Все-таки женщины – творенья – венец!
Независимо от социального статуса, внешности, возраста и склочности характера они настолько перестраивают окружающее пространство, что на уловки попадаются даже адаптированные персонажи.
Мне всегда везло с окружением, и с детских лет я рос вниманием бабушек, мамы и старшей сестры. Кузины, тетки и внучатые бабки прекрасно дополняли картинку позволяя изучать слабый пол на самом его «переднем крае». После свадьбы добавились жена, теща, две дочери, свояченицы и множество племянницы. Малочисленные мужчинки в такой армии «на поверхности» проглядывались редко, ну а потом и женского долголетия не отменял – никто.
Независимо от возраста – любая женщина – женщина. Не знаю, как уж так случилось, но мне довелось родиться в семейке долгожителей и естественно по материнской линии.
Дед Александр дожил до 92-х и умер в добром здравии (скорее всего по желанию). Жаловался маме за неделю до смерти, мол, что-то я Оленька жить-то устал. Три его дочери отца не подводят по сей день: старшей 89, средней 87, а мамочка моя - «молода пока» - для Венских 77 не возраст.
Старики народ чудный, хотя биологических изменений после семидесяти никто не отменял. Эх, мои бабули – родные, соседские или просто в платочках на улицах – здоровья Вам! Радуйте меня всегда живостью характеров, настойчивостью, ненужной активностью и странностью суждений.
Прости читатель, но такое предисловие просто необходимо, чтобы понял ты, как умудренный житейским опытом автор попался на ту самую «высокую минуту» от собственной же мамочки.
Вечер только-только начинался, когда неожиданный звонок спутал все мои планы.
– Миша! – заговорщицки вещала матушка, – У тетки Лили (87 лет) с обеда не отвечает телефон.
Учитывая социальную адаптированность и линейку долгожительства, я сильно не переживал. «Прислушался внутрь» на душе спокойно – сердце меня пока не подводило. Однако попытки успокоить родительницу успеха не принесли.
– Я переживаю! – явно находилась на «высокой минуте» она и уверенно любовалась собой в момент власти над миром в лице собственного сына.
Мои высказывания про их обще-глупый отказ стариков от домашних телефонов и ненадежности сотовой связи валились в пустоту. Пообещал взять запасные ключи, и посмотреть, что к чему.
Вечерние делишки не спеша расшивались, но спокойно обдумать кой-какие проблемки помешал звонок жены.
С первых слов я понял, что она тоже на «высокой минуте».
– Ты где? – властно звучал голос и требовал немедленной поездки к тетке на адрес.
Темнело.
Не желая никого беспокоить (только-только простили очередной пьяный залет) пообещал и все-таки поехал к матери за ключами, еще пытаясь сосредоточиться на житейских вопросах, но тут позвонила одноклассница.
Поделился, надеясь на понимание.
– Как ты можешь? – моментально свалилась и она «высокую минуту», – Представь, мы сейчас здесь с тобой говорим, а где-то там человек помирает!
Теперь в состояние «спасителя мира» рухнул я сам. Последняя картинка была слишком яркой и тетку я все-таки любил.
Ночной город хорош чтобы доделывать делишки в отсутствии суеты. Машин – мало. Пешеходы почти все уже дома – ужинают, скандалят, что-то решают – многое тебе путник могут рассказать огни ночного города при известной доле фантазии.
Мамуля обеспокоенной не выглядела, хотя ключи принесла сразу и не пыталась по обыкновению чем-нибудь напичкать.
Городок наш невелик – что такое против столичных расстояний наша «паутинка» полумиллионного населения – пшик мелкий, так что на месте я был через пять минут.
Окна горели. Разглядывая из машины шторы, надеялся – секунда и мелькнет моя дорогая тетка, перечеркивая все сомнения любителей «высокой минуты», а телефон не умолкал.
– Как можно сидеть? – кричала одноклассница, – Хладнокровный!
