Кукла Фая лежала с вывернутыми ногами на пороге двух миров.
Голова у куклы запрокинулась на бок, и улыбалась.
Глаза с удивлением и любопытством смотрели на вертикальный горизонт... и на того, кто от неё удалялся торопливо застёгивая брючный ремень, и вытирая руки о траву.
Луна на мгновение осветила растерзанную куклу, и с испугом опять спряталась за тучу.
Луна видела подобные картины уже много-много раз, но всё никак не могла к ним привыкнуть.
Она по этому поводу очень завидовала солнцу, которому не приходилось бояться каждый раз, появляясь из-за тучи.
А кукла Фая всё никак не решалась шагнуть из жизни в смерть.
Тут было всё привычно и знакомо, и даже боль, и даже постоянное желание умереть.
А там?
Ёжик громко шурша листьями промчался было мимо, но вдруг остановился... втянул в себя воздух, и подняв глаза-бусинки уставился на густую копну кукольных волос.
Потом он осторожно стал обходить её вокруг и вдруг увидел себя в отражении больших зелёных глаз.
Ёжик – Подумала кукла Фая безразлично и попыталась закрыть глаза... но почему то не смогла.
Она забыла, что нужно для этого сделать... и за какую верёвочку потянуть там, внутри себя что-бы шторы опустились.
Так они и смотрели друг на друга.
Ёжик старался вспомнить, где он видел этих двух ежей в больших зелёных окнах.
А кукла Фая старалась вспомнить как нужно жить.
С ветки дерева в это время на них могла бы смотреть большая ночная сова, но там никакой совы не было... и ветки не было... и дерева тоже.
Вокруг росли только густые кусты самшита.
И ещё неподалёку был пруд.
Даже не пруд а так, небольшой водоём заросший ряской и тиной.
В этом пруду по законам жанра должна была-бы жить старая мудрая черепаха, но увы... пруд был необитаем.
Зато на берегу торчал из травы пень.
Все кто проходил мимо водоёма, обязательно присаживались на него и отдыхали.
Сейчас он тоже не пустовал.
На пне сидела худая женщина преклонного возраста, и нервно курила чёрную самокрутку.
Она кашляла... плевалась... и нетерпеливо поглядывала на куклу Фаю…