11
- Знаешь, как волки добывают себе пищу. Правильно, охотой. Но как они охотятся? – Элен и Сергей остановились на невысоком пригорке, откуда, однако хорошо просматривалась вся округа; лес начинал редеть, переходя в заснеженную лесостепь.
Они открыли консервным ножом две банки тушёнки и теперь ели холодное содержимое с хлебом, запивая водой; некогда было возиться с костром.
– Вот рысь, к примеру, охотится из засады. Бывает и на человека напасть может, если время голодное. Случай помню, рассказывали, давно, в прошлой жизни еще. Мужик шел как-то по ранней осени, где-то, то ли в Карелии, то ли южнее. Не важно, да ты и не знаешь где это. Так вот шел по лесу, а рысь на дереве в засаде сидела и прыг, ему прямо на спину. Еле спасся, в больнице долго лежал, даже инвалидом остался, вот как погрызла.
Элен не отвечала, она всматривалась в сгущающиеся сумерки, и ей казалось, что, то там, то здесь за деревьями мелькают серые тени. Но Дровосек был спокоен, видел он не хуже её, и девушка была уверена, что если бы волки показались на самом деле Дровосек не стоял бы на месте. Они ехали несколько часов подряд, пересекли озеро, и, не останавливаясь, рванули дальше. Солнце клонилось к закату, короткий день таял, как таял бензин в бензобаке.
Она всё время ждала, что мотор начнет чихать, потом заглохнет совсем и тогда им придется бросить выручавшую их, но ставшую из-за отсутствия топлива бесполезной машину и дальше продолжать путь пешком. А это значит, что стая их нагонит, ведь четыре лапы, лучше, чем две ноги, тем более, когда эти ноги проваливаются в снег под тяжестью человеческого тела. Но бензина хватило на большее расстояние, чем предполагал Лесник. Элен не могла без слез вспоминать его. Такое самопожертвование она видела первый раз в жизни. Лесник видел-то её всего несколько часов в своей жизни, и вот отдал за неё свою жизнь. Правда,Сергей сказал, что не всё потеряно. «Не тот человек командир, что бы так вот умереть от клыков да зубов волчьих. Снайперы да противопехотные мины пострашнее будут». Сергей был уверен, что капитан спасся. Может в Дом опять вернулся, может еще как. Думать надо было о себе. У них теперь ни ружья, ни ножа. Из оружия, только консервная открывалка в рюкзаке.
- Так, вот, - продолжал Сергей-Дровосек. – Волки охотятся не так как кошачьи. У кошачьих засада, потом рывок, или бросок на короткое расстояние и жертва в лапах. Видела, как кошки умываются? Это инстинкт. Когда охотишься из засады нельзя, что бы жертва учуяла твой запах. Нельзя спугнуть, понимаешь? А волки наоборот. Они загоняют свою жертву. Думаешь, почему от собак так псиной воняет. Это атавизм. От волков то же запах не как от кошек чистоплотных. Их жертва издалека чует, пугается и начинает убегать. И вот начинается гон, стая идёт следом и постепенно более слабые из оленей, например, больные или малолетки отставать начинают. И всё, это конец для них. Они, еще издали почуяв волков, быстро бегут и теряют силы, а серые неспешно преследуют. Хитры. Может часть стаи загонять, а часть наперерез пойти или, к примеру, часть стаи бежит быстро, а часть, не торопясь, сзади, отдыхает, а потом меняются. Загоняют они свои жертвы. И нас загнать хотят, поэтому и не бегут попятам. И загонят, если мы пока бензин не кончится, до какого-нибудь укрытия не доберемся.
- А ты местность знаешь? Не сидел же ты вечно у Марты. Полгода всё же здесь? – Элен уже не помнила, в какой точно момент они с Дровосеком перешли на «ты».
- Дорогу я знаю, только до неё мы не добрались еще. Марта карту нарисовала, не фонтан конечно, но сойдет. Мы как-то с командиром практиковались в ориентации по незнакомой местности. Дорога она,… в общем, сама увидишь.
- А здесь куда дальше? Вы ж с Лесником знали куда ехать.
- Знали, знали,- Дровосек повернулся в другую сторону и стал вглядываться вдаль, щуря глаза. Там деревьев почти и не было, и степь сливалась с горизонтом. – Туда нам надо. Озеро кончилось, опять лес начался. Но лес это не долгий, так, пролесок, а сразу за ним степь. Засветло мы до этой точки и должны добраться были. А как стемнеет ровно над горизонтом, куда я смотрю, звезда появится. Самая яркая. Вот по ней ориентироваться и будем. Дорога там. Только сколько километров сказать не могу. Да и километры здесь вещь относительная.
- Как далеко вы заходили в ту сторону? - Элен вглядывалась в горизонт, но там было всё однообразно серо, тьма еще не сгустилась, и звезд не было. Серая хмарь, навевающая тоску. А тут снег еще пошел. Мелкий, мокрый.
- Я за озеро переходил, было дело. Дальше нет. Дальше Петр бывал. Говорил степь пустая, днём, а ночью лучше не ходить. Но сам ходил и возвращался. Значит, и мы пройдем.
- Как думаешь, он живой? - в который раз задала вопрос Элен. – Мы его увидим ещё?
- Живой, - твердо ответил Дровосек. – А на счет, увидим, это и вовсе как пить дать. Увиделись же мы с ним здесь. Значит, и ещё увидимся. В другом месте. Но потом, это, потом. Он здесь нас еще нагонит, в этом дурдоме. Ну что, доела? Давай, двигаться надо.
Они побросали пустые банки в снег, прятать следы своего присутствия было бесполезно, волки их чувствовали на расстоянии, да и за ними тянулись ровные полосы от полозьев снегохода. Сергей вытер консервный нож об снег, вытер насухо рукавом куртки, но не убрал обратно в рюкзак, а положил в карман. Ближе доставать.
Он сел за руль, Элен сзади, мотор завелся без проблем, и у них отлегло от сердца, значит еще проедут, значит, есть шанс увеличить расстояние между спасением и волчьими клыками. Минут через пятнадцать они проехали последние деревья, и их со всех сторон окружила заснеженная пустыня, на которую медленно, но верно опускались сумерки.
Элен не оглядывалась назад, а если бы оглянулась, то все равно не смогла бы увидеть, как на пригорок поднялась серая четвероногая тень. Волк стоял некоторое время неподвижно. Он не принюхивался, а просто смотрел вперед, в темную степь, туда, где исчезал вдали превратившийся в точку снегоход. Стало совсем темно, небо заволокло облаками и ни звёзд, ни луны не было видно. Волк не двигался, словно ждал чего-то. И вдруг поднялся ветер, и облака побежали быстрее, и снежные вихри вперемежку с черной грязью, заплясали над ночной степью. Облака всё редели и редели, гонимые ветром, и вот уже из одной рваной раны на небе выскочила перепуганная луна. Она осветила, насколько могла равнину, но оставалась открытой не долго, с запада ветер пригнал новые тучи, тяжёлые, чёрные, готовые спрятать ночное светило уже до утра. Перед тем как исчезнуть луна бросила последний взгляд на холм, где стоял волк. Словно прощаясь с ней, зверь изогнулся дугой и завыл. Страшно торчала вверх его морда и в последних лоскутах лунного света было видно, что вместо чёрного волчьего носа у него свежая рваная рана с запекшейся кровью.
Славко перестал выть так же резко, как и начал. Он одиноко спустился с пригорка и пошёл в ночь, точно по следам снегохода. Волк был один, остальной стаи с ним не было, а минуту спустя, когда тучи всё-таки сожрали перепуганную луну, весь мир накрыла непроглядная тьма, и не стало видно совсем ни кого, ни медленно катящегося на последнем издыхании снегохода с двумя людьми, ни их страшного одинокого преследователя.
12
Когда кончился бензин, мотор чихнул разок и без всяких конвульсий издох. Элен и Дровосек не предпринимали никаких попыток оживить его, просто слезли и пошли по инерции дальше, держась за руки, чтобы не потеряться в непроглядной тьме.
