю?
ЖАННА-1. Ну, если не считать, что ты меня разбудила, то не очень…
НАДЕЖДА. Милая моя, прости. Я совсем забыла, что ты с дежурства. Спи. Проснёшься –сама позвонишь.
ЖАННА-1 (иронически). Спи… Теперь уже не засну.
НАДЕЖДА (виновато). Жан…
ЖАННА-1. Что, Жан? Не только у тебя сон, что птица счастья: чуть вспугнул – и… до свиданья. Есть ещё такие же тётеньки… Ладно, что у тебя там случилось? Только не отнекивайся, по голосу слышу.
НАДЕЖДА (вздыхая). Я опять отдала ему свой текст… Зато теперь я точно знаю, что он только изображает доверчивого и занятого: на самом деле он в курсе, что я полностью переделываю его дребедень…
ЖАННА-1. Та-а-к… Ну, и кто, скажи мне, кроме тебя, в этом сомневался?! Лично я – нет. Она, видите ли, верит, что он не перечитывает тексты. Надя! Даже ребёнок этому бы не поверил!
НАДЕЖДА. Но ведь он ни разу ничего мне об этом не сказал.
ЖАННА-1. Чтобы не платить тебе ещё и за редактирование… Непонятно, что ли? И, наверняка, он опять тебя припахал…
НАДЕЖДА. Ты подливаешь масло в огонь.
ЖАННА-1. А как тебя учить? Когда я сравнила оригинал с твоим текстом, то чуть было не взорвалась!
НАДЕЖДА (подпрыгнув). Что-о-о? Стоп-стоп! Что ты мне сейчас сказала? (Сбрасывает на пол журнал, встала.) Это ты про какой оригинал?..
ЖАННА-1 (испуганно). Ой, а что я сказала? Да ничего я не сказала… (Уходит от ответа). Надь, ты меня прости, потом поговорим… Вадим сегодня взял отгул… Ну… сама понимаешь…
НАДЕЖДА. Подруга, у тебя что, языка нет? Сразу бы так и сказала. Разбудили, видите ли, её. Спросонья, что ли, наговорила мне тут? Лучше б я тебе не звонила! Ладно, с сыном я разберусь… А тебе спасибо за информацию. Пока, спящая красавица.
ЖАННА-1 (скороговоркой, виновато). Пока, моя хорошая! Только Егор тут совсем ни при чём! Учти! Это я сама… До скорого!

   НАДЕЖДА нервно ходит по комнате. Через несколько секунд она, покорно
   вздохнув, садится за стол и начинает работать над новым текстом
   ЖУРНАЛИСТА. Время от времени она заглядывает в объёмные словари, копается
   в журналах и газетах, но, о чём-то вспомнив, резко отбрасывает их подальше.
   Во время этих действий звучит диалог ЖАННЫ-1 с ВАДИМОМ.

ВАДИМ (голос). Ну, что, подруга не дала поспать?
ЖАННА-1. А ты что, не мог сам поднять трубку?
ВАДИМ (голос). Не успел. Ты меня опередила. У меня даже создалось впечатление, что ты испугалась, что я первым возьму трубку, ведь у меня незапланированный отгул.
ЖАННА-1. Та-а-ак…
ВАДИМ (голос), (примирительно). Ладно, иди, поспи ещё немного, а я пока сбегаю в гараж, принесу картошки. Да и машину заодно посмотрю…
ЖАННА-1. А чего её смотреть? (Радостно.) Мы сегодня куда–то едем?
ВАДИМ (голос). Я, вообще-то, не планировал…
ЖАННА-1. Тогда и незачем идти – картошки у нас полно…
ВАДИМ (голос). Да я и за минералкой хотел зайти … Чего-нибудь ещё надо купить?
ЖАННА-1. Вообще ничего не надо. Андрей вчера всё купил. И твою любимую минералку.
ВАДИМ (голос). Вот как? Ты всё предусмотрела. У тебя какие-то планы на сегодня?
ЖАННА-1. Что я предусмотрела? Обычное дело… И планов у меня никаких нет. К Надьке только хотела забежать за советом: что-то у меня жакет не клеится…
ВАДИМ (голос), (перебивает.) Значит, я со своим отгулом всё-таки нарушил твои планы…
ЖАННА-1. Да никаких у меня не было планов! А к Надьке… это так… по настроению... по времени…
ВАДИМ (голос). Ясно, я испортил тебе настроение…
ЖАННА-1. Слушай, ты чего?
ВАДИМ (голос). Да ничего… Можешь отправляться…
ЖАННА-1. Вадик, раз ты дома, то проведём этот день вместе. Я даже очень рада. Хочешь, съездим куда-нибудь… или сходим. Или займёмся чем-нибудь более приятным… например, на кухне… (Смеётся.) На столе хочешь? Тебе же всегда нравилось нечто в этом роде. Можешь подумать, пока я сбегаю в душ… А хочешь, пойдём в душ вместе?
ВАДИМ (голос). Давай-ка, я всё же быстренько сбегаю в гараж, чтобы уже закрыть этот вопрос… А ты пока прими душик, отдохни… Я скоро приду.
ЖАННА-1 (умоляя). Вадик! Ты меня так раззадорил… Не уходи! (Возмущённо.) Почему ты меня отталкиваешь? Да что с тобой?
ВАДИМ (голос). Ты собиралась ванную? Так иди… Потом поговорим.
ЖАННА-1. Ах, вот в чём дело: у тебя на это утро свои планы! Нина ждёт?! Знаешь, я всё же надеялась, что вся эта грязь уже в прошлом… Удивлён, что знаю? Я сегодня её мужа во дворе встретила - он очень спешил в аэропорт. Значит, ты надеялся, что я буду крепко спать и не услышу, как ты смоешься к соседке?
ВАДИМ (голос). Да она на работе, дура…
ЖАННА-1. Так ты утверждаешь, что эта дура на работе? Ой, а я думаю, она уже туда позвонила, что заболела… Проверим?
ВАДИМ (голос), (сквозь зубы). Ненормальная! Обратись к психиатру! Тебе уже давно лечиться пора!

            Слышится звук захлопнувшейся двери.

            Сцена третья.

      НАДЕЖДА в тёплом свитере сидит за компьютером.
      На освещённой площадке в купальном костюме лежит, загорая, НАДЕЖДА-1.
      Рядом сидит ЯРИН-1. Он очень медленно наклоняется к НАДЕЖДЕ-1.
      НАДЕЖДА, резко отодвинув клавиатуру, недовольно вскакивает.
            Свет на площадке гаснет.
      НАДЕЖДЕ жарко, она снимает свитер, возвращается к компьютеру.
      НАДЕЖДА-1 и ЯРИН-1 находятся в разных концах площадки: она листает
      какой-то журнал, он с ракеткой в руке кого-то ждёт.
      НАДЕЖДА облегчённо вздыхает, зябко ёжится, набрасывает на себя лёгкий
      халатик, висящий не спинке стула.
            Слышится звонок в дверь.
      НАДЕЖДА, щёлкнув мышкой, идёт открывать.

