Такого глобального невезения у него уже не было давно, а больше всего его бесило, что он не мог найти причин обвинить себя. Источником всего бешенного бардака вокруг были все. С кем бы он не договаривался, о чем бы не просил, все просто проваливалось или он получал в самый последний момент отказ, его планы рушились соответственно. В конце концов он и не успевал сделать хоть что-то, что могло зависеть еще от него. Его начало догонять чувство покинутости всеми вокруг. Самое время было остановится и поменять глобально планы, но бульдожья хватка, с которой он цеплялся во все ему этого сделать не позволяла. Он так долго учился идти наперекор всему, что сейчас, похоже, это играло с ним злую шутку. Родные, близкие устраивали истерики, что им не хватает внимания, и он не делает то, что его просят, и просят это сделать прям вот сейчас в десять часов ночи, когда он наконец доковылял домой. В эти моменты он думал, что какая все таки гадость случай, что связывает людей какими-то железобетонными узами, которые даже вместе работать не смогли бы. Сейчас он ехал за рулем своего уже давно не нового “субару” , и думал, что для полноты ощущений не хватало сейчас, чтоб в него вмазался какой-нибудь “барин на каене”. Кстати а вот и он мчится. Денис просто вжался в бордюр, пропуская гонщика. Недавно позвонил отец, он покинул их давно, когда Денису было где-то десять, рассказал, что уехал куда-то заполярье, на заработки. Денис тогда работал, потому вяло ответил “Ну молодец!”. Еще один поворот случая и этот его близкий и собственно самый хороший человек оказался за бортом жизни. Ну как за бортом, подумаешь денег у него много нет, жена бывшая презирает, дома тоже нет, ну а так, вроде и нет повода отчаиваться. Женщинам вообще презирать, как раз плюнуть.
Денис остановился на красный свет. Наверно боясь такого вот повторения сюжета, как с его отцом, Денис и старался не отпускать события. Отец твердивший всегда, что никого никогда нельзя слушать, в итоге сам стал его красной линией души, незримым укором. Кто он? Может страх перед неудачей сейчас и лихорадил его. Заполярье, заполярье, какое-то село Уральское. Хоть по путешествует.
Невольно задумываешься, в такие моменты о том, что для нас значат связи с другими людьми. Вот одна связь оборвалась. Нельзя сказать, что не по его вине тоже, но не только по его точно. В ситуации уже не было лишней щеки, чтобы ее подставить – все уже были оббиты и красны от ударов каких-то посторонних людей. И что значат тогда такая дружба, при которой мы не можем войти в положении друг друга, но и что она значит если мы не можем пожертвовать незнакомыми нам людьми, связями, деньгами ради нее. В общем на душе было тяжко, как будто на тебя только что вылили чан с говном. Казалось, что даже характерный привкус появился в рту у него, привкус говна. Надо спокойно доехать в машине до дома, и попытаться сделать так, чтоб никто в меня не врезался. Несмотря на плохое состояние ему казалось, что ему стало легче. Просто легче. Эта дружба похоже ничего не стоила. Может ему пара научиться принимать людей такими, какие они есть, тогда их будет хотя бы проще использовать.
Село Уральское – это черт знает где на севере и дальше в глубь континента примерно тысячи на три километров. Наверно подался на заработки. А может он таким образом попытался в свои почти пятьдесят начать жизнь с чистого листа, избавиться от всех своих связей, разом от друзей, которые что-то от тебя ждут, чего-то хотят, что-то хотят дать в замен, не интересуясь при этом, зачем это что-то нужно тебе. Не поздно ли он собрался ?! Не поздно ли я вспомнил о нем! Сила этой мысли мне подсказывала, что все эти открытия пришли поздно, иначе я бы не стал неожиданно чувствовать разочарования. Отец который был занят спасением своей души забыл о сыне, а сын когда отцу понадобилась его помощь, о нем не вспомнил. Оба понимают друг друга, оба гордо смотрят по сторонам.
Ему отчаянно хотелось напиться, закурить, вжать педаль газа и вылететь на всей скорости с какого-нибудь моста в реку. Чувство тщетности душило, не давало думать. Теперь он знает, зачем человеку нужны ценности – они помогают человеку жить. Пытаясь отрицать на их мы понимаем, что наша жизнь имеет ценность не больше крупинки песка в океане. Может осознание этого является основой нашего общества, а он просто дурак, что догадался до этого лишь в тридцать лет.
