«КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЁ»
ПРОДОЛЖЕНИЕ ИРОНИЧНОГО ПОВЕСТВОВАНИЯ
О ПРОВИНЦИАЛЬНОМ ТЕЛЕВИДЕНИИ.
Все персонажи в данном произведении вымышлены, хотя их прототипы реально существуют.
События, описанные в данном произведении, происходили, НО, конечно же, не так, как позволили отобразить их авторы.
Со времён написания «25-го кадра» прошло уже много времени. Автор, позволивший себе не столь лестно отозваться о деятелях местного телевещания, давно утратил интерес к данной тематике. Но проблемы, поднятые им, остаются и по сей день. Понимая, что интерес к телезакулисью у начинающих журналистов остаётся, а ностальгия покинувших закинескопье точит их самолюбие, мы решили возобновить писанину про НАШЕ ТВ.
ДАВИД и ГОЛИАФ НЕБЕЛЬМЕСОВЫ.
* * * *
«ВАЖНА НЕ ПРАВДА, А ЭФФЕКТ ОТ НЕЁ»
…………….
Вовчик Перлашезов, представитель малого бизнеса, собирался на встречу нехотя, но с достоинством. Бизнес, которым владел господин Перлашезов, был так себе, средний. Всё как у других, только чуть хуже. Вроде бы и не бедствовал, но на шикарном авто не ездил. Изъезженная иномарка заводилась через раз, при езде громыхала всем основанием, а топлива жрала, как в прорву. Вот и сейчас, когда возникла необходимость срочно ехать по делу, германская железяка взбрыкнула, выдала клубы чёрного дыма и окончательно отказалась работать. Вовка пнул её ногой по колесу, по-русски выругался и решил добираться до места деловой встречи маршрутным таксомотором. Ситуацию осложнял недавно прошедший дождь, щедро омывший улочки небольшого российского городка какой-то желтоватой жидкостью. И то ли от такого обилия осадков, то ли от недогляда властей, повсюду бурлил водоворот ливневого последствия. Осторожно, будто сапёр по минному полю, Перлашезов выдвинулся к остановке общественного транспорта.
Деловая встреча, на которую он так торопился, к бизнесу почти не имела отношения. Странный незнакомец, позвонивший по домашнему телефону, спокойным голосом сообщил, что желает кое-что сообщить Перлашезову по части несправедливого распределения в аренду городской недвижимости. А чтобы Вовчик не бросил трубку, добавил, что имеет в наличии неопровержимые доказательства коррупции в горадминистрации в виде видеокассеты. Резонно было бы спросить, почему именно Перлашезову позвонили с подобным предложением. И тут нужно отметить, что Владимир был очень болен. Хворал он неизлечимым недугом под названием честность. Ведь всем давно уже известно, что честность - болезнь. Пусть и не заразная, зато частенько смертельная и неизлечимая. Честные люди небогаты,
оттого и одиноки. Видимо, потому что никого не обманули, а стало быть, за ними не ходят толпы облапошенных. Именно к таким занедужившим относился Перлашезов. Душа авантюриста и поступки сумасшедшего гнездились в личности этого человека, превращая его в вездесущего борца за истину. Посему, будучи главным городским сумасшедшим, который есть, наверное, в каждом городе нашего отечества, Вовчик стремился к торжеству правды. Конечно же, он не был тем умалишенцем, которого психиатры принимают без очереди в любое время суток. Перлашезов хотел по-честному торговать в каком-нибудь магазинчике детской радостью в виде цветных карандашей или фломастеров. Однако обещанное ему под это дело помещение непонятным образом вдруг засветилось вывеской ресторана «Бухалово».
Напрасно Вовчик пытался добиться от городских властей объяснений. Всё и так было ясно. Постепенно мелкий предприниматель полностью разочаровался в борьбе
за правое дело. Тем более что в одиночку бороться с отцами города было бессмысленно. Да и ничего существенного против городских чиновников Вовчик
противопоставить не мог. Высококвалифицированные мздоимцы своё дело знали превосходно, категорически следуя известной японской пословице «дай то, дай сё».
* * *
Если в неком городе N было полно парикмахерских и похоронных бюро, то в небольшом провинциальном городке вдруг появилась широкая сеть продуктовых магазинов «Фламинго». И, наверное, у любого приезжего могло сложиться мнение, что человек в этом городе живёт, чтобы поглощать всевозможные изыски жратвы, запивая их исключительно высокоградусным пойлом. Владельцем этой самой сети магазинов «Фламинго» являлся Алёшка Ряхин –совестливый предприниматель с благородным и порядочным лицом офицера. Настолько порядочным и бескорыстным, что казалось, как на раскатистый бас джинна «Спрашивай, чего хочешь!» он спрашивал : «Который час?» … Фортуна ему широко улыбалась, вероятно, потому, что Фемида на него плотно закрывала глаза. Когда кто-то из предпринимателей просто и проворно поправлял материальное положение, Ряхин загадочным образом многократно преумножал капиталы.
Успешно насаждая прелести торгового рая порой не совсем честными методами, он грезил о власти. Грёзы бы так и остались несбыточными, если бы не скопление денежных средств, полученных от прожорливых горожан. Средства вскоре пригодились при выборах в местные органы власти. Ну а там, путём запутанных юридических непонятностей, Лёшку Ряхина избрали самым главным.
