Каждый день пересматриваю это видео и испытываю восторг.
И пускай махровые параноики-патриоты утверждают, что эта акция проплачена врагами России. Но почему мне так нравится это выступление? "Мне что, тоже заплатили?" - спрашиваю я себя. Интересно, когда это случилось? И почему я этого не заметил? А если не заметил, то мой восторг не мог основываться на корысти. Восторг вообще бескорыстное чувство. Восторг и восхищение. Примерно такие же, что вызывает у меня поступок леди Годивы, или Шарлотты Корде. Я всегда был неравнодушен к бабьему бунту. Когда из среды безропотных, петухом затоптанных клуш выпрыгивают такие вот боевые курочки и осмеливаются выразить несогласие, я ликую, меня подхватывает волна сопричастности и солидарности. Потому что я сам, как и многие в этом авторитарном курятнике, живущие под гнётом альфа-самца, нахожусь в таком же подчинённом положении по отношению к власти, как курица по отношению к петуху. Народ - это вообще женское начало, люди земли, сырой, влагалищно чавкающей, плодовитой земли. Тогда как государственный аппарат - структура чисто мужская, иерархический пенис с насаженными на него кольцами пирамиды. Вавилонская башня, если хотите. И довольно часто сей властный фаллос насилует землю, впахивая в неё свои самодурственные веления. Дрючит всех нас в извращённой форме и называет это любовью. Ибо он глумлив и лицемерен. Ведь что такое мужское начало? Это прежде всего логос, интеллектуальный схематизм. Никакой тебе творческой стихийности. Все хтонические чудовища давно посажены в клетку. И с одной стороны, это хорошо. Но беда в том, что по клетушкам рассажены не только чудовища, но и однокоренные им чудаки и чудики, и само чудо становиться невозможным, запрещённым актом, ибо оно не логично, а правящий логос этого не потерпит. Он подавляет любую инициативу, выходящую за пределы его установок. И тогда жизнь его подданных становится рабским, механическим принесением пользы ему и его искусственно созданному чудищу – государству. И жертвы здесь не ограничиваются только плодами труда. Зачастую он требует человеческих жертвоприношений, которых даже гекатомбами не назовёшь (так они численно превосходят значение данного термина: "сто быков"). Поскольку он сам лишь мёртвая схема, этот вампир всё время нуждается в свежепролитой крови, как сухая земля в дожде. Он терзает плоть земли, мнёт порождаемую ею биомассу, и лепит из неё себе солдатиков. Расставляет их по ярусам своей пирамиды. А главного солдатика сажает на кончик залупки. И все ему служат.
Но самое в этой истории чудовищное, что его на самом деле нет.