Тут его неожиданно слегка дернуло в сторону. Он даже не сразу догадался, что произошло. Справа, пол бокового окна закрывал черная дверь – стекло было цело. Скорее всего ему поцарапали лишь слегка дверь. Но сейчас это не самое плохое. В принципе Денис не удивился произошедшему. Он включил "аварийку" и вышел из машины. Справа в него въехал большой джип марки “Тайота”. Левая дверца отворилась и оттуда вылез водитель. Толстый мужичок, седой и лысоватый. Он кряхтя обошел машину. Изредка по-интеллегентному чертыхаясь. Денис за всем этим понаблюдал, а потом пошел к багажнику и достал оттуда треугольник.
-
Не стоит! – наконец обратился к нему интеллегент.
-
Чего? – спросил как-то по-глупому Денис.
- Ну это, на месте разберемся. Сколько денег хочешь?
- Да, я денег не хочу, если честно! - как-то по-честному ответил ему Денис.
- Все хотят, голубчик, все хотят! Вон даже родные дети и те родителей продают за эти зеленые бумажки! - старик наконец подошел к Максиму, и смотрел на него слегка улыбаясь, снизу вверх.
- У вас что-то стряслось ?
- Вы знаете, если вдуматься, то ничего особенного! Так сынок за продал меня с патрахами.
Но это я больше виноват, чем он. Его беда, что он этого не понимает.
- Мда, бывает.
- Мне казалось, что такое может случиться с кем-угодно, но только не со мной, а вот тут на те. Знаете ли с такой системой ценностей мы скоро перестанем быть людьми, а будем похожи на каких-то роботов.
- Ну может вы не очень хороший человек – как-то рассеяно бросил Денис, больше занимаясь разглядыванием нанесенного ему ущерба. Теперь его заботила стоимость работ по покраске и рихтовке двери. Старик нагнулся и смотрел туда-же, не прекращая разговор.
- Ну у меня потянет на три сотни зеленых и плюс еще наверно пара сотен на зеркало, сотня стекло. А у тебя ?
- Та не знаю если честно... - продолжал Денис.
- А я откуда знаю голубчик? Я может наверно плохой. Вот теперь перебираю в голове жизнь и думаю, плохой или нет? Вроде никому зла не делал. Наверно все таки принципиально я в чем-то не прав. Теперь буду думать в чем. В людей нельзя верить, они для этого слишком ленивы. В себя верить тоже нельзя, а то попадешь в ловушку собственного тщеславия.
- Эээ... Я последнее время в себя вообще не верю. А если верить в себя не могу, то в других тем более.
- Ладно даю тебе семь сотен на ремонт? Ну что голубчик?
- Мне то хватит, а вы это... – Денис слегка опешил.
- Что это... Не пожалею? Нет! - интеллегент улыбнулся, - говорю ж, мне похоже не хочеться быть роботом. Хочешь полторы дам?
- Не надо, а то расслабит..
- Это правильно, голубчик. У денег все таки есть одно ценное свойство – иногда они показывают, насколько ты ценен другим людям. Правда легких денег это не касается. Да и в погоне за ними, мы и это их свойство извратили.
- Семьсот, в общем, мне подходит.
- Порешили голубчик. Не расстраивайся сильно, все у тебя впереди, а то ты какой-то сонный, видать тоже что-то стряслось. Но мне рассказывать не надо, я всеравно не пойму или не захочу понять, мы знаешь ли себя любим, считаем, что только у нас проблемы, а у всех остальных то так. Эгоисты в общем. Отъедька.
Он гнал по асфальту Харьковской трассы вон из своего пыльного города, и сам толком не понимал, как все произошло. Они разъехались с тем странным интеллегентом, и направился на заправку, а там почему-то сказал : “Полный бак!”. И вот он уже в трехста километрах от Харькова, и подъезжает к границе с Россией. Столько раз было желание все кинуть и просто пожить для себя, и были сотни разных идей этого вот “для себя”. Едит вперед навстречу огромным пространствам, где человек наверно ощущает себя песчинкой, пространства, которые кажутся из уютной городской скарлупы сказочным миром. Может это еще одно условие жизни человека – сжать все до уютных и понятных ему размеров, чтобы смириться со своей ничтожностью; что бы не думать о любой случайности, которая с легкостью властелина мира может пустить твою жизнь по откос, как кажется тебе, или в просто другом направлении, как кажется этому случайному событию.
