Академик В. Л. Янин попытался решить проблему путем применения принципа криминалистики и — «отыскивая виновника, ищи того, кому преступление выгодно»-древнему римскому постулату. Поэтому, задаваясь вопросом, выгодно ли было устранение Бориса Ярославу, историк полагал, что на него ответила вся судьба «самовластца XI века». Вместе с тем ученый подчеркивал, что «свидетельские показания» источников дают возможность предположить, что не только Ярослав, но и Святополк замарал свои руки в крови: «Если один виноват в смерти Глеба, то за смерть Бориса, как будто, должен ответить другой. Но гибель Святополка открыла для Ярослава блестящую возможность: свалить все на фактического „соучастника“, ставшего навсегда „Окаянным“»(Янин В. Л. Таинственный XI век. // Знание — сила. № 3. 1969).
Выражаясь просторечно- Святополк убил Бориса, а Ярослав -Глеба списав на Святополка убийство Глеба «прицепом». Зная, как «липнут» обвинения к тому, кто уже в чем-то прежде виновен. По этой причине Лесь бы не решился оценивать «Повесть об убиении Бориса» и «Сказание и страдание и похвала святым мученикам Борису и Глебу» «Анонимное сказание»-традиционный источник для выводов о виновности- из-за того, что оба произведения взаимозависимы и взаимообусловлены и составлены из одного протографического источника- по сути, являются одной книгой. Cave hominem unius libri- «Опасайся человека одной книги»- крылатое римское изречение. Зацикленность на одном источнике-не проверенном на его достоверность и правдивость не могла послужить отысканию истины.
Д. А. Боровков в книге «Тайна гибели Бориса и Глеба» исследует безлич источников по теме, приводя сравнительный анализ их достоверности, дополняя свое исследование важным и справедливым замечанием- «Следует отметить, что авторы всех вышеперечисленных точек зрения в своих рассуждениях просто отдают приоритет одной литературной традиции над другой, нисколько не задумываясь о том, насколько субъективным может быть в каждой из них отражение реальных событий»:
«Довольно точные сведения в этих (скандинавских) источниках об окружении Болеслава, Владимира и Ярослава позволяют нам утверждать, что все действующие лица в саге об Эймунде названы верно. Это Ярослав и его жена Ингигерда (Ирина), Брячислав, Борис, Эймунд, Рагнар. Описываемые в саге события в последовательности изложения не расходятся с летописями, есть множество совпадений. Вce это дает нам право отнести сагу к числу самых достоверных источников об изучаемом периоде истории и поставить на одно из первых мест по значимости и исторической ценности. В ней настолько просто и доступно изложены события далеких времен, что не возникает и тени сомнения в их достоверности.
Некоторые сведения о Святополковом времени находим в хрониках Титмара Мерзебургского, Петра Власта, Иоанна Длугоша. Из них наиболее достоверна первая. Титмар также не был свидетелем событий, но, в отличие от других составителей хроник, был современником Святополка и Ярослава..
В хронике отражены события 1013-1018 годов, т. е. до смерти Титмара. Но интересно то, что в ней совершенно отсутствуют сведения о гибели Бориса и Глеба. О причинах можно только догадываться: либо Титмар не знал о случившемся, либо все произошло после его смерти. Другое предположить трудно, так как Титмар был прекрасно осведомлен о междоусобной борьбе братьев, и не только по участию Болеслава в этой борьбе. Почему же он не упоминает о смерти Бориса и Глеба? Можно с уверенностью сказать; если бы Титмар прожил еще год, мы бы узнали из его хроники совершенно иные известия, определившие развязку событий на Руси. Их отсутствие привело к тому, что сообщениям древнерусских летописей нет альтернативы, кроме известий "Эймундовой саги". Мы не знаем перевода хроники Титмара на русский язык, не имели возможности прочитать ее текст даже на немецком. Поэтому при анализе содержащихся в ней сведений о Руси опирались на работы А. И. Линниченко и Ф. Я. Фортинского.
Хроники Галла Анонима, Кадлубека, Петра Власта, И. Длугоша содержат определенные сведения по изучаемому периоду, но все они, за исключением первой, настолько компилятивны, что особой значимости для решения нашей проблемы не имеют.
В хронике Галла весьма кратко описываются события до Болеслава III Кривоустого. Но даже в этих сведениях заметна явная тенденциозность в отношении к его предшественникам - Болеславу I храброму и Болеславу Смелому. В их деятельности, на основе народных преданий, автор находил великолепные примеры для подражания последующим поколениям правителей польских. Поэтому он рисует Болеслава I покорителем Руси, говорит о превращении ее в вассальное государство, чего на самом деле не было».
И что, пожалуй, самое важное, что чешские агиографические памятники Святовацлавского цикла (династические мученики) предлагают различные интерпретации конфликта, возникшего в княжеском роду Пржемысловцев, неизменно рассматривая его в широком контексте противостояния христианства и язычества. В «нашем» случае- летописные источники Древней Руси демонстрируют непротиворечивость и единодушие-«виноват Святополк». Никаких интерпретаций и альтернатив- «одна официальная версия».