Глава 2
Кровь вампира
Заснуть я так и не смогла и долго лежала, предаваясь воспоминаниям…
Часы пробили полночь…
Время отсчитывало мои часы без Эдгара. Оно тянулось мучительно долго, пробивая брешь в моем выстроенном защитном барьере…
Час ночи…
Перед затуманенным взором стоял Эдгар. И я таяла в синеве его глаз. Слезы душили, вставая болезненным комком в горле.
Подойдя к окну, я посмотрела в темную даль пространства, освещенную светом яркой луны, и с моих губ сорвался отчаянный крик души:
- Эдгар, где ты? Любимый, мне так плохо без тебя!
Ещё не смолк мой крик, а комната озарилась тусклым свечением. «Ожили» кристаллы, которые расставил в моей спальне Гарри. И я четко услышала любимый голос:
- Джейн, я люблю тебя! Я так тебя люблю.
- Эдгар! – вскрикнула я, теряя рассудок от эмоционального шока.
Все вокруг поплыло перед глазами…
В сладкой эйфории угасающего сознания я почувствовала сильные руки Клифа, подхватившие меня, и слабые похлопывания по щекам.
- Джейн, Джейн! – шептал мистер Стендфорд.
- У нее отошли воды. Она рожает! – воскликнул Клиф, держа меня на руках.
- Я его слышала, я слышала его голос, – повторяла я, как ошалелая, немного придя в себя.
- Хорошо, Джейн. Я знаю. Успокойся. Дыши спокойно, – гипнотизировал меня мистер Стендфорд. – Клиф в моей комнате чемоданчик, там все необходимое. До клиники мы ее довезти не успеем.
Осторожно положив меня на кровать, Клиф бросился за чемоданчиком и через секунду был уже рядом.
Гарри уложил вокруг меня кристаллы, читая какие-то заклинания. Боль отступила и я почувствовала приятную легкость во всем теле. Схватки становились все чаще, но сильной боли не причиняли.
- Клиф, полей мне на руки спирт. Так. Всё, можешь уйти, – сказал Гарри после очередной схватки.
- Нет. Я не оставлю ее.
- Но сейчас будет кровь. Это испытание не для тебя. Ты ещё не восстановился.
- Я выдержу.
- Не надо, Клиф, иди – прошептала я, чувствуя неловкость, лежа перед ним в одной ночной сорочке. – Всё будет хорошо… – И, закусив губу, почувствовала, как идет малыш.
- Нет. Я не могу уйти, – упрямо ответил Клиф. – Я должен быть рядом. – Он нашел мои пальцы и нежно сжал их.
- Ладно, – согласился Гарри без лишних разговоров. – Но, если что – извини. Я буду тверд. Тужься, Джейн… Молодец… ещё чуть-чуть… вот и Артур, – взволнованно сказал мистер Стендфорд и слезы покатились у него из глаз.
- Что случилось? С ним все в порядке? – забеспокоилась я но, услышав громкий крик младенца, успокоилась.
- Все хорошо моя девочка, просто он вылитый Эдгар, – сказал Гарри, показывая мне черноволосого малыша, смотрящего на меня синими глазками.
Мистер Стендфорд положил мне на грудь малютку и слезы счастья потекли по щекам, когда я ощутила тепло этого маленького живого комочка, кряхтящего на моей груди.
Не успела я насладиться моментом, как снова начались схватки, и Гарри передал Артура в руки Клифа, который, бережно обтер малютку заранее приготовленными влажными детскими салфетками, и, завернув его в пеленки, положил в специальную корзину для новорожденных.
На свет с требовательной напористостью просилась Гвинет. Так назвал ее Мерлин, и я не смела противиться его желанию увековечить память близких ему людей. Бодрым криком она возвестила о себе, и я увидела своё светловолосое чудо с ангельским личиком.
Не успел Гарри положить мне на грудь малышку, как все тело пронзила нестерпимая боль. Я вскрикнула и меня начало трясти. Я стала задыхаться. Быстро передав Гвинет Клифу, Мерлин забормотал заклинания, облегчающие мою боль.
Мой разум затуманился, и я увидела стоящую у изголовья кровати Ортанс, читающую древние тексты над мирно спящим Эдгаром.
О, Эдгар. Как же давно я его не видела. От одного взгляда на него сердце оттаяло и затрепетало. Боже, как я его любила!
- Джейн, милая, я люблю тебя. Где ты? – шептал Эдгар. – О, Джейн!
