События в мире – такие, как "арабская весна" и "захват Уолл-стрит" – и последнее оживление в России (многотысячные митинги "за честные выборы") показали рост значения так называемого "маленького человека". Маленького, потому что не член властных структур, не магнат, не олигарх, не преступный авторитет и не властитель дум узкого кружка инеттелектуалов (простите мне мой неологизм). Маленький человек вырос настолько, что смещает диктаторов и режимы, и вынуждает власть делать человеческое лицо, пусть ненадолго. Сам он тоже осознал свою внезапно обнаружившуюся силу. Куда этому сознанию расти в условиях системы и структур, не приспособленных (в России уж точно) к свободному волеизъявлению маленьких людей, вот об этом мне и хочется порассуждать немного.
Современный маленький человек – это отнюдь не Акакий Башмачкин. Это зрелая индивидуальность, обладающая достаточной долей самостоятельности в вопросах обеспечения своего существования. Уровень и диапазон развития технических средств, а особенно средств коммуникации, в первую очередь Интернета, существенным образом снижает непосредственную зависимость человека от человека. В процессе производства материальных и нематериальных ценностей значимость и стоимость интеллектуального продукта всё больше выходит на первый план в современном обществе. Производитель всё чаще кооперируется не с реальными партнёрами, а виртуальными; ориентируется на глобальные рынки; соотносит свой труд с общемировыми критериями и запросами. Он и сам "диктует моду", при этом без оглядки на "партию", "начальство" или "соседа". Маленький человек сегодня силён, как никогда.
Но в этой силе заключена и его слабость. Степень его зависимости есть глобальная степень. Инеттелектуал (извините, я опять) через многочисленные интеграционные процессы связан и с положением дел на фондовой бирже в Нью-Йорке, и с урожаем риса где-нибудь в китайской коммуне на Жёлтой реке. Излишне говорить, что он не влияет и не имеет возможности повлиять ни на первое, ни на второе. Мировая экономическая сеть со своими правилами и законами выступает по отношению к единичному участнику производственного процесса как некая внешняя сила, непонятная и зачастую враждебная, на которую он не может воздействовать, и воздействия которой не может убежать. Возникающее противоречие по сути есть то же самое, классическое противоречие производительных сил и производственных отношений, которое разбирал ещё Маркс, лишь взятое на иной, более высокой ступени развития. Все помнят положение марксизма, гласящее, что на определённой стадии производственные отношения начинают отставать от развития производительных сил и тормозят дальнейший прогресс в этой области. И единственным путём устранения этого противоречия, по Марксу, является революция. Кто же будет революцию делать? Самый передовой класс, отвечают немецкие бородачи, носитель самой передовой на данное время идеологии. Во времена Маркса-Энгельса таким классом был пролетариат. А кто сегодня?
Инеттелектуал (да) уникален и одинок. Он невозможен как класс, и даже как сословие. А одиночки революцию не делают. Одиночки предпочитают переносить конфликт в область иллюзорно-мифологических представлений, если не сказать религиозных, где он разрешается двумя основными способами: 1) пессимистический квиетизм, 2) его противоположность, активизм иррационального свойства. Отсюда один шаг до создания концепции чудовищной "Матрицы" и её акциденций как форм мировой иллюзии. В сфере идеологии ему присущи выраженный космополитизм и в лучшем случае ироническое отношение к ценностям традиционного общественного самосознания (в противоположность "космополитическому", назовём его "полисным").
В связи с этим, я хочу отметить три тенденции, которые в последние 10-20 лет достаточно оформились в российском и мировом обществе и которые как раз служат внешним и массовым выражением путей разрешения вышеописанного конфликта.
Первая проявляется в быстром возрастании числа людей, старающихся не участвовать в сложившейся системе ни в каких её видах и формах (при этом не отказываясь пользоваться социальными или иными бенефитами этой системы). Это своего рода уход в офф-шоры, только не финансовые и коммерческие, а духовные, культурные, религиозные, и так далее. Любое сотрудничество с "режимом", "системой" (подзабытое теперь, а некогда модное слово "истэблишмент") a priori рассматривается этими "эскапистами выходного дня" как уступка и род предательства. Ничего нового в этой игре нет: так играло ещё в 60-70-80-е "поколение дворников и сторожей". Чем кончилось, тоже известно. Игравшие всерьёз повылетали в окна. Шулера и шутники неплохо устроились в жизни.
Вторая тенденция выражена ростом мистицизма в духе конца 19-го, начала 20-го века, его "нулевых" и особенно "десятых" лет. Возвращение популярных перестроечных "целителей" (Анатолий Кашпировский) и выход из сумеречной зоны новой поросли "магов", это с одной стороны; трёхмиллионная очередь поклониться "поясу Богородицы", прибывшему с Афона в Москву, с другой. Трудно придумать лучшее подтверждение тому, что большое количество граждан предпочитают ладан в церкви и хрустальный шар обновлённой мадам Ленорман возможностям современной цивилизации.
Наконец, третья тенденция есть нарастающая революционизация мегаполисов. Каир, Триполи… Москва? Последнее всё же вряд ли. Маленькие люди, которые тысячами выходили на площади крупнейших российских городов в декабре, не стали и не станут большой организацией. Они слишком самостоятельны, слишком умны, они продемонстрировали чувство собственного достоинства, которое – увы – не позволит им пожертвовать частью своих убеждений, чтобы сделаться частью общего дела. Ну, нет в нас роевого чувства. Не Платоны мы. Не Каратаевы. Поэтому власть совершенно правильно не воспринимает участников прошедших митингов как реальную угрозу себе и не намерена выполнять требования этих митингов. Нет, какие-то косметические переделки затеют: например, снимут кого-то из наиболее одиозных фигур "на местах". Ампутации фантомных органов, каковыми в нынешней властной структуре являются губернаторы, в конечном итоге пойдут на пользу ей самой, власти. И народ доволен: сняли NN, новый помпадур будет лучше, почему: потому, что новый... Более серьёзные, глубинные смыслы канализируют в борьбу с врагом, внешним и внутренним.
Националистам и патриотам, в отличие от инеттелектуалов, как раз присуще роевое чувство. Этих ребят сплотить – только построить в шеренги. Главное дело, не дать им друг с другом передраться раньше времени.
2011