Ещё о сбывшихся предсказаниях.
С самого начала войны японцы захватили инициативу и господство на море и сохраняли его на протяжении всей войны. Наш же флот действовал на редкость безынициативно и неудачно. Чуть ли не каждый выход в море (в начале войны) приводил к новым тяжелым потерям.
Помимо серьёзных повреждений «Цесаревича», «Ретвизана» и «Паллады» от ночной минной атаки русский флот понёс и другие потери. В ходе утренней перестрелки с главными силами японского флота, подошедшими к Артуру, получили попадания и были повреждены другие наши корабли, теснившиеся во внутренней гавани крепости.
Главной причиной этого обескураживающего для нас начала была отличная морская и боевая подготовка японского флота. На фоне наших «плавающих казарм» «вооружённого резерва» флот Японии выглядел великолепно и диктовал русским свои правила и условия ведения войны.
В материалах стратегических занятий 1902 года было прямо записано:
«У Японии - флот организован уже 2 года и достиг той готовности, которая требуется для действий на воде...
Японская команда вся грамотная, все одного языка, одной нации и хорошо подготовлены. Охотников во флот так много, что японское командование последние года совсем перестало брать по общей воинской повинности (с 4-летней обязательной службой) и предпочитает добровольцев, которых, несмотря на 8-летний срок службы, является в 5 раз больше, чем нужно.
Недостаток в офицерах и механиках такой же, как и у нас, но при множестве старослужащих нижних чинов это не особенно чувствительно. Кроме того, наличный состав офицеров очень хорошего качества, так как из-за громадного конкурса (1:15) при поступлении в Морское училище, они представляют собой лучший и самый способный элемент страны. Хотя командиров и старших офицеров меняют на судах не реже нашего, японский штаб старается, насколько возможно, сохранить преемственность в назначениях. Адмиралы и командиры в самом расцвете сил и по среднему возрасту моложе нашего».
Грустно читать эти справедливые слова, горько понимать, что НИКАКОГО влияния на ход реальных событий эти точные наблюдения и выводы не оказали.
Японцы сделали ВСЁ, что могли для подготовки к войне и обеспечения своей победы. Посмотрите только КАКОЙ авторитет и уважение имели японские Вооружённые Силы, какой патриотический настрой был у японского народа!
Наши флотоводцы и правители, увы, толком не смогли сделать НИЧЕГО...
«Главная цель нашего флота это разбить японцев и получить господство на море. Смотря по политическим и стратегическим обстоятельствам и в соответствии с планами действий наших сухопутных сил, флот может оттягивать или ускорять исход морских операций, но ни в коем случае не надо увлекаться этой мыслью настолько, чтобы запереться в каком-либо порту. Запираться может флот очень слабый, отказывающийся от борьбы за море и желающий сохранить себя в целости уже не для текущей, а для будущей войны».
Это было записано всё в тех же материалах стратегических занятий 1902 года!!!
И ИМЕННО ТАК и поступили наши флотоводцы: «заперлись» во внутренней гавани Артура, «не желая рисковать» и пытаясь «сохранить корабли».
Похоже, что ни Алексеев, ни Старк, попросту не знали, что делать с японцами, когда выяснилось, что они не полудикие «узкоглазые макаки», как многие русские военачальники считали, а умелые, дисциплинированные, храбрые и предприимчивые воины.
Наши флотоводцы растерялись, стали осторожничать, «копить силы» и т.д. В итоге – потеряли все свои корабли, проиграли войну и нанесли громадный ущерб престижу России, русской армии и флоту.
А ведь стратегия действий русского флота была очевидной: ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ прервать сообщение островной Японии с её армией на материке.
В идеале – захватить господство на море, как минимум – вести активную крейсерскую войну на коммуникациях, парализовать перевозки войск и амуниции в Корею и Манчжурию.
«Японская армия состоит (на 36 день мобилизации) из 519 996 человек и 101 000 лошадей в составе 364 пехотных батальонов, 119 эскадронов, 228 батарей (1368 орудий) и 133 рот крепостной артиллерии. По новым же законам численность армии будет доведена до 633 415 человек и 130 084 лошадей. (У русских в Манчжурии в 1902 году было 70 000 человек и 132 орудия.)
Хотя превосходство японских войск над нашими местными громадное, это не имеет никакого значения, пока Япония не разобьет нашего флота. В случае же нашей морской победы нам выгоднее, чтобы как можно большее количество армии было не в Японии, а на материке.
Роль и значение русского флота совершенно не изменится от того, владеет или не владеет Япония Кореей. Если русский флот будет владеть морем, питание русской армии будет в высшей степени облегчено, для чего удобен западный берег Кореи, что очень важно виду отсутствия удобных путей сообщения по Корее. Поражение японцев, лишенных подвоза подкреплений, будет обеспечено и при том в кратчайший промежуток времени.
Именно географическая обстановка при нашем наступлении на Корею сильно увеличивает значение флота и делает для нашей армии владение морем просто неоценимым. Трудно себе даже представить, сколько нужно будет войск и перевозочных средств, чтобы вытеснить японцев из Кореи, если японский флот будет главенствовать на море...
Если же обладание морем останется за русским флотом, японцы совсем не перевезут войск, и война сама собой на этом закончится...
Наш флот по силе будет равен или немного слабее японского. Он не может рисковать пока не усилятся войска, подкрепляемые из России, так как в случае поражения его, японцы перевезут всю армию (500 000 человек), и, завладев Владивостоком и Порт-Артуром, захватят не только Сахалин, Камчатку, Приморье, Приамурье и Манчжурию, но и часть Сибири. На этом основании, пока наши войска не будут доведены до 300 000 человек, до тех пор наш флот должен держаться строго оборонительного положения.
Если после этого он даже потерпит поражение, это отразится на японцах только тем образом, что в случае поражения на суше они спокойно передут на свои острова. Если же наш флот победит, то японским армиям предстоит погибнуть даже без активного участия наших войск. А так как в их истории уже случались подобные происшествия, надолго подрывавшие силы Японии, надо думать, что пока наш флот будет существовать, до тех пор японцы не решатся везти свои десанты, и поэтому нам следует позаботиться лишь о такой позиции для ядра флота, которая не лишила бы его свободы действий.
Порт-Артур для этого совсем не годится. Владивосток был бы самым лучшим местом, но в него теперь, когда началась война, не пройти без того, чтобы не вовлечь себя в сражение с японцами. Остается Дальний, который мы все равно не можем бросить на произвол судьбы, а вместе с тем за его брекватером броненосцы найдут охрану от атак миноносцев, а вследствие небольшой глубины гавани не будут потоплены и лишены действия артиллерии. В случае же боя наши суда пострадают меньше японцев, которые при этом не смогут исправить свои повреждения.
Крейсера и миноносцы останутся в Порт-Артуре и будут тревожить японцев с тыла и нападать на их коммуникации. 4 крейсера во Владивостоке в свою очередь будут делать то же самое у Цусимы, Сасебо, Симоносеки».
Очень интересные мысли, не правда ли?!
К сожалению, многое из этих предложений осталось нереализованным, «на бумаге»:
- Порт-Артур, который «совсем не годился» быть базой флота, по мнению русских флотских специалистов, однако и был ВЫБРАН в качестве её.
- Порт Дальний, в строительство которого Витте вложил громадные деньги, был именно БРОШЕН на произвол судьбы, занят японцами и превращён ими в главную базу снабжения армии Ноги, штурмовавшей Порт-Артур. Именно на новейшие причалы Дальнего японцы и выгрузили свои 11 дюймовые осадные гаубицы, сыгравшие решающую роль в штурме крепости и перетопившие осенью 1904 г. все остатки русской эскадры во внутренней гавани Артура...
- крайне неудачно действовали и русские миноносцы. Казалось бы, опираясь на свою базу (Артур) они должны были «затерроризировать» ночными рейдами и атаками японский флот, находившийся в начале войны около Артура вовсе без ближних баз и имея какие-то временные стоянки у островов. Однако, попытки русских миноносцев вести активную боевую службу были малоэффективны и нередко заканчивались печально. Причина этого была точно названа всё в том же отчете: «Командиры, офицеры и команды большинства миноносцев никогда на них не плавали, и потому рассчитывать на них нельзя. (!!!!)
Словом, наш флот еще не организован, не обучен и с ним нельзя вести активные действия».
Вот что вспоминал контр-адмирал Б. П. Дудоров о своей предвоенной службе в Порт-Артуре:
«...Как бы в ответ на это, у нас, под давлением министра финансов, ввели вооруженный резерв, выводящий наши суда на много месяцев в году из строя.
Наместник жаловался, что на все его донесения о неизбежности войны Петербург остается глухим, и когда он недавно просил об увеличении кредитов на плавание судов эскадры, для сокращения пагубного вооруженного резерва, то получил не только отказ, но и предупреждение, что с приходом на Восток для усиления флота новых боевых судов, срок вооруженного резерва должен быть увеличен, так как кредиты для плавания судов останутся без изменений.
— В результате моему штабу, вместо подготовки к войне, приходится разрабатывать вопрос, насколько, из–за экономических соображений министерства финансов, нашим судам придется сокращать свои плавания. Из последнего доклада адмирала Витгефта я вижу, что броненосцам и крейсерам с будущего года возможно будет плавать лишь четыре месяца в году, а миноносцам даже только один.(!!!!)
Эта экономия не может не погубить боеспособность флота. Не может быть боевого флота без упражнения в маневрировании и артиллерийской стрельбе…
Суда стояли в портах, личный состав получал значительно уменьшенное жалование и не расходовалось на походы угля. Маневрирование и артиллерийская стрельба вычеркивались на это время из жизни команды, и суда пребывали в сонном состоянии».
Как видим, даже наместник Алексеев, при всей своей твердолобости и фанфаронстве, ПОНИМАЛ губительность политики Витте, требовавшей содержания флота в «вооружённом резерве». ВСЕМ было ясно, что это подрывает его боеспособность.
Однако и алексеевские доклады Николаю Второму никак не влияли на ситуацию. Николай находился в таком твёрдом убеждении, что: «Мы достаточно сильны, и парализуем всякое вооруженное выступление Японии».
Кто уж внушил ему эту глупую самоуверенность – остаётся только удивляться...
«Введение для сокращения расходов на топливо и содержание личного состава положения о вооруженном резерве, при котором суда долгие месяцы простаивали на бочках в портах, лишало флот столь необходимой непрерывной практики в маневрировании и плавания в море. Но, даже находясь в кампании, корабли не имели возможности, из–за ограничения количества отпускаемых боевых припасов, средств на щиты и пр., проходить соответствующий курс стрельбы из орудий. Благодаря этому и командный и рядовой и личный состав эскадры был мало подготовлен к самой главной цели ее существования — морскому бою», - отмечал контр- адмирал Б.П. Дудоров.
Вот так тогдашние «эффективные менеджеры» в лице Витте и его приближённых, разваливали боеспособность русского флота, накануне войны...
Была и ещё одна причина неудач нашего флота – плохое качество строительства кораблей на русских заводах. Об этом не принято говорить (из псевдопатриотических соображений) но факты – вещь упрямая. О них и поговорим в следующей главе.
Продолжение: http://www.proza.ru/2012/04/03/423