Они не были виноваты в том, что повстречали друг друга, придя работать в одну и ту же фирму. Он устроился раньше её и конечно на неё могли посмотреть косо, что вот мол пришла тут такая «отбивательница» мужиков вопрос от чего…ну «наверное» от коллектива, но не от других же? Конечно можно понять желание любой женщины добиться, даже пусть потенциально мужика, тем самум подчеркнув своё превосходство по красоте и всё-такое перед другими. Не значит, что и мужик то нужен, да вроде и к Игорю до Ольги никто клинья не подбивал. Так могло случиться и потому, что вообще история запутанная была. Многие считали, что новый сотрудник не свободен. И сам он как-то не проявлял себя в подкатах и флирте. С другой стороны, что хотели разнообразные сотрудницы от новичка. Втирался чтоль в доверие он так? Кто и знает, но расстановка сил произошла на предновогодней посиделке в кафешке, на которую Игорю предложили пойти и он согласился.
Собиралось народу много, и надо сказать, что коллектив то на фирме был женским. Четыре мужика на двадцать женщин. Двое отказались. Кроме Игоря остался один Миша, который был бесперпективным кадром – работал уже не один год, был в возрасте, женат и являлся у девок, только если объектом «женского» юмора. «Мишлен, - ну что сегодня вечером идём к тебе после работы? Купишь вина, то? А цветы? Ну всё... договорились?». Миша обычно в ответ что-то бурчал себе под нос. Что да, конечно, пойдём. А девки, молодые и красивые заливались смехом, над тем, что мужика вогнали в краску. Куда ему пожилому и женатому. Флирт одним словом. К Игорю же пока отношение не формировалось. И накануне сборов на вечеринку девки шушукались: «Как он так вдруг согласился?» У Игоря же было несколько поводов согласиться. Н отделяться же вечно от коллектива, да и Мишлен просил пойти, в качестве мужской солидарности, не бросить его одного на растерзание девкам. Игорёк и согласился.
Состав вечеринки менялся на глазах. Многие отказывались. Кому дорого, кому не по возрасту. В последний момент предложили и Ольге. Она согласилась. А на вечеринке одна из всех выпила с Игорем на брудершафт. Со стороны было всё по-честному. Другие же тоже могли крутить. Не докрутили значит. Никто кроме них и не виноват. Шесть девчонок – это тоже не мало, не забыв про оговоренное, что и пошли только те, кто потенциально что-то хотел от жизни в смысле больше, чем только работать на работе. Вот так и стала Ольга «разлучницей», самой главной вертихвосткой коллектива. И надо же – не успела прийти работать, как уже отбила потенциального жениха. Стерва – не меньше. Потом так и подкалывали. То одна подойдёт, начнёт издалека:
- Оль, знаешь, мне сегодня сон такой интересный приснился про тебя… Что ты замуж выходишь. Уже и заявления подали…
- И за кого же я выхожу? – удивлялась Ольга. В ответ смешки:
- Ну как же… Понятно, за кого…
Ольга работала на складе помощником кладовщицы и с той нужно было держать ухо востро. Как то же нужно было и Игорем поддерживать отношения. Одно дело, что он стал её подвозить с работы домой и даже пару раз зашёл на чай. С другой, что этого общения было явно мало. Хотелось больше, и на работе в том числе, но уединиться куда-нибудь с ним не было никакой возможности. Всё на виду. И ладно, что склад изолированный и там можно было поговорить иногда.
Ситуацию спасало не задолго до этого ещё то, что «горе» начальница Ира была на больничном, умудрившись сломать ногу на той же вечеринке. Но когда она вышла – пара внимательных ушей, всегда были на макушке, как и два зорких глаза, которые могли настрелять любые прямые взгляды Игоря и Ольги. После такой охоты, Ирин извращённый женский мозг мог устроить подпольную антипропаганду перед другими девчонками в той же курилке, в которую та стала ходить не известно с какого перепугу начав курить на больничном.
В общем для Ольги ситуация складывалась печально. Не успев утвердиться в коллективе, так себя «деморализовать». А, в общем-то, она была не виновата. Ольга была молодой одинокой мамой и с изрядной долей иронии принимала девичьи шашни. «Куда девкам и замужним, и уже со взрослыми детьми было до её проблем?» Ей хотелось простого женского счастья – был бы милый рядом… и до завистливых разговоров на работе, складывалось отношение равнодушия. Пугало другое, то, что показное равнодушие каким-то образом прокрадывалось и в отношения после работы. В те полчаса, когда Игорь с ней забирали ребёнка, девочку лет пяти из детского садика и ехали до снимаемой Ольгой в городе комнаты, где они и жили по соседству со стариком, дядей Сашей, каким-то родственником хозяйки квартиры, какой-то холодок оставался после «игры» на работе в засекреченных разведчиков. К сожалению, Ольга с Игорем , как и большинство людей, никакими разведчиками на самом деле не были и не могли так быстро переключаться между играемыми ими ролями. Но и не это было причиной. Был причиной тому и склад их характеров и возраст.
Что не говорите, но люди под сорок отличаются от тех, которым двадцать. На их плечи давит груз прожитых лет. Нормально не даёт жить опыт, приобретённый за двадцать лет. Люди начинают чего-то бояться быть в чём-то неправильно понятыми. Как правило, становятся мнительными. Для них не проходят годы проб и ошибок за которые они получали граблями по лбу. Вот и у Игоря, хочется надеяться, что сложилось неправильное отношение к детям, имея за плечами неудачный брак за который он не наладил контакт со своей дочерью и вынужден быть оставить семью.
Ольга ему нравилась. Он представлял с ней улётный секс, который и не преминул у них быть может и не так часто как ему хотелось, потому что ребёнка не с кем было оставить, но вот отношения с ребёнком у него не заладились с самого начала. Причиной, конечно же был сам Игорь. Его боязнь детей, которую ему привила его бывшая выражалась фактически во всём. «Не подходи к ребёнку. Не учи его глупостям, для этого есть учителя. Нечего тебе оставаться с ней наедине – испортишь, лучше с ней посидит мой папа. Иди поработай лучше, нам нужен новый диван.» Таким вот образом его жена целенаправленно и не без некоторой плодотворности отбивала в нём все лучшие чувства. Как и с женой, спорить с тестем было так же глупо. Тот был бывшим военным и кроме того что из дочери выросла властная женщина, какой была и её мать, которую отец носил всю жизнь на руках, так и наверное того же самого ждала и она сама от мужа. Для неё отец был идеалом, а муж превратился в средство зарабатывания на жизнь. Со временем она и его то перестала терпеть и подала на развод, когда ей подняли зарплату. Жалости в Татьяне не было. Дочь уже подросла. Отец изо всех сил старался, помогал с ребёнком. Водил в школу, забирал, кормил, делал уроки, а что она, что Игорь, приезжали домой только около девяти вечера и дополнительная готовка, стирка, глажка, очевидно, стала обузой. Её теперешней зарплаты вполне хватало на содержание себя и ребёнка и она всерьёз задумалась о том, как избавиться от мужа. Ко всему прочему её надоели постоянные склоки её отца с Игорем, которого становилось всё трудней призвать не наседать на мужа, но том подкалывал его во всём чувствуя себя незаменимым. Выбор был сделан в пользу отца и за какие-то двести рублей, судья вынес решение о разводе.
Что же можно было сказать об отношениях Ольгиной Женечки и Игоря. Их просто не было. Игорь боялся пятилетнего ребёнка, как огня. И близко не подходил к ней, боялся дотронуться. Так, дядя и дядя, но хуже всего доставалось Ольге. Думаете она верила в клятвы любви Игоря к ней, когда он не мог наладить отношения с ребёнком и не пытался? С каждым днём и каждой последующей ночью проведённой вместе, у Ольги нарастал ком неприязни к Игорю. Материнские чувства перевешивали и, конечно, если бы нужно было выбирать между своим счастье и счастьем ребёнка, она бы выбрала последнее. Что толку было от улётного секса, когда страдал её ребёнок? Каждая ночь в разлуке с мамой давалась тяжело девочке, которая привыкла спать с мамой, а тут мама стала оставлять её у тёти Кати, которая хоть и была внимательна к ней и было весело резвиться с Дашенькой, дочкой тёти Кати, на годик старше её. Всё равно ночь, проведённая без мамы накатывала обиду и утром её заставали в слезах и не могли успокоить. Ну как можно было объяснить пятилетнему ребенку, что у мамы тоже должна быть своя жизнь. Должна была ли она быть? Ольга столько раз об этом задумывалась и приходила к выводу, что на горе ребёнка своего счастья не построишь, тем самым совершая самую распространённую женскую ошибку. Ребёнок мог быть счастлив, если бы счастливы были бы его родители, а в Ольге копилась только раздражительности, за необходимость выбора, которая вырывалась на ребёнка так, что в этом случае никто счастлив в этой типовой жизненной ситуации не был в выигрыше.