Вернее, поначалу население, как и положено, воскресным волеизъявлением выбрало себе городничего с малообещающей фамилией Трусов. Однако лавочное братство, пролезшее в городскую управу, всё ж таки отлучило того от кресла всенародно избранного градоначальника. Стоило это, конечно же, недёшево. И как позднее поведал один чернокожий гвинеец, хорошо говорящий по-русски, Трусов на откупные повёлся, а позднее вообще из города куда-то съехал.
…Позорно проигравший битву за правление городом, прежний мэр Варшавский тяжело переживал по этому поводу. В приватных беседах с бывшими коллегами он предсказывал городу очередной виток передела собственности, а также экспансию столичного капитала.
Ясное дело, что не всё сходилось теперь на Лёшке Ряхине. Орёл-то на гербе, как известно, двуглавый, отсюда в дополнение к одному избрали узким кругом ещё и Митьку Колобротько, чрезмерно упитанного человека с огромными аппетитами и непомерными желаниями обогащения. Будь у местного электората, помимо избирательного права, ещё и возможность отбора кандидата по «фэйс-контролю», то шансов попасть в органы власти у этих двух типов не было бы никаких.
В предпринимательской среде давно перетирался вопрос о том, что Лёха Ряхин и Митька Колобротько братаются с криминальным отребьем и якшаются с нечистой силой. Но слухи эти фактически не подтверждались.
И вот добрый голос, таинственно прошелестевший в телефонную трубку, сообщил Перлашезову, что располагает конкретной доказухой. Первая мысль, возникшая в голове Вовчика, сводила всё к провокации со стороны его недругов. Но звонивший, словно прочитав Вовкины сомнения, развеял неуверенность, добавив, что материалы подлинные и качественные. Оставалось только согласиться на встречу и получить в свои руки компру, которая должна была вывести на чистую воду местное чиновничье жульё. Встретиться договорились у памятника жертвам бесшабашного прогресса и научной разнузданности, который недавно власти торжественно открыли по случаю годовщины Чернобыльского катаклизма. Незнакомец сказал, что сам подойдёт к Вовчику.
Непонятное тревожное чувство терзало Перлашезова перед встречей с доброжелателем. Он прекрасно понимал, что скандальное содержимое кассеты, если оно всё - таки подлинное, всего лишь пластырь правды, который нужно наложить на раковую опухоль всероссийской коррупции. Да и невольно напрашивался вопрос: а что делать с ней потом, кому показывать? Но какой-то другой голос отгонял назойливые размышления, прагматично предлагая предпринимателю лично просмотреть предложенную видеосъемку и самому во всём убедиться .
Подъехав на лихой «газельке» к нужной остановке, Вовчик с облегчением покинул шедевр отечественного автотранспорта. И как только ступил на твёрдую и мокрую землю, тут же был облит вонючей маслянистой жидкостью. Тёмный «джип» промчался мимо остановки на большой скорости, окатив всех зазевавшихся граждан
грязной водой из лужи. Баснословно дорогое транспортное средство, узнаваемое всеми гаишниками города, принадлежало, конечно же, законной жене Лёхи Ряхина.
Поджарая супружница с ларёчным прошлым, когда-то бессовестно путающая «марс» со «сникерсом», с визгом остановилась у светофора, постояв чуток и побарабанив ухоженными пальчиками по рулевой баранке собственного средства передвижения, резко сорвалась с места.
Обдатый с ног до головы Перлашезов больше в своих намерениях не сомневался .
Что ж, красиво жить не запретишь, но помешать этому можно. К такому выводу пришёл Вовчик и твёрдой походкой направился к месту встречи, издалека приглядываясь к прогуливающимся у памятника гражданам.
Вовчику почему-то вспомнилось открытие этого монументального шедевра, получившего народное название «памятник бильярдистам». Огромный шар с внушительной трещиной навевал на размышления о чём-то нехорошем, что может ожидать землян в будущем.
… Два представителя городской власти: мэр Лёха Ряхин и городской голова Митька Колобротько, отличные друг от друга по габаритам на фоне шара- памятника напоминали инопланетных пришельцев, стоящих у летательного аппарата. Алчно поглядывая по сторонам и рассматривая доверчивый окружающий люд, они будто бы вынашивали планы его дальнейшего порабощения. Играл оркестр, девушки в костюмах пожарных водили вокруг памятника хоровод, а собранные специально для этой цели курсанты милицейского учебного заведения яростно аплодировали.
Обращаясь к собравшимся, властная парочка дружно пообещала горожанам, что в скором будущем намеревается создать под открытым небом необычный музей. Поскольку город-инвалид трёх революций и партизанских вакханалий, такое давно заслужил .
Самые легендарные экспонаты: пушка, из которой стреляли ядром Мюнхгаузена , пулемёт Анки пулемётчицы, рация радистки Кэт, ледоруб Троцкого, а так же дубина Ильи Муромца и колёса тачанки батьки Махно- будут выставлены на всеобщее обозрение. Прибыль от туристов, спешащих со всего света посмотреть экспонаты, должна будет перекрыть все расходы по их приобретению.
От воспоминаний Перлашезова отвлёк уже знакомый голос.
-Очень хорошо, что вы пришли, - без каких либо приветствий сказал таинственный владелец компромата.
Вовчик обернулся и увидел телефонного интригана. К великому удивлению, им оказалась женщина средних лет и большой комплекции. В глаза бросалась высокая платёжеспособность гражданки и неизвестное науке психическое расстройство.
Обладательница мужского голоса с восхищением смотрела на отважившегося правдолюба и, видимо, не знала, с чего начать разговор.
- Замаскировался, наверное! – ошалел от такого голосового несоответствия Перлашезов, а вслух выдал нелепую фразу:
- Чудный денёк, неправда ли?
Вместо ответа дама протянула Вовчику небольшой свёрток и витиевато пояснила:
- Я думаю, вы сможете этим открыть глаза многим .
Пока Перлашезов разглядывал свёрток, загадочная женщина исчезла так же незаметно, как и появилась.
- Профессионалы! – только и вымолвил Вовчик, озираясь по сторонам. – Знают своё дело.
Свёрток, оказавшийся в руках у Перлашезова, рук не жёг, к земле не тянул, но кольнул обладателя мыслью о его дальнейшем использовании.
- Я так думаю, нужно всё - таки самому посмотреть, что там снято,- пришел к выводу
предприниматель и пешком отправился домой. Вероятно, инстинкт самосохранения толкал немного поплутать по улицам города, дабы убедиться, что за ним никто не следит. Но ничего подозрительного Вовчиком замечено не было, и Перлашезов даже слегка разочаровался в происходящем.
Придя домой, он первым делом включил телевизор. По телеку прожорливая девчушка звонким голосом пела о том, что если её сейчас же не накормят сосисками, то она категорически отказывается идти в школу.
Дрожащей рукой Перлашезов засунул кассету в чрево видеомагнитофона и нажал на воспроизведение. Увиденное впечатлило и одновременно взволновало Вовчика, пуганув холодной опасностью перспектив.
Ладно, если бы это был типичный банный разгуляй с девочками, им сегодня мало кого удивишь. На видеокассету засняли традиционное блатное толковище, на котором Лёха Ряхин чуть ли не божился перед авторитетами, обещая растатуированному жулью зелёный свет в нелегальной спекуляции городской недвижимостью. Ну а те, сохраняя на лице уголовную невозмутимость, авансируют его пухлым пакетом с красноречивыми комментариями. Выражаясь современным языком, на плёнке было видно, как человек, явно и отчётливо похожий на Лёшку Ряхина, положил себе в карман предмет, без сомнения смахивающий на взятку.
- Так - так – так! Это ж что тут такое получается? – недоумевал Вовчик.- Этак они откровенно сращиваются с бандитскими элементами, разбазаривают городскую недвижимость, а народ будут держать в неведении.
Эмоции захватывали Перлашезова всё больше, и он, задыхаясь от возмущения, вновь переключился на телевещание.
Мультяшный образ ведущего голосом кастрированного лилипута призывал людские массы не злоупотреблять солнечными лучами заграничных курортов, а посетить специальный склеп для загара, под названием «солярий», в новом салоне красоты
«КВАЗИМОДО». Вовчик не вник в рекомендации нарисованного типажа. Он продолжал размышлять над увиденным компроматом. Теперь уже не банальное чувство мести овладело Перлашезовым. Коммерсант вдруг чётко для себя осознал, что в его руках находится оружие одного выстрела, и промахиваться ему было ох как нельзя. Правда, нужно было ещё убедиться в его подлинности. Ну а потом, без сомнений, как-то действовать. Удивительно, но отдать всё это в соответствующие органы Перлашезову не хотелось изначально. Органам такая кинушка вряд ли бы открыла глаза. У них наверняка имеются ленты и поинтересней.
Повальных арестов, скрупулёзных обысков и уж тем более расстрелов на месте это, конечно бы, не вызвало. Но компрометирующая видеохроника могла бы лихо нагадить Ряхину в будущем, тем более что он собирался стать активистом ОБЩЕГОСУДАРСТВЕННОГО «МЕДВЕЖЬЕГО ДВИЖЕНИЯ». И с этой целью уже поучаствовал в прошлогодней лыжной вылазке партактива, внеся весомый финансовый вклад в виде банкета на природе. Об этом Перлашезову проговорилась одна его знакомая из аппарата партийной ячейки.
-Может, выложить это всё на каком-нибудь скандальном сайте в Интернете? – склонился, было, к замыслу Вовчик. Но само слово отпугивало Перлашезова своим окончательным «нет». К тому же не у всех жителей города есть возможность залезать в эту паутину информации. Не могло быть и речи о государственном телеканале. Там бы начали задавать лишние вопросы, проводить консультации с начальством и, в конце концов, затеряли бы кассету, свалив исчезновение на нерадивость сотрудников.
-Вот бы отдать всё это принципиальному и порядочному журналисту, такому, как Воробышкин, - мечтательно прикидывал Вовчик.
Тележурналист центрального телеканала Варфоломей Воробышкин имел огромную зрительскую любовь, базирующуюся на постоянном изобличении чиновничьей нерадивости. Публичная порка оных в своей программе «Варфоломеева ночь» придавала ему авторитет последней инстанции, а побывавшие у него на передаче политики резвились себе дальше на других каналах. Казалось, что сам Воробышкин разбирается во всех жизненных вопросах и, когда он ставил в тупик известных в стране людей, телезрители ликовали в душе и радовались секундной справедливости.
Но Перлашезов понимал, что Воробышкин далеко в столице, да и не захочет он возиться с такой проблемой без особого на то указания.
А что если поделиться «нехорошими съёмками» с «ХРЕН-ТВ» и Эльвирой Волжской, - продолжал размышлять Вовчик.- «ХРЕН- ТВ» вроде как смотрят. Открыть глаза народу на отцов города можно было бы, переговорив с кем-либо из журналистов этого телеканала.
И лишь представив себе, как из компрометирующего материала Волжская может создать что-то типа конкурса «Нарисуй плохого дядю», или же, воспользовавшись кулинарной слабостью Лёвушки Охрипенко, забабахать нормальную пацанскую передачу «Чисто про хавчик», отказался от такого замысла.
- Что же делать? – задавался извечным российским вопросом Вовчик. –Так вот сразу и не решишь, кому из местных СМИ можно довериться. Память вырисовывала из прошлого харизматичную натуру прародителя отдельно взятого телевидения Лёлика Хотюнского. Но всё в жизни подвергается изменениям, особенно когда за это не просто платят, а обещают не портить здоровье. В случае с Хотюнским
произошла нейтрализация принципиальных взглядов путём финансового убеждения. Возникшая взаимная любовь на почве денежных поощрений между Лёликом и административным аппаратом изменила даже голос Лёлика, который из нежно вещавшего вдруг превратился в трепетно благоговейный, а порой подчёркнуто торжественный. И Перлашезов с сожалением отметил не столь позитивные перемены в творческой деятельности состарившегося массовика-затейника.
На минуту Перлашезов отвлёкся от размышлений и взглянул на экран телевизора.
В эфире шли новости телекомпании «25-Й КАДР», и журналист Макар Ушинский
доносил до умов зрителей города очередное постановление городских чиновников
о наведении порядка в любимом горожанами парке «СКАЗКА».
…По настойчивой рекомендации церкви администрация объявляла войну фольклорной нечисти в этом самом городском парке. И как истинные богобоязненные прихожане, Ряхин и Колобротько распорядились убрать избушку на курьих ножках и деревянное изваяние Бабы Яги.
Корреспондент рассказывал это с нескрываемой иронией, вызвав тем самым к себе необъяснимую симпатию и доверительное отношение со стороны Вовчика. Перлашезов уже слышал где-то как эту смехуёвину про парк, так и то, что людская молва имела противоположное мнение. Очень уж деревянная Яга походила на жену Ряхина, ставшую после Лёхиного избрания городским начальником владелицей продуктовой империи. Но журналист эти слухи не озвучивал, а лишь доносил
замыслы отцов города. Ну а в конце сюжета смело предположил, что эдак и сказки из книжных магазинов нужно изъять и придать огню на главной городской площади.
- А паренёк то непростой, - пришёл к выводу Перлашезов. – Видно, что выдал в эфир неудобный всем сюжетик. Наверняка в обход редакторствующих элементов. Пожалуй, стоит с ним состыковаться.
С Макаром Ушинским в последнее время творилось что-то непонятное. Вернувшись на «25-й кадр», правдолюбивый журналист открыто бороться за правду перестал. Творческая деятельность на местном телевидении наводила на него скуку и позорное безденежье. Поэтому он рассматривал своё временное прозябание в телекомпании как перевалочный пункт перед броском в политику. Всё больше Макар осознавал, что ему просто необходимо заняться поплотнее собственной персоной и примкнуть к какому-нибудь политическому блоку.
- Я, когда стану депутатом, буду сидеть ровно на пятой точке, не встревать в межфракционные конфликты и соглашаться во всём со спикером. Это, знаете ли, обогащает, - любил высказываться Ушинский в беседах с коллегами по ТВ.
Пообщаться с новорожденным правдолюбом Перлашезовым Макар не отказался.
- Только учтите, что времени у меня мало, - предупредил он в телефонном разговоре Вовчика и уточнил, где тот будет его ждать.
- Место встречи изменить нельзя, - пришла в голову Вовчику фраза из народного кинофильма, и Перлашезов назначил встречу телерепортёру всё у того же памятника- шара.
Макар во всём любил точность. Поэтому на встречу пришёл в строго назначенное время.
- Это ж надо, они шару памятник поставили! Видимо у нас достойных нету. Вот уж действительно и не скажешь: «Кто ж его посадит, он же памятник!» - попытался съюморить Вовчик, избегая традиционного знакомства с рукопожатием.
- Ой, не делайте мне смешно! Не болтайте ерундой, вы напрасно вспотеете от пустых хлопот, - со свойственной ему манерой отреагировал Ушинский и соответствующе продолжил: - И что вы имеете мне сказать?
Обрисовав вкратце суть проблемы, Перлашезов предложил правдолюбу с опытом поучаствовать в деле торжества правды.
- А что я за это получу? – как бы вслух размышлял Макар.- Конечно же, меня уволят. Причём с треском закрываемой за мной двери и, что самое главное, без денег.
После слова «денег» Макар уставился на Вовчика, помолчал немного и продолжил:
- Более того, я подвергну опасности своё здоровье и жизнь. О дальнейших преследованиях я вообще умолчу. Хватит с меня национального гнёта.
- Да, деньгами здесь не пахнет, - откровенно ответил собеседнику Перлашезов.- Нет их просто у меня. Кабы они у меня были в достаточном количестве, я бы пошёл другим путём. Но и к врагам Ряхина я не пойду их просить. Чем они лучше его?
Макар внимательно слушал Вовчика, будто собирался сказать ему что-то важное. А Перлашезов, почувствовав, что его слушают, решился, наконец- таки, выговориться.
- Поймите, я же не шантажировать кого-то собираюсь. Просто хочу обнародовать тёмные делишки высоких начальников. Народ имеет право знать, что творят его слуги. Было бы здорово, если бы материал вышел как бы случайно. Я тут убедился по вашему недавнему сюжету: подобное вполне возможно.
Услышав не столь примитивную лесть о своём творчестве, Макар оттаял и продолжил общение:
- Вижу, мыслите вы тактически грамотно. Однако уверяю вас, без денег никто не возьмётся за такую пакость. И ещё: будьте готовы к тому, что за публикацию этого достоверно правдивого компромата придётся заплатить раз в десять больше, чем за сфабрикованный. Истина нынче вещь очень дорогая. Вы вот, сколько заплатили за кассету? – полюбопытствовал Макар.
- Да нисколько! – возмущённо вспылил Перлашезов.
- Тогда, вероятно, вы сами стали исполнителем чьей-то продуманной комбинации, - спокойно предположил Ушинский. – Зная о вашем слабом месте, владелец «компры» рассчитывает на ваше бескорыстие в деле её обнародования.
- Я не исполняю ничей заказ. Мне просто передали кассету и всё. Никто меня не понуждает её никуда пристраивать, - кипятился Вовчик.
- Ладно, - поспешил остудить собеседника Макар. –Только учитывая ваше бескорыстное стремление к торжеству правды над кривдой, я окажу вам посильное содействие. Вот, примите в пользование, - озвучил своё дальнейшее действие Ушинский и вынул из ручного целлофанового пакета с фирменным логотипом магазина «Фламинго» большую зелёную тетрадь. Склонный к систематизации всех и вся, Ушинский давно составил краткое досье на всю журналистскую касту города.
– Так, на всякий случай, - говорил он сам себе. И вот случай, видимо, настал.
-Полагаю, это пригодится вам в поиске подходящего недотёпы, согласного участвовать в авантюрной акции. Заранее предупреждаю, тут каждый сам себе Познер. Алфавитный порядок наличествует, так что дерзайте. Кстати, подлинность материала у вас у самого сомнений не вызывает?
Вовчик взял в руки тетрадь, почему-то пахнущую чесноком, полистал её страницы, исписанные убористым почерком, и хотел ещё задать пару вопросов по содержанию. Но Макар вдруг резко развернулся и, не прощаясь, пошёл прочь.
- Ну и то ладно, - пришёл к выводу Перлашезов. – Теперь хоть буду знать, на кого можно положиться. А парень, несомненно, прав. Не мешало бы проверить достоверность этого кино. А ну как всё это «фуфло» и я себя круто подставлю?
Убедиться в подлинности плёнки нужно было как можно быстрее. Главное, чтобы специалист был достаточно компетентным и мог держать язык за зубами. Вовчик наспех полистал тетрадку, пробежался по фамилиям и должностям.
- Ну, конечно же! – обрадовался он, наткнувшись на искомую персону. Кто лучше оператора по видеосъёмке сможет определить «подложку».
К удивлению Перлашезова оператор телекомпании «25- й кадр» Гарик Грач на контакт пошёл охотно.
…. Грач просмотрел кассету, затем то ли почесал, то ли помассировал шею и вымолвил:
- Ну, что тут скажешь! Я бы, конечно, так не снимал. Всё взяли общаком, перебивок никаких. А где крупные планы? Опять же, задник смазан. А главное, без штатива лупили, от того и перекос по диагонали.
- А если конкретно по содержанию снятого! – с беспокойством спросил Перлашезов.
Оператор соединил между собой свои трудовые ладони, как это делают нынче журналисты перед камерой, и принялся категорично отвечать на поставленный вопрос:
- Ясно одно; писали, не таясь и не маскируясь, причём, на хорошую аппаратуру. Мастерством высокохудожественного отображения снимающий не блещет. Скорее, он из тех, кому поручают это сделать от случая к случаю.
- Нет ли здесь какой-нибудь фальсификации с изображением? – задал Вовчик главный вопрос.
- Думаю, вряд ли. Звук не наложен, это точно. Резкие обрывы сцен не присутствуют.
В процессе съёмки объекты плавно берутся крупняком, и монтажа во всей этой картинке уж точно нет.
- Значит, материалы подлинные? – уже скорее самому себе задал вопрос Перлашезов.
- Подлинные, но эмоций в них мало, -продолжал комментировать увиденное Гарик.
- Я вот тут тоже кое-чего как бы собираю. Так вот там у меня есть такие колоритные дядечки.
