Иииеехх, редкий пацан в СССР не мечтал стать лётчиком, но красивая мечта - это одно, а вот добиться такой высокой цели - это совсем другое. Здесь мало отлично учиться, тут ещё и здоровье надо иметь безупречное. Да-а...
Как не странно, Коля осуществил свою детскую мечту. Он с отличием закончил лётное училище и уже второй год служил в Прибалтийском военном округе. И всё бы у Коли - молодцеватого, жизнерадостного парня, было замечательно по службе, не обладай он таким шебутным и весёлым характером.
История первая.
На "боевые" задания летали звеньями - по два самолёта - ведущий, ведомый, поэтому и компания, хочешь - не хочешь, сложилась лейтенантская - два лётчика, да два штурмана. В общем, везде вместе и во всём первые, особенно в лётной столовой.
Итак... Забегают ребята в столовку, разумеется первые, ржут, пихаются - от молодости и пышущего здоровья... Оп-па! За "своим" дальним столиком приступает к обеду начальство - комполка, его зам и начальник аэродрома. Лётная столовка небольшая - всего то двенадцать столиков: три ровненьких ряда по четыре столика в каждом. Начальство сидит в среднем ряду за последним столиком, а ребята, немного притихнув, усаживаются за "свой" - первый(!), в этом же ряду.
По столовке лениво прогуливается жирный кот Васька - любимец повара. Он уже давно не обращает внимания на временно тут суетящихся посетителей и с достоинством ходит куда хочет и когда захочет. И не было бы этого рассказа, если бы Ваське не захотелось вдруг потянуться.
Кот был действительно красавец - пушистый, сытый, вальяжный и все невольно провожали его восхищённым взглядом, пока он чинно, с достоинством нёс себя через залу и несомненно, знал себе цену. Василий опёрся передними лапами о сиденье стула, стоящего у соседнего столика и лениво прогнул пушистую спину - потянулся, шикарный хвост при этом победно торчал трубой, открывая миру - в данном случае молодым летёхам, нежную кожу розовой попки - с пятачок.
Коля в это время намазывал деревянной палочкой горчицу на хлеб, заметьте, тончайшим слоем, ибо колоритные местные названия оной говорили сами за себя: "Вырви глаз!" или "Смерть фашистам!". Горчица, несомненно, была палочкой-выручалочкой повара, потому что под неё можно было скормить любое неудачное варево - такая она была термоядерная.
И вот тут то, на самом интересном месте, я бы хотел немного пофилософствовать... Интересно, что толкает людей на необдуманные поступки в молодости? Неужто дурость? Нет и ещё раз нет! Я уверен, что это неосознанное любопытство в познании мира. Ага.
Так вот, шебутной Коля перевёл озорной взгляд с нежной задницы - с пятачок, задаваки Василия на деревянную палочку, на которой домиком - от густоты, восседала горчица - "Смерть фашистам!", хитро переглянулся с товарищами и ма-азнул от души...
Всё остальное произошло в долю секунды: котяра взвыл, как сирена при бомбёжке, и помчавшись по столам, "нашёл" брюхом и лапами широкую супницу высокого начальства, при этом сирена добавила децибел, затем, по инерции, попробовал боком бетонную стену на прочность и чмякнувшись на пол, опрометью вылетел на улицу, сходу открыв массивную дверь лбом. Конечно, такой умопомрачительной хрени от барчука Василия никто из начинающих юмористов не ожидал.
Бывали в жизни реальные случаи, когда человек, попадая в стрессовую ситуацию, видел происходящее, как бы в замедленной съёмке. Наверное, это какая то защитная реакция организма перед неминуемой опасностью, которую он чует нутром.
После того, как котяра заорал, почти матерно, время для Коли сначала остановилось, а затем потекло так медленно, будто густой мёд из банки. Вот Василий сначала завис в воздухе, будто джинн над кувшином, затем ме-едленно опустился на стол, ме-едленно прогнулся на лапах и оттолкнувшись, сделал два парящих, как в невесомости, прыжка. Ах, как красиво это в замедленном темпе! Да, кошки с их грацией, вообще, красивы... Эх, если бы можно было и звук отключить...
И всё было бы замечательно, если бы второй прыжок не закончился в открытой супнице, наполненной до краёв густым и горячим варевом. В воздух ме-едленно взлетели фонтаны жирных брызг и так же ме-едленно опустились на безупречную форму и удивлённые, мягко говоря, лица, даже страшно выговорить кого...
Вот, комполка начал ме-едленно подниматься из-за стола, ме-едленно вытирая лицо салфеткой и одновременно стряхивая лапшу с мундира на пол. Вот, он ме-едленно поворачивает разъярённое лицо и проявив недюжинные басы, орёт - Кто-о-о-о-о???
Тут время, как не странно, опять сделало кульбит и вернулось в обычный ритм.
Коля встал и, как положено это в армии, скромно представился - Лейтенант Гусев.
- Десять суток! - прогремели басы, прибавив такие длинные и лихие обороты, что я должен их опустить, всемерно заботясь о здоровье Вашей психики, мой уважаемый читатель.
Новость об этой проделке Коли Гусева разошлась мгновенно по полку, наверное, со скоростью кота Василия, случайно узнавшего, что любимый повар готовит отменную горчицу, правда, другим местом, но не в этом же суть, чёрт возьми!
Ржач стоял болезненный и скромного героя чествовал весь полк, а вылилось это в торжественных проводах - вышли все кто не был в полётах. Каждый хотел пожать его мужественную руку и сказать добрые слова на дальнюю дорожку. Колю отвезли в городскую комендатуру, где и находилась офицерская гауптвахта, а там уж случилась другая история, но об этом чуть позже.