Испытывать чувство полёта –
потреба свободной души…
С младшими сестрёнками Наташей и Таней я бежала к лесопосадке с пирамидальными тополями, между рядами которых были узкие, неглубокие арыки с вялотекущей водой. По ним мы пускали наперегонки кораблики – бумажные или просто щепки... да всё, что умело плавать!
Ах, как я любила эти соревновательные моменты, эту мини-регату! Во мне, тринадцатилетней девчонке, дочке моряка, уже вовсю довлел азарт и непреходящий спортивный дух победительницы.
Как только начиналось лето, мы пропадали здесь, испытывая вселенскую радость свободы, эйфорию от занимательного действа. К великой радости и гордости чаще всего побеждал мой кораблик, скорее потому, что я была всё-таки постарше сестёр и подбирала более подходящее, юркое «плавсредство».
Вот и сейчас пускаем одновременно кораблики, каждая по своему мини-арыку и, как только убеждаемся, что они поплыли, пускаемся от старта к финишу, метров этак за тридцать, и ждём: чей все-таки первый?.. Случалось и так: ждём, ждём, а их всё нет и нет! Тогда мы медленно возвращались вдоль канавок, высматривая свои судёнышки. А они - и смех и грех - прибились к бережку, застряли, зацепились за какую-нибудь палку, травку ли... Мы освобождали кораблики, и они снова продолжали плавание. Обиднее всего было тогда, когда моё горе-судно, пусть изредка, но застревало, а другие доплывали.
И так десятки раз на день, пока жара не зажаривала нас, не утомляла. И тогда мы устремлялись к соседнему большому арыку с бетонными берегами, чуть шире метра, с быстрым течением и холодной водой, чтобы остудиться. Это ещё одно моё любимое занятие – аж дух захватывало! А сестрёнки не решались – плавать не умели. Наблюдали за моим геройством со стороны.
Но однажды, в моё четырнадцатое лето, милая сердцу забава с корабликами как-то резко прекратилась, утратила свою остроту и очарование. Я открыла для себя необыкновенное чудо – канал, который находился за околицей нашего посёлка Таваксай, с мостом и высоким акведуком, примерно на расстоянии ста метров друг от друга. Канал, ставший моей вотчиной, моей стихией всего за одно лето! Я пропадала там с утра до вечера, забыв про еду и про всё на свете. Вот тогда-то всё самое интересное и началось...
Кстати сказать, первая веха моего детства – это остров Сахалин с рождения и до десяти лет, заложивший во мне всепоглощающую любовь к природе и книгам. Вторая – Северный Кавказ, открывший у меня несомненные спортивные задатки. А завершающая стадия детства пришлась как раз на узбекский посёлок Таваксай, расположенный у чёрта на куличках, но сумевший объединить все мои увлечения в единый монолит.
Таваксайская школа №7 оказалась и по счёту – седьмой в моей юной жизни! Вечный комплекс «новенькой» сделал меня дикаркой, боявшейся взрослой жизни, не желающей взрослеть, вопреки многим, за что старшие ребята прозвали Дикой Козочкой. А я охотно отзывалась, даже гордилась этим, но главной моей гордостью были прыжки с высокого акведука в канал со студёной водой, даже в самое пекло!
Прыгать с моста и, особенно, с акведука стало моей потребностью, и я это делала сто раз на день на зависть не только девчонкам, но и тех парней, которые на такие подвиги были просто не способны. Испытывать чувство полёта – восторг свободной души! Сама не заметила, как меня стали называть «королевой канала" или просто «хозяйкой». Ха-ха, некоторые парни спрашивали разрешения искупаться, шутя, конечно.
Ещё одна достопримечательность нашего посёлка – летний кинотеатр, расположенный в парке, с деревьев которого можно было каждый вечер бесплатно смотреть кино. Это прерогатива, конечно, мальчишек, но я, по сути уже девушка, совсем не стеснялась лазать по деревьям, не пропуская ни одного фильма в летние каникулы. Днём на канале, вечером в парке на дереве...
А между тем в мою жизнь медленно, но уверенно входили занятия спортом. Любимые предметы в школе: физкультура и русский язык с литературой! Я всё также запоем читала книги, делала попытки нести дневник, писать стихи...
В седьмом-восьмом классах моё предпочтение отдавалось лёгкой атлетике, а в девятом стала серьёзно заниматься баскетболом – одним из самых популярных видов спорта в посёлке. Юношеская команда школы – высокие парни как на подбор – здорово играла в эту динамичную игру. Было на кого равняться, тем более, что один момент тренировал их и нас, девчонок, земляк-таваксаец Толик Жармухамедов, ростом за два метра, в то время ещё – студент Ташкентского института физической культуры, а позже... великий спортсмен, олимпийский чемпион!
Неожиданно для себя я сделала сногсшибательное открытие: на меня обращают внимание старшеклассники и даже парни, закончившие школу! Это удивляло, забавляло, настораживало. Я была далека от помыслов кому-то нравиться, с кем-то кокетничать... да я просто не умела этого делать! Дикарка и есть дикарка, как те красные тюльпаны, по весне цветущие в горах...
Такой был случай. Однажды в парке, когда я только что спустилась с дерева после кино, ко мне подошёл Славка, вратарь местной футбольной команды, и, поздоровавшись, вдруг ляпнул:
– А когда мы с тобой будем целоваться?..
Видели бы вы, как я рванула от него, только пятки засверкали! После этого его десятой дорогой обходила: и боялась, и стеснялась...
А как-то один из старших братьев Анниных сделал мне беспрецедентное замечание:
– Люда, ты уже девушка и должна следить за своей походкой. Учись ходить красиво! Поставь на голову тазик и шагай так, чтобы он с головы не свалился! Попробуй...
Я засмущалась, но всё-таки довольно дерзко парировала:
– Я хожу так, как мне ходится!
Но разговор, разумеется, даром не прошёл: задел, зацепил! Часто задумывалась над сказанным, стала следить за своей походкой, не ходить семимильными шагами, да где там! Тут же всё забывалось. Сама естественность и непосредственность, вперемежку с дикостью и скромностью.
А осенью, когда всех школьников, начиная с восьмого класса, вывозили на сбор хлопка, и мы целый месяц, а то и больше, вкалывали, девчонки-старшеклассницы вообще меня, девятиклассницу, пристыдили:
– Ну что это за блатное прозвище – «Козочка»! Что, у тебя имени нет? Негоже девушке отзываться на кличку! – и всё такое в том же духе, пока не проняли меня основательно.
Вот с этого самого момента – прощай, бедная Козочка! – я стала отучать всех в посёлке и в первую очередь в классе называть меня «Козочкой». Ах, как это было нелегко! Привычка хуже неволи...
Что-то Толик-баскетболист частенько стал попадаться на пути: иногда возле моего дома, а чаще всего – на канале. Меня, постоянно прыгающую с акведука, хватал в охапку и всё пытался скинуть в воду, а я вырывалась, удивляясь и протестуя: я и так сама прыгаю, ты других сбрасывай! Где мне, глупенькой ещё, было догадаться, что для него это - лишний повод меня коснуться!
А как-то вечером, когда я в парке смотрела очередной фильм, сидя на своём дереве, он тоже забрался на него и простоял всё кино рядом, возвышаясь надо мной. Вот тут-то меня словно полоснуло: кажется, я ему нравлюсь!
А одноклассники... Сумасшедшая весна! Апрель, видимо, их по головам шарахнул: стали писать записки девчонкам и мне тоже. Чудаки... дружбу предлагали, как будто мы в классе не дружили! Вот и моя подружка Верка Зотова уже задружила! Я же стеснялась, отмахивалась, всерьёз не воспринимая такие предложения. Мне бы наперегонки побегать, попрыгать... Нет, я, уже пятнадцатилетняя девчонка, совсем не спешила взрослеть!
Но этот апрель-насмешник, рассыпавший в горах красные тюльпаны, сыграл невообразимую шутку и со мной. Ни сном, ни духом не могла предположить, что такое бывает. Гром среди ясного неба! Нечто знаковое и непостижимое случилось в тот момент, когда я стояла с подружкой на школьном стадионе и болела за юношескую команду нашей школы, играющую в баскетбол против школьников Газалкента. Я, баскетболистка, с большим интересом наблюдала за стремительными событиями, происходящими на спортплощадке, но подружка постоянно отвлекала меня от игры, все уши прожужжав о своём Витьке. А между тем наши ребята стали проигрывать, к моему удивлению и огорчению. Это кто там такой шустрый всё забивает и забивает нам мячи? – подумала я, вглядываясь... И вдруг в мозгах молниеносно, трижды пронзительно: он! Он! ОН!!!
Вот так... с первого моего взгляда я и влюбилась. Влюбилась в одиннадцатиклассника из Газалкента, которого по счастливой случайности тоже звали Толиком. Соревнования закончились, газалкентцы уехали, а во мне осталось и уже колобродило, напоённое молодой весной, мятежное, доселе неизведанное чувство – первая любовь...
Последний кораблик детства уплывал... в юность! А что там, в юности, мне предстояло ещё узнать, ибо до первого в моей жизни поцелуя оставалось почти полтора года.