Пролог
1830 год
США, Джорджия, Луисвилл
Католический Собор Успения Пресвятой Девы Марии
- Прошу вас! Дайте ей шанс!
- Нет, эта мерзость не должна осквернять стены нашего храма. Избавьтесь от нее.
- Умоляю вас, Святой отец, дайте этому ребенку шанс! Она же невиновна!
- Ты слышала меня, Дора, я не потерплю грязи в Святейшем Соборе!
Монашка покорно склонила голову и, сдерживая слезы, взяла на руки малышку. Епископ Бенедикт ушел, шурша рясой. Женщина посмотрела на Распятого Иисуса Христа, находящегося над алтарем, и сквозь слезы помолилась. Она унесла девочку из храма, но совершать приказанное не собиралась, а потому, выходя во мрак ночи, прошептала:
- Благослови же тебя, дитя, Господь! Да поможет Он тебе стать человеком.
Последнее, что видел епископ сквозь стекло окна, как монашка с ребенком на руках ушла в сторону реки.
Глава 1
Вот опять этот бар, опять виски, опять эта невыносимая и причиняющая боль любовь к Елене. И что я делаю?.. Напиваюсь. Был бы человеком, давно бы уже помер от такой дозы алкоголя. Но я же не человек. Не снаружи точно. А внутри... где-то глубоко что-то, что, наверное, раньше было душой просит обратно ту жизнь, без жажды крови, без Кэтрин, без боли, которую нельзя показывать, иначе тебя будут считать слабым. Пф, как будто это возможно... Хватит мечтать. Ничего не изменишь. И через сотню лет (если по земле ходить буду) все так же буду сидеть в баре, напиваться и заигрывать с девочками. Самому тошно...
Залпом прям из горла допив (какую по счету?) бутылку виски и взяв себе новую, я направился к выходу. И столкнулся со своим "обожаемым" братом.
- Дэймон, опять пьешь?
- Чего тебе, Стеф?.. - протянул я. Мне хотелось поскорей от него избавиться и завалиться к себе, чтобы там напиться до бесчувствия.
- Хватит уже, брат. Чего ты хочешь этим добиться?
- Отвали, Стефан! Психолог хренов...
Оттолкнув его, я вышел на улицу. На меня сразу же обрушилась стена дождя. Только начался, по видимому... Стефан же был сухой. Дождь - это плохо. Спиртное медленно, но верно выветривалось из моей головы. Чертыхнувшись, я отпил виски из бутылки, которую прихватил с собой. Какой я молодец! А то нечем было бы запивать горе, пока идешь домой.
Я был голоден, поэтому пошел в парк. Не на кладбище же мне идти, там одни наркоманы, а они невкусные. В лесу только белочки да зайчики Стефа, что, конечно же, мне не подходит.
Подкрепившись каким-то парнем (у меня не было настроения играться), я хотел было пойти уже домой, как увидел юную девушку. Она сидела лавке, рядом с озером, застыв как статуя. Когда я подошел поближе, понял, что она плачет. В прежней жизни, будучи человеком, я всегда расстраивался, видя чьи-то слезы, но теперь... Кнопку "Вкл" я так и не нажал. Поэтому ее слезы меня лишь разозлили. Я считал, что ничего не может быть ужаснее того, что чувствую я. и это вовсе не эгоизм, просто обстоятельства моей жизни действительно не такие, которые может пережить каждый.
Раздраженный, сел я рядом с ней и сладким голосом спросил:
- Что случилось, лапочка?
Девушка (этого я не ожидал, если честно, думал, она убежит, крича "Помогите! Убивают!") бросилась мне на грудь, вцепилась в мою куртку мертвой хваткой и зарыдала еще сильнее. Ну, не будь я Дэймоном Всемогущим и Неотразимым, то растерялся бы, а так я просто (зачем я это сделал?!) погладил ее по мокрым волосам. Странно, но в ней чувствовалось что-то родное, как будто страдания наши сблизили нас. Мне захотелось обнять ее и прижать еще ближе к себе. Но я, безусловно, этого не сделал. Я же холодный, бесчувственный, насмешливый, жестокий Дэймон, и мне нельзя проявлять сочувствие. Иногда стереотипы ломают всю жизнь!..
Девушка, немного успокоившись, сама отстранилась и неестественным голосом произнесла:
- Извини, все в порядке. Спасибо.
Мне стало любопытно. Виски давно уже испарилось из моей головы, но напиваться снова прямо сейчас я почему-то не хотел. Я хотел услышать ее голос снова. Пусть и безжизненный и ломающийся, но (с какой стати? Что вообще происходит?!) завораживающий. Он каким-то невероятным способом ослаблял боль, тисками сжимающую мое мертвое сердце, давал надежду. Проклятье! Какую еще гребанную надежду?!
Тем временем девушка встала со скамьи и, чуть пошатываясь, пошла к озеру. Не знаю, зачем, я пошел за ней следом... Остановившись у самой кромки воды, она устремила взгляд на луну. Наконец в мою ненормальную голову пришла хоть одна здравая мысль: "Кто она такая?" Я не замедлил спросить об этом.
- Не стоит об этом, - мягко ответила девушка. Что-то, должно быть сердце, екнуло от звука ее голоса. Но пресек всякую мысль, ведущую к идее, что я хочу слышать его всегда.
- Почему ты остался?
Эта девочка решительно злила меня своими вопросами и ответами. Какая ей разница? я сам-то не знаю...
- У тебя есть любимый человек?
- Есть, - помедлив, мрачно ответил я.
- Если бы она потребовала у тебя твою жизнь, ты бы отдал?
- Да, - выдавил я из себя. - Отдал бы не задумываясь.
Девушка улыбнулась мне и, как будто это обычное дело, вошла в воду. Я в изумлении смотрел, как она исчезла в озере.