Каменные пальцы, каменные волосы, каменные невидящие глаза. Ты вся сделана из камня. Прекрасная работа, сказала бы я. Но язык не поворачивается назвать тебя работой, знаешь… Давай ты сейчас опустишь веки, потом откроешь глаза, и посмотришь на меня, своими человеческими, темно-зелеными глазами?
Ну же, я жду. Ты слышишь? Слышишь меня? Вот, я прикасаюсь к твоей руке. Она почти как человеческая, только вот холодная и слишком твердая. А еще цвет… если ты оживешь и останешься такой же светлой, почти белой, мраморной – я не расстроюсь. Потому что это очень красиво…
Только пожалуйста, слышишь, пожалуйста, посмотри на меня живыми глазами! Мне так это нужно… Мне много чего нужно: чтобы ты стала теплее, чтобы я смогла одеть тебя в мое черное платье – знаю, оно тебе понравится – а не в эту белую, каменную тунику… Чтобы ты сошла с этого чертового каменного постамента, стряхнула с себя взгляды всех тех, кто осмелился на тебя смотреть.
И я сама хотела бы стряхнуть чужие взгляды… Люди ходят мимо и смотрят на нас. Тебе нравится? Мне – нет.
А еще мне не нравится, что ты не реагируешь на мои слова. Я уже долго, долго прихожу в этот парк, я хочу кричать рядом с тобой, бесчувственной, не реагирующей на мои слова совершенно, но могу лишь шептать, шептать о том, как мне нужно твое тепло…
У меня часто спрашивают, куда я ухожу одна, никому не позволяя идти с собой. Я не отвечаю – потому что нельзя, чтобы о тебе кто-то узнал, ты моя тайна, мой секрет, моя hi-mi-tsu… Тебя так и зовут. Я тебя называю так. Химицу. Тебе нравится?
Это имя тебе так подходит. Слышишь, как я его шепчу? Я хотела бы, чтобы ты так же прошептала и мое… Пусть оно и не такое красивое. Совсем простое. Но кажется, я растаю, когда услышу его. Поэтому… не могла бы ты?
Я устала немного… Ты, наверное, слышишь меня. Но почему-то всё такая же безмолвно-холодная. Глупо я поступаю, конечно… А ты знаешь этот греческий миф про Пигмалиона? Он был счастлив со своей любимой… Но там в дело вмешалась богиня. А почему бы и сейчас ей не вмешаться?..
Ласковым касанием провожу пальцем по твоей тунике, закрываю глаза, скользя по оголенному мраморному плечу.
Богиня, помоги… Помоги, светлая Афродита! Ты должна услышать мой шепот, должна, незачем повышать голос – боги слышат все…
Ты должна услышать. А может… тебе мало простой просьбы? Что тебе дать, богиня? У тебя есть всё… у тебя есть весь мир. Но кажется, тебе понравится это…
Где-то в сумочке был канцелярский ножик. Где же, где же… неужели забыла? Но нет – вот он. Раскрывается с глухим треском. Богине должно понравиться. А потом я смогу увидеть, как ты щуришься от солнца и прикрываешь глаза рукой. Да… вот так. Лишь немножко потерпеть… Афродита, прими мой дар! Как же я хочу, чтобы это было не напрасно…
Немного кружится голова. А красиво, оказывается, красные пятна смотрятся на белом рукаве блузки… Почему-то тяжело стало стоять. Я, пожалуй, присяду возле твоего постамента…
Как пить хочется… Но это все потом, потом. Хочется поднять голову и посмотреть на тебя… нет, попозже. Сейчас, в глазах мутнеть перестанет. Ох… у тебя постамент такой холодный. Рука немеет… Кажется, будто льдинки по позвоночнику ползут… мурашки… муравьишки. Надо же, какие слова похожие… спать хочется… Обещай… присниться…