«Олечка всегда была такой здоровой девочкой,- вздохнула Людмила Дмитриевна, - такая живая, весёлая, и вдруг – заболела… Ничего серьёзного, конечно, доктор сказал - обычный грипп. Но ведь она ещё совсем маленькая, как-то ещё перенесёт?...» Грустные размышления Людмилы Дмитриевны прервала её дочь, вошедшая в комнату проверить разболевшуюся девочку.
- Мам, ну как ты? Посидишь с Олечкой? – спросила она, пытаясь вымучено улыбнуться. Лена, дочка Людмилы Дмитриевны, не спала уже две ночи, дежуря у разболевшейся Олечки, которая почти не отпускала маму, то плача, то капризничая от температуры. Видя, что дочь в конец измоталась, Людмила Дмитриевна и вызвалась, посидеть с ребёнком эту, третью ночь, чтобы Лена смогла немного отоспаться и отдохнуть.
- Конечно, посижу. Иди спать. Всё будет хорошо. Вот сейчас лекарство ей дам… Иди не волнуйся, справлюсь, на то бабушки и нужны, верно? – она говорила бодро и уверенно, хотя на душе у неё вовсе не было спокойно, Олечка впервые заболела так сильно и температура держалась не маленькая, тридцать восемь с чем-то. Лекарства, выписанные врачом помогали слабо и бабушка волновалась за внучку всё больше.
- Так, мам, смотри, бутылочки вот стоят, подгузники тут, на столике, а если будет сильно потеть, от температуры, переодень в сухую рубашечку, они там на полочке, в шкафу…Кажется всё? – Лена оглянулась, на мать.
- Да, не волнуйся ты так, Леночка, я всё знаю. А если что, я тебя разбужу, ну что ты так беспокоишься, я же бабушка, я тебя-то вырастила как-то?! – наиграно пошутила Людмила Дмитриевна. – Иди спать, всё будет хорошо!
- Ну, ладно, - сдалась дочь и, поцеловав Олечку, отправилась спать.
Оставшись с внучкой вдвоём, Людмила Дмитриевна дала малышке лекарство и померила температуру. Градусник показал тридцать восемь и три. Малышка плакала, но от лекарства всё же, постепенно начала успокаиваться и, наконец, заснула неглубоким беспокойным сном.
Людмила Дмитриевна вздохнула с некоторым облегчением и присела с книжкой у Олечкиной кроватки. Однако идиллия продолжалась не долго. Лекарство начало действовать и Олечка начала сильно потеть. Всю ночь Людмила Дмитриевна только и делала, что успокаивала малышку да меняла Олечке мокрые рубашечки, наконец, под утро, уже едва держась на ногах от усталости и бессонной ночи, бабушка снова решила поменять ребёнку мокрую рубашечку. Она, почти не глядя, пошарила в шкафу на нужной полке, но не обнаружила там ни одной. «Видимо Лена вчера не постирала», - раздраженно подумала Людмила Дмитриевна, но нужно было что-то найти и она принялась смотреть на всех полках и ящиках шкафа. Наконец, её поиски увенчались успехом. Из одного из ящиков она извлекла какую-то новую очень красивую рубашечку. «Наверное, Олечке уже маловата, вот и убрали», - подумала бабушка. Выбирать не приходилось и она попыталась натянуть эту расшитую вещь на малышку. Олечка даже не проснулась. Рубашечка была довольно свободного покроя и к изумлению Людмилы Дмитриевны, подошла.
«Ну, вот, скоро утро. Скоро встанет Лена, а я смогу немного отдохнуть, - подумалось Людмиле Дмитриевне, - как я устала за эту ночь, скорей бы уже Олечке стало получше! Бедная моя внученька, совсем измучилась. Господи, помоги моей Олечке…»
Она снова присела у детской кроватки и слегка прикрыла усталые глаза. «Я только чуть-чуть посижу, немножечко отдохну… Ох, нет, я не засну, нельзя…» И она стала проваливаться в какую-то мягкую черную бездну.
Внезапно она очнулась, от того, что её, как будто, кто-то толкнул. Она открыла глаза и в неясном свете детского ночника увидела, что с другой стороны Олечкиной кроватки стоит… Ангел! Совсем такой, каким его описывают в книгах: красивый юноша, одетый в светлое, какое-то церковное одеяние и с белыми крыльями, видневшимися из-за спины. Он ласково улыбнулся девочке и погладил её по голове. А Олечка, совершенно не испугавшись незнакомца, тоже радостно заулыбалась и протянула к нему ручки. Поражённая Людмила Дмитриевна не могла вымолвить ни слова.
Вдруг, в коридоре раздался шум. Это встала Лена и теперь, отдохнувшая и выспавшаяся, спешила проверить дочку. Людмила Дмитриевна вздрогнула, посмотрела на дверь, а когда обернулась снова к кроватке, там никого уже не было. Только Олечка по прежнему улыбалась.
-Ну, как у вас тут дела?! – раздался голос вошедшей в комнату Лены, - Я смотрю, Олечка уже улыбается, ей получше? Как температура? Не мерили ещё?
Измеренная температура оказалась почти нормальной.
- Тридцать шесть ровно! – радостно сообщила Лена, - Мама, да ты волшебница! Чем же ты её вылечила? Может лекарства побольше дала? Нет? Тогда что же? И во что это ты её одела? Мамуль, это же её крестильная рубашка! Я специально её подальше убрала, батюшка, после таинства, нам велел её благоговейно хранить! Посмотри, какая расшитая вся, красивая, крёстные, помнишь, нам подарили?...
Всё ещё в некотором замешательстве от всего произошедшего, Людмила Дмитриевна кратко рассказала дочери обо всем и решительно стала надевать пальто.
- Мама, ты куда в такую рань? Воскресенье же, так рано всё закрыто! – немного забеспокоилась дочка.
- Нет, Леночка, не рано, храмы уже все открыты! Самое время Господу за нашу Олечку спасибо сказать, что послал ей такого Хранителя!