Давно надо было поспать, но сладкое чувство обмана всех вокруг ему не давало этого сделать. Поворот налево, который буквально сразу сделал его счастливым. Эфемерная категория нашей жизни – счастье. Мы так глупы, мы делаем то, что нам это счастье не приносит. Он вглядывался в горизонт, где возле солнца уходила тонкая нитка дороги. Иногда попадались машины, иногда машины стояли у обочины. Пару раз его останавливали местные “гаишники”, слабые попытки к чему-то придраться заканчивались на абсолютно пустом багажнике Дениса. Так прошли сутки беспрерывного вождения, пришло время остановиться. Для отдыха Денис выбрал стоянку дальнобойщиков возле какого-то озера. Деревья окружали водоем плотным кольцом, не давая к нему подступиться не то что большой “фуре”, а даже какому-то одинокому рыбаку. Только желтая проплешина пляжа давала гостям озера выход к водоему. Возле пляжа стояли в ряд десяток больших машин, среди них его легковушка смотрелась немного неуместна. Денис вышел из машины и пошел к воде, предварительно взяв с собой кефир и пару булочек, которые он купил в магазине на предыдущей заправке. По-близости водители сидели возле костра и молча смотрели на его пламя, изредка перебрасываясь какими-то фразами. Кто-то уже купался в озере, издавая посапывающии звуки. Денис поставил кефир у линии прибоя и, раздевшись вошел в воду. Та была слегка теплая, с приятной прохладой, только окунувшись в нее, Денис понял, на сколько он устал. Обвалакивающая его тело, вода была больше похоже на кисель. Потом он сел на берегу и стал кушать свой небогатай ужин. Скоро его позвали к костру гостеприимным “Брат присоединяйся, не будь один”.
- Куда держишь путь ? - спросил его кто-то из круга дальнобойщиков.
- В Уральское, - не подумав особо ответил Денис.
- А за хребтом, там дороги нет, даже не уверен как ты доедишь туда на своей легковушке.
- А вы как ? - спросил Денис.
- Ну мы не по-одному обычно туда едим, по-тихоньку друг друга выручаем в процессе.
- Понятно! Я дальнобойщиков представлял по-другому, если честно, - чего-то сказал Денис.
- Как ? - засмеялся через пару человек слева.
- Ну этакие мужики добродушные, любящие поболтать, так как долго проводят в одиночестве в своей кабине, хватающиеся за любые кусочки человеческого общества.
- Ну да! В этом что-то есть!
- Ну вот и я о том же. А вы тут сидите молча, байки не травите, водку не пьете, сидите молчите. - сказал Денис.
- А что тебе не устраивает ? - спросили его тогда.
- Хочу понять – честно признался он.
- Ну а ты чего едишь на своей “колымаге” непонятно куда , один. Тоже, знаешь ли необычное зрелище.
- Решил вот проехаться посмотреть Землю – соврал Денис.
- Не ври! - отвечали ему.
- Ладно! Знаете так бывает, что наступает момент, когда понимаешь, что все как бы не имеет смысла. Да и сам не можешь понять, что такое этот смысл. В такие моменты начинаешь смотреть на все как бы по-другому. Как бы спадает пелена с глаз, и твои друзья уже перед тобой довольно мерзкие личности, а родные тебя, оказывается, воспринимают тебя, как очень хороший атрибут своего мира, а твой начальник тебя вообще держит за безхарактерную соплю, которой вечно можно вешать лапшу на уши о кризисе ну и так далее.
- Ну так всегда, братишка, чем больше у нас связей с миром, тем больше мы похожи на этот мир, тем больше мы его частичка, тем больше мы перестаем быть миром в себе.
- Наверно – согласился Денис.
- И как ты оказался здесь, похоже нас ждет какая-то новая история – кого-то Денис явно заинтересовал.
- Храбрости набрался получается. Вдруг понял, что ценность всех вокруг все же зависит от меня. Что не могу понять ценность для меня этих вот близких, которые не могут для меня пожертвовать даже какой-то мелочью, вроде хорошим отношением с каким-то там начальником. Вот еду сейчас и понимаю, что разучился делать поступки...- продолжал Денис.
- Да-да, поступки, которые могут изменить хотя бы тебя не все вокруг, а хотя бы себя – перебил Дениса какой-то белобрысый дальнобойщик.
- Еду вот, думаю, чего стоит неверно выбранный путь, и чего стоит от него отказаться. И стоит ли вообще. Ведь в той жизни хотя бы было положение среди тех вот...- сказал кто-то из глубины круга.
- Дааа...грустная история. И чего тебя понесло? - продолжал кто-то справа.
- Да к отцу еду, наверно снова ошибаюсь и идеализировал его, но почему-то мне кажется что он лучше, чем все те, кто остались там – вновь заговорил Денис.
- А как тебя хоть зовут ? - вдруг спросили его.
- Денис – ответил Денис.
- Денис, на людей нельзя обижаться – они просто слабые. Мы заложники обстоятельств. Просто все наши мысли это снова же просто наша переработка мыслей других людей. И когда круг ограничен, то мы просто зацикливаемся. Есть конечно что-то, что рождает как бы новый импульс. Но с годами наши шишки болят сильнее, бороться хочеться все меньше, тем более, что природа всегда может порадовать наше зрение чем-то прекрасным.
- Вот мы и сидим, и молча наслаждаемся моментом – подвел итог кто-то.
