КОГДА ПРОПОВЕДЬ ЦАРИЛА
Аллен Гуэльц (1994)
http://www.christianitytoday.com/ch/1994/issue41/4123.html
Несмотря на многочисленные трудности, которые первые пуританские колонисты перенесли на пустынных скалистых берегах Новой Англии, их главная радость состояла не в урожае хлеба, вина или масла. Сердце этого народа, по словам одного пуританина, «переполняла радость от решения от 80 до 90 пуританских служителей присоединиться к колонистам и добровольно выбрать изгнание из Англии, чтобы продолжать проповедовать Благую весть Иисуса Христа».
В эту эпоху лишь немногие умели читать, и еще меньше людей обладали средствами для покупки книг. Публичная проповедь была самым ясным и прямым методом пуританства, позволявшим ему обращаться к сердцам и умам людей. Кроме того, проповеди усваивалась почти сверхъестественная действенность, как необходимому средству получения Божией благодати. «Проповедь Слова – скипетр Царства Христа, слава нации, колесница жизни и спасения» - заявил Стивен Маршалл в парламенте в ноябре 1640 г. Но только проповедь законного служителя, на основании Женевской Библии, принятой у пуритан, имела право «Словом Божиим открывать врата Небес». Что бы ни означало понятие «пуританизм» в Англии и колониях начиная с 1600-х годов, оно означало приоритет проповеди в жизни христианской общины.
Способы проповеди
Из более чем 300 английских протестантских служителей, которые могли быть названы пуританами к 1630 году, по меньшей мере треть, некоторые вместе со всеми общинами, присоединились к великому переселению в Массачусетс и дочерние колонии – Коннектикут и Нью-Хэйвен. Эти проповедники пришли в колонии всех направлений.
Томас Хукер, который эмигрировал в Новую Англию в 1633 г., отличался такой могучей энергией и рвением духа, что его проповеди были поистине царственны. Ричард Мезер из Дорчестера имел громовой голос и проповедовал с огромной выразительностью. Джон Коттон отличался «ужасающим величием». Его коллега, Джон Уилсон, утверждал, что «г-н Коттон проповедовал с такой властью, убедительностью и жизненной силой, что, когда он проповедовал из какого-либо пророка или апостола, мне казалось, что я сам слышал этого пророка или апостола, более того, я слышал, как Сам Господь Иисус Христос говорил к моему сердцу».
Не многие из пуритан получили репутацию с точки зрения юмора, но Сэмюэл Муди, пастор из Йорка (1698-1747), обладал известным талантом встряхнуть с кафедры. Когда Муди был приглашен проповедовать в соседнюю общину, пастор предупредил, что у многих прихожан есть раздражающая привычка уходить из церкви, не дождавшись конца проповеди. Муди решил эту проблему, объявив в начале проповеди, что он намерен проповедовать сперва грешникам, а затем святым. После этого он проповедовал «грешникам» до тех пор, пока не сделал паузу, добавив: «Грешники, я оставляю вас, и вы можете надеть свои шляпы и выйти из дома собраний, как только вам будет угодно». Никто не осмелился уйти.
Без экзотических слов
Пуританская проповедь отличалась от остальных английских проповедей своеобразной гомилетической техникой, известной как «простой стиль» - простой в лексике, структуре и тематике. Большинство проповедей до 1600-х гг, на наш взгляд, напоминали скорее литературные эссе или медитативные сочинения, отличались объемистыми метафорами и украшались латинскими цитатами. Но пуританская проповедь произносилась, как выразился Роберт Кэшман, «как простое Евангелие на простом английском для простых англичан».
Пуританские проповедники выступали против разработанных и цветистых литературных приемов. Ричард Мезер стремился «пускать стрелы не над головами людей, а в их сердца и души». Поэтому он тщательно избегал неясных фраз, экзотических слов или ненужных латинских цитат, использование которых было для многих настоящей манией. Хотя Иезекииль Роджерс был известен как «древо познания», он, по слову современника, был «столь обременен плодами, что наклонялся, чтобы яблоки прыгали детям прямо в рот».