- Мы так собьемся с дороги, - шепотом сказала Элен. – Где звезда то твоя?
- Звезда на месте должна быть. Насколько я понял, небесные светила здесь это самое стабильное в физическом плане. Только не видно её, видела, какие тучи ветер пригнал, - Дровосек не отпуская руки Элен, умудрился покопаться в рюкзаке свободной рукой, свесив тот на одно плечо. Он вынул фонарь и тогда толстый конусообразный луч света разогнал темноту на несколько метром впереди.
К ночи подморозило и уже появившиеся на весеннем солнце лужи превратились в ледяные островки, на которые падал мелкий снег, блестевший даже под слабеньким лучом фонаря. Неожиданно Элен обнаружила под ногами некоторое подобие дороги, лучше даже сказать тропинки. Никакого покрытия не было, ни асфальта, ни гравия, но здесь явно ходили, дорога, не петляя, вела вперед и исчезала впереди в темноте, где заканчивался световой конус. Она была уверена, что когда они смотрели с холма на совершенно пустую степь, там и намека не было на дорогу. Видимо Дровосек то же обратил на это внимание, он даже присел и потрогал твердую землю тропинки рукой.
- Ну что ж, дорога есть, значит надо идти, выбора то особого нет. Есть дорога значит, кто-то ходит. Может там люди живут, - Дровосек кивнул в ту сторону, где темнота скрывала продолжение тропинки, и смело пошел вперед, не отпуская руки девушки.
Фонарь освещал путь. Было тихо, ни крика зверей, никаких подозрительных шорохов из темноты. Тихая ночь и падающий снег в луче фонаря. Странным было то, что к свету фонаря стала примешиваться какая-то мерцающая жёлтая подсветка. Элен подумала, что, наверное, это лунный свет, но, подняв голову вверх, луны не увидела. Тучи по-прежнему закрывали все небо. Подсветка шла как будто от земли, и объяснение этому она найти не могла. Сергей замедлил шаг, начал огладываться по сторонам и Элен поняла, что он видит то же самое.
Минут через десять они начали замечать, что дорога становится шире, причем в одном месте она неожиданно (Элен могла поклясться, что это превращение произошло прямо на ее глазах) стала асфальтовой, причем даже с истертой белой разметкой посередине. Можно было списать это на оптический обман, но неожиданно Сергей оглянулся, и Элен почувствовала, как он вздрогнул и сильнее сжал ее руку.
- «Волки нагнали», - первое о чем подумала девушка и то же резко обернулась. Волков не было. Картина была вполне мирной - за ними, насколько мог выдернуть из темноты ручной фонарь, лежала асфальтовая дорога с истертой белой полосой посередине на которой они и стояли.
- Мы не заметили, как с тропинки перешли на асфальт, - неуверенно сказала девушка, пытаясь найти происходящему логическое объяснение.
- Может быть, может быть.
Вокруг становилось все светлее и светлее, странный рассвет посреди ночи. Сергей выключил фонарь и хуже видно не стало. Они продолжали идти, как вдруг справа раздался не сильный треск, будто ветку переломили. Люди синхронно повернули голову на звук, но ничего опасного не увидели. Хотя не понятно чего теперь надо бояться больше волков или дороги, которая появляется под ногами неизвестно откуда.
Справа около обочины лежала черная автомобильная покрышка и Элен могла поклясться, что секунду назад ее здесь не было. Треснуло где-то впереди слева, и, повернув головы в другую сторону, они увидели лежащую у дороги небольшую прямоугольную бетонную плиту с торчащими из неё кусками арматуры.
- Этого не было ничего. Это всё только что появилось, - тупо констатировала и так уже понятные вещи Элен.
- Так, Ленка, соображаешь. Главное чтобы появлялись такие же неопасные вещи, а то мало ли чего появиться может. Гляди в оба.