Перлашезов недоумённо уставился на оператора, а тот, видимо, поймал тему и решил скинуть накопленные за годы съёмок тайны.
- Хранится у меня одна кассета, где один из особливо уважаемых руководителей области другого жутко обожаемого руководителя государством за глаза использованным контрацептивом называет. Могу предложить её вам для коллекции.
- Думаю, нет необходимости,- отказался от компромата государственного масштаба Вовчик.
- Ну а что вы собираетесь делать со всем этим? – с серьёзностью в лице и после небольшой паузы поинтересовался Гарик .
Вопрос бородатого оператора не был для Вовчика неожиданным, и он тут же ответил :
- Собираюсь прокрутить это на вашем канале.
- Думаю, сейчас это не получится. Вот раньше подобное прокатило бы, - ностальгически заметил Грач и добавил: - Во времена Сони Латыповой такую кассету можно было бы впихнуть в какой-нибудь новостийный блок, назвав сюжет «Их нравы».
- Сони Птицыной? – поправил Грача Вовчик.
- Её сердечной, - не особо среагировал на поправку Гарик.
* * *
Женщины любят, когда им говорят, что они красивы. Но некоторые особы обожают, когда им говорят, как некрасивы другие. Штатный сотрудник регионального издания столичной многотиражки Соня Птицына весь женский пол старше восемнадцати откровенно ненавидела. Причиной тому было наличие у неё самой относительно молодого супруга, который обращал естественное внимание на этих самых не достаточно одетых девушек. Ей казалось, что чем старее она становится, тем больше молоденьких девушек вьётся вокруг её Петеньки .
Поначалу Соня принимала это как должное. Однако с годами несвежая жена стала реагировать на такое поведение мужа весьма болезненно. Где-то в глубинах своего сознания она пыталась понять своего благоверного. Только самолюбие увядающей самки брало своё. Птицына мужалась, одаривала супруга модными любовными ласками и грезила о всеобщем тотальном обожании друг дружки.
В последнее время Соня много курила, и порой прокуренный запах, исходящий от этой когда-то привлекательной женщины напоминал трубку Сталина. Недавний переворот в телекомпании плюс последовавшая чёрная полоса в профессиональной сфере навевали ветерок беспокойства, резко переходящий в апатию. Сожаления о бывалой деятельности теленачальницы терзали ранимую душу и взывали к ностальгическим воспоминаниям. Они лезли в черепной отдел тела с настойчивостью торговцев – распространителей, а затем, выкатывались на огромные глазища блестящими каплями эмоционального срыва. Кожа от таких переживаний становилась пупырчатой, словно книга для слепых, и Соня, поёжившись, отгоняла колючие мысли о прошедшем.
Газета, в которой теперь обитала Соня, была хоть и не влиятельная, зато многотиражная. Однако жизнь без «движухи» стала действовать угнетающе, а равномерная семейная жизнь - убаюкивающее.
Петя гонял в футбол, клепал проходные сюжетики на государственном телеканале, не стремился более к обширному руководству и довольно часто оставался верен жене.
То, что творилось на телекомпании «25-й кадр» с приходом нового руководства, достойно подробного описания. Начальство менялось, словно половые партнёршы у кобелирующего Казановы. Гриша Мылов, как разведчик на пенсии, не вынес психологической нагрузки и тягостей телевещания, попросившись снова в газетку, которую вскоре окончательно развалил ( понятное дело, по заданию спецслужб). А приунывшие было Птицыны очищали перья и предвкушали возможное возвращение. Только не всё так просто за кинескопом.
Чудны дела твои, Господи! Как необъяснимы решения хозяев «ИНФОРМТРЕСТА».
Верховодить таинствами производства новостей и прочей эфирной шелухи призвали
матёрого деятеля местной журналистики Люсю Бубенцову.
Давно замечено: когда женщина получает в руки власть, она теряет чувство юмора. Когда же она теряет эту власть, чувство юмора возвращается к ней слегка исковерканное. Дама вдруг начинает смеяться над шутками телеюмористов или громко хохотать от анекдотов про чукчу. Соне Птицыной пришлось истерично хихикать над сложившейся ситуацией. Вскоре осознав, что совместная деятельность с новой назначенкой не сулит ничего хорошего, Птицына, она же Латыпова, она же Косточкина, честно уволилась.
Вот только зарабатывать на хлеб насущный Соня могла исключительно констатацией новостных событий. Но возрастное состояние организма обязывало кушать не только хлебушек, а ещё и колбаску. Работать поменьше, получать побольше можно было только в столице. И поддавшись искушению Златоглавой, семейство ринулось в Москву. Столица негостеприимно пнула парочку по ягодичным мышцам, вытянув у супругов последние деньги. Пришлось возвращаться в родной лесистый край, печатные органы которого в это время также испытывали нехватку в креативных кадрах.
Работая в газете с ярко выраженной социальной направленностью и перевалив за экватор творческого пути, корреспондент Птицына поняла основной принцип поведения в разношерстной среде пишущей гвардии: прикинься дурочкой, иначе тебя посчитают идиоткой. И теперь уже ни одно письмо читателя не могло позвать её в дорогу. Бацилла авантюризма в её творческой душе благополучно загибалась.
Порой Птицына всё же задумывалась над тем, как некогда отснятый ею видеоматериал перевести в разряд читаемого и опубликовать его на страницах газеты. Иногда её осеняли идеи, например, - печатать на упаковках мясных изделий биографию убиенного животного. Только задумку эту поддержали читатели вегетарианцы, но раздосадованные мясники и почитатели бифштексов восприняли замысел корреспондентши как оскорбление.
В силу неуёмного тщеславия Соня так и не смогла смириться с тем, что её только читают. Поэтому на страницах газеты всегда размещала своё фотографическое изображение. Картинка почему-то вызывала ассоциации с рекламной зазывалкой распродажи сексуальных утех, что-то типа «элитные девочки по цене панельных».
Неизвестно, доверялись ли Соне читатели? Но многие недобросовестные граждане испытали на себе мускулистость журналистского языка Сони. В старые времена Соньке можно было втюхать подобную «видюху», и уж она бы наверняка скумекала, как её прокатать в «Мониторе». Потом, конечно бы, все спохватились, стали б искать источник информации. Но это уже случилось бы потом. А правда, пусть завуалированная под предположение, тихо так, невзначай шепнула бы обывателю; - «Вона кого выбрали!».
Всего этого Перлашезов, конечно же, не знал. Откуда он мог знать, как некогда безудержно деятельная дама стала банальной Матреной. Вовчика интересовали ныне активно кипучие персоны в сфере телеэфира. И он углубился в чтение зелёной тетрадки-досье, оставленной Макаром Ушинским.
Люся Бубенцова - - женщина с макияжем панельной сверхсрочницы. Весьма похожа на Ричарда Гира, неудачно сделавшего операцию по перемене пола. По признанию одного работника телекомпании, находиться в тесной близости с Люсей небезопасно, ибо нанесённое на лицо изобилие косметики могло в любой момент отвалиться от кожи, упав прямо на ногу , причинив таким образом немыслимые моральные и физические страдания. Обычно внимательно смотрела в глаза кандидата. Так внимательно вглядываться в глаза могут только офтальмологи и влюблённые..
- Вы хотите на нас работать? – этот вопрос она задавала всем. И тут человеку казалось, что его вербует спецслужба какой-нибудь суверенной республики.
Как начальница Бубенцова, умеет конкретизировать желаемое и выпроваживающе улыбаться.
Чует запах прибыли, но исключительно в личных целях. По праву считает себя реликтовым ископаемым голубого экрана, придерживаясь старых методов журналистики. Сама творить не желает, а вот возглавлять команду несмышлёнышей взялась с удовольствием. После награждения знаком «Почётный информатор» к ней тут же прилипло точное прозвище - «журналиссимус» .
- Ну, с этой я точно дел иметь не буду, - брезгливо поморщился Перлашезов.
В нынешние времена губернаторства г-на Деньгина Люся Бубенцова достигла небывалого общественного положения. Проявлялось это не только в карьерном росте, но и по - денежному шуршащих мгновениях. От природы хваткая директорша соучаствовала ещё и в завуалированных мероприятиях хозяйской команды.
Владелец «ИНФОРМТРЕСТА» Аркашка Ванин стремился ликвидировать правовую безграмотность населения и с этой целью создал оперативные бригады, разъезжающие по отдалённым районам области на серебристых микроавтобусах.
Однако помимо просветительской деятельности, опять же по имеющейся у народа информации, эти мобильные бригады присматривали бесхозную недвижимость.
В эфире же велась активная, порой запутанная юридическая консультация малограмотного, систематически нетрезвого собственника.
Свидетелем одной такой передачи и стал однажды Перлашезов.
Жительница дома по ул. Цюрупы в телефонном звонке и, как бы в прямом эфире, доводила суть своей проблемы. Мол, еёный мужик, потомственный алкоголик, воспользовавшись тем, что она вышла на минутку в булочную, умудрился прописать на их совместной жилплощади двенадцать молдаван -гастрабайтеров и одного таджика стоматолога. Она спрашивала у телеведущей, несмышлёной стажёрки, может ли она претендовать на свою часть квартиры, если все они преждевременно скончаются.»
Отвечать взялся сидевший пока что в студии мордастый юрист. Он объяснил бедолаге, что жизнь- штука сложная, а алкоголь сейчас некачественный. И всякое может произойти и с хозяйкой тоже. Но в обиду её не дадут. Поэтому он попросил даму назвать более точный адрес, пообещав, что сам лично разберётся в сложившейся ситуации.
- Вот так вот и решаются дела, - пришёл тогда к выводу Вовчик. Многого не ведал Перлашезов. Да и не следовало ему знать всю специфику неправды, которая даже без злого умысла рождалась в недрах телеканалов. Порой абсолютно без задней мысли.
Нужно ли добропорядочному зрителю быть в курсе того, что в штате «25-го кадра» вдруг появился целый юридический отдел, состоящий из привлекательных особ не старше 25-ти лет. Заняться им, по сути, было нечем, и они поочерёдно читали телезрителям прогноз погоды, который, к расстройству горожан, преступно вводил всех в заблуждение. Но отступать от своей затеи Перлашезов в настоящий момент не собирался.
- Ну с, и кто у нас дальше будет? – задал Вовчик вопрос самому себе и вновь принялся листать тетрадку Ушинского.
«Мила Вилова – хорошая девочка уважаемого папы, прежде чем развести ноги, раскидывала мозгами. Её преимущество: чрезвычайно одарённая Жур-ка, особенно в тазобедренном смысле. Обожает автомобили и денежные купюры высоких достоинств экономически развитых стран. Слегка раздобрела телом и смазливым личиком, отчего некоторые сделали верный вывод о её злоупотреблении гормональными пилюлями.»
Отрывистый речитатив Виловой вселял уверенность, отдаваясь где-то в мозжечке барабанной дробью торжественности.
Перлашезов вспомнил, как однажды в свете борьбы с сексуальным мракобесием созревающего поколения в передаче «Про роды» она докладывала о новых достижениях контрацепции. Передача имела успех, особенно когда Милкина собеседница - акушерка в третьем поколении Венера Маломальская-
опровергла широко распространённое заблуждение, что после случайных связей в целях профилактики вензаболеваний достаточно просушить гениталии феном.
-Да, - подумалось тогда Вовчику. – Если раньше в стране развитого социализма не было секса, то теперь в сексуально разнузданной России исчез элементарный стыд.
Позднее Милке обалденно повезло: закравшаяся в личное дело опечатка гарантировала ей работу на любом центральном телеканале. Опечатка эта характеризовала специалистку Вилову как «особенно тудалюбивую корреспондентку».
-Всё же не стоит, видимо, иметь дело с женским полом, - почему-то подумал Вовчик.
-Кто там у нас ещё имеется? Ну-ка, что там с мужиками?
Журналист Илья с нежной фамилией Геев, по прозвищу Златовласка,
гомосексуалистом, конечно же, не был. Скорее являлся пассивным гетеросексуалом.
В доверительной болтовне с товарищами жаловался на преждевременную эякуляцию при стимуляции сосков. Чьих именно, не уточнял. С годами искренне уверовал в греховность онанизма, потому как после нескольких актов рукоблудия был подвержен мощнейшим приступам диареи.
Прелашезов неоднократно лицезрел на экране вихрастого юношу, который внезапно вместо Ушинского взялся за спортивную тематику.
Стыдливо прикрывая ладошками причинное место, непропорционально сложенный
хлопец резал слух телезрителей обожаемым им словом «бело-голубые». Ожидать от него решительных и принципиальных поступков в профессиональной сфере не приходилось. Но можно было бы использовать энтузиазм начинающего журналиста в деле торжества правды.
- Можно, но не нужно, - решил Перлашезов и в корне отмёл кандидата Златовласку:
- Какой-то он всё-таки жеманственный, - мотивировал своё решение Вовчик.
Листая тетрадь дальше и всё более ощущая прилив азарта, Перлашезов вдруг открыл в себе задатки критика. Многих из этих репортёров он видел в передачах, некоторых встречал на всевозможных городских мероприятиях. Только никогда ему не приходилось задумываться над их профессиональной состоятельностью. А что
собственно они из себя представляют? Насколько преданы своей профессии? Чем отличились в творчестве? Возможно, ответы на эти вопросы должны давать компетентные специалисты. Получалось же другое. Власть держащие функционеры отмечают всегда только удобных и послушных. Не зря ведь говорится:
« Следовать общественному мнению может только недальновидный политик.
Предприимчивый должен уметь сформировать его сам.»
- Конечно же сам,- согласился Перлашезов, - но с помощью таких вот кадров.
Вероятно, у отдельных личностей порой может взыграть самолюбие. А регулярно получать ощутимое денежное вознаграждение хочется постоянно. Вот и ищут они себе сносный приработок, не будоража уставшую железу под названием совесть впрыскиванием гормона подхалимства.
Пролистав ещё пару страниц, Вовчик остановил взгляд на знакомой фамилии
Барбосов (фантазирующий писатель.)
… Помимо журналистского ремесла писатель-фантаст Савва Барбосов графоманит в особо крупных размерах. Его роман «Вампиры новой поры», по которому в случае глобальной катастрофы можно восстановить всю цивилизацию, несколько раз выдвигался на писательскую премию «В пух и перья». Сам автор расстраивался, что в родном городке его шедевр не пользовался спросом, но успокаивался тем, что в больших мегаполисах его взахлёб проштудировали поклонники подобной литературы. А в школах таких сёл, как Гундосово и Жулькино, детям настоятельно рекомендуют конспектировать незабываемые творения автора. И лишь искренняя скромность фантаста предотвратила создание в стране масштабного Фан-клуба писателя. Голливудцы собрались, было, экранизировать творение Барбосова. Скинулись даже на плёнку, но писатель настаивал, чтобы главную роль кровожадного вурдалака играл рабочий Вздыбин. Тот, конечно же, обрадовался, но, засветившись в рекламном ролике про «яичко и колбаску к Светлой Пасхе», отбил у киношников желание снимать всемирно известного рабочего. Барбосов расстроился и продолжил объёмисто оповещать читателей о достижениях в городской социальной сфере. Правда, вскоре, измотанный непониманием, подался в столицу за большой копеечкой и длинным евро. Где грандиозно пересмотрел тематику своих произведений и взялся за написание сценариев к срамным сериалам про проституток-учителей, подхалтуривающих коечным ремеслом в свободