И пока вы шлялись по магазинам, двое детей изнасиловали семилетнего мальчика.
Пока вы подпрыгивали на икеевских диванчиках, Кристина Савишна разгоняла детей на сончас по палатам. Она лично захлопнула дверь в комнату номер двести шесть, несмотря на крики двух двух бритоголовых парней:
-Скажите этому утырку, чтоб валил отсюдова! че эта мелюзга здесь делает?!
И пока вы любовались симпатичными цветочками на обивке, Кристина Савишна, крепко ухватив за локоть сутулого малыша с остановившимися глазами, затаскивала того в палату к улюлюкавшим подростам:
-Сказано тебе, места нету?! Сел и задницу прижал!.. А вы, щенки, заткнулись!.. Он спит здесь, ясно?..
И, наверно, Кристина Савишна была права, что не верила слухам, что, мол, этого мальчонку, от которого постоянно несет говном каким-то, старшие мальчики во время сончаса втихую того... А вы не отвлекайтесь. Вон там на тоже есть симпатичный диванчик на целых две тысячи дешевле.
Мальчик, когда захлопнулась дверь, сел на самый край кровати, ссутулившись и выпятив живот. Бритоголовые старшие, с одинаковыми заваливающимися вовнутрь ртами, обнявшись, о чем-то шептались в углу и с икотой гоготали. Потом расцепились и подошли к его кровати. Толкнули больно в плечо, так что мальчик завалился и ударился о деревянную спинку.
-Слышь ты, засранец! Че сидишь тут, а? -- и заржали.
Он вжался в матрас.
-Че молчишь? Умный походу? Все мелочь, тебя к нам засунули, тебе тут не ясельки бля!
-Во-во, чё хотим, то и делаем. Хотим, зад надерем...
-В угол поставим!..
-****юльник разобьем...
-...хы, или наорем! -- осенило того, что стоял справа, прыщавого. Зубы, как у кролика, оскалились, и он, нагнувшись, сунул харю в злое лицо мальчика:
-Аааа!... - страшно заорал он тому в глаза. Мальчик отшатнулся, пихнул прыщавого и злобно пнул. Прыщавый сразу осатанел:
-А п-падла!.. - и, цапнув высоко задравшуюся ногу, дернул на себя. Мальчик, стянув покрывало. упал на пол. Его несколько раз пнули.
-Аа, с-суки ебучие, убью нах, чтоб вы сдохли падлы ***вы!!! -- заревел он, скорчившись.
Смотрите, а вот гарнитурчик синенький. Как раз Маше понравится. А это что? Ух ты, это штука для пакетов, правда удобно? А это блинница, легкая какая. И занавески есть, в тон как раз... Да, вам бы такую, правда?..
-Вставай, чё разлегся нах, ****юльник раскрыл... Щас как засуну, очко порву!..
Его подняли за шкирку и тут же пихнули. Ребенок, спотыкаясь и выставив перед собой руки, полетел к двери.
-Су-уки... -- заорал он снова.
-Че? Че ты там тявкаешь? - ощерился высокий. -Борзый, да? Ты у меня тут на корячках ***вать будешь, ясно? Яйца целовать нах будешь!..
-Слышь, шмотье-то где его?
-Да в "сюмуданчике", - посюсюкал высокий, - давай, греби его сюда.
Из "сюмуданчика" - синей спортивной сумки с биркой "Киржаченко 7 лет шк. инт. №3" - полетели трусы, колготки, ботинки.
-О, а давай на меткость типа? - улыбка дибила осветила лицо прщывого.
-Типа снайперы? А это крыса, да?.. - в серую бритую голову мальчика с острым выступом пониже затылка внезапно полетел сланец. Он не успел пригуться и тапок шлепнул по лбу.
-Ну ты ****ь даешь!.. Стрелок ***в! А вот на-ка, хуесосик!..
В Киржаченко-семь-лет-шк.инт.-номер-трри полетела его старенькая одежда, тряпки, туалетная бумага... Он, мигая, закрывался тощими руками и грызался:
-Подохните уроды... суки... чтоб вы сдохли...
Больше он пока не знал.
А прыщавый и высокий разошлись уже всерьез, и со всей силы , как на соревнования по метанию снаряда, швыряли в него зарядниками, подушками, сумками, мылом и обувью. Комната была вывернута наизнанку, посреди скомканных покрывал, штанов, белья и какого-то мусора бесновались двое в трениках с полосками на боку, а третий ребенок, с щербатым лицом, жался у двери по колено в хламе.
Двое выдохлись. Третий молчал.
-Слышь, а давай как вчера.
-Хы, ****ато мы его натянули. Сохранилось хоть
-Не, память занята была. Щас-то я подготовился нах.
И высокий с прыщавым перешагнули вспаханные постели, вываленные на пол.
-Ток седня я, усек? - предупредил прыщавый, нетерпеливо подергиваясь. -А ты на сотик мой...
И он крепко, как недавно Кристина Савишна, схватил мальчика за локоть и потащил его к кровати. Тот, Киржаченко-семь-лет, мгновенно понявший, что сейчас снова будет отвратительно скрипящая кровать, гогот старших и боль сзади, начал вырываться, топорща руки и согнувшись, будто бодаясь.
Прыщавый схватился за его затрещавшую футболку, и она задралась, открыв худую спину с цепочкой позвонков. Высокий, стоя в стороне, поднял к лицу сотовый, глядя то в экран, то на борющихся детей со спущенными штанами.
Знаешь, Маш, эти трусики тебе очень идут. покупай - ему понравится.
А Кристина Савишна с нянечкой Зиной пила чай в вожатской.
-Опять эти трое орут... - вздохнула Зина.
-Но, и не говори... Бесят вообще. Что они вообще думают? Главные что-ли? От горшка три вершка, сопли болтаются, а борзеют как эти... - Кристина Савишна, расставив толстые ноги в черных обтягушечках и уперев в бедро руку, другой опрокинула кружку.
Итак, пока вы бродили по икее, ели мороженое и искали Маше трусики - параллельно накупив журналов, книг, пару цветков в горшках и красивеньких вешалочек, что грудами лежат в икеевских корзинах - пока вы с пользой проводили свои выходные, двое подростков изнасиловали семилетнего мальчика.