Они шли, удивленно глядя по сторонам. Вдоль дороги, справа и слева, с негромким треском, появлялись в желтом мерцающем свете различные предметы, которыми обычно усеяны все обочины узких периферийных дорог. Ржавые колеса, резиновые покрышки, какие-то металлические баллоны. Появлялись остовы автомобилей, ржавых с выцветшей краской. Спустя некоторое время стали появляться постройки. Некоторые целиком, а некоторые, какими-то жуткими несуразными частями. Длинный серый барак появился только наполовину, прямо по окнам шел зубчатый разлом, и если бы на земле валялись обломки бетонных плит, можно было бы предположить, что он просто разрушился. Но на земле ничего не валялась и Элен подумала, что эта часть, перенесенная сюда неведомой силой, просто оторвалась от той, которая осталась стоять где-то там, на своем месте.
Чуть дальше появилась такая же половинчатая автобусная остановка, но она была, как будто не оторвана, а отрезана гигантским ножом, находившимся в соответствующей по размеру дрожащей руке. Извилистые края отрезанного метала, стекла, и половины деревянной скамейки были ровными и гладкими.
Треск слышался все чаще и чаще, и жёлтое сияние раздвинуло темноту, насколько хватало глаз. Путешественники прошли мимо большого дорожного указателя, который стоял на двух ржавых металлических столбах. Знак был белым и прямоугольным, но середина его отсутствовала, и Элен прочитала только первые и последние буквы, написанные на знаке. «НИЖ….ОВСК».
- Добро пожаловать в Нижовск, - Сергей тихо засмеялся. – По-моему сюда Россию-Матушку больше притягивает, чем всё остальное.
Зрелище было не столько пугающим, сколько удивительным и интересным, они входили в этот фантасмагорический город, возникающий прямо на их глазах затаив дыхание и даже не думая о возможной опасности.
Пригороды закончились и теперь люди шли по широкой улице с несколькими полосами для движения машин, но, ни одного автомобиля не было видно, ни автобусов, ни грузовиков, ни мотоциклов. В одном месте около тротуара валялся ржавый велосипед с одним колесом. Вдоль улицы, на одинаковом расстоянии друг от друга, стояли двуглавые фонари, справа и слева высились однотипные многоэтажные дома, вдоль которых росли деревья, трава и кустарник. Все это мерцало в жёлтом переливающемся сиянии и безмолвствовало. Фонари не светили, практически нигде в окнах домов не было стёкол, и ни одного человека на улице.
- Людей нет, - констатировал Сергей. – С одной стороны это хорошо. Дверей во многих домах тоже нет. Думаю, нам все-таки повезло, могло быть хуже. По крайней мере, если волки идут за нами следом, то нам будет, где укрыться.
- Я поняла, - подержала разговор Элен. – Мы стояли и смотрели на степь, когда было еще светло, и проехали мы не так много. Город появляется только ночью, будь он здесь днём, мы бы его увидели.
- Согласен. Смотри, дорога, прямая, уклонится, мы особо не могли. Пойдем осторожно вперед, если городок здесь начинается, значит где - то и закончиться должен. Светло, будем оглядываться, что бы серые нам на спину не прыгнули. Хотя мы наверняка должны их услышать. Наверное. Здесь тишина неестественная, как будто все звуки глушатся. Мертвый город- то. Как до противоположных окраин доберемся можно привал сделать небольшой. Глядишь, тучи разойдутся, звезду разглядеть можно будет, а значит и правильно ориентироваться легче будет…. Я думаю, стая может сюда и не сунуться, явно здесь не их ареал обитания. Да и может они в другое место попадут. По дороге можно одной идти, а очутиться совсем в разных местах.
- А если мы в доме, каком-нибудь заночуем на привале, а он поутру исчезнет?
- Ну, знаешь, в обычной то жизни всё наперед не предугадаешь, а здесь тем более. Может, и мы исчезнем вместе с ним. А может, проснемся в голой степи у волков под носом. Но ты заметила, здесь тепло. Там в степи, было холодно, и снег шел. А здесь я холода не чувствую. Здесь вообще как будто все отсутствует и звуки и ощущения. Поспать надо, в степи мы замерзнем. Карту посмотрим еще. И план продумаем, как дальше быть. Хотя выбор то у нас небольшой. Но до рассвета еще часов шесть не меньше. Часа четыре поспим, я будильник поставлю на часах, и дальше в путь.
