I
Путешествие, в которое пустился дон Франциско де Борха в 1550-ом году, имело те же цели, что и паломничество Игнатия Лойолы в Святую Землю - духовное самосоувершенствование. Но 4-й герцог Гандии, иезуит тайный, а для всех прочих по-прежнему остававшийся в миру дон Франциско, испанский гранд 1-ого ранга, не мог путешествовавать, собирая милостыню по дороге. Так что он не шел пешком, как когда-то сделал Лойола, а ехал на коне, и был он не один, как Лойола когда-то, а в сопровождении трех десятков слуг. И путь дона Франциско лежал не в Иерусалим, а в Рим. Но ехал он не к папе римскому, а к генералу своего ордена, Игнатию Лойоле, и намерен был испросить у него позволения присоeдиниться к ордену Иисуса, на этот раз открыто и на виду у всех.
Дон Франциско очень изменился за те немногие годы, что прошли со времени его встречи с Лойолой. Он, например, очень похудел. Если в 1541-ом он не без юмора писал императору Карлу Пятому, что его погоне за разбойниками Каталонии сильно мешает то, что ему трудно втиснуть свое брюхо в латы, то сейчас, в 1550-ом, никаких проблем с латами у него не возникло бы. Дон Франциско занимался духовными упражнениями со всей серьезностью, а упражнения эти включали в себя долгие посты и умерщвление плоти. Каждый вечер, оставаясь один в своей комнате, он стегал себя плетью, и слуги говорили, что иной раз они слышали звуки сотни ударов, а наутро рубашки их хозяина на спине оказывались окрашены кровью.
Кортеж дона Франциско передвигался без особой помпы, и сам герцог останавливался не во дворцах местных властителей, а на обычных постоялых дворах. Он всячески избегал всех обычных церемоний, подобающих его рангу, но в Ферраре ему пришлось сделать исключение из этого правила. Эрколе Второй, сын Лукреции Борджиа, не мог позволить своему "... дорогому кузену ...", Франциско де Борха, проехать через его владения просто так - и он насотял на том, чтобы дон Франциско задержался в Ферраре на несколько дней, и устроил в его честь подобающие праздества.
Похожая история случилась при вьезде в Рим - дона Франциско там дожидался посол императора Карла, Фабрицио Колонна, и несколько кардиналов, чье возвышение было так или иначе связано с родом Борджиа - и все они с нетерпением ожидали, когда же они смогут устроить ему самую торжественную встречу, какую они только смогут выдумать. Все это было настолько не по душе самому дону Франциско, что он специальным письмом испросил у Лойолы позволения вьехать в Рим ночью. В позволении ему было отказано. Oрден иезуитов предпочитал, чтобы дон Франциско вьехал в Рим, окруженный максимальным количеством земных почестей - и он подчинился.
Но уже в Риме, получив приглашение папы Юлия Третьего остановиться в папском дворце, дон Франциско со всей возможной учтивостью это приглашение отклонил, сославшись на то, что его место - среди его собратьев по духу, иезуитов, и он поживет с ними, в их смиренной обители.
Дело в том, что орден вырос уже настолько, что обзавелся в Риме собственной резиденцией - там-то Лойола и жил. И гордый испанский гранд, дон Франциско де Борха, 4-й герцог Гандии, переступил порог жилища Игнатия Лойолы, простерся перед ним ниц, и поцеловал его руку.
Паломничество дона Франциско завершилось.
II
Первая проповедь, которую отец Франциско читал публично, состоялась в городке Вергара, расположенном недалеко от родового замка семьи Лойола. Событие это оказалось столь значитальным, что сам папа римский обещал полное отпущение грехов всякому, кто прослушает ее лично, так что алтарь пришлось перенести на площадь - слишком уж много народу собралось в Вергаре, их и площадь-то не вмещала, и в задних рядах проповедника было слышно плохо. Это ничему не помешало - именно в задних-то рядах больше всего народу и плакало.
Дело было не в тексте читаемой проповеди - отец Франциско, еще недавно бывший доном Франциско де Борха, грандом и герцогом Гандии, говорил на кастильском, которого большая частье его баскской аудитории не понимала.