- Мы этакие кочевники, благодаря тому, что много ездим, нам удается видеть все с других ракурсов. Но нам проще, чем тебе, видя то, что тебя толкнуло в дорогу, у нас есть всегда повод сбежать – наша работа.
- Это да! - согласился Денис.
- Это затягивает. Дорога затягивает – заговорил кто-то новый.
- А почему ? - задал вопрос Денис.
- Это побег от проблемы, бессилие изменить что-то внутри себя, выйти из своей комфортной зоны, сказать, что думаешь о них всех своему окружению, толкает нас к такому сладкому побегу. И на время ты снова погружаешься в этот сладкий обман дороги, состояния того, что что-то все таки ты меняешь. Но ничего нельзя изменить, не изменившись самому. Если ты вошел в замкнутый круг, и не смог лучшего способа из него выйти, кроме как сбежать в сон дорожных развязок, то ты рано или поздно снова попадешь в замкнутый круг тот же самый или другой.
- И все это значит лишь одно, что мы нашли таблетку от боли, но не решили проблему ее источника. - подхватывал кто-то прям возле места, где сидел Денис.
- Знаешь, это похоже на наркотики. Просто, легко, почти не приложив усилия, все становится снова хорошо. Меняются пейзажи, все время новые люди, все время новые идеи. Их так много, они все сразу заползают тебе в голову, они заменяют твое собственное сознание, отучают мыслить самостоятельно. Это как прочитать тысячи книг за день – ничего не понял, ничего не осознал, только получил кучу чужих аксиом.
- А сон этот так прекрасен, потому что сам этот мир прекрасен. Плохо, что не получается это осознавать без наших баранок. - этот их разговор был похож на поток сознания одного единственного организма, как будто это не разные люди говорили сразу, а одно существо.
- Но сбежать не получается. Ты всеравно вернешься к своей слегка неверной жене, своим детям, которые давно тебя воспринимают, просто как денежный мешок, к своим друзьям, которое не помнят твоего имени.
- Но когда-то все было по-другому! - вдруг вмешался Денис.
- И когда по-твоему? - спросили его.
- Ээээ...когда мы были молоды..
- Думаешь?!
- Да! Когда мы еще не научились врать сами себе – уверенно отвечал он.
- Ты вернешься, Денис.
- А зачем? Зачем держаться за жену, если понимаешь, что давно это не похоже на то, как все начиналось с ней в юности. Ради детей?! Так мы тем самым учим их врать, из-за чего они попадут в ловушку, в которой ты сам сейчас находишься! - эмоционально отвечал Денис.
- Да грустно, Денис, не правда ли. Вот потому мы завтра поведем свои машины и будем счастливы, что никому врать не надо, ни от кого прятаться.
- Просто ложь это творческий процесс, а творчество это затратная вещь, вот мы и устаем от нее, едим отдыхать. Ладно, пошел я спать, рад за тебя Денис, удачи тебе.
Денис смотрел на звездное небо сквозь окно машины. В смоге большого города все краски неба приобретали грязный оттенок, а здесь он вдруг ощутил прелесть чистых цветов. Чистого света звезд, белых облаков и яркой полной луны. Его накормили картошкой в мундирах с салом – ничего вкуснее он не кушал наверно с детства. И сейчас со сладкими воспоминаниями о прекрасном ужине и беседе, в его голове то и время всплывали лица людей из прошлой жизни. У него не было никаких сентиментальных или ненавистных чувств, просто думал о них. В ком-то он наверняка ошибается сейчас, но в ком? Похоже, останется для него загадкой навсегда. Он заснул с чувством похожим на покой, такого с ним не было очень давно.
Дорога, уходящая за горизонт, только из окна квартиры кажется романтичной, а сейчас она угнетала. Вторые сутки Денис вели машину, и огромные пространства и замершее время давало ему ясно понять, как никогда, мелочность любой человеческой жизни. Но с другой стороны эта его жизнь рождает такие мириады переживаний, которые можно каким-то образом сравнить в этим огромным пространством тайги. Он не мог отделаться от мысли, мысли о глупости и тщетности попыток одиночества. Ведь вот она пустыня, и здесь он ощущает себя мелочью, а уехал он от людей, среди которых он чувствовал себя чем-то значимым. Не на своем месте, но значимым – только то, что все это уже свалившееся на него и доказывает его вес. “Может сила человека в признание своего места, смирения с ним, а потом и выполнения наилучшим образом той роли, предназначенной ему” - думал Денис, сидя за рулем. “И быть пытаться быть всем, это как пытаться вместо вот руля в машине, поставить шестеренку из корбки передачь – рулить конечно возможно, а смысл?!” - продолжал бесконечный диалог с самим собой Денис.
Денис остановился на обочине, рядом с голосовавшем об остановке, парнем.