В то же время проповедь в Новой Англии использовала множество знакомых служителям простых и красивых риторических приемов, самым распространенным из которых было сравнение. Это была подлинная иллюстрация духовных истин повседневным опытом, подтверждавшая их как нельзя лучше. Так, Томас Хукер, пастор из Хартфорда, Коннектикут, использовал сравнение в проповеди так: «Когда отец идет по дороге и ребенок не следует за ним, но останавливается из упрямства и не желает идти на зов, отец отходит в сторону в кусты, и ребенок бежит за ним и плачет, думая, что потерял его, а когда находит отца снова, оставляет все капризы и идет за ним послушнее, чем когда-либо. Поэтому, когда Господь Иисус иногда оставляет нас, когда мы размениваемся на мелочи, становимся мирскими и холодными, мертвеем сердцем и пренебрегаем молитвой, и тогда у Него есть лишь один способ оживить нас – сокрыть Себя от нас, как если бы мы были отданы самим себе на гибель, и тогда люди, что молились едва раз в неделю, начинают молиться несколько раз в день».
Контуры пуританской проповеди
Секрет простого стиля, используемого пуританскими проповедниками, состоял из четырех частей.
Текст. Проповедник как бы «открывал» текст, объясняя одно за другим все слова, идеи и концепции данного стиха или стихов Библии.
Доктрина. Проповедник сразу заявлял богословский тезис, либо заключенный в данных словах Писания, либо выводимый из них как непосредственное следствие.
Использование. Далее доктрина нуждалась в объяснении и согласовании с остальной Библией, с разъяснением ее общих следствий. Проповедник опровергал возражения, которые могут быть выдвинуты, и указывал на практическое использование доктрины для утешения или исправления слушателей.
Применение. Если использование, как правило, обсуждалось в третьем лице, то применение позволяло проповедника спросить людей, приняли ли они доктрину к сердцу.
Такие очертания и логическое развитие проповеди делали ее запоминание легким и позволяли людям делать заметки для повторения дома.
Кафедра и памятки
Наиболее важной частью требований к проповеди было то, что проповедник должен был говорить естественно и спонтанно. Натаниэль Мезер, предупреждая своего племянника Коттона Мезера в 1682 г., объяснил, что это значит: «Мы должны любыми средствами добиваться того, чтобы проповедовать не по бумажке, ибо в Новой Англии, насколько я помню, никто не использует заметок, разве что из-за особых немощей». Мезер, возможно, преувеличивал, но лишь немного. Большинство пуритан Новой Англии в начале своих служений писали свои проповеди в полном объеме, но за кафедры они брали только самые легкие конспекты, до двухсот слов, по нескольку листков размером с ладонь.
Воскресенье, но не только
Кроме проповедей в воскресенье утром и днем, в будние дни пуританские служители читали лекции, излагавшие сложные богословские проблемы. Джон Коттон каждый четверг в 1639-1640 годах читал в Бостоне лекции по толкованию на Откр.13, затрагивая самые сложные вопросы эсхатологии. Сорок лет спустя Сэмюэл Уиллард прочел в Бостоне 226 лекций на 100 вопросов Вестминстерского Краткого катехизиса.
Другим поводом для проповеди было избрание магистратов. Начиная с 1634 г. и ежегодно после 1640 г. день выборов в Массачусетсе начинался с проповеди одного из видных служителей перед Генеральным судом, где шла речь о послушании Богу всего общества, обычно час-полтора. Кроме того, пуританские колониальные правительства часто назначали дни поста и молитвы, когда колонии сталкивались с кризисами. В такие дни служители читали проповеди, посвященные текущим проблемам. Кроме того, правительства объявляли по прошествии кризисов дни благодарения, и пуританские проповедники еще раз восходили за кафедры, чтобы говорить о провалах или успехах Новой Англии – «града на холме».
Чистая проповедь
Историк Гарри Стаут наметил контуры изменений в стиле пуританских проповедей на протяжении полутора столетий. Пуритане второго поколения (1660-1700) опасались, что духовная жизнь отцов быстро отцветет. Третье их поколение было более склонно следовать элегантным английским литературным моделям. Следующее же (1730-1760), включавшее Джонатана Эдвардса и Великое пробуждение, сознательно культивировало незамысловатость первого поколения.
Простой стиль, с его стремлением понять христианскую истину путем логически четкого деления и анализа библейского текста, оказал значительное влияние на всю американскую проповедь. Даже среди тех, кто испытывал мало симпатий к суровости кальвинизма Новой Англии, ясная проповедь для простых людей, созидающая в них веру Богу, по-прежнему молчаливо признавалась как играющая главную роль. Картина, описанная Уильямом Эймсом в «Сути святого богословия», остается для многих путеводной звездой и сегодня: «Ничто не должно быть позволено из того, что не способствует духовному образованию людей, и ничто не должно опускаться ниже уровня, с помощью которого можно уверенно достичь этой цели».
Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn