Великий Пост. Прихожан в храме не как обычно, а много больше. Это сразу бросается в глаза, когда вижу очередь на исповедь. Время покаяния… Пусть не умом понимаем, но душой. А душа просит очищения. Она устала, родимая. И зовёт, и ведёт нас в храм. Каждого – за своё. Не всегда помним, что делаем. Душа помнит.
Время покаяния… В очереди на исповедь рядом со мной девушка лет шестнадцати. Всё перечитывает свою записочку. Прерывисто вздыхает. Потом вдруг резко отходит к подоконнику, что-то ещё вписывает. Почему-то не ручкой. Карандашом. Возвращается. Снова перечитывает. Снова отходит к оконцу. Так – несколько раз. Листочек уже весь скомканный, как платок от слёз, переживает вместе со своей хозяйкой, мнётся-мается. А карандаш бежит, бежит по нему. Что же такого натворила ты, деточка?
Передо мной – тоже Ольга. Только значительно старше меня. Мы знакомы со дня святой равноапостольной княгини Ольги. В тот день наши прихожанки-Ольги, одна за другой подходя к Причастию, совершенно тронули батюшку. От мала до велика нас оказалось целых двенадцать!
Слышу всхлипывания. Вздыхаю. Склоняю голову. Мне тоже есть, о чём плакать перед Господом.
Кто-то тихонько касается моего плеча:
– Пожалуйста, простите. Можно спросить?
Киваю.
– Скажите, а грех – это что?
Ого… Ничего себе вопрос…
Женщина ждала.
Дивно, что в толпе прихожан она прибилась именно к нам, исповедникам.
Нет, не прибилась. Господь привёл. А я должна ответить так, чтобы не отвернуть, не напугать. Вот это да…
Наверное, ещё вчера моя незнакомка ни о какой исповеди не думала, а вот сегодня пришла в храм и …
Я не стала рассказывать о мытарствах и смертных грехах. Ответила так, как поняла это когда-то для себя.
– Грех – это то, из-за чего болит совесть.
– Даа? – и тут же в глазах слёзы. Сразу. Мгновенно. И полились… Всё. Случилось. Душа уже очищается-умывается.
Вот и батюшка. Замираем. Пропускаю женщину вперёд. Ей теперь важно не стушеваться, не передумать, не убежать из храма. Кто знает, когда ещё решится, если не сейчас, снять с души грехи-камни.
Батюшка долго её не отпускает… А когда она снова подходит ко мне – уже в самом конце службы – вижу такой ясный взгляд, такой свет в глазах, что не могу удержаться и обнимаю её.
Перед выходом пью святую воду. Рядом – молоденькая женщина. Ей совсем скоро рожать. Пьёт с явным удовольствием:
– Какая вкусная!
– Ваша правда, - улыбаюсь в ответ.
– А эту воду хоть сколько можно пить? Или только одну кружечку?
– Почему одну? Пейте на здоровье!
– Так ведь святая! Много-то можно? Не вредно?
Бедные мы, бедные… Уставшие, запутавшиеся во всём… Чего только не едим-не пьём, а святой водички боимся.
Отвечаю убеждённо, без сомнений, от души:
– Честно скажу, ни разу не слышала, чтобы кому вредно было. Правда-правда! Сколько уже и сама пью, и мои близкие. Для жизни вода эта. Вам сейчас и вовсе за двоих надо.
Улыбаюсь, глядя, как она наливает ещё одну кружечку.
Великий Пост. Дивное время… Пусть не умом понимаем, но душой…