Спускались сумерки, заканчивался день. На юге горы ватные светились, и лошади уставшие мочились, и пили в речке собственную тень. Округа тешилась от песенной забавы. Лягушки пели арию обочин, и облако, на грани дня и ночи, летело вдаль, цепляясь за дубравы.
Летел и я, как некая туманность, куда – не знал, ловил свои потоки, и лишь когда увидел на востоке бои быков, я понял, как ни странно... Один из них вылазил вон из кожи, другие ждали. Кроны тополей пускали пух, и снежною порошей летели лебеди на фоне белых мух. А бык лежал, и вонь на всю округу носилась будто войско Тамерлана, где многие, набив себе карманы, сидели и закатывали губы, плеяды псов таскали ливер тёплый, ребёнок плакал, молния секла, и долго плыли в небе бабьи вопли, а мне казалось, бьют колокола. "О ком они? Кому готовят место?" Рука невольно вытерла лицо, и сразу же, неслышно, на крыльцо шагнуло Солнце в облике невесты. Внизу запели сонные дрозды. Лягушки арию исполнили обочин, и вороны у первой борозды собрались стаями как сотня многоточий.
И это жизнь – отсчитывает срок.
Дрозды в часах поют не уставая, и мир увиденный уходит из-под ног… Поднялся – сел, смотрю в окно, зеваю.
1997
Это произведение можно послушать на: www.realmusic.ru/songs/1329733