Тот был довольно потрепанного, но счастливого вида, как обычный автостопщик.
- Добрый день! - сказал он.
- Добрый, - отвечал Денис.
- А вы куда едите ?
- Далеко, - как-то не вдаваясь в конкретику отвечал Денис.
- Я возвращаюсь домой, в Челябинск, вы случайно через Черноград не едите?
- Ммм..Садись, посмотрим!
И молодой человек сел. Денис не помнил, куда точно ему ехать, но название Черноград мелькало на карте.
- Я ездил в Петербург – потрясающее место – начал говорить молодой человек.
- Не был никогда там?
- Советую..
- Как только, так сразу! - отвечал Денис.
- А вы куда едите ? - спросил молодой человек.
- К отцу, в какое-то Уральское, - вяло отвечал Денис.
- Не слышал о таком.
- Думаешь я сам слыша?! - иронично заметил Денис.
- Ну если ваш отец там живет, - продолжал автостопщик.
- Это темная история. А сколько ты уже едешь вот так вот ? - спросил уже в свою очередь водитель.
- Две недели уже заняла поездка! Петербург потрясающее место, - дальше парень полчаса рассказывал про прелести города на Неве. Денис пытался слушать, но потом понял, что представлять все, что рассказывает парень – у него не получается. И уловив момент, он задал другой, интересовавший его, вопрос.
- А зачем вот ты путешествуешь вот таким вот образом?
- Это интересно. Это лучше, чем пить пиво на лавочке, шляться по ночным клубам.
- А в чем тогда развитие ? Ты ведь не убежишь от себя ? Веришь, что можешь измениться?
- Знаете, измениться я наверно не могу, хотя под этим можно понимать все, что угодно. Наверно, не меняться – невозможно. Без этого человеку не выжить.
- Чего ты так решил ?
- А посмотрите на животных – они не способны к серъезным изменениям, поэтому вымирают. Они конечно адаптируются, но если изменения вокруг не критичны для их жизни, а если критичны, то практически сами природным способом умирают.
- И путешествия помогают тебе меняться?
- Да! Они как бы катализируют этот процесс. Если путешествовать таким вот способом, то мы общаемся с людьми. А общение – это ж по сути способ передачи своего сознания на расстояние.
- Наверно лучше подходит слово проэцировать – поправил Денис.
- Да, но все же передачи. Мы от новых людей получаем их идеи, которые позволяют нам порождать абсолютно новые идеи. - казалось, что к этим выводам парень пришел только сейчас, и от этого его речь приобрела новые увлеченный оттенок, как будто его охватила легкая эйфория.
- Если дело в людях, то что мешает людям вокруг давать тебе эти же новые идеи.
- Наверно ареал обитания. Как бы нас много не было, мы всеравно все связаны. Мы сеть. Я знаю Петю, Петя знает Юру, Юра знает Лешу, Леша знает Игоря, Игорь знает Сашу, Саша знает меня . Игорь думает, что нашей стране нужна диктатура и сказал это Леше. Леша его послушал, но не согласился, а подумал, что эта идея может и хороша, но кто будет следить за диктатором, что она имеет смысл, только если у нас есть высокоморальный диктатор. Он поделится этой идеей с Юрой. А Юра послушав, решит что может высокоморальный диктатор – это конечно супер, но у высокоморального диктатора и потребности высокоморальные, и диктатор наверняка спроэцирует свой образ жизни на всю страну, а Юре подавай иногда простые человеческие радости – пить, курить и так далее. Юра, не долго думая, расскажет это Пете. Петя согласится с Юрой насчет потребностей, но решит эту проблему путем добавления к диктатору коллегиального органа, который как раз до диктатора будет доносить то, что нужно простым людям. Я конечно же решу внести в эту идею свои пять копеек – коллегиальный орган должен выбираться плебесом, чтобы коллегия знала, что собственно этот народ хочет. Не смогу удержаться и расскажу это все Саше, а тот уже передаст новую структуру Игорю, и тут круг замыкается. - выдохнул автостопщик.
- Получается, что чем больше людей ты знаешь, тем твое сознание шире? Ты это хочешь сказать?
- Чем больше разных людей! - поправили Дениса, - а хочешь не хочешь, а от твоего например городского общества трудно опосредоваться.
- И насколько можно расширять сознание ? Ведь путешествуя, ты сам замыкаешься как бы в путешествии. Ведь идеи для чего-то нужны? Идеи без почвы погибают.
- Не прекратиться ли это в бесконечный побег ? Но побег от чего тогда? От замкнутого круга? - спросил автостопщик.