Но так велик был эмоциональный заряд толпы, пришедшей послушать "святого герцога", и столь заразительно искренней была его речь, что слушатели не могли придти в себя от восторга и умиления. Проповедь окончилась, и отец Франциско, не слушая никаких кликов восторга и благодарности, удалился к себе. Он жил очень уединенно, выполнял все предписанное ему со стороны его орденского начальства, и помянул свой прежний высокий сан только один раз. Когда его руководители отвергли кандидатуру новичка, желавшего вступить в орден, и которого сам отец Франциско считал достойным этой чести, он, по слухам, сказал, что до глубины сердца благодарен Господу за то, что родился герцогом - иначе и его бы не взяли.
Ну, может быть, в такой форме проявился его юмор - если он, конечно, сумел сохранить его, несмотря на все с ним происшедшее. Ибо дон Франциско де Борха отрекся от всего земного, и принял рукоположение, и стал священником, и жил теперь неподалеку от того места, где родился Игнатий Лойола. Он даже как бы с ним породнился - один из сыновей дона Франциско не пожелал покинуть отца и посeлился с ним рядом, а в жены себе взял донью Лоренцу Оньез де Лойола, родственницу основателя ордена иезуитов.
Отец Франциско Борха никуда не выезжал, повиновался только ордену, и не отвечал ни на какие призывы ни мира, ни Церкви. Когда папа римский предложил ему красную шляпу кардинала, он спросил, является ли это повелением Святого Отца, или его предложением ? Когда же узнал, что это предложение, он его отверг, Конечно, слепое повиновение приказы папы - эдолг иезуита, но если ему позволено сохранить свободу воли, то в этом случае ранг Князя Церкви он отвергает, будучи недостойным столь высокой чести. Когда-то, за полвека до решения отца Франциско отвергнуть сан кардинала, дон Гонсальво де Кордоба заметил, что "... эти Борджиа ставят почести выше чести ...". Он сказал это, поглядев на Чезаре.
До встречи с отцом Франциско Борха дон Гонсальво не дожил.
III
Выборы генерала ордена иезуитов, состоявшиеся 2-го июля 1565-го года, были чистой формальностью - избрание отца Франциско Борха было уже предрешено. Уже добрых четыре года, начиная с сентября 1561-го, он практически замещал преемника Лойолы, отца Диего Лайнеcа[1]. Генерал ордена, отец Лайнес, был очень занят во Франции - ересь Реформации разрасталась там с каждым днем, и он пытался учредить иезуитские школы на французской почве. Увы, его усилия не увенчались успехом, хотя он лично и обнаружил большое понимание проблемы, и всячески стремился обнаружить умеренность. В итоге иезуитов все-таки допустили во Францию, хотя и на особых условиях. Государи Европы вообще с подозрением относились к Обществу Иисуса, и это на собственном опыте познал отец Франциско Борха.
Он, вернейший из слуг императора Карла Пятого, одно время - воспитатель его наследника, принца Филиппа, попал в Испании под расследование инквизиции, и его бывший питомец не только ничего не сделал для его защиты, но еще и способствовал преследованиям.
Началось все с совершенно невероятного инцидента - под запрет испанской инквизиции попала книга “Obras del Cristiano” – “Труды Христианина". Это была антология благочестивых текстов, написанных отцом Франциско Борха, и вроде бы ничего еретического в себе не содержала, но инквизиция цеплялась в то время даже к архиепископу Толедо за то, что тот написал катехизис[2], в котором следователи инквизиции усмотрели мистический уклон.
Король Филипп мог остановить все это единым словом, но он не сделал ничего - и отцу Франциско пришлось бежать из Испании в Португалию, под защиту португальской Короны. В Лиссабоне ему были многим обязаны - он в качестве посланца ордена иезуитов много сделал для улаживания тамошних проблем, так что собратья-иезуиты в Португалии обеспечили ему удобное жилище и обеспечили всем необходимым.
Что до короля Филиппа, то его многое раздражало в отце Франциско - и то, что его родные братья, отпрыски гордого рода де Борха, оказались замешаны в смуты в Каталонии, и то, что сам Франциско Борха вел себя так, как будто он больше и не подданный испанской Короны - когда папа Пий Четвертый вызвал его в Pим, он отправился туда, не испросив королевского дозволения. А когда его запросили из королевской канцелярии, почему он это сделал, ответил, что как иезуит он обязан папе рисмкому слепым повиновением. Ну, это не был ответ, который понравился бы дону Филиппу, королю Кастилии и Арагона. Так что с 1561-го года отец Франциско жил главным образом в Риме. Он быстро дорос до поста генерального викария, при необходимости замещавшего генерала ордена во всех делах.
