Это не литературное произведение. Впрочем, большая часть из того, что пишу - невыдумано, а потому тоже нелитературно. Мне кажется странной моя жизнь. Ей нет объяснения, её цель размыта, её значение мне неизвестно. Я расскажу о двух своих днях рождений.
В 2004 году мы праздновали моё 20-тилетие на Красной площади. Хотя сами не планировали. После развлекательной стрельбы в тире мы направились в какой-то там переулок в рюмочную, сохранившую малознакомый нам советский дух. Взяли пузырь и огурцов. Толик вещал очередной бред про распитие водки с нефтью - какая-то метафизическая нелепица в духе Пелевина.
Напились мы изрядно. Вышли на свежий воздух и увидели дым столбом, как если бы индейцы посылали некий важный сигнал об окончании или начале войны. Решили идти к нему: пьяное любопытство возобладало над остальными возможными вариантами. Увидели горящий Манеж, падающий электрический столб, пожарки, ментов, телевизионщиков и согбенный памятник Достоевскому, повернутого лицом к пламени и спиной к телевизионщикам. Я хотела в туалет. А до этого мне снился пожар. Я боялась, что это предчувствие того, что наша съемная комната в старом доме на Буракова с вонючим мусоропроводом сгорит когда-нибудь. И когда я увидела дым столбом, подумала было о Буракова, но это слишком далеко от Красной площади. Всё же связь между этим событием, моим сном и днём рождения я явно ощущала. А тут еще Путин в этот день снова самоизбрался.
В 2012 году мне снилось столкновение грузовиков, я проснулась в тягчайшем состоянии. Мне исполнилось 28 лет. 28 человек стали жертвами автокатастрофы в туннеле под Швейцарией в мой день рождения. Из них 26 детей, большинство из которых жили в городе, где пару лет назад жила я. Я принесла на свое маленькое застолье белые шары, а на следующий день в газетах на первых полосах стояла фотография белых шаров в небе - знак траура по погибшим детям.
В следующий четверг я слушала по радио панихиду по погибшим. Родители плакали.