- От собственного эга, не боишься, что бесконечный поток чужого сознания вытеснит из тебя твое собственное сознание. Идеи, которые ты получаешь в общении, родились как бы в определенной среде, и могут быть не применимы для тебя. В конце концов надо где-то остановиться и обработать все то, что ты накопил за годы путешествий. Иначе что мешает этому снежному кому в твоей голове занять все свободное там пространство.
- Неважно сколько ты книг прочитал, важно что ты из них вынес – вдруг произнес попутчик Дениса.
- Точно..
Дальше они ехали молча. Автостопщик смотрел в окно, только изредка вспоминал что-то из своей поездки, но с каждым разом его голос становился все менее уверенным. Они ехали почти молча.
Чем дальше Денис оказывался от дома, тем он больше успокаивался, он конечно понимал, что сбежать от проблем нельзя, нельзя сбежать и от самого себя то же, но ему стало казаться, что расстояние, которое его отделяло от самих этих раздражителей станет непреодолимым. Нечастые звонки становились все реже и реже. Очередной гость его машины сменялся следующим, иногда он подбирал сразу несколько – так было даже интересней. Наблюдать за одинокими странниками, блуждающими по этой огромной стране и находить в них больше общего, чем в людях, оставшихся в уюте каменных джунглей, забавляло. Много было потерянных душ, возвращающихся домой.
- Подкинешь до Лобойковки ? – попросила миловидная молодая девушка. На улице шел сильный дождь и начинало темнеть, и на что-то кроме положительного ответа у Дениса просто не поворачивался язык.
- Конечно, садись! - сказал он бодро, пытаясь своей любезностью что ли согреть ее, но потом он вспомнил про свою куртку. Она в любом случае согрела бы лучше.
- Только сразу предупреждаю, руки не распускай! - заявила Маша, как он потом узнал. В ее голосе не было агрессии, но была какая-то решимость воевать что ли, подумал тогда Денис.
- Конечно, держи! - ответил ей водитель и протянул кожаную ветровку.
- Спасибо, - ответила она и села в машину. Через полчаса стемнело, а бушевавший ливень усилился. Денису не хотелось в общем говорить, но скорее он был вынужден, потому что из-за дождя он стал сильно уставать от дороги.
- Слушай, расскажи что-нибудь ? - попросил он.
- Та вроде у нас замечательно получалось молчать, - не смотря на фразу, тон был у девушки скорее ироничный.
- Та я засыпаю, если быть честным, мне нужно, как это говориться, что б меня кто-то развлек.
- Ааа..понимаю.
- А что ты бы хотел знать? - спросила она.
- Ну можно начать с того, как ты оказалась одна в степи по среди тысяче километрового перегона.
- Домой возвращаюсь.
- Наш диалог будет наверно до ужаса скучным!
- Наверно, – продолжала иронизировать Маша.
- Ты знаешь, что бы с тобой ни случилось, ты не должна так относится к людям, которые тебе помогают – они знаешь ли тебе ничего не должны – Денис улыбнулся.
- Извини.
- Извиняю – ответил Денис.
- Знаешь я люблю дождь, особенно летний, осенний не так. Осенний больше напоминает о смерти. Легкими холодными струйками он высасывает все живое из деревьем, растений и людей. Отнимает тепло у всего, медленно и неумолимо. Как можно любить осенний дождь? Вот летний – совсем другое дело.
- Думаешь ?!
- Уверенна.
- Ну этот дождь не выглядит безобидным. Я бы не хотел сейчас стоять на обочине этого перегона под ним.
- Я бы тоже ! - сказала Маша, и звонко засмеялась.
- Ну да, тебе же надо ехать домой, а не стоять.
- Точно! А ты сообразительный – она снова смеялась.
- А ты веселая! - ответил Денис.
- Мда...Есть немного.
- Знаешь, а я уверен, что очень веселые люди просто скрывают свою глубокую грусть.
- Ну так можно любое отклонение от нормы сделать просто “маской”.
- В большинстве случаев так оно и есть, а исключения только подтверждают правила.
- И ты всегда следуешь правилам ? - спросила она.
- Все к себе требуют особого отношения. Все думают, что заслужили чего-то особенного. А исключения только подтверждают правила – Денис улыбнулся, глядя сквозь лобовое стекло, на дорогу.
- И как ты с этим живешь ? Или в этом своем мире ты себя сделал особенным! - спросила она.
- Ни в коем случае..
- А зря, знаешь ли безверие во что-то, в какой-то идеал и делает тебя в первую очередь обычным! - воскликнула попутчица.
- Да. Во что-то я верю, во что-то нет, но не уверен, что вера кого-то делает исключением. Вот ты верила, а сейчас пытаешься без гроша в кармане добраться куда-то домой, подозреваю, что откуда-то из Москвы.
- Вот блин! - громко воскликнула Маша.
