Глава 7
Прошло восемь месяцев после дня «Х».
Через месяц после пропажи первого человека внутри инопланетного «треугольника» «случилось» чудо. Из его абсолютной темноты и пустоты вернулся девятилетний всклокоченный мальчишка. Тот самый сорванец, что первым рискнул вступить на чужую территорию.
Те, кто допрашивали «гостя из ниоткуда», не могли поверить услышанному. Из сказанного мальцом люди сделали вывод, что «треугольник» вернул мальчишку на Землю годовалой давности. В те времена, когда о разломе еще никто ничего не знал.
Вторым «пришельцем» оказался тридцатилетний мужчина презентабельной внешности. По голосу и манерам - один из бывших политиков. Его выпустил наружу второй прямоугольный вход «треугольника». Бывший политик клялся, что побывал в будущем нашей Земли. Утверждал, что разлом никуда не делся, что тяга в будущем включается раз в полгода, производя методичную зачистку планеты.
Политик утверждал, что на Землю так и не высадились пришельцы. Но людей становится все меньше и меньше. Будто идет селекционный отбор. «Клин», подобно антивирусной программе, удаляет все отклонения от нормы. Мужчина даже утверждал, что всё его (клина) назначение сводится к тому, чтобы оставить на планете одного единственного человека для последующего разведения. А предназначение «треугольника» состоит в том, чтобы оставшимся в живых предоставить выбор, который они заслужили.
Из третьих «ворот» прилетевшего инопланетного объекта дольше всех никто не выходил.
Возле «треугольника» уже два месяца как дежурили, сменяя друг друга, те, кто верили в божественное происхождение посланника небес.
Последним «возвращенцем из неоткуда» оказался мужчина в изорванном черном комбинезоне. Он вышел как раз из третьего и последнего прямоугольного выхода.
Мужчина большей частью времени молчал. Судя по его виду, побывал в серьезной переделке. Обгоревшие волосы и брови, шрамы по всему телу, треснутая эмаль на передних зубах и явно видная хромота – всё это говорило о том, что кто-то совсем недавно пытался истребить этого мужчину, как живую особь.
- Их больше нет! Собственно, их никогда и не было. Их нельзя было назвать живыми. Может быть, это боги, создавшие нас. А может, те, кто богам всегда противостоял. Я не знаю. Но я их всех убил. Всех до одного. Всех шестерых… самоуверенных выбл..дков. Я видел их гнилые синтетические внутренности…
Вот и все слова, что люди услышали от прибывшего непонятно откуда оборванца. Почти все слова. Еще он добавил, после того как напился воды:
- Третий вход ведет прямо к ним. В их рай. На их планету. Там светит такое же солнце, и вообще нет войн. Нам, выжившим слабакам, предоставили выбор. Три двери. Им нужна биологическая неагрессивная масса. Идеальные люди. Нужен послушный скот. Но, на самом деле, выбора они нам не предоставляли. По здравому разумению, дверь только одна. К ним. Кто выжил, имеет право туда войти. Они лично решали, кто имеет на это право. Тяга скоро снова включится, потому что я их убил. Нарушил равновесие. Доказал, что мы способны ещё защищаться, что мы звери. Но у нас теперь есть выбор. У нас самих. У людей. Двери перед вами. Я сделал для вас все, что смог. Может быть, я совершил крупную ошибку. Но они заслужили смерти. За то, что они сделали, я убил бы и не таких…
Люди, окружившие мужчину, тяжело вздыхали. Им казалось, что он бормочет что-то невнятное из-за того, что натерпелся жуткого страху.
Они не знали, что Белов ничего не боялся. И меньше всего - своей смерти.
***
Восьмью месяцами ранее (на третьи сутки после дня «Х»).
Белов перестал орать, потому что на него в страхе смотрели люди из-за стекол автомобиля. Огромная луна на темном, ночном небе освещала лес и дорогу не хуже уличного фонаря.
Капитан собирался встретить жену у разлома. А Белов давал обещание, что не пустит его к краю. Стоило ли хоть чего-то его, Беловское, обещание?
- Сидите здесь.
Олег вначале пошел, потом сорвался на бег. Капитан ранен - идет еле-еле. Его еще можно спасти. Только вот, где край, теперь никто не знает.
Буквально через пару минут бега поникшая спина спецназовца замелькали впереди. Белов с облегчением подумал, что успел. Подумал как раз в тот момент, когда темный плечистый силуэт внезапно пропал. Исчез бесследно.
Олег остановился, протер глаза: прямая дорога всё также уходила вдаль, но на ней никого не было. Это могло обозначать только одно: до пропасти осталось метров тридцать. И спецназовца больше нет среди живых.
Все старания Белова оказались тщетными, вся пролитая кровь и стиснутые от боли зубы, все сказанные слова и обещания - все это больше ничего не значило.
Белов на этот раз не смог, не справился. Сердце судорожно сжималось и не хотело выбрасывать кровь в артерии. Правая рука стала ватной.
Внезапно в ушах зашуршала резина покрышек. Олег открыл глаза и обернулся. На него мчался автомобиль. С выключенными фарами он набирал скорость.
Белов вырвал из кармана пистолет, рефлексивно бросился в сторону, чтобы не попасть под колеса. Нажимал на спусковой крючок до тех пора, пока не устал палец. Нажимал впустую, потому что уже давно закончились патроны, потому что «Нива» уже исчезла туда же, где закончил свой путь единственный за последние шесть лет напарник Белова.
Мужчина отбросил пистолет в сторону. Он шел к разлому. Теперь только «край» мог оказать ему помощь. Белов хотел ничего не чувствовать. Хотел туда, куда ушли все.
Ведь ученый говорил, что Олег не должен жалеть людей, не должен им доверять. Не надо было жалеть ушедшего капитана, и остальные остались бы живы. А Белов стал надеяться на чужое благоразумие. Забыл главное правило: чем хуже, тем лучше.
Катерины не стало. И теперь сам Белов не стоил и гроша. Он проиграл.
Внезапно мужчина остановился. Он не видел, что застыл на самом краю. Безумная ненависть, вспыхнувшая в сердце, как пламя, сжигала грудную клетку изнутри.
Белов поднял лицо к звездам и процедил сквозь сведенные судорогой гнева челюсти.
- Я дождусь вас! Выживу, чего бы мне это не стоило. Вы заплатите за всех, кто ушел от меня. А за неё я каждому из вас вырву сердце.
В этот момент больше всего на свете Белов хотел видеть рядом человека. Любого, даже самого худшего из всех, но живого.
(Продолжение следует)