Открытое письмо В.В. Путину
Владимир Владимирович! Пишет Вам бывший фермер Республики Алтай. В этом письме хочу я Вам, Владимир Владимирович, дать несколько хороших советов, исключительно из мужской солидарности. Однажды заметил, что наши биографии схожи: у обоих университетское образование, какое-то время и мне пришлось служить в Дрездене, у Вас был "Запорожец», - я и сейчас на оном езжу. Узнав, что у Вас нерусский зять, я поневоле смирился со своим. И последнее, в этом году нам стукнет по 60. По этому поводу недавно слышал хорошие строки, словно для нас:
"Лес и травы всё желтей
Солнце в тучах прячется
А у друга юбилей
Пенсион – корячится!"
Про пенсион разговор и пойдет. Товарищи мои, пользующиеся этим благом, советовали не тянуть и собирать документы. Морозным февральским днем почувствовав, что дозреваю, полный вдохновения и оптимизма отправился я брать последний в жизни бастион.
Надо сказать, выпала мне большая удача родиться в райцентре, здесь же трудиться, то есть не пришлось мне в этот день, допустим, ехать за сотню вёрст. Всего-то - двадцать минут ходу. В архиве встретили на удивление приветливо. Обещали в течении десяти дней сделать выписку заработной платы.
Ободрённый удачным началом, направил я свои стопы к главе муниципалитета. В далёком 93 году, утвердил райисполком меня на должность главы крестьянского хозяйства. Это в трудовой книжке должным образом было записано и придавлено гербовой печатью. По всей логике вещей глава муниципалитета должен был констатировать завершение моей трудовой деятельности и приложить печать. Тем более, что мною был предъявлен документ о прекращении деятельности моей на фермерском поприще.
Глава муниципалитета, удивительно стройный (он у нас недавно) для такой должности мужчина с усами на моё обращение поставить печать, отчаянно закрутил задницей. И исполкома уже нет, и печать другая. Короче, отправил, «послал» к Челбаковой Екатерине Ижинеровне.
Дама оказалась на удивление постоянно занятой. Приходите завтра. И вот, только на третий день мы смогли приступить к разговору тет-а-тет. С первых же слов понял, такие люди, как Катерина были и всегда будут в цене, я их хорошо помню с советских времён. Могут часами говорить, лить речь, вешать лапшу на уши. Дела от них не дождешься. Сижу, слушаю льется рекой что-то типа: есть ли жизнь на Марсе?.. А сам думаю о Вас.
Короче, Владимир Владимирович, бросайте всё и начинайте собирать документы. Вы ж, наверно, не представляете, что Вас ждет! Придется не раз смотаться до Ленинграда, то есть до Санкт-Петербурга. Да, да - за справочками. А там ещё и печати, небось, Ленинградской нету. Привезёте Ленинградскую, могут заартачиться - надо Петербургскую, или опять что-то не то. А печати, справки из КГБ? Такой и артели давно нет. А вдруг, найдется молодой деятель от Пенсионного фонда, и поставит вопрос о службе в ГДР. Где ГДР??? Вам же и придётся доказывать, что была такая страна. И доказывать справочкой с печатью и штампом. Боюсь, что по поводу такого документа, будете просить госпожу Меркель пособить. А в каком она настроении будет?
-Ты слушаешь меня? - Удивлённая моим молчанием воскликнула Екатерина.
-Вы мне печать поставите?
Глаза у Екатерины округлились, магнитофон включился с начала записи: «есть ли жизнь на Марсе?...» То, что она говорила, я и без неё знал.
Первые пять лет становления, крестьянские хозяйства были освобождены от налогов, согласно черт знает какому-то постановлению. По окончанию этого срока, фермерский налог где-то кем-то делился на пенсионные, социальные отчисления и уже совсем недавно нас, «олигархов от сохи», обязали платить по отдельным счетам в пенсионный фонд и прочие прибамбасы. Так вот, за эти первые пять лет, фермерам стаж не причитается, да и за последующие годы бабушка ещё надвое сказала.
Вы, Владимир Владимирович, пока в премьерском кресле, срочно проверьте, идут ли с Вашего заработка отчисления в пенсионный фонд. Лучше проверить. У нас, здесь по району, многие мужики, и не только фермеры, исправно работавшие и получавшие зарплату, вдруг оказались без стажа, да и пенсию начислять не с чего. Так у нас.
Обидно будет и Вам, однако, узнать, что у того же Ходорковского, отбывающего срок в тюрьме, или у безработного Кудрина стаж идёт, а у Вас - нет.
Так, так оно получается, сидишь, или лежишь - стаж идёт, работаешь - стажа нет.
- Ты слушаешь меня? - Опять возникла Катерина.
- Слушаю! Печать будете ставить?
Отправила, «послала» Екатерина меня в налоговую. С налоговой «послали» в плановый отдел. И тут я понял, за счёт чего в Пекине на олимпиаде мы взяли золото в непростой дисциплине спортивной ходьбы.
Можно с уверенностью предположить, что и в Лондоне в этом виде россиянам равных не будет. У меня даже мелькнула мысль, а не замахнуться ли нам и на марафонские дистанции.
Удивительное животное осьминог, у него кровь голубая. Российские чиновники с самого низа, до самых верхов, получив должность, вдруг начинают чувствовать голубизну своей крови. Причём половиной щупалец намертво вцепляются в полученное кресло, другая половина ищет, где что плохо лежит. В минуту опасности, а у чиновника это связано с тем, что надо что-то делать, решать, осьминог (чиновник) выкидывает чернильное облако, и скрывается под видом отписок, или начинает тренировать россиян в спортивной ходьбе.
Вот так, Владимир Владимирович, ведь обидно будет, Вы пахали как раб на галере, я всю жизнь на стройке, да здесь на семи гектарах спину согнул - и такой облом. Короче, побеспокойтесь, она ведь жизнь махом пролетела, а тут до осени всего ничего остаётся.
По мере возможности буду я Вас и в дальнейшем информировать, «бабы говорят», что наш Пенсионный фонд не просто кормушка, а целая откормочная площадка. И с работниками этого фонда всё не так просто. На ходу подмётки рвут.
Вроде неудобно, но все-таки спрошу, как Вы так ловко за тридцать минут прошли техосмотр? Я вот здесь третий год не могу диагностику пройти.
С уважением, Крапунов М.И.