Судьба человека

Борис Паромов
    Жизнь у всех одна. Звёздное небо, солнце, земля с морями, горами и лесами, и всё вокруг вполне реально. Хотя не так просто. Восприятие реальности делится на три  уровня. Первый для простаков – это бытовой, телевизионный, печатный уровень. Второй – для тех, кто поумней и для кого очевидна связь происходящих в мире событий, но не понятна причина и цель, а третий для, так сказать, посвящённых, которые знают то, чего не знает никто.
    Разумеется, это упрощённое деление и внутри каждой категории существуют касты условные или вполне официальные. Мировое неустройство или даже хаос – кажущиеся, поскольку все три уровня переплетены так, что без бутылки не разобраться. Да и с бутылкой тоже. Это я могу утверждать с полной ответственностью исходя из своего горького опыта.
    Смолоду мир кажется вполне познаваемым, поскольку существует длинная дорога в будущее, карьера и красивые девушки. Но по ходу более одарённые и независимые натуры всё чаще натыкаются  на какие-то препятствия и факты, смысл которых не укладывается в доступные им схемы. Интуитивно чувствуя неявную угрозу своей личности, они ищут объяснения и точку опоры среди зыбкой действительности. На этом пути познания предлагается либо вера в золотого тельца, либо религия аскетизма, которую всегда использовали для того, чтобы бедные и слабые не бунтовали против богатых и сильных. Становясь старше, человек, если к этому времени не спился, не покончил с собой и не деградировал, всё более явственно понимает, что он двух станов не боец.
    Бог, которого никто не видел и который непостижим, но которого навязывают в различных образах и символах, не даёт чёткого определения  добра и зла, жизни и смерти.   Он служит лишь инструментом в ростовщических играх мировых политиков.
    Дожив до старости, измученный скорбями, разочарованиями, сознанием своего бессилия, но непокорённый сын человеческий бестрепетно смотрит в смерть и признаёт, наконец, одну истину, выраженную великим оптимистом Чеховым: «Всё на этом свете пропадало, и будет пропадать». Так стоит ли прогибаться, господа?