- И это знание мне ж дает не вера, а просто мыслиный стереотип о молодых девочках ищущих славы в том большом городе.
- Ты знаешь, я хотя бы пытаюсь вернуться, а не на панели шляюсь – Маша явно потеряла самообладание.
- Ну да и не колишься, и даже вполне нормально выглядишь, всегда можно найти худший вариант, как и всегда можно найти лучший. Наверно один из рецептов успеха в том, что бы не зацикливаться на худших и стараться лучшего. Но тут главнее, конечно, не зацикливаться.
- Я и не зацикливаюсь! - Маша продолжала обижаться.
- Зацикливание вообще ни к чему хорошему не ведет, например зацикливание на себе. Вот я про тебя ничего не говорил, а ты все восприняла на свой счет!
- Черт! - девушка прям взвыла.
- А еще ты ужасно эмоциональна! Больше холода, - продолжал улыбаясь Денис.
- Знаешь все такие умные! Все говорят одно и то же, что у тебя ничего не получиться, а сами никто не пытаются, сидят в своем болоте, и хотят затащить в него, такое впечатление, что цель жизни у всех затащить других в свое маленькое болото. Я вообще не понимаю, как могут судить бабки на лавочках, которые всю жизнь непонятно чем занимались и непонятно для кого, и которые теперь живут на нищенскую пенсию. Они то, получается, свою жизнь просрали, как стало известно позже. Как могут судить эти мои шлюхи, которые быстро повыскакивали замуж, и теперь медленно спиваются. Знаешь, вот ты говоришь, что большинство вот такие обыкновенные, шаблонно думают. А я скажу, что еще и все судят других, только чтобы оправдать себя, оправдать свой отказ от мечты! Понятно тебе!
- Понятно, даже вот проснулся – ответил Денис.
- Что ты все время улыбаешься, это жутко раздражает! - немного кричала Маша.
- Не зацикливайся на плохом. Ты храбрая девушка, и я тебе завидую по-белому – примирительно сказал Денис.
- И что?
- Ничего. Помнишь тебе говорил, что не вера нас делает особенными?
- Ну?! - буркнула Маша.
- Ну вот не вера, а то, что мы делаем, то, как мы реализуем наши идеи. Одной веры маловато. И ты похоже успела в этом убедиться, а теперь тебе наверно самое время включить мозги, которые похоже у тебя таки есть, раз ты все таки возвращаешься домой, а не где-то на “панеле”.
- Я наверно веду себя, как дура, да ? - после долгой паузы спросила Маша.
- Есть немного, хотя наверно это можно еще назвать эмоционально.
- Извини.
- Извиняю, кстати как тебя зовут? – ответил Денис
- Маша. А тебя ?
- Денис.
- Как думаешь, Денис, у меня еще может быть все хорошо ?
- Обязательно! - не задумываясь ответил он.
- А что вот ты из себя представляешь, Денис ?
- Ничего. Абсолютно ничего! Среднестатистический человек, жена, стерва, ребенок балбес, машина, конура в городе, вот недавно выплатил кредит, немного денег, может на дачку хватит, мечты остались в детстве, желание изменить мир осталось в университете! Наверно сейчас меня можно вполне
объективно описать моим бумажником, вот держи, там все что я есть, получается, что так! - при этих словах Денис достал из бордачка под правой рукой бумажник. Держа одной рукой руль, он стал доставать из бумажника какие-то пластиковые карты.
- Что ты делаешь ?
- Сейчас посмотрим, кто я? - улыбнулся Денис, - итак я обладатель карты Visa Gold, нахрен она мне нужна я так и не понял, реклама говорила, что она атрибут достатка, нахрен мне атрибут достатка вместо самого достатка, я до сих пор не пойму. Так...А это у нас кредитка MasterCard, ее даю иногда жене,
чтобы дать ей типа возможность потратить в магазине “все” деньги, что она кстати и делает. Почему-то никогда не задумывается, что было бы если б это действительно были именно “все” деньги. А это мои права, тут мудрые “гаишники” оставили “невидимые” отметки “для себя”, если судить по ним, то я классный парень, и обычно даю деньги на “лапу”. Мой диплом остался дома, там у меня тоже все очень средне, учился, никому глупых вопросов “Зачем мы это учим?” не задавал. Так что еще здесь есть ? Страховой полис! Он нам говорит, что вожу я аккуратно – за пять лет в аварии был один раз.
- Это радует – улыбнулась Маша.
- Еще какие-то бумажки! Чек из магазина, обычный чек, ничего лишнего! Овощи, фрукты, крупы, макароны. Блин хоть бы какие-то оливки купил что ли или вина дорогого. Зачем покупать два раза в год себе дешевого вина?
- А какое надо ? - Машу монолог Дениса стал интересовать все больше и больше .
