Само понятие женской красоты зародилось, без сомнения, в необозримо далекой первобытности. Им, первобытным красавицам, мужчины приносили с охоты занятные штучки вроде ярких перьев, причудливо переливающихся камешков, отдавали в их радостно хлопавшие первобытно-прекрасные ладошки лучшие меха и куски мяса. Менее прекрасные и более первобытные, ясное дело, последних недолюбливали и подаренное мясо отнимали. Голодно-утонченные, дышащие дождями и туманами (духов в те времена еще не придумали) красавицы обиженно всхлипывали и устремляли свои чарующие (от недоедания) взгляды в сторону бронзово-мохнатых богов.
И эти боги в человеческом обличье, эти Марсы и Плутоны со вставленными в ноздри костями убитых животных, в набедренных повязках, сшитых руками менее прекрасных и более первобытных женщин, такие бесстрашные и беспощадные на охоте, терялись при виде бриллиантовых слезинок, капавших из глаз обделенных пищей худосочных красавиц.
Думается мне, что все было именно так, иначе чем еще объяснишь столь крепко укоренившееся в мужском сознании представление о женской красоте? Ни один из опрошенных мною мужчин так и не заявил эталоном красоты пышнотелую гурию, всем им недоедающих только и подавай! А ведь женщина «ощутимых» размеров необыкновенно прекрасна! Мягкая грация движений, плавные очертания фигуры, а как она приятна на ощупь! Мужчины порой словно дети, но в отношении к женщинам им даже до детей далеко: малышня инстинктивно тянется к «пышности», символизирующей покой, пропитание и крепкий сон, а вот современным мужчинам, в чьей Y-хромосоме навсегда сохранилась память о той первой недокормленной красавице, так, видно, свое мировосприятие и не изменить.
Но, как говорится, красота красотою, а кушать хочется всегда. И вот вереницы Марсов и Плутонов, утомившихся на полях сражений, украдкой и перебежками передвигают свои величественные особы в сторону источающих дивный аромат домашних очагов. Накормленные, обихоженные и спать уложенные, они вкушают покой и отдохновение. И снятся им те незапамятные времена, когда красоты не существовало вовсе. Старые добрые времена! Как же все просто было! Охота – пещера – охота. Мясо – поровну, шкуры – поровну. Холодно – мерзнут все, жарко – так жарко всем. И надо же было какому-то незадачливому первобытному подобрать то яркое перышко! Ладно бы еще просто подобрал и тут же выбросил, нет, он его зачем-то притащил в ячейку первобытнообщинного общества, тем самым положив конец спокойному мужскому существованию на тысячи лет вперед! Все войны и ночные кошмары родом оттуда, с того рокового дня, когда неизвестный первобытный принес первобытной прекрасной свой первый подарок…
Годы стерли границы, перемололи в жерновах воспоминания, традиции, все стало условным и глобально-безликим. И лишь Y-хромосома, черпая знания свои, без сомнений в Едином Космическом Пространстве, все также безусловно доминирует в мужском сознании, определяя эталоном красоты первобытные 90-60-90.