ПАРОХОД «ДМИТРИЙ ФУРМАНОВ» Человек за бортом
(Часть вторая)
Утром 23 августа пароход «Дмитрий Фурманов» пришвартовался у пристани города Казани. После высадки туристов на 2-х часовую экскурсию по городу, пароход должен менять причал на посадочный дебаркадер на другом конце города, где будет забирать своих туристов для дальнейшего путешествия.
На экскурсию по городу отправились не все туристы. Некоторые оставались под «сильным впечатлением» после вчерашней свадьбы-юбилея и «просыхали» в своих каютах.
Так, Фёдор, постоянно интересовавшийся буфетом, крепко спал в своей каюте. Жена Глаша не могла его разбудить. Оставила мужу записку и с основным коллективом отправилась на экскурсию.
Вскоре, Фёдор проснулся, встал, потянулся, зевнул, и не найдя в пустых бутылках ни грамма водки, вышел на палубу. «Трубы» горели синем пламенем. Будучи в спортивных с вытянутыми коленками голубых штанах и майке, Фёдор, облокотившись на перила, разглядывал городскую пристань. У самого трапа парохода местные рыбачки торговали лещами горячего копчения. Фёдор зашел в каюту за деньгами и папиросами, и увидел на столе записку: «Алкаш, купи к ужину на пристани копчёную рыбу – ОДНУ. Купишь водку, я тебе - не жена! Сойду с парохода и поездом уеду к маме. Думай! Глаша.»
Федя смачно сплюнул, взял деньги, папиросы «Север», сетку-авоську и неуверенной походкой вышел из каюты. Осторожно по узкому трапу он сошёл на берег. Рыбу коптили здесь же около пристани. Аромат разносился по всему побережью. Федя подошёл к первой же тётке, неглядя протянул ей деньги и сказал: «на все!». Та ему нагрузила полную сетку копчёных лещей, зачем-то подвесила на «безмен», посмотрела на стрелку, достала обратно из сетки одну рыбёху и отдала авоську Феде. - Кушайте, на здоровье!
Фёдор, довольный покупкой, пошёл искать буфет или магазин. У него в заднем кармане всегда была «заначка». Зашёл в здание речного вокзала, и через окно увидел, что у его парохода трапы убраны и он отходит от пристани. Фёдор не поверил своим глазам. Неужели, началось? Неужели – белая горячка!? Он побежал на причал. Точно, пароход уже на несколько метров отошёл от пристани и начал медленно двигаться вдоль берега.
Фёдор бежал по пристани и орал во всё горло: «Стойте, куда вы, подождите... (дальше - нецензурная лексика). Фёдор подбежал к краю причала, выплюнул папиросу, и вместе с рыбной сеткой бросился в воду.
В динамиках парохода прозвучала на всю пристань команда: Стоп, машина! Человек за бортом! Судно моментально встало. Матросы кинули Феде спасательный круг с верёвкой. Он просунул голову в круг, и захлёбываясь, продолжал «выражаться». Его подтянули к борту, и по спущенной стремянке с трудом подняли на палубу. Сетки с ним, конечно, не было.
Федю трясло. Испуг, похмелье, холод, чужие люди…Где сетка? Где рыба? Неужели уплыла? А здесь глубоко? Вы чо поплыли? Где все? Где жена? – причитал «утопленник». Фёдор побежал в каюту, но тут же вернулся. Где жена, где люди, где капитан…?
Кэп (капитан) в рубашке стоял на капитанском мостике в обнимку с Рахиль (вчера им сыграли свадьбу).- Уважаемый,- начал свой монолог Кэп,- ти таки стой там и слухай сюда и помни в голове шо я скажу. Ви шо себе позволяете? Вам купаться хотите? Плавать и тонуть, пожалуйста, дома в ванне. Ви своими криками и виражениями всех чаек здесь распугали. Щас приплывут водолазы вашу рибу на дне подымать, и вам штраф платить за слова и экологию.
Таки я вам спрашиваю,- продолжал капитан,- вам хочется тратить деньги на попить водки? Отдал на пристани деньг за просто так. Шо у вас рубли лишние? Отдай Фиме, они у него кончаются. Я закрою буфет. Я отправлю тебя на байдарке обратно, а жену оставлю, у нас здесь много холостых. А щас, сделайте вид, чтоб я вас долго искал.
Фёдор, наконец, стал трезветь. Я извиняюсь,- запереживал Фёдор. Вы же поплыли, а как же я…Рыбу жалко, папиросы намокли, часы «победа» - встали. Щас Глаша будет ругаться.
Тем временем, пароход медленно двинулся к новой стоянке-дебаркадеру, где уже ждали туристы. Фёдор переоделся в сухое и вышел на палубу.
Туристы уставшие, но счастливые, садятся на пароход. Федор встречает жену в костюме (трико сушится в каюте).
Встречать туристов из своей каюты вышла заспанная и помятая Эвелина. Из её двери «незаметно» выскользнул пятидесятилетний судовой врач Изя Бундермахер. Капитан с беспокойством,- шо вас не видать? Может надо врача? Растерянная Эвелина капитану:- Нет, уже таки не надо. Меня уже выздоровели.
-Мама, шо ты какая-то другая,- заволновалась дочка Ада. Заболела? Может тебе надо врача? Он уже здесь есть, кажется звать Изя.
-Не надо мне врача,- почти закричала Эвелина. Я ничем не больная. Шо ви меня похороняете? Нет, не дождётесь! Эва перешла почти на шёпот: Просто, я спала. Имею таки право – поспать? Как ви, дочка, прогулялись? Какая экскурсия»? Что увидели? Женихов не увидела, хотя, они же по музеям не шляются, тем более – днём. Ада, а ты мине купила свежего мороженного? -Не волнуйся, мама, купила 10 штук, как ты просила, – фруктових, они в два раза дешевле,- успокоила Эвелину дочка. Надо сейчас же унести в столовую, шеф-повар Семён Каплан, обещал нам положить. Мам, а он вроде ничего…
Подымаясь по трапу, жена Фёдора Глаша:- Ты чо это вырядился? Жених! Тебе ещё букет! На танцы что ли собрался? Или в чём виноватый? Рыбу купил? Фёдор взял. Глашу под руку и повёл в каюту: Пойдём, пойдём, Глаша! Всё купил, пойдём. Устала, небось? Два часа пешком! Мы вас с корабля видели. Я даже кричал. Ты не слыхала? -Ты чо, Федя, - ТОГО? Опять с утра набрался?
-Отстань,- возмутился супруг. -Ну, что, отстань, опять отстань, обидно…Федь. Мы два часа кувыркались по разным музеям. Пришла домой – там ты кричишь,- не умолкала уставшая Глаша. Фёдор был трезвый.
Фима разделся догола и прыгнул в постель. Как здорово, шо нет тёщи! Закрывай двери, и – ко мне! Щас, бегу и падаю,- засмеялась Софа. Щас всё брошу и побегу к тебе в кровать. Не дождёсся! Завоюй! Вон как Давид завоёвывал маму! Красиво! Встал на колено.…А ты? Меня как собаку, как сучку какую – Ко мне! К ноге! Вобщем, я обижена, и тебя больше не люблю! – Завершила своё выступление молодая жена Фимы – Софа и в халате улеглась на свою постель и отвернулась к стене.
Фима понимал, что любимая Софушка так шутит. Фима нагишом встал на колени у её кровати. Он нежно целовал её шею, уши, лицо. Наконец, она повернулась. Фима осыпал её ласками, куда-то делся её халат. Молодой горячий Одессит и его землячка зажигательная тёмнокожая еврейка с длинными чёрными волосами сплелись в один клубок. Через минуту, этот живой «клубок» катался по толстому ковру пола. Они любили друг друга так нежно и искренне. На её глазах светились слёзы радости и счастья. Фима продолжал нежно целовать свою любимую. Кажется, это длилось бесконечно. Они замерли и, какое-то время, кажется, даже не дышали. Вот молодые раскатились в разные стороны, и через несколько минут
со счастливыми улыбками на лицах – уснули.
Флагман речного пароходства грузопассажирский пароход «Дмитрий Фурманов», стараясь не шуметь и не сигналить, чтоб не потревожить сон молодожёнов, тихо «подкрадывался» к пристани города Куйбышев(ныне Самара).
(Читай продолжение-часть третья)
http://www.proza.ru/2012/04/03/1291