НАДЕЖДА (удивленно). Жан?! Вот это, действительно, до скорого! Откуда ты?
ЖАННА. От верблюда.
НАДЕЖДА (смеясь). А где оставила верблюда? Машину сторожит? Вы куда-то собрались?
ЖАННА. Да нет, я одна. Пришла посоветоваться насчёт жакета… Ну, чего ты так удивляешься?! Я тебе уже давно про него твержу…
НАДЕЖДА. Жанна, какой жакет? При чём тут жакет? Ты же сказала, что Вадим дома…
ЖАННА. Да нет… У него дела с утра…
НАДЕЖДА. Какие дела? Ты же сама сказала, что…
ЖАННА (перебивает). Надька, если я тебе помешала, так и скажи.
НАДЕЖДА. Да, ты мне помешала, так и говорю…
ЖАННА (не слушая). У вас затопили, что ли? Мы ещё мерзнем, а ты такая вся розовенькая, в лёгком халатике… (Резко остановилась.) Ой! (Испуганно шепчет.) Надя! Ты не одна, что ли?!
НАДЕЖДА. И я тебя впустила, да?!
ЖАННА (оправдываясь). Но… ты так… Тебе не холодно?
НАДЕЖДА (вдруг съёживается). Холодно! (Быстро одевается.) Дописалась до того, что раскалилась прямо-таки…
ЖАННА. Наверное, про любовь …
НАДЕЖДА. Наверное...
ЖАННА. Конечно, что ещё может так согреть женщину...
НАДЕЖДА. Ладно, пошли на кухню. С чего начнём: с чая, с кофе? Или, может, сразу с пиджака?
ЖАННА. Лучше сразу с водки. (Достаёт из пакета бутылку.)
НАДЕЖДА. Ого-го! Тут дело нешуточное! Ну, пойдём… Кстати, очень вовремя пришла: пока ЕГОРА нет, сама объяснишь, когда это ты сравнивала мои тексты с авторскими?
ЖАННА. Ох, и злопамятная же ты, Надька! Ну-у-у, когда я тебя позавчера ждала… Егор мне разрешил позаниматься на компьютере…
НАДЕЖДА (достаёт из холодильника сыр, колбасу, овощи). И ты случайно наткнулась на тексты? (Укоризненно.) Жанна! Во-первых, без пароля ты бы в мою директорию не попала, а во-вторых, где ты в компьютере могла видеть оригиналы? Я их не перепечатываю!
ЖАННА (усаживаясь за стол). Ладно, поймала. Егор сам мне всё показал. Честное слово, ни о каком твоём пароле я представления не имею! А вообще-то, конечно, прости! О-о-ой, теперь мне ещё и от Егорки попадёт…
НАДЕЖДА (сервируя стол). Откуда, интересно, у Егора оригиналы?
ЖАННА. Он принес их из своей комнаты.
НАДЕЖДА. Странно… я ведь их сразу же отдаю автору...
ЖАННА. Так он же мне не подлинники давал… Это были отсканированные тексты.
НАДЕЖДА (возмущённо). Так он ещё и сканирует чужие тексты? Слушай, а ведь это похоже на заговор…
ЖАННА. Ой, брось! Какой заговор? Сын любит тебя… Гордится… Ищет какие-то пути, чтобы встряхнуть… Ты ведь у нас, Надька, единственная в своём роде… Я от песен, рассказов твоих тащусь, а тут ещё и…
НАДЕЖДА. Что-о-о?! Что ты ещё читала?
ЖАННА. Нет, Наденька, честное слово, больше ничего не читала: ЕГОР не разрешил. Но он сказал, что всё круто…
НАДЕЖДА (перебивает.) Так… И что же мне теперь с вами делать?
ЖАННА. Смилуйся над нами, государыня-рыбка… А гнев свой праведный пусти-ка лучше по назначению... Сама знаешь, куда. Давай–ка я тут тебе помогу чего-нибудь…
НАДЕЖДА (махнув на неё рукой). Сиди уже... (Открывает бутылку, разливает в рюмки водку.)
ЖАННА (поднимает рюмку). Давай?
НАДЕЖДА. За что?
ЖАННА. Да всё за неё, коварную… (Пьёт залпом и не закусывает.)
НАДЕЖДА. Вот как? Любовью маемся?
ЖАННА. Ты будто не любила…
НАДЕЖДА. Любила, любила… О-о-ох, а как Юра ухаживал за мной… Это было очень красиво. Любовь непременно должна начинаться с красивого! Помнишь, как Ростропович покорил Вишневскую? Кинул в грязь к её ногам дорогую шубу… Вот это и есть красиво! (Смеётся.) Но дорого… (Вздохнула.) И семья будет существовать до тех пор, пока хоть что-то хорошее ещё будет хотя бы вспоминаться! За семейную жизнь столько накапливается обид, что, порой, за воспоминания только и цепляешься, а если и в воспоминаниях одни сплошные обиды? Вот тебе и любовь…
ЖАННА. А знаешь, ты права…
НАДЕЖДА. У-у-у! Вот так даже… Чует моё сердце, что дело плохо… Давай, подруга, колись, что случилось?
ЖАННА. Да, в общем, ничего нового… Скорее, опять старое…
НАДЕЖДА. Угу… Ешь, девочка моя, закусывай! Старое, но не забытое?
ЖАННА. Такое не забывается…
НАДЕЖДА. Да, разве женщина когда-нибудь забудет обиду, нанесённую ей мужчиной? Нет… к сожалению. Иногда кажется, что уже всё: неактуально и забыто напрочь, но услужливая память возьмёт да и вынесет на поверхность даже самую маленькую обидку, если только представится подходящий повод! К сожалению! (С сожалением качает головой.) Так что случилось, подруга? Опять соседка?
ЖАННА. Не знаю…
НАДЕЖДА. О, это уже мудрость: не обвинять сгоряча.
ЖАННА. Какая, к черту, мудрость?! Просто боюсь сама себе признаться, потому что не знаю, что делать, если всё это действительно так…
НАДЕЖДА. Этого, милая, никто не знает…
ЖАННА. Господи, да что же делать?! Что?! Надя, ну скажи хоть ты что-нибудь!
НАДЕЖДА. Что-нибудь скажу… Вот тебе народная мудрость: чужую беду рукой разведу… Ты этого хочешь? Со стороны ведь всегда всё просто… Так, давай-ка ещё вздрогнем…
ЖАННА (неловко пьёт, кашляет, всхлипывает). Знаешь, у нас в последнее время вроде бы всё было хорошо. И сегодня утром, когда я с «ночи» пришла… он так мило меня встретил, заботливо накормил, нежно уложил спать… Засыпая, я сквозь закрытую дверь слышала, как он с кем-то тихо-тихо шепчется по телефону… Подумала, какой славный у меня муж, боится разбудить. Я… так обрадовалась, когда он сказал… про отгул… Решила, что отдохну лишь чуть-чуть. Даже будильник поставила только на сорок минут... Не знаю, зачем он мне в таком случае вообще сказал про отгул? Зачем?! Шёл бы себе на, якобы, работу. Я же не стала бы проверять! До обеда спала бы спокойно, как обычно… Потом пошла бы к тебе…
НАДЕЖДА. Что-то я тебя не понимаю… Ты согласна, чтобы он тебе врал? Пусть всё там у них будет, только бы не знать?
ЖАННА. Ой, не знаю! Я ничего не знаю! Разводиться? Уходить? Я сама чувствую, что так продолжаться не может… Знала бы ты, что со мной делается, когда я её случайно встречаю! Не хочу так жить!.. А через месяц у нас – серебряная свадьба! Я уже платье сшила, понаприглашала гостей! Ну, как разводиться?!
НАДЕЖДА. Разводись после свадьбы, раз уже так потратилась… Тем более, что раньше, чем через месяц всё равно не разведут.
ЖАННА. Надя, ну что ты говоришь?!
НАДЕЖДА. А что мне говорить, когда ты сама не знаешь, чего хочешь! Сколько раз ты уже уходила? И что? Снова возвращалась! А сколько у вас уже было подобных ситуаций? Много… И что? А ничего. Мирились, и всё начиналось сначала!
ЖАННА (оправдываясь). Но я не знаю, как жить, если…
НАДЕЖДА (перебивает). Не знаешь – не живи. Измени себя, если ничего другого изменить не можешь. Займись чем-нибудь! Сделай хоть что-то! Или продолжай мучиться.
ЖАННА. Как у тебя всё просто…
НАДЕЖДА. У меня всё совсем не просто! Может, ещё хуже, чем у тебя… и… (Тихо.) Я тоже не знаю, что делать… Давно уже в нашем доме совсем холодно… Сначала я мирилась с этим из-за сына… Потом… обидно было рушить всё то, что с таким трудом наживалось: придёт какая-то на моё место, на всё готовенькое… Разве не обидно?.. Да и, наверное, любила ещё. А на что надеялась? Потом потеряла веру в себя… Растерялась как-то… А теперь? Что теперь?! Может, не зря народ про рай в шалаше говорит? Что мне от этих хором?! Слушай, Жанка, а давай напьёмся? И пусть всё летит к чертовой бабушке!
ЖАННА (сквозь слёзы.) Ой, Надька! А как же хорошо вы изображаете счастливую семью! И не подумаешь… Я ведь тебя всю жизнь знаю… (Удивлённо.) Думала, что знаю… (Решительно.) Давай напьёмся! И пусть всё летит!..

      Входит ЕГОР.