Городок оказался маленьким. По внутреннему ощущению времени прошли они около часа. Всё такие же однотипные дома, единственно в одном месте, по-видимому, в центре города было некое подобие площади окруженной административными зданиями, отличавшимися от многоэтажек по архитектуре в лучшую сторону. Периодически они выходили на перекрёстки, где направо и налево тянулись такие же улицы с фонарями, как будто зеркальные отражения. Иногда, они проходили мимо узких переулков и подворотен, но туда казалось, жёлтое свечение не проникало и узнавать что там такое в темноте, не было никакого желания. Приключений и так хватало.
Когда они пересекали площадь, Элен боковым зрением заметила движение чёрной тени вдоль одного из зданий, хотя до этого и намека не было, что в городе они не одни. Тишина в городе была абсолютная. Элен и Дровосек не слышали даже собственных шагов. И даже собственные голоса они слышали с трудом. Элен подумала, что отойди Сергей от неё метров на десять и повернись к ней спиной, до него не докричишься. Хотя иногда они и расходились по разные стороны улицы, что бы рассмотреть заинтересовавшую вещь поближе, Элен старалась не выпускать мужчину из виду. Потеряться в городе фантоме ей совсем не хотелось. А теперь, когда ей показалось, что в городе они не одни, она не на шутку перепугалась и постоянно оглядывалась по сторонам. С этакой городской звукоизоляцией бесшумно подобраться к ним было проще простого. Сергей посматривал на Элен, которая вертела голой в разные стороны, и только ухмылялся.
Город заканчивался, и нужно было искать место для ночлега. Последние многоэтажки они прошли минут пять назад, тогда же закончился и ровный строй фонарей. Здесь, на окраине домики были небольшие, максимум в пять этажей, но Сергей облюбовал зелёное двухэтажное строение. Дом стоял немного под углом к дороге с правой стороны.
- Здесь разместимся. Отсюда дорога просматривается далеко и вход один.
- Я видела кого-то на площади. Хотя, может быть показалось.
- Нет, не показалось. Он за нами идёт.
- Кто? Волк? – Элен в очередной раз обернулась, но никого не увидела.
- Хрен его знает кто, - Сергей тоже обернулся. Они стояли на крыльце дома, перед распахнутой дверью. – Прячется быстро, но не волк это точно. На двух ногах ходит. Человек. Думаю случайно здесь, как и мы, раз дал себя заметить.
- Думаешь, он и в дом за нами пойдёт.
- Не знаю, может и не пойдет. Может просто проследить хочет, уйдём мы из города или нет.
- Что делать будем?
Слова Дровосека немного успокоили Элен, и теперь её даже охватил азарт предстоящего приключения.
- Как что? Засаду будем делать. Кто знает, что у него в голове. Уснём, а он прирежет нас спящих. Бережёного Бог бережёт.
- Ну, командуй тогда.
- Пойдём, осмотримся пока. Он сразу в дом не сунется, подождёт.
Оказалось, что жёлтый свет присутствовал и здесь, и внутри оказалось против ожидания не так уж и темно. Сразу за дверью обнаружилась небольшая площадка, а за ней сразу каменная лестница, ведущая на второй этаж. На площадке справа и слева были две двери, со звонками около каждой и черными квадратика с белыми цифрами. Левая была квартирой номер один, а правая, почему то квартирой номер три. Дверь в квартиру номер три была забита досками крест-накрест, и Сергей толкнул дверь в квартиру номер один, но та не открылась.
- Закрыто на ключ, подумал Штирлиц, - непонятно для Элен пошутил он и стал подниматься на второй этаж. Девушка осторожно двинулась следом.
На втором этаже была только одна дверь с номером пять в черном квадратике и куда девались квартиры два и четыре, было непонятно.
- Если закрыто придётся выбивать, - но дверь, после первого прикосновения к ней, начала бесшумно открываться, и также бесшумно стукнулась ручкой о стену, открывшись нараспашку. - Ну, значит нам сюда и надо.
Направо была небольшая кухня, примерно метра три на два. Стол, покрытый клеёнкой в цветочек, несколько стульев, белый холодильник, грязная газовая плита, на которой одиноко красовался красно белый засаленный чайник. На столе стояла сахарница и плетёная хлебница с двумя чёрствыми сухариками. Обычная дешёвая обстановка.
- Здесь негде засаду устраивать, пойдем, посмотрим, что ещё есть.
Они прошли прямо, и попали в довольно просторную комнату. Комната, как и кухня, была обставлена дешёвой типовой мебелью, а в углу ютился старинный ламповый телевизор. Из комнаты вела одна дверь, видимо в соседнюю комнату и еще лестница наверх, не совсем винтовая, а так, в пол-оборота.
- Другое дело, - проговорил Сергей, довольно осматриваясь. – Ты располагайся пока, а я посмотрю, что там. Лестница, поди, на чердак ведет.
Элен кинула рюкзак на пол и села на пыльный с виду диван. Она с удивлением обнаружила, что пыль не поднялась в воздух, как этого следовало ожидать, а преспокойно осталась лежать на обивке вопреки всем законам физики. Казалось, только жёлтое сиянье колыхнулось по комнате. Сергей вернулся, и они коротко обсудил план действий.
- Я на чердаке спрячусь. Вот только несколько балясин выломаю, вместе с перилами, что бы спускаться быстрее было. А ты на диване устроишься, а из рюкзаков мы типа моего чучела придумаем. Ну и как будто мы с тобой в обнимку спим, обыграешь.
- О-кей.
Сделали, как договорились, и стали ждать. Элен лежала в обнимку с рюкзаком, и на секунду допустила мысль, что если бы это Сергей сам лежал рядом с ней, она бы то же это с удовольствием обыграла. Она даже улыбнулась, но потом стала отгонять эти мысли, все-таки засада, дело нешуточное. Она решила не думать вообще ни о чем, а просто прислушиваться. Незаметно для себя Элен заснула.
Но спать долго ей не пришлось. Прямо сквозь сон она почувствовала, что над ней наклоняется какая-то тёмная фигура и всматривается ей в лицо. Элен уже хотела, не просыпаясь, вскрикнуть от страха, но в тот же момент Сергей рухнул с чердака вниз.
Сон как рукой сняло. Элен кошкой вскочила на спинку дивана и смотрела оттуда, как двое катаются по полу. Элен никак не могла рассмотреть незнакомца, он был закутан, в какую-то тёмную штору, на которой красовались редкие изображения зеленого растения, и Элен издалека показалось, что это трилистник канабиса.
У Сергея в руке был консервный нож, но тот, другой держал его за руки, и пустить нож в ход не было никакой возможности. После очередного поворота, Сергей стукнулся рукой о ножку дивана, и нож полетел под диван. Но как, ни странно, это даже пошло на пользу, он понял, что воспользоваться холодным оружием, пусть даже таким смешным, не удастся, и изо всех сил работая руками, вырвался из хватки чужака и подмял его под себя. Схватив отломанную балясину, он уже занес её над головой незнакомца, собираясь одним ударом решить исход поединка, но тут его противник неожиданно заговорил:
…Где ты любимая? Где твои волосы
В городе мертвом ни скрипа, ни голоса
Только пустынные улицы длинные
И фонари в ряд с горбатыми спинами…
Чего-чего, а такого поворота наши друзья не ожидали. Элен так и замерла на спинке дивана. А Сергей, выронив деревяшку из рук, встал с побежденного тела и отступил на несколько шагов назад. Чужой, замолчав, отполз к стене, и замер там ни на кого не глядя. Штора сползла с его головы, и Элен смогла разглядеть вполне симпатично молодого человека лет двадцати пяти.