Я с жадностью ловила эти признание, которые бальзамом растекались по моему разбитому сердцу, не обращая внимания на боль, сковывающую мое тело. Я, как губка, впитывала звуки его голоса, наслаждаясь тем, что могу видеть и слышать его. Моя защитная оболочка, выработанная за долгие месяцы, рассыпалась, и я опять ощутила всю боль потери. Моя истосковавшаяся душа стремилась к его душе, и я не хотела рвать эту связь. Тем самым, давая возможность Ортанс использовать моё сознание через нашу связь с Эдгаром. Она пытаясь расправиться со мной. Делить его девушка не желала. Я поняла это, так как всё было написано в ее обезумевшем взгляде…
Слова древних заклятий Мерлина и Ортанс слились воедино, я слышала каждое их слово, которое отпечатывалось в моей душе. Боль немного отступила, но неосязаемая сила продолжала сжимать в тисках мое тело. Мерлин выстраивал барьер, препятствующий воздействию темной магии одержимой женщины, но после родов я очень ослабла, и была не в силах помочь ему… помочь себе…
Видимо малютки мешали магии вторгаться в мое сознание все эти месяцы, но как только они «покинули» меня, я стала уязвима. Мерлин пытался разорвать связь, возникшую между Эдгаром и мной, но, я сама цеплялась за неё, ловя секунды, которые дарили мне моего любимого, тем самым только мешала ему. Это и использовала Ортанс. Она была сильна в своем упорстве, а мои силы ничтожны, я слабела. И, смотря на безмятежно спящего мужа, я проваливалась в пустоту с его именем на устах.
Мой мозг ещё работал, когда я услышала безумный возглас Гарри:
- Стой! Что ты делаешь! Ты убьёшь её! Если только… - его голос оборвался, а мои внутренности обожгло, словно в горло влили кипящее масло, и тут Гарри чуть слышно добавил: – О, Боже, ты любишь её, любишь по-настоящему, иначе бы твоя кровь убила её.
Чувства обострились, связь с Эдгаром оборвалась и я очнулась. В горле жгло, и я ощутила вкус крови. Разлепив тяжелые веки, я увидела Клифа склонившегося надо мной, который поддерживал голову, приложив своё кровоточащее запястье к моим губам. Я сделала ещё глоток и опять почувствовала вкус обжигающей крови.
- Что это? – прохрипела я удивленно.
- Это моя кровь. Только так можно прервать действие магических заклинаний и разорвать связь.
- Но…
- Переливание… Донор… Помнишь? Все нормально. Мораль соблюдена.
- Ты опять спасаешь меня.
- Так было задумано. Мы в ответе за тех, кого приручили, ну в данном случае спасли. Видно я для этого и родился, сестрёнка, – улыбнулся он и, подняв меня, дал возможность мистеру Стендфорду поменять постельное белье.
- Гарри, я видела Эдгара. Он спал и разговаривал со мной.
- Джейн, мне жаль, – тихо сказал мистер Стендфорд, – жаль, что ты опять все это пережила. Ты только немного оправилась от этой утраты и тут опять… Ортанс сейчас очень сильна. Тебе нельзя открывать свою душу, даже для Эдгара, это чревато для вас обоих. Через него она может навредить тебе а, навредив тебя, погибнет он. Любовь ослепила ее, она не ведает, что творит. И, поверь, она не успокоится.
- Но почему я раньше не видела его?
- Пока ты носила под сердцем моих внуков, в твоем сознание был барьер. В них его кровь, его сила. И они давали тебе эту силу, ты могла сопротивляться вторжениям Ортанс. Сегодня барьер исчез, а она была начеку. Когда Эдгар спит, он любит и помнит только тебя, его душа стремится к тебе. Этого Ортанс принять никак не может. Для нее это загадка, ведь она не знает о силе родства ваших душ. Она уверена, что навредив тебе, всецело завладеет его разумом, ведь она любит его.
В дверь позвонили, и я удивленно взглянула на мистера Стендфорда.
- Не беспокойся. Я вызвал медицинскую бригаду, чтобы они осмотрели тебя и малюток.
Клиф спустился и провел врачей в мою комнату. Осмотр прошел нормально и, убедившись, что с новорожденными и мамой все в порядке, врач подписал все необходимые бумаги. Вскоре они уехали. А Гарри перенес детей в соседнюю комнату, чтобы я могла отдохнуть. Клиф вызвался следить за малышами на правах не спящего.
Уставшая, но счастливая я быстро заснула, спокойная за своих детей. Они были в надежных руках, на которые я могла полностью положиться…
Утром меня разбудил мистер Стендфорд и, дав выпить отвар из трав, надел мне амулет из круглого ярко сиреневого камня, на подобии выпуклой линзы, с темно-фиолетовым пятном в центре и черными прожилками с вкраплениями золотистого песка. Взяв его в руки, я почувствовала, как камень «ожил» и ощутила тепло. Теперь он казался каким-то живым, дышащим. И я заворожено смотрела, как он играл и светился изнутри теплым мерцанием.
- Гарри, как малыши? – спросила я, продолжая вглядываться в амулет.
- С ними все хорошо. Пока они спят, но скоро надо будет их кормить, – и странно посмотрев на меня и мерцающий камень. – Надо же… первый раз вижу такое… он принял тебя, наверно, почувствовал его кровь в тебе. Не снимай его, Джейн. Он поможет тебе. Сила этого камня неслыханна, он творит чудеса и отгоняет злую магию. Он, можно сказать, единственный в своем роде.