– Миша я нехорошо себя чувствую, – вещала мама, – Любая правда лучше ожиданий!
– Ты точно у тетки? – подозрительно интересовалась жена.
– Эх! – нервно пошел я в атаку.
Ключи. Электронный замок. С неудовольствием вспомнил, что домофон тетка не ставила из-за сильной глухоты.
Двери второго этажа с номером «40».
Открываю первую вспоминая инструкции что-где дергать и куда жать на верхнем замке.
Вторая дверь оказалась заперта на заложку изнутри. За ней дьявольски грохочет телевизор. Реакции на мои крики-рёв-пинки – ноль.
Воображение разыгралось и не дожидаясь звонков от мамочки-жены или одноклассницы я нашел по Интеренету фирму «Отмычка».
– Вскрытие тысяча двести рублей, – прозвучал приговор, – Милиция обязательна!
– Тетка, говоришь? – кричал подвыпивший товарищ участковый, - Куйбышевский район? Решу. Не вопрос, только похоронная команда моя – как-никак три тысячи с головы!
Мои предположения о вертикали коррупции в МВД – подтверждались и карусель завертелась.
– Сколько лет покойнице? – перезвонил мне дежурный участковый из нужного райотдела, – Похоронная команда будет моя (безапелляционно). Выезжаю!
– Где милиция? – прибыл с емкой сумкой мастер вскрытия стальных дверей .
Не переставая звонили мама, жена и одноклассница требуя информации. За дверью у тетки по-прежнему грохотал телевизор.
Мастер нервничал. На очереди у него было три заказа, и я убедил его переговорить с участковым по телефону.
Блюститель согласился, вырвав у меня твердое обещание о похоронной команде, а мастер, наконец, решился на вскрытие, записав номер его удостоверения и мои паспортные данные.
Клацнул заветный саквояж.
Черные стальные щипцы ухватились за обшивку замка, но с первого раза ее сорвать не удалось. Со второго дело пошло лучше, заскрежетало железо, и тут неожиданно из квартиры раздался дикий крик:
– Кто там? – орала благим матом, моя закаленная сталинскими дворами и голодным тылом тетка Лиля, – Кто лезет? Убью!
Услышав, что дверь открывается, мастер ловко отпрыгнул и вовремя. Я еле успел перехватить тетку – та повисла у меня на руках в ночной рубашке и с красным туристическим топориком.
– Спокойно тетя Лиля! – гаркнул я, толкая ее внутрь и проклиная всех любителей «высокой минуты» за чужой счет и мастеру, – Сейчас рассчитаюсь.
Ситуация требовала срочной расшивки – слишком уж этот узел затянулся.
Тетка опознав меня успокоилась и вставила челюсти приняв, наконец, свой доброжелательно- человеческий облик.
Мастер ушел, получив кровные 1200 рублей.
Любители высокой минуты пока не звонили, зато появился участковый.
– Где покойная? – заявил он с порога, – Как это живая? – строго таращился он, – Точно?
Ушел, лишь сверив паспорт и личность, но поговорить нам не дали опять.
– Ритуальные услуги Иртас! – кричали из-за двери, – Мы от Андрея Валерьевича, – выдали они позывные первого участкового.
– Точно живая? – перезвонил он мне через минуту, и тут прибыла похоронная команда из Куйбышевского района.
Когда «ходоки» закончились, прошло минут тридцать. Тетка, привыкшая к жизненным потрясениям, все это время покорно сидела на кухне, здоровалась с очередными гостями огорченными её долголетию и все порывалась напоить всех чаем.
Любители «высокой минуты» больше не перезванивали – каждый получил от меня свою порцию, и наверняка они зализывали сейчас «раны» готовясь вместе с городом улечься «на боковую».
А главный виновник событий сотовый телефон нашелся у тетки под матрацем вместе со всеми «неопознанными» звонками и пониманием, что от бывшего «символа роскоши» обыкновенного домашнего телефона – отказываться – рано!
Март 2012 г. Иркутск