А с 1565-го года заместил его уже полностью и официально.
Общество Иисуса развернуло при нем огромную работу. Упор был сделан на образование - в этом отец Франциско Борха полностью следовал линии своих предшественников.
Иезуитские семинарии, которые к концу деятельности Лойолы обучали около тысячи студентов, теперь выросли вчетверо, появились у иезуитов и свои университеты. Это дало плоды - в Риме иезуиты стали считаться специалистами по очень многим дисциплинам, не входящим в программу обучения теологов. Скажем, из их училищ выходили лучшие лингвисты, и это сказалось на миссионерской программе - в Новый Свет стали посылать священников из Ордена Иисуса. С королем Филиппом у отца Франциско состоялось примирение, но уже не на основе подчинения подданного своему государю. Нет - теперь они были скорее союзниками.
Иезуиты очень помогли испанской Короне в сокрушении восстания морисков[3] в Гранаде. Правда, они это делали по-своему - если старые арабские обычаи беспощадно искоренялись, то на человеческом уровне иезуиты проповедовали политику терпимости и милосердия, что шло вразрез с политикой, проводимой королевской властью. Так что трения между иезуитами и инквизицией продолжались.
Но особые усилия отец Франциско Борха приложил к борьбе за дело Веры во Франции.
Tут он шел по стопам своего предшественника, отца Диего. В стране шла долгая, вязкая, бесконечная цепочка религиозных войн, в которой католики то сражались с протестантами, то примирялись с ними, а французский двор, официально соятщий на стороне католиков, на самом деле изо всех сил пытался лавировать между двумя партиями.
Всеми делами при дворе управляла королева-мать, Екатерина Медичи, женщина умная и коварная, прошедшая политическую школу в лучших традициях Никколо Макиавелли. Oна хорошо знала, что конечная победа партии католиков пользу принесет только их вождям, семейству Гизов, а дня нее и ее детей станет гибелью - и всячески старалась найти какой-то компромиссный, средний путь, который помог бы ей остаться у власти.
Никакие доводы отца Франциско тут не помогали, хотя он даже лично сьездил в Блуа, чтобы встретиться там с королевой и "... убедить ее в примате Веры ...". Ехать ему пришлось из Испании, через Пиренеи, и делать это втайне. Так уж получилось, что его путь лежал через владения королевы Наварры, Жанны д’Альбре[4]. Попадись отец Франциско к нeй в руки, ему бы не поздоровилось - королева Жанна была пламенной кальвинисткой.
Но все обошлось - Франциско Борха добрался до Блуа благополучно, и долго убеждал Екатерину Медичи в необходимости и желательности брака ее дочери Маргариты с наследным принцем Португалии - но не убедил. Она уже решила, что отдаст руку дочери сыну Жанны д’Альбре, Генриху, заядлому протестанту и одному из вождей их партии.
С разбитым сердцем Франциско Борха поехал обратно в Рим. Он тяжко заболеп по дороге, и умер в конце сентября 1572-го года. Но он еще успел узнать, что в августе этого года в Париже случилась резня, навеки вошедшая в историю под названием Варфоломеевской Ночи.
Свадьба принца Генриха с Маргаритой Валуа обернулась ловушкой для протестантов. Tеперь по приказу короля их резали по всей Франции, счет жертв шел уже на тысячи. Так что Екатерина Медичи все-таки "... встала на сторону Веры ...".
Отец Франциско мог умереть спокойно.
**
Примечания:
1. Диего Лайнес (исп. Diego La;nez; 1512—1565) — один из основателей ордена иезуитов, составитель его статута и объяснений (declarationes) к статуту. После смерти Игнатия Лойолы (1556) - его преемник.
2. Катехи;зис или катихи;зис (из лат. catech;sis от др.-греч. ;;;;;;;;;; (поучение, наставление) — официальный вероисповедный документ какой-либо конфессии, огласительное наставление, книга, содержащая основные положения христианского (не обязательно) вероучения, часто изложенные в виде вопросов и ответов.
3. Мориски (маленькие мавры, мавританишки) в Испании и Португалии — мусульмане, официально принявшие христианство, а также их потомки. Мориски вместе с марранами (крещеными евреями) причислялись к низкостатусному сословию новых христиан.
4. Семейство д’Альбре когда-то укрыло Чезаре Борджиа - его жена принадлежала к этому роду. Он был убит в Наварре, и там и похоронен.