- Его кровь? Чью? И что это за камень? Он странный… живой… я чувствую его силу…
- Это еще раз подтверждает, что ты не утратила связь с природой и чувствительна к магии времен. Это окаменевший глаз королевского дракона.
- Но, драконов же нет, – улыбнулась я. – Их скелеты никогда не были обнаружены.
- О, эти существа не оставляли следов, но они были… они наводили ужас на людей, своими размерами и поэтому-то столько легенд и преданий о них. Но они могли привязываться к людям, и быть их друзьями… Я никогда не рассказывал об Артуре… так вот, когда он был ещё подростком и жил со мной, он нашел умирающего дракона в одной из пещер скалистых гор. Дракон признал Артура своим другом. И после смерти, а драконы умирали в огне, в его прахе остался этот каменный глаз. Это дар – оберег. В нем заключена очень мощная волшебная сила. И Артур был защищен, все годы пока носил его. Однако, в конце жизненного пути, незадолго до своей последней битвы, он кому-то передал его. Скорее всего, внуку – ребенку незаконнорожденного сына Мордреда. Наверно, Артур устал от бремени власти и славы, он хотел упокоения и погиб славной смертью… Хоть и горько это вспоминать и принять, но то был его выбор, его решение покориться воле провидения на вершине своей славы. Я не мог этому противиться… Так камень на долгие века исчез из поля моего зрения… пока я не увидел этот амулет в Америке у моего друга Хью Эдвардса и понял, что он потомок Артура, а когда узнал, что он погиб и его сын влачит жалкое существования, стал помогать ему. Я не мог допустить, чтобы сын моего друга и отпрыск такого славного рода был обречен на нищету и находился в таких стеснённых обстоятельствах. Он достоин большего, не только по рождению, но и просто, как парень с открытой, чистой душой и добрым, преданным сердцем. В последствии я хотел узнать судьбу камня, но Клиф ничего не ведал о нём. И только после смерти Элеоноры Эдвардс я нашел его в вещах ее сына, которые она хранила в сейфе Банка, как реликвию своего рода. Клиф к этому времени был уже вампиром и амулет ему помочь не мог. Этот камень может защитить от магии только человека, которого он примет, и в котором есть капля крови потомка Артура или самого дракона… Хотя для Клифа в его нынешнем состоянии есть ещё вариант при котором амулет был бы полезен… Подарок судьбы… но… для этого его должна полюбить девушка, по-настоящему, искренне… готовая ради жизни вампира на самопожертвование. Видишь, любовь может спасти и вампира… Но это не для нашего Клифа, он не допустит такого поворота событий. Да и это непроверенная информация, а лишь теория.
- Но… я… – думала я вслух, пытаясь разложить информацию по полочкам. Помочь Клифу я не могла, так как любила его только как друга, но вот почему «глаз дракона» открылся мне, я не знала. – Почему его камень «ожил» сейчас?
- Ты спасла Клифа своей кровью, а он дал тебе свою. Глаз почувствовал ваше родство, его человеческую сущность и принял тебя, другого объяснения я дать не могу. Ты же не встречалась раньше с королевским драконом? Теперь магия Ортанс тебе не страшна, амулет будет помогать лучше всяких заклинаний. Это твой оберег.
- Значит Клиф потомок Короля Артура! Вау…
- Да, Джейн, бывает и так. Жаль, что этот славный род прервется на Клифе.
- И в этом опять виновата я.
- Не вини себя в этом. Он поступил так, как велело ему его сердце. Другого он бы не признал. В нем решительность и характер Артура. И он наконец-то раскрылся… Нет преданнее сердца, чем его, хоть это и сердце вампира… Но кто знает, кто знает, что готовит завтрашний день… Судьба изменчива и ее повороты непредсказуемы… О, а вот и Клиф идет с моими внуками. Пора их кормить. Не думаю, что ты откажешься от такого удивительного процесса, как кормление.
- Нет, конечно.
В комнату вошел Клиф, бережно держа малюток, мирно сопящих у него в руках.
Артура взял Гарри, а Гвинет Клиф передал мне, когда я села на край кровати.
Мои мужчины отошли к окну и сели в кресла, а я, сидя к ним спиной, приложила дочурку к груди … надо же, как приятно смаковать это слово… доченька…
Жадно причмокивая пухлыми губками, Гвинет стала сосать молоко… Благоговейное чувство материнства, растекалось по мне, наполняя меня радостью и жизнью. Я ощутила себя мамой. Прижимая к себе этот маленький живой комочек, живое воплощение моего любимого Эдгара, я обрела уверенность в завтрашнем дне и смысл в борьбе за своё счастье. Я буду бороться, и я верну себе мужа, верну отца своим детям, сколько бы мне не пришлось ждать – я верну его. Я смогу. Я должна это сделать ради себя, ради мнаших детей и его отца, такого сильного и в тоже время ранимого…
Маленькие губки открылись, и Гвинет засопела сладким сном, причмокивая и улыбаясь, прижавшись розовой щечкой к моей груди…
Настала очередь кормить Артура…
Жизнь продолжалась и она расставляла свои приоритеты…
Шло время…