ЕГОР. Это по какому поводу веселье? О-о-о! Да тут совсем даже и не веселье! Тётеньки, что это с вами? Сырость развели… Раньше такого вроде за вами не замечалось…
ЖАННА (вытирая слезы). Много ты, ЕГОР, замечал… Садись лучше с нами!
ЕГОР. Сяду, сяду. (Берёт себе тарелку.)
ЖАННА. Рюмку тоже можешь взять…
ЕГОР. Спасибо за разрешение, пожалуй, возьму… Даже две. (Забирает у них рюмки и бутылку.) А то вы забыли, наверное, что ещё только день, и праздника никакого нет.
НАДЕЖДА. Верни на место, сегодня для нас бутыль – единственный выход…
ЕГОР. Насколько мне подсказывает мой весьма ещё небогатый жизненный опыт - с этого и начинается женский алкоголизм. Так что случилось, алканавтки?
НАДЕЖДА. А ты почему так рано вернулся?
ЕГОР. А ты что, родственница Бени Крика? Это у них там было принято отвечать вопросом на вопрос. Не знаю, правда, почему… Наверное, чтоб жизнь веселее казалась… (Откусывает бутерброд). Я, мамочка, к сожалению, на защиту не попал, так как опоздал… всё же.
ЖАННА. Чья ты родственница?
НАДЕЖДА. Бени Крика… Это герой рассказов Бабеля… (Усмехается.) Надо же, решил блеснуть… (Строго.) А почему опоздал? Ведь времени ещё навалом было!
ЕГОР. Непредвиденная ситуация.
ЖАННА. Девушка сбила с толку!
ЕГОР. Верно! Сначала сбила с толку, а потом бросила. Вот все вы такие.
НАДЕЖДА. Мы все разные. Сам не попадайся.
ЕГОР. Мудро. Ну, а что у вас? (Поворачивается к матери.) Автор не приходил?.. Приходил… И ты, конечно же, ничего не сказала…
НАДЕЖДА. А ты зачем Жанке обо всём рассказал?.. И для чего это ты сканируешь «живопись» моих клиентов? С какой целью ты меня контролируешь?
ЖАННА. Ты, Надежда, потише! Скажи спасибо, что хоть сын тебя учит жить… Да я вот ещё…
НАДЕЖДА (перебивает). И ты туда же! Ты-то чему меня можешь научить?
ЖАННА. Многому! Неблагодарная! Да ты всю жизнь учишься на моём горьком опыте! Хоть бы раз спасибо сказала!
ЕГОР. Тише, тёти! Вы чего это так разбушевались? Я вам ещё самую главную новость не сказал: у нас во дворе стоит очень нам всем знакомая машина с очень нам всем известным красавцем-мужчиной. Я думал, что вы об этом знаете, но вижу, что нет… Так вот отгадайте с одной ноты: кто этот мужчина и что он делает в своей машине у нас во дворе?
ЖАННА (вскакивает). Надь, я побежала.
НАДЕЖДА. Жанна!!! Мне надоело учиться на твоём горьком опыте! Ты хоть подожди немного, пусть он сам придёт… Ведь приехал же зачем-то…
ЖАННА. Так приехал же! Чего же ждать?
НАДЕЖДА. Если бы не Егор, ты бы об этом и не знала!
ЖАННА. Но теперь-то знаю! И Вадим уже знает, что я знаю. Остаться сейчас– это гораздо хуже, чем спустится к нему…
ЕГОР. Совершенно верно, тетя Жанна Д’Арк! Тем более, ваш муж просил меня передать, чтобы вы поскорее решали с каким-то там пиджаком, а то вам надо сегодня ещё… чего-то там успеть... не разобрал, чего, но…

   ЖАННА, что-то пробормотав, подхватывает сумку и выбегает, забыв
   попрощаться.

Смотрите-ка, прямо как англичанка: не прощаясь… И даже не дослушала… Мамулик, ну, что ты такая грустная? Весело ведь! И погода отличная! Пойди, погуляй!
НАДЕЖДА. Да не пойду я уже никуда, сын. Работать надо.
ЕГОР. Во-даёт! Только что пьянствовала, часов не замечала, а тут сразу вспомнила о работе…
НАДЕЖДА. Да мудиль просил быстренько с текстом разобраться… Я сначала не хотела, потом взялась… Потом, правда, подумав, решила, что лучше всё же займусь своей пьесой… А тут Жанка пришла…
ЕГОР. Насчёт пьесы правильно решила: своя рубашка ближе к телу…
НАДЕЖДА. Ближе… Но сначала на неё заработать надо!
ЕГОР. Надо, конечно… Но пока ж ещё не голодаем? (Берёт мать за плечи, заглядывает в глаза.) Мам, ну, почему всё-таки не дала этому… автору… от ворот поворот?.. Мне казалось, что ты решилась…
НАДЕЖДА. Я пыталась... Но он не услышал.
ЕГОР. Значит, так пыталась... И что теперь, вечная каторга?
НАДЕЖДА (решительно). Нет. Я уже решила не переделывать этот текст. Перепечатаю и только. Оставлю даже его орфографию. Как раз к ужину всё и успею. А деньги возьму как обычно.

      На фоне слов НАДЕЖДЫ несколько раз вспыхивает и гаснет прожектор,
      освещая площадку, на которой НАДЕЖДА-1 театрально отворачивается от
      падающего на колени ЖУРНАЛИСТа-1 и уходит.
      ЖУРНАЛИСТ-1, протягивая руки, ползёт за ней.

ЕГОР (обнимает НАДЕЖДУ). Всё-таки и свои ошибки тебя чему-то да учат. (Целует её.) Да, ещё… Отец просил передать, что приедет поздно… чтобы не ждали… Что-то там у него очень важное… как всегда…
НАДЕЖДА. Это когда же он просил такое передать?
ЕГОР. Да я звонил ему по одному делу из института…
НАДЕЖДА (упавшим голосом). Что ж… ничего нового… А что же он мне сам не позвонил?
ЕГОР. Ну, чего ты? Радоваться должна, что весь вечер у тебя свободен! Занимайся, чем хочешь! Никто тебя не контролирует… Не то, что вон некоторых… Сходи куда-нибудь…
НАДЕЖДА. Куда, Его?
ЕГОР. Ну, к кому-нибудь…
НАДЕЖДА. Холостых и одиноких я, как-то, в друзья зачислить не успела… А семейные люди вечерами занимаются семейными вопросами… Или просто отдыхают… Всей семьей…
ЕГОР. Знаешь, что… а давай, и правда, напьёмся! А то не по-русски как-то: бутылка початая без дела стоит. И у меня повод есть: девушка, с которой я познакомился неделю назад, ни на свидания не приходит, ни звонит. Её телефона я не знаю… Где она живет, я не знаю… Фамилии её я тоже не знаю… Страдаю… Не сплю… Где её искать?
НАДЕЖДА. А где ты с ней познакомился?
ЕГОР. На остановке… Она любезно разрешила мне записать на какой-то своей тетрадке мой номер телефона и сказала, что зовут Света. Я попросил её прийти в определённое место в удобное для неё время, что, разумеется, заранее согласовал, но она не явилась. Всю неделю с раннего утра до обеда топчусь на остановке, как часовой на посту, надеясь теперь уже только на случайную с ней встречу, но всё безрезультатно!
НАДЕЖДА. Твоя проблема решается просто: обклей остановку объявлениями с таким текстом: «Света, пожалуйста, позвони Егору!» Не скупись на восклицательные знаки. И текст напечатай крупно и ярко. Только учти, она ведь может и не желать с тобой встречи… Телефон взяла, но это ещё ничего не значит…
ЕГОР. Спасибо, родная, за науку. (Разливает водку.) Ну, что бы я без тебя делал?! Да не шучу я - серьезно говорю! А насчёт её нежелания… Я же не принуждал… Она добровольно взяла мой телефон.
НАДЕЖДА. Тебе напомнить обо всех тех записках с номерами телефонов, которые ты брал так же добровольно и с которыми расставался быстро и легко?
ЕГОР. Ну… то я, а то… (Смеётся.) Ладно… За тебя!

   Раздаётся телефонный звонок.
   ЕГОР буквально прыгает к аппарату, быстро хватает трубку.

ЕГОР. Да. Слушаю.
ПАВЕЛ (голос). Привет, баклан. По твоей молниеносной реакции я понял, что ты всё ещё ждёшь звонка от прекрасной незнакомки. Кажется, её я сейчас и наблюдаю в окно. Она заходит в библиотеку напротив моего дома. На все сто я не уверен, но… Шанс есть. Спешите видеть.
ЕГОР. Спасибо, друг. Бегу. (Быстро причёсывается у зеркала.) Мамик, пьянка откладывается. Я постараюсь быстренько всё выяснить и вернуться… Тогда и допьём.
НАДЕЖДА (кивая головой). Ну, да… А как же иначе…
ЕГОР. Не хандри! (Убегает.)

   НАДЕЖДА подносит рюмку к глазам, рассматривает её, ставит на место. Посидев
   мгновение, берёт телефон, набирает номер. В трубке слышится: «Ваш абонент
   недоступен. Пожалуйста, перезвоните позже». НАДЕЖДА устало садится на
   диван.
   Неожиданно раздаётся телефонный звонок. Она вздрагивает, медлит, наконец,
   глубоко вздохнув, решительно берёт трубку.

ТАМАРА (голос). Что-то ты не спешишь к телефону… Для мужа паузу держишь?
НАДЕЖДА (громко и беспечно). Ты считаешь, что есть для этого повод?
ТАМАРА (голос). Ну… тебе видней…
НАДЕЖДА. Тома, да я только что вошла в квартиру! Выхожу из лифта, слышу - телефон разрывается, а трубку не берут. Это верный признак того, что дома никого нет! Обрадовалась, нет слов! А то, представь себе, я никак не могла придумать естественного объяснения своему длительному отсутствию: целый день ведь не была дома. Ты не в курсе, меня не искали?

      Прожектор несколько раз кратковременно освещает пустую площадку.

ТАМАРА (голос). Час назад я разговаривала с братом… У него там какие-то очень важные дела… Домой придёт поздно, но… тебя не искал…
НАДЕЖДА (изображает радость). Ещё раз, слава Богу, Томочка! А то я, правда, не знала, как и выкрутиться перед Юрой… Представляешь, утром жена вышла из дому на часок по делу и исчезла на целый день! Какому мужу это понравится?! Вернулась, к тому же, не совсем трезвая… да ещё с огромным букетом роз. Цветы, конечно, весомая улика и коварная, но отказаться от неё у меня просто не было сил: настолько эти розы великолепны! Причём, такие, какие я люблю. Ты, конечно, сестра моего мужа, но всё же, женщина – поймёшь…
ТАМАРА (голос). Интересно, где же это ты была?
НАДЕЖДА. Да так… на одной презентации… До чего же там было здорово! А какие там были мужчины!

      На площадке появляются и исчезают расплывчатые тени.

Не описать, потому что нет таких слов! Мой новый наряд пришёлся как нельзя кстати!
ТАМАРА (голос), (саркастически). Что же у тебя был за наряд, если ты отправлялась из дому по делу?
НАДЕЖДА (открывает шкаф, вытаскивает какие-то вещи, бросает их на диван). Моё дело заключалось в том, чтобы подобрать к обнове достойные аксессуары и сделать стрижку. У меня появились кое-какие финансы, и Ольга, соседка, пригласила посетить свой салон… (Перебирает вещи). Ну, я тебе скажу, у неё круто! (Поднимает ярко оранжевое платье с роскошным цветком на плече, на мгновение задумывается, прикладывает к себе, смотрит в зеркало.)

   На площадке НАДЕЖДА-1 в таком же платье принимает театрально красивые
   позы, демонстрируя себя в этом наряде.

Во-о-от… (Неудовлетворённо бросает платье обратно).
ТАМАРА (заинтриговано). И что же за наряд-то у тебя был?
НАДЕЖДА. А ты когда, вообще, в последний раз видела мои обновы? (Поднимает жёлтый пиджак, примеряет его.)

   На площадке НАДЕЖДА-1 в жёлтом жакете.
   НАДЕЖДА недовольна. Снова копается в вещах, вынимает синюю
   юбку, прикладывает её к себе. Придирчиво рассматривает себя в зеркале.
   Тут же в юбке появляется НАДЕЖДА-1.
   Подумав, НАДЕЖДА вновь поднимает жакет.
   НАДЕЖДА-1 повторяет все её движения.
   Во время этих действий продолжается телефонный разговор.

ТАМАРА. Да уж и не припомню… Давно это было… Наверняка, ты уже кучу всего нашила...
НАДЕЖДА. Ты права…

      НАДЕЖДА пристально осматривает чёрный бархатный костюм, в котором жакет –
      френч с золотыми пуговицами обшит золотой лентой. Остаётся довольна.
      НАДЕЖДА-1 в чёрном бархатном костюме после демонстративно-театральных
      поз, начала двигаться свободно и естественно.

ТАМАРА. Ну, так расскажи…
НАДЕЖДА. Тома, мой новый шедевр - черный бархатный костюм с золотом. Я сшила его ещё месяц назад, но в нём не появлялась, так как мне казалось, что чего-то не хватает … И вот у Ольги я нашла обалденный крест, сделанный под старинный орден. Френч с высоким воротником–стойкой, примерно, как у гусаров. Очень красиво! Егор сказал, что это вещь.
ТАМАРА. А муж?
НАДЕЖДА (на мгновение задумавшись). Муж? Муж ничего не сказал… Но это значит, что оценка моему костюму дана отличная! Вот в нём я сегодня и дефилировала. Успех был стопроцентный!
ТАМАРА. А по какому поводу была презентация?
НАДЕЖДА. Господи, да разве это важно? У банковских работников поводов всегда много. А мне всё равно. Тем более, пока я отнекивалась, мы с товарищем опоздали на торжественную часть... Так что, попала я как раз на самое интересное, то есть на веселье. Да… веселиться они могут! Душу отвела: наплясалась! Выпила, естественно… Ах, как мило там было…

      Звучит “The rhythm divine” из альбома «Yello».
   На площадке появляются красиво одетые люди. Они безмолвно беседуют
   с НАДЕЖДОЙ-1, потом мужчины поочерёдно танцуют с ней. Вдруг
   внезапно появляется ЯРИН-1. Он решительно подходит к НАДЕЖДЕ-1,
   обнимает её.
         Они танцуют.
   НАДЕЖДА удивляется своим мыслям, качает головой.
   Входит ЕГОР. Улыбаясь, он молча наблюдает за матерью.
         Музыка звучит всё громче и громче.

ТАМАРА. Наверное, это всё Сашка продолжает тебя опекать? Что ж, ты молодец… Действительно, чего дома торчать? А Юрка наивный, сидит сейчас в ресторане и думает, что ты дома слёзы роняешь…
НАДЕЖДА (вздрагивает, но тут же берёт себя в руки, «беспечно» продолжает). Тамар, надо мне как-нибудь и тебя взять с собой… Хотя ты, наверное, этим и так загружена… (Жестикулируя, она продолжает разговор, который уже не слышно из-за громко звучащей музыки.)

      Танцующий с НАДЕЖДОЙ-1 ЯРИН-1 внезапно останавливается и, не прощаясь,
      уходит. НАДЕЖДА-1, оглядываясь, возвращается к прежним партнёрам, но
      танцевать отказывается. Некоторое время она неподвижно стоит, потом
      начинает медленно идти в противоположном направлении, словно ища выход.
      Вновь появляется ЯРИН-1 и предлагает ей уйти. Присутствующие не пускают
      её, она остаётся. ЯРИН-1 снова уходит. НАДЕЖДА-1, закрыв лицо руками, без
      сил опускается на пол.
      НАДЕЖДА, закончив разговор, кладёт трубку и задумчиво садится на диван.

ЕГОР. Мама! Мам! Очнись, родная.

      НАДЕЖДА растерянно поворачивается к ЕГОРУ.

Чего взгрустнула? Только что так живописала! Почему бы тебе на самом деле не надеть свой шикарный костюм и не отправиться с кем-нибудь из своих поклонников в приличное место? Прямо сейчас. Конечно, о свидании лучше предварительно договариваться, чтобы у него была возможность заранее предупредить семью о важном деле, но… на «нет» и суда нет. Может, экспромтом и лучше… Мало ли… ЧП бывают на любой работе и в любое время… Позвони. Есть же куда…
НАДЕЖДА (неприятно удивлена). ЕГОР, ты как-то пошло сейчас об этом сказал…
ЕГОР. Что у молодого на уме, то у него и на языке. Хотя, что я такого сказал? (Безнадёжно машет рукой.) Уж не знаю, как вообще с тобой об этом разговаривать…
НАДЕЖДА. А не надо со мной об этом разговаривать. У меня всё хорошо. Если тебе кажется что-то другое, так… (Вздохнула.)
ЕГОР (примирительно). Ладно… (Внимательно смотрит на мать.) Ну, о чём опять задумалась?
НАДЕЖДА. О Тамаре… Как всё же хорошо мы когда-то с ней жили. И если бы не яблоко раздора в образе её брата, а моего мужа, то мы были бы неплохими подругами. Знаешь, а ведь я её люблю…
ЕГОР. Любишь… А кого ты не любишь, разве есть такие?
НАДЕЖДА (сгоряча). Конечно, есть!.. (Уже не так уверенно.) Наверное… А что ты так быстро вернулся? Не встретил?
ЕГОР. Не встретил. Но купил баллончик краски… Сегодня ночью мы с Пашкой пойдём и загадим похабными надписями по типу «Света, позвони!» весь асфальт рядом с остановкой. Что ты по этому поводу думаешь?
НАДЕЖДА. Романтично… Но надписи на асфальте лучше читаются сверху… а если пробегать по ним в спешке, то можно и не заметить…
ЕГОР. Да, ты как всегда... А если подойти к проблеме комплексно? …Уже лучше. Какие всё же меткие и разумные у тебя замечания! И всегда как-то незаметно вселяешь надежду…. Прямо хочется сделать тебе что-нибудь приятное… (Смеётся.) А не пойти ли мне выбросить мусор? Чувствуешь, как я прогибаюсь? Интересно, имя так влияет на человека, или человек подсознательно старается соответствовать имени? А, Надежда Викторовна?.. Ну, улыбнись, родная…

      Едва ЕГОР выходит, раздаётся телефонный звонок.

НАДЕЖДА. Слушаю.
СВЕТЛАНА. Можно к телефону пригласить ЕГОРА?
НАДЕЖДА. Да, конечно… Ой, нет! То есть… он дома, но сейчас вышел. Это буквально три минуты. Девушка, вы меня слышите? Как вас зовут? Вы случайно не Света?
СВЕТЛАНА. Света.
НАДЕЖДА. Светочка, милая, не кладите только трубку. ЕГОР сейчас подойдёт. Он пошёл выбрасывать мусор, простите за подробности. Почему вы молчите?
СВЕТЛАНА. Я позвоню позже.
НАДЕЖДА. Но это какая-то минутка…
СВЕТЛАНА. Я позвоню…
НАДЕЖДА. Ну, хорошо… Только, пожалуйста, позвоните, раз уж не можете подождать совсем чуть-чуть… Светочка, он очень ждёт вашего звонка… Или, может, оставите свой номер телефона?
СВЕТЛАНА. Я уже объясняла Егору, что у меня нет телефона. Но я позвоню. Через полчасика. Хорошо?
НАДЕЖДА. Конечно, Светочка. Только вы уж, пожалуйста, позвоните…

      НАДЕЖДА кладёт трубку, радостно смеясь, подбегает к двери, выглядывает.
      Во время её нетерпеливых метаний звучит диалог подруг.

ПОДРУГА. Ну и зачем тебе всё это надо?
СВЕТЛАНА. Интересно. Красивый парень. Чувствуется, не бедный, не скупой, не глупый… Ну и… романтика…
ПОДРУГА. Если ты такая романтичная, то зачем вышла замуж за этого дяденьку?
СВЕТЛАНА. Это другая романтика.
ПОДРУГА. Какая же? Он вдвое старше тебя и на голову ниже. Да и красавцем его не назовёшь… Лысый…
СВЕТЛАНА. В этом-то и есть романтика… В контрасте…
ПОДРУГА. Нет, Света, мне этого не понять… Хотя, что мне… Делай, как хочешь, но…
СВЕТЛАНА. Ой, только не надо этих «но»!

         Входит ЕГОР. НАДЕЖДА с загадочной улыбкой подходит к нему.

ЕГОР. И что же могло произойти за эти мгновения, пока меня не было?
НАДЕЖДА. А что мне будет за хорошую весть?
ЕГОР. Килограмма креветок не пожалею!
НАДЕЖДА. Через полчаса тебе позвонит Света!
ЕГОР. Да? Какой-то знак в этом, всё же, есть: стоило мне уйти… А, мам? Как ты думаешь? Может, я просто несчастливый?
НАДЕЖДА. Если по этим мелочам судить о счастье…
ЕГОР (идёт к компьютеру). Да пошутил я… Сейчас мы кое-что включим, и кое-кого запеленгуем… Не из автомата же она звонит…
НАДЕЖДА. Сынок, это как-то некрасиво… А впрочем… Почему бы и нет? Узнать номер телефона – не подслушивать же…

      НАДЕЖДА, смеясь, идёт на кухню убирать посуду. Включает телевизор.
      Раздаётся телефонный звонок.
      ЕГОР берёт трубку, что-то говорит, но телевизор заглушает его голос.
      Выполняя механическую работу, НАДЕЖДА задумывается.
      Прожектор вновь освещает площадку.
      НАДЕЖДА-1, прижав к себе маленького ребёнка, что-то говорит ЕГОРУ-1 и
      СВЕТЛАНЕ-1.
      Молодые уходят.
      НАДЕЖДА-1 машет им «до свидания», и, радостно смеясь, целует ребёнка.
      На кухню входит ЕГОР, НАДЕЖДА вздрагивает, убавляет звук.

ЕГОР. Мечтательница моя, где и с кем была на этот раз? Не у меня ли на свадьбе? Или это я слишком далеко махнул?

         НАДЕЖДА смеётся.

Мамуль, чтобы осуществить твои мечты, мне надо идти. На всякий случай, ты меня не жди. А вдруг я прогуляю всю ночь? На улице тепло. Обстановка спокойная. Ни в какие непредвиденные ситуации я попадать не собираюсь, обойду стороной… К тому же, столпотворения загулявшего народа, в виду отсутствия официального праздника, не ожидается. Стихийных бедствий гидрометцентр, вроде, тоже не обещал… Так… Что ещё? А, кирпич! И кирпич мне на голову упасть не должен, так как вокруг дома-то все блочные… К тому же, я, может, вообще буду в помещении…
НАДЕЖДА. Она пригласила тебя к себе?
ЕГОР. Пока нет… Но это лишь дело времени…
НАДЕЖДА. Не слишком ли ты самоуверен? Телефон-то узнал?
ЕГОР. «Йессс!» Теперь мы знаем не только телефон прекрасной незнакомки, но и её адрес… Даже фамилию…
НАДЕЖДА. Да? Может, это вовсе и не её…
ЕГОР. Её, её… А вот зачем она врёт – непонятно…
НАДЕЖДА. Мало ли… Может, родители строгие…
ЕГОР. Всё может быть… Ой, ма, смотри! (Показывает на телевизор.) Вот это круто!
НАДЕЖДА. Ужас! На такой высоте с крыши на крышу по доске?! Ты бы там прошёл?
ЕГОР. Ну, смотря, какая ширина доски…
НАДЕЖДА. А я бы не смогла! Правда, если бы что-то угрожало моей жизни… то, пожалуй, поползла бы…
ЕГОР. Ну-у-у! Если б что-то угрожало моей жизни, я б помчался и на ширину не посмотрел!

      Смеются.

Ладно, мамуль, целую тебя. Ужинай сама и не жди никого… Хорошо?
НАДЕЖДА (задумчиво повторяет). Ужинай сама… (Грустно улыбается.) Когда тебе было три года, ты подошёл ко мне и спросил: «Мама, а что такое счастье?» Я объяснила, как могла, и ты очень удивился: «Значит, счастье – это я?» Сейчас тебе – двадцать три. Что же теперь для тебя счастье?
ЕГОР. Не знаю… Не задумывался даже… А для тебя?
НАДЕЖДА. Для меня? Для меня счастье – это когда я ужинаю не одна…
ЕГОР (виновато). Мамуль…
НАДЕЖДА. Иди уже, иди… Я вовсе не о тебе…
ЕГОР. Не грусти? (Целует её, уходит.)

   НАДЕЖДА садится за компьютер, задумывается.
   НАДЕЖДА-1 сидит на полу в окружении женских и мужских фигур. Она пытается
   встать, но ей не дают этого сделать. Она, оттолкнув протянутые к ней
   руки, всё же поднимается, но её тут же обступают, не давая возможности
   уйти. Она вновь вырывается…
         Свет гаснет.

            ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ.

            Сцена четвертая.

   Прошло несколько дней.
   НАДЕЖДА сидит на диване и просматривает свою пьесу.
      На едва освещённой площадке быстро двигаются фигуры.
   НАДЕЖДА откладывает пьесу, встаёт.
   Фигуры на площадке замирают.
   Несколько секунд НАДЕЖДА стоит неподвижно посередине комнаты, потом,
   включив музыку (Kitaro – “Mirage”), возвращается к чтению.
      Луч освещает неподвижные фигуры.
   НАДЕЖДА быстро листает пьесу, но фигуры не двигаются. Она испуганно
   оглядывается, вновь возвращается к чтению.
   Луч несколько раз загорается и гаснет, но фигуры остаются неподвижными.
   НАДЕЖДА устало поднимается, идёт на кухню, что-то ищет. Находит сигареты,
   закуривает. Услышав звонок в дверь, она идёт открывать.
      Луч, освещающий площадку, гаснет.
   Вбегает возбуждённая ЖАННА.

ЖАННА (удивлённо). Надька, ты же бросила курить! С чего бы опять?.. Смотри-ка, слухи не врут...
НАДЕЖДА. Какие ещё слухи?
ЖАННА. Что ты совершила полный реверс! Что кромсаешь всех и вся направо и налево! А ведь ты выпала из моего поля зрения всего на несколько дней! Так,
давай-ка быстро рассказывай.
НАДЕЖДА. Слухи всегда преувеличивают действительность. Проходи в комнату, садись.
ЖАННА. Не скажи. Ты даже сейчас начала действовать не так, как обычно.
НАДЕЖДА (с усмешкой). Да что ты?
ЖАННА. Да. Обычно, ты сразу же вела меня на кухню. (Достаёт пакет с виноградом.)
НАДЕЖДА (смеясь). Опять, что ли, на диету села? Про кухню ты у меня вспоминаешь только тогда, когда голодаешь. А поесть у подруги – это проявление уважения, даже не смотря на строгий пост? Пойдём уж, чем-нибудь покормлю, хоть ты меня и отвлекла от работы…
ЖАННА. А по слухам ты уже практически безработная. Или не так?
НАДЕЖДА. И так, и не так… (Моет виноград.) Я заканчиваю новую пьесу.
ЖАННА. Это для тебя теперь работа?

      НАДЕЖДА, улыбнувшись, пожала плечами.

Надо же... А что с тем журналистом?
НАДЕЖДА (сервируя стол). Ничего интересного. Просто перепечатала его текст слово в слово со всеми присутствующими и отсутствующими знаками препинания, ведь он мне платил только за перепечатку, и отдала ему. Он привык, что я всё шлифую, и как назло, на этот-то раз на самом деле не перечитал, потому что уж очень спешил… Представляешь, что было в редакции?! Конечно, и у нас был скандал… но телефонный… А вернее, я просто не стала с ним разговаривать и положила трубку.
ЖАННА. Мелкие людишки всегда мстительны.
НАДЕЖДА. Ешь спокойно - кишка у него тонка.
ЖАННА (жуёт бутерброд с сыром). А что с другими прихлебателями?
НАДЕЖДА. С другими то же самое…
ЖАННА. Надя, разве так можно? Сама пригрела, обласкала, а потом непонятно почему под зад?
НАДЕЖДА. Им понятно, почему. Не беспокойся.
ЖАННА (оглянувшись на холодильник). А у тебя что, кроме сыра, ничего больше нет?
НАДЕЖДА. Нет... Я не ждала гостей... (Подаёт виноград.) Ешь вот ещё свой виноград.
ЖАННА (разочарованно). Ну-у-у… А раньше у тебя всегда что-нибудь было такое этакое... Вот, помню, когда ты писала «Туман времён», то... О-о-о, какими русскими блюдами ты нас только не кормила! Одна репа, фаршированная гречей с грибами, бобами и всякими кореньями, чего только стоила... (Разочарованно.) Что ж за пьесу ты сейчас пишешь, если тебя не интересует человеческая пища?
НАДЕЖДА. Новую…
ЖАННА (иронично). Новую? Оригинальная характеристика пьесы…
НАДЕЖДА. Она… на самом деле новая… Она не похожа ни на одну из предыдущих… Она необычная.
ЖАННА. Новая жизнь – новая пьеса… И о чём она?
НАДЕЖДА. О любви…
ЖАННА. И что тут необычного?
НАДЕЖДА. Сама любовь… Она… не обычная людская, а…
ЖАННА (язвительно). Может, ты про инопланетян пишешь? И что у тебя за героиня такая особенная?
НАДЕЖДА. Героиня? Да не в героини дело… Я тебе рассказываю о любви… (Задумалась.)

      ЖАННА, округлив глаза, что-то промычала.

Жанна, эта любовь не подразумевает привычного хода, обычного проявления чувств, страсти… Это другое… Здесь речь идёт о любви одной человеческой души к душе целого явления… Ой, ну как же тебе объяснить…
ЖАННА. У-у-у, как всё запутанно! Так... С одной душой я, может, и разберусь... а кому же тогда принадлежит другая? Что ты так загадочно улыбаешься? Колись уже: кто этот мужчина?
НАДЕЖДА (задумчиво). Мужчина?
ЖАННА (недоуменно). А кто же тогда?! Женщина?! Ты чего меня пугаешь?!
НАДЕЖДА. Женщина?! Жанка, не смеши!
ЖАННА. Это ты смешишь… Господи! Представляю, как все эти годы мучился с тобой твой муж... Удивительно, как он не запил!
НАДЕЖДА. Жанна, это не мужчина и не женщина… Это вообще не живое существо… И, тем ни менее, очень живое… Это Театр...
ЖАННА. Так ты о театре говоришь?
НАДЕЖДА. Да... Но как о человеке. Даже, наверное, как о мужчине…
ЖАННА. Так… кто-то - в монастырь, а ты – в театр… Хочешь убедить себя, что тебе никто не нужен? Готовишь себя к одинокой жизни? Зачем? (Качает головой.) До чего же ты докатилась, Надежда!
НАДЕЖДА. Ты же сама мне сказала: до реверса! (Рассмеялась.) Ну… а что у тебя?
ЖАННА. У меня, естественно, не так, как у тебя, но тоже ревизия. Знаешь, я до этого как-то больше потери и убытки фиксировала, а после нашего с тобой разговора вдруг на всё другими глазами посмотрела… Кое-что кое с чем сравнила… Ведь Вадим столько для меня… А я… (Усмехается.) Ведь я даже не знаю, как за квартиру платить – всё он… Да что квартира, я ведь…

   Входит ЕГОР.

ЕГОР. Так, старушки уже на месте. (Удивлённо.) О-о-о?! У вас сегодня никакого горя не случилось, что ли?
НАДЕЖДА. Да Бог с тобой, Егор, с чего это ты?
ЕГОР. Так без бутылочки же!
ЖАННА. А что это ты бутылочкой заинтересовался, у самого на душе не спокойно, что ли? Всё незнакомка шалит?
ЕГОР. Я уже давно раскрыл все карты незнакомки…
ЖАННА. Ну, так и нам расскажи, что там за карты у девушки?
ЕГОР. Во-первых, девушка - совсем даже и не девушка…
НАДЕЖДА (возмущённо перебивает). Что за анатомические подробности, Егор?!
ЕГОР. Не анатомические, а социальные… Юная незнакомка оказалась женой одного очень преуспевающего предпринимателя… Лысого и с животиком. Чему вы так удивлены?
НАДЕЖДА. Она тебя просто разыгрывает.
ЕГОР. Вот именно, разыгрывает: клянётся, что данный мужчина – её брат.
ЖАННА. Может, и брат…
ЕГОР. Нет, тётя Жанна Д’Арк, документы свидетельствуют, что сорокалетний мужик с геморроем – всё же её муж…
НАДЕЖДА. Сынок, ну при чём тут геморрой? Обидно, я понимаю, но не мужик же виноват.
ЕГОР. Именно, не мужик. Женщины- женщины, до чего же вы коварны!
ЖАННА. Попрошу без обобщений… Хотя… как красиво звучит! Прямо-таки жить после таких слов хочется!
ЕГОР. Только не прибедняйтесь… Лучше посмотрите на мою матушку - вон как она выстрелила! Беда только в том, что разрушить она – разрушила, а что делать дальше - не знает. И сына своего слушать не хочет, а ведь надо исходить из того, что и дети родителям, прежде всего, тоже желают добра… Как и родители детям.
НАДЕЖДА. Но у родителей есть жизненный опыт…
ЕГОР. А дети не боятся рисковать. Да и настоящее время чувствуют лучше.
ЖАННА. Ты ей уже дал совет?
ЕГОР. Дать-то дал, да никто ж его не взял. Я даже вручил ей такой подарок! Совсем маленький листочек, но в нём такое! Сколько мне закрытых справочных служб пришлось переворошить, чтобы для мамочки добыть эти сведения…
ЖАННА. Не оценила?
ЕГОР. Оценила, но… Вот не может она преодолеть свою неуверенность в себе. Я ей каждый день, как жизненное правило, твержу: не боги горшки обжигают, а она мне что?
ЖАННА. Что? Что уже поздно обжигать?
ЕГОР. Ну-ну… примерно так. (Подсаживается к столу.) А что это у вас? Виноград? (Придвигает тарелку с виноградом к себе, но внезапно останавливается.) Вам помыть?
ЖАННА. Мытый уже.
ЕГОР (удовлетворённо кивнув). Спасибо. (Начинает есть.)
ЖАННА (ЕГОРУ). Так вот ты и долби свою мать каждый день, может, она скорее решится…
ЕГОР. Да ясен перец…
ЖАННА (НАДЕЖДЕ). Что это он такое сказал?
НАДЕЖДА. Он сказал: «Понятно». (Рассмеялась.) Ясен перец? И хватит уже тут мне косточки перемывать. (Протягивает ЕГОРУ пакет.) Еор, перекусил? Сбегай в магазин. Я там написала, что купить.

      ЕГОР берёт пакет и уходит.

ЖАННА. И что же за листочек такой волшебный подарил тебе сын?
НАДЕЖДА (не хотя). Да, так… С адресом одним…
ЖАННА. Очень тебе нужен?
НАДЕЖДА (вздыхая с сожалением). Нет. Совсем не нужен. (Улыбается.) Но приятно… НАДЕЖДОЙ какой-то от него веет… Надо же жить дальше…
ЖАННА. Знаешь, Надя, а я ведь как раз хотела тебя спросить, как ты теперь собираешься жить? И, прости за такой вопрос, на что? Денежных клиентов ты разогнала, с мужем разводишься… Надеешься на алименты?
НАДЕЖДА. Да какие алименты, о чём ты говоришь? Мы ж не в Америке… Ой, Жанка, пока ещё сама не знаю… На первое время у меня есть кое-какие сбережения… ЕГОР неплохо подрабатывает: делает странички в интернет. А дальше? Найду что-нибудь…
ЖАННА. А почему ты не хочешь попробовать хоть что-то своё опубликовать?
НАДЕЖДА. Что публиковать, Жанна? У меня нет ничего стоящего… Да и без рекомендации… Знаешь, сколько таких желающих? Нет, не хочу даже пытаться…
ЖАННА. Ладно, не публикуй, но хоть одну свою пьесу кому-нибудь можешь показать?
НАДЕЖДА. Кому? Кто захочет тратить на меня время? Кто я такая? Тетя из народа? Это уже не модно. Да и что мои пьесы собой представляют?
ЖАННА. Это тебе так кажется.
НАДЕЖДА. Ну, не знаю… А куда относить, кому? Да и боюсь...
ЖАННА. С этого бы и начала… А чего боишься? Тебя не убудет. Никто не побьёт, в тюрьму не посадит. Самое страшное, что может быть, так это получишь от ворот поворот. Ну и что? Скольких великих поначалу отворачивали!
НАДЕЖДА. Не могу. Я не просто в себе не уверена… Скорее, даже не в этом дело… Я не нахожу точки опоры. Я балансирую, хватаюсь за воздух, жду, жду… Чего-то жду. А чего? Не знаю…
ЖАННА. А я знаю: надо выбрать театр и отнести туда что-нибудь, наконец! Это и будет то, чего ждёшь… Надя, ну вот кто может знать, что ты такая хорошая есть на белом свете, если ты сама об этом не позаботишься?! Судьба, она, конечно, и на печке найдет, как сказала Гурченко, но надо ж ей хоть немного помочь, ведь не театру же идти к тебе домой! Сама сходи… Ну, давай я пойду с тобой!
НАДЕЖДА. Не смеши меня. Ни с тобой, ни без тебя…
ЖАННА. Господи, до чего же ты упрямая!
НАДЕЖДА. Да не упрямая я. Просто… мэтры любят классику – это беспроигрышная лотерея. К тому же, к уже известным пьесам всегда можно придумать какую-нибудь совершенно дикую интерпретацию... И это будет выглядеть свежо, современно… То есть то, что надо! И критики по этому поводу только запоют «аллилуйя». А что могут сказать про меня?
ЖАННА. Слушай, ты же говорила про Ярина… Он ведь тебе нравится… (Спешно добавила.) Ну, своей… э-э-э… (Не нашла, что сказать.) Пойди к нему. Не убьёт же он тебя. И вообще, тебе уже давно пора встряхнуться… Определиться… И поскорее, а то ведь время не ждёт… Не молодеем мы, Наденька! Скоро даже в твоих сказках мы можем сгодиться только, разве что, на роль Бабы Яги.
НАДЕЖДА. Может быть… Жан, а… косметические кабинеты… это дорого?
ЖАННА. Ну, ты даёшь, Надежда! Ты, что, никогда там не была?
НАДЕЖДА. Нет… Я и не знаю, где они находятся.
ЖАННА. Да почти во всех близлежащих парикмахерских! Ты, что, не обращала внимания?
НАДЕЖДА. Да не хожу я в парикмахерские…
ЖАННА. НАДЕЖДА?! Ты что? Ты это в каком смысле? А кто ж тебя стрижёт, красит?
НАДЕЖДА (смеясь). Мне стыдно признаться, но… я сама. Просто, мне жалко тратить на это время… И деньги.
ЖАННА. У-у-у! Как тут всё запущено! Теперь я понимаю, почему Юрка не хочет тебя отпускать – ты ж просто клад… И мужиков своих, конечно же, сама стрижёшь?
НАДЕЖДА (кивая). Стригла…
ЖАННА. Что ж с тобой делать?
НАДЕЖДА. Не знаю… Жанка, ты будешь смеяться, но… я вчера ходила к гадалке. Первый раз в жизни! Ольга меня водила к своей знакомой, которая гадает на кофейной гуще. Смешно?
ЖАННА. Уже совсем не смешно. Ну и что же тебе нагадали?
НАДЕЖДА. Столько хорошего! И с работой, якобы, все будет ровненько и гладенько, и… (Замолкает.)
ЖАННА. И? Что замолчала? Мужчина прорисовался?
НАДЕЖДА. Даже три.
ЖАННА. Так смотря как прорисовался… Если просто поклонник, то у тебя их все тридцать три, а вот если речь о совсем серьёзном… Откуда тогда три-то? А давай прикинем… Мужа твоего считать?
НАДЕЖДА. Ничего прикидывать не будем… К тому же, при чём тут теперь мой муж?
ЖАННА. А при том, что жутко он всё это переживает… Ничего понять не может! Любит он тебя! А поздно приходит... Ты же сама говорила, что его работа подразумевает всякие там встречи...
НАДЕЖДА. Да разве в этом дело? Совсем не в этом... И даже измены здесь ни при чём: мнимые они или настоящие... Его так любят женщины, что, наверное, грех не воспользоваться этим... Конечно же, он сильный, мужественный, целеустремлённый... Он красив, галантен... Но... я больше не могу! Понимаешь? И не хочу! И потом… Я не могу не писать. И ничего в мире нет такого, ради чего бы я это бросила! А Юре как раз это и не нравится! И он принципиально ничего моего не читает, даже если я и прошу! Даже если очень прошу!!! Ему неинтересно! Вот я и решила, наконец, жить так, как хочу!
ЖАННА. Да ты же сама отказываешься в жизни от того, о чём мечтаешь! Кто-то выдирает это с кровью и потом, а тебе всё преподносится на тарелочке… Ты же - нет, не берёшь.
НАДЕЖДА. Знаешь, то, что мне преподносится на тарелочке, как ты говоришь, находится внутри моей же клетки. То есть, как бы, выбирай, но только из того, что тебе предлагают. А я хочу того, чего я сама хочу! Поэтому-то я и решила всё сломать...
ЖАННА. И получается?
НАДЕЖДА. Ну… Я, конечно, ещё не живу так, как хочу, но зато уже не живу так, как не хочу!!!
ЖАННА. У-у-у… Да-а-а… А ты, кстати, знаешь, что драматург – это профессия? А раз профессия, значит, как-нибудь, может, и прокормит? Всё же, хоть какой-то вариант… так, слушай меня внимательно: завтра ты, отбросив все дела, перечитываешь свои пьесы, выбираешь более подходящую и начинаешь готовиться к походу в театр. Кстати, у тебя есть красивое чёрное бельё?
НАДЕЖДА. Причём тут чёрное бельё?
ЖАННА. Притом, что оно, говорят, выглядит особенно сексуально…
НАДЕЖДА (перебивает). Да ты что, в своём уме или нет? Ужас!

На площадке появляется НАДЕЖДА-2 в чёрном белье и изображает страсть.

ЖАННА. Господи, какой праведный гнев… Прямо девственница какая-то…
НАДЕЖДА. Знаешь, даже если представить невозможное… Что, якобы, нечто такое может случиться, то… Нет, даже представить невозможно!.. (Смеётся.) Раздеться перед кем-то – это загубить дело на корню! Если я это сделаю, то уж тогда точно никто и никогда ничего моего не возьмёт, потому что любой испугается так, что никакое бельё не поможет!

      Смеются.
   На площадке ЯРИН-1, схватившись за голову, бежит прочь от НАДЕЖДЫ-2.

Придёт же такое в голову! Ну, подруга! А вообще-то… Слава Богу, помогла мне посмотреть на всё это с ещё одной стороны. Так-так… Значит, если идти, то тогда к какому-нибудь уж совсем дряхлому старцу! И чтобы зрение у него уже было слабенькое…
ЖАННА. Ой, что я слышу? Моя ли подруга это говорит? Так значит, мне собираться с тобой?
НАДЕЖДА. Размечталась. Он, может быть, будет старым и слепым, но не извращенцем же… Чтоб сразу с двоими…

   Смеются.
   На площадке к НАДЕЖДЕ-1 подходят мужчины. Она внимательно осматривает
   каждого, потом поворачивается, уходит, но вдруг резко останавливается – на
   площадке появляется тень.

ЖАННА. Да, Надя, надо идти! К кому - неважно! Главное, идти! И ведь ты уже готова, я же вижу! (Обнимает Надежду.) А я рада за тебя, подруга! Я даже завидую тебе… Белой завистью, белой! (Улыбается.) Так. Всё. Больше ничего говорить не буду. Лучше пойду… А ты давай собирайся - и вперёд! (Уходит.).

   НАДЕЖДА смеётся легко и радостно. Проводив ЖАННУ, она буквально бежит к
   шкафу, надевает свой белый костюм, потом идёт к дивану, берёт пьесу,
   листает её.
   На освещённой площадке среди движущихся женских и мужских фигур стоит ЯРИН-1
   с большим букетом роз. Появляется НАДЕЖДА-1 в белом. ЯРИН-1 подходит к ней,
   дарит цветы.
   НАДЕЖДА быстро подходит к столу, просматривает диски,
   выбирает лирическую мелодию.
   ЯРИН-1 с НАДЕЖДОЙ-1 пытаются танцевать, но что-то не получается.
   НАДЕЖДА недовольна. Выбирает другой диск с более ритмичной мелодией. Так
   повторяется несколько раз.
   НАДЕЖДА ставит очередной диск и на этот раз остаётся довольна.
   ЯРИН-1 и НАДЕЖДА-1 с удовольствием танцуют, вовлекая в танец окружающих.
   НАДЕЖДА, вскочив с дивана, танцует, периодически бросая торжествующие
   взгляды на площадку.
   Свет на площадке гаснет, все исчезают, кроме ЯРИНА-1. Какое-то время он
   растерянно оглядывается и, увидев, наконец, танцующую Надежду, спускается
   к ней.
   Они танцуют вместе. Музыка смолкает, ЯРИН-1 быстро уходит в тень, но
   остаётся в комнате.
   НАДЕЖДА, удивлённо оглянувшись и никого не увидев, смеётся и, постучав
   себя пальцем по лбу, вновь приступает к чтению.
   На площадке НАДЕЖДА-1 кого-то ищет.
   НАДЕЖДА удивлена. Оглянувшись на площадку, пожимает плечами и вновь
   берётся за пьесу.
   НАДЕЖДА-1 продолжает искать.
   НАДЕЖДА, отбросив пьесу, идёт к площадке. Внимательно рассматривая фигуры,
   она не замечает, как ЯРИН-1 тихо подходит к ней со спины. Словно что-то
   почувствовав, она резко поворачивается и попадает в его объятья. Они
   танцуют.
   Свет гаснет.
   ЯРИН-1 исчезает.
   НАДЕЖДА вприпрыжку бежит на кухню, достаёт из холодильника шампанское,
   наливает бокал.

            Сцена пятая.

   На сцене полумрак.
   Действие происходит на ярко освещённой площадке.
   НАДЕЖДА то сидит в кресле, то нервно ходит, что-то разглядывая на
   невидимых стенах. Иногда она, поворачиваясь в сторону дивана, с ужасом
   смотрит на него.
   На диване в полутьме сидит НАДЕЖДА-1 и пришивает пуговицы к рубашке.
   Во время этих действий звучит диалог.

РЕЖИССЁР. А где у нас Принцев? Ну, где его носит? Договаривались же, что он придет минута в минуту. Эта дама сводит меня с ума: она мне жутко мешает! Я уже больше не могу переносить ей встречу на завтра… Что, он звонил? Что сказал?.. Скоро подъедет? Ну, что он тянет, уже давно бы отправил её: с глаз долой – из сердца вон!.. Что он делает, пьесу читает? Зачем? Катюша же читала! Я совсем перестал его понимать! В последнее время он точно свихнулся…
ЯРИН-2. А что за дама?
РЕЖИССЁР. Да… как обычно: чего-то там нацарапала – уже драматург. Хоть бы она выбрала какой-нибудь другой театр! Так нет же! Причём, понимаешь, принесла пьесу – и исчезла… А через несколько дней приходит… Я ей говорю, что она слишком быстро желает получить результат… И, вообще, лучше бы ей всё же оставить свой телефончик. Так нет! Она отвечает, что не хотела бы просто услышать отказ, а хотела бы обсудить свою пьесу! Ты представляешь?! Будто у меня только и дела, что читать и обсуждать чью-то дилетантскую писанину. Ты же знаешь, что это за пьесы… Даже если и талантливо, то... У меня вон их сколько – этих «шедевров».
ЯРИН-2. Не скажи… Я пока тебя ждал, просмотрел верхние… Одна пьеса, например, меня даже заинтересовала. Не дашь ли ты мне её прочитать более внимательно? Автор: НАДЕЖДА…
РЕЖИССЁР (перебивает). О! Так это она и есть! Неужели интересно? Ничего не понимаю, а что же тогда читает Принцев? Я ж ему сказал взять последнюю пьесу… Которую Катя читала...
ЯРИН-2 (задумчиво). Взять последнюю пьесу… Пьесу Надежды… Эта последняя Надежда – моя последняя Надежда… Игра слов… Неплохо, да?
РЕЖИССЁР. Всё ищешь… Слушай, а может, ты поговоришь с ней вместо Принцева? Заодно и разберёшься в своих Надеждах…
ЯРИН-2. А что? Пожалуй, схожу, познакомлюсь… Она как?
РЕЖИССЁР. Да как сказать? Женщина должна быть…
ЯРИН-2. Я о пьесе.
РЕЖИССЁР. А-а-а, о пьесе… Катя сказала, не шедевр.
ЯРИН-2 (задумчиво). Ка-тя… Это то милое создание, что только что после института?
РЕЖИССЁР. Ну? А что?
ЯРИН-2. Да ничего… Ладно, пойду, познакомлюсь…

   На площадке появляется ЯРИН с пьесой в руке.
   НАДЕЖДА сидит в кресле спиной к нему.

ЯРИН. Кто здесь ждёт Принцева?
НАДЕЖДА (повернувшись, лукаво улыбнулась). Я жду принца.
ЯРИН (не приняв шутки). Не принца, а Принцева. Я по поводу пьесы…

   НАДЕЖДА встаёт, делает шаг навстречу.

НАДЕЖДА. Разве вы Принцев? Вы, скорее, принц и есть, господин ЯРИН… А ещё лучше - король!
ЯРИН (удивлённо). Вы меня знаете?
НАДЕЖДА. А что здесь удивительного?
ЯРИН. Режиссёров, обычно, в лицо не знают.
НАДЕЖДА. А я вас знаю давным-давно. И пересмотрела все ваши спектакли по несколько раз.
ЯРИН. Зачем? Есть какая-то цель?
НАДЕЖДА. Исключительно корыстная: мечтаю, чтобы вы прочли мою пьесу.
ЯРИН. Вы бы могли так промечтать всю жизнь, ведь я совершенно случайно её обнаружил… (Показывает пьесу.)
НАДЕЖДА (удивлённо). О! Так это совсем не та… (Задумчиво.) Надо же… Наверное, это судьба… Скажите, а как вы относитесь к Судьбе?
ЯРИН. Хорошо…
НАДЕЖДА. Ну, если так… тогда… для вас у меня другая пьеса… Сюжет, прямо скажем, самый обычный… (усмехается) бытовой… но… Но! (Пристально смотрит в глаза ЯРИНУ.) Вот о чём вы сейчас думаете?
ЯРИН. Я? Ну…
НАДЕЖДА. Нет, нет, не нужно ничего отвечать, тем более что правду вы вряд ли скажете. Это риторический вопрос. Просто… представьте себе, что мы с вами – герои моей пьесы… Встретились… Беседуем… Я счастлива, что вы мне уделили время, потому что очень давно этого ждала, и, наконец, Судьба помогла нам встретиться… А вы… А вы? Что наша беседа для вас? Вариантов несколько, не будем их обсуждать, лучше вернёмся к нашей пьесе… Итак, мы беседуем. Обо мне зритель уже всё знает, а вот вы – человек новый. Теперь представьте, что зритель проник в ваши мысли и понял уже, что, например, я зря теряю время, что вам я и моя пьеса – до «фени», что вы даже не собираетесь вникать в мои предложения, а думаете исключительно о своём... Я ещё ничего не знаю, я вдохновенно пересказываю вам сюжет, а зритель уже всё понял и совсем по-другому теперь смотрит на происходящее: иное восприятие, иной анализ… И пьеса от этого только выигрывает. Наверное, я как-то непонятно всё это излагаю?
ЯРИН. Нет, почему же? Вполне… Дальше?
НАДЕЖДА. Где-то в глубине сцены находится «площадка мыслей». На ней наши с вами двойники показывают… Именно, показывают. Это должна быть непременно пластика - бессловесная, но яркая… Они показывают, что на самом деле сейчас происходит в вашей или моей голове… Или в душе… Нехитрый приём, но как он обогащает восприятие, расчленяя действия и мысли героев! Как вы на это смотрите?
ЯРИН. Это ваше открытие?
НАДЕЖДА. Не знаю… Но я нигде ничего подобного не встречала. А что, такое уже было? Сын говорил мне, что… пришло в голову тебе, придёт и другим – торопись… А я… Я отложила всё в долгий ящик … Считала, что идея должна хорошо вызреть. Неужели я опоздала? Или ещё нет?

      ЯРИН, улыбаясь, внимательно смотрит на НАДЕЖДУ.

Ну, так что? Будете читать? Только сейчас её у меня с собой нет…
ЯРИН. Так… Записывайте мой телефон… Пятьсот…
НАДЕЖДА. Я знаю.
ЯРИН (удивлённо). Знаете?
НАДЕЖДА. Давно. И адрес тоже…
ЯРИН (недовольно). Откуда?! И… зачем?! Это… По крайней мере…
НАДЕЖДА (перебивает). Я знаю, что нехорошо… Но… Я и не думала пользоваться данными знаниями! Просто… эти буквы и цифры грели мне душу. Вселяли надежду… Я очень хочу работать с вами…
ЯРИН (улыбаясь). Что ж, Надежда, приносите свою пьесу... А, знаете, у вас хорошее имя.
НАДЕЖДА. Знаю. Моё имя – это мой девиз… Моя надежда.
ЯРИН. А отчество?
НАДЕЖДА. Викторовна…
ЯРИН. А ведь Виктор – это победитель.
НАДЕЖДА. Значит, такая у меня Судьба…

   НАДЕЖДА протягивает руку, чтобы взять пьесу, но ЯРИН не выпускает папку из
   рук.
   Звучит музыка (или песня). На её фоне слышится телефонный звонок.

ЯРИН-2. Алло, Надежда, здравствуйте! Я прочитал вашу пьесу. Приезжайте ко мне в понедельник. Сможете? Замечательно… Тогда… до встречи?

   НАДЕЖДА и ЯРИН уходят с площадки в комнату.
   Площадку тут же заполняют актёры.
   Заглядывая в текст, НАДЕЖДА и ЯРИН что-то рассказывают и показывают
   актёрам.
   Актёры кивают, повторяя какие-то эпизоды из сцен.
         Звучит музыка.
         Все танцуют.
            1998г.