- Дорогое, какое-нибудь! Если пить его раз в год, зачем покупать среднее! Так с, что еще здесь есть ?! Даже фотографии жены нет! Представляешь, я даже семьянин средний.
- Наверно жутко бесит, да ?
- Должно было бесить, но я об этом не думал, до вот этого вот момента!
- А зачем об этом думать? - спросила Маша.
- Наверно, чтобы сейчас это так не выводило из себя.
- Выводило что? - не унималась Маша.
- То, что если вот сейчас я врежусь во встречную машину, мир от этого ничего не потеряет!
- А должен ?!
- Нет, но мне самому не будет жалко себя.
- Тебя спасет умение остановиться! - уверенно произнесла Маша.
- Остановиться?!
- Да, именно, остановиться.
- Зачем ? - спросил Денис.
- Мы ж бросаем какие-то дела, видя, что они все что можно мы уже здесь сделали, например спортсмены иногда бросают спорт и до тридцати лет, игроки в покер пасуют, гонщики тормозят перед поворотом, или перестаем учиться перед экзаменом, ночью , видя что больше выучить мы уже не можем.
- А от себя мы всеравно убежать не можем!
- От истинных проблем внутри нас не убежать, а не от выдуманы, - воскликнула Маша.
- А ты от чего же ты возвращаешься? Там же остались твои проблемы?
- Я бегу.
- И я бегу, - Денис при этих словах зевнул. Вести в дождь было тяжело, по-своему романтично, но тяжело. Денис украдкой посмотрел на Машу, та уже расслабилась и растянулась в кресле, одежда на ней подсохла. Девушка больше не казалась мокрым беспомощным котенком, она больше походила на прелестную кошку. Эта мысль мелькнула как бы на заднем плане, без каких-либо эмоций, по отсутствию эмоций Денис понял, что он безмерно устал. Проедя километров десять, он заметил что-то напоминающее полянку возле дороги и свернул туда. Как только он заглушил двигатель, он сразу же провалился в здоровый сон. Дождь продолжал мерно колотить по крыше машины.
Он проснулся от лучей солнца, светившим ему в глаза сквозь лобовое
стекло. Он посмотрел на соседнее кресло – девушки там не было, Денис машинально пощупал карман с портмоне. Кошелек был на месте. Он вышел из машины и огляделся. Ночью он не заметил речки, которая текла в ста метрах от полянки. Денис потянулся всеми силами, немолодые суставы слегка захрустели. Вдаль бесконечной лентой тянулась трасса, пара грузовиков промчались мимо. Тут последний из грузовиков остановился. И тут Денис заметил тонкую фигурку возле шоссе, по контурам одежды, похоже то было какое-то черное легкое платьеце, он догадался, что фигура принадлежала женщине. Она развернулась и помахала ему рукой и села в грузовик. Тот, выдав тяжелый выдох выхлопных газов, тронулся с места. Медленно направился на встречу горизонту. Денис почему-то долго провожал его взглядом. Простой мысленный вопрос о том, ради чего мы готовы ради мечты, крутился в его голове. Как-то все слишком стало для него, что ли театрально, мир, в котором ездит тысячи людей в поисках счастья, еще тысячи в побеге от обычных житейских проблем, еще миллионы просто пытаются крикнуть, чтобы их услышали, миллиарда просто борются за выживание и он. И он, в вдруг решил громко пукнуть, просто исчезнув из города. Но только вот, чтобы громко пукать, надо кем-то быть, он правильно понял вчера, что он средний серый человек. Таких забывают, про таких не вспоминают в конце жизни, про таких не вздыхают, про таких не вспоминают в часы ностальгии.
Порыв сильного ветра заставил его отвернуться. Тут он заметил на лобовом стекле клочок бумажки. На клочке бумажки был номер телефона, по крайней мере, в ближайшее время он будет считать именно так. Никогда он не получал столько удовольствия от купания речке. Наверно он много еще простых вещей не замечал. Надо их срочно все находить, просто прямо вот сейчас и начать находить.
Пока его штаны и рубашка сушились на капоте машины, он вглядывался в восходящее солнце и наслаждался каким-то только ему доступным моментом, такой момент больше может не повториться. Ему казалось, что магия во всем вокруг, и что он часть этого всего. Никогда он не чувствовал такой связи с тем немногим живым вокруг, как сейчас. И солнце его как бы провожало, больше такого солнце не будет, будут другие, но вот этот восход больше не повториться. Восход перед самой длиной дорогой. Он забыл поставить логическую точку в прошлой жизни.
Порой мы меняемся – это неизбежно, отказываться от этого глупо, об этом не стоит забывать. В машине он открыл все окна спереди , на карте проложил маршрут. Посмотрев, чтобы ничего не забыть, он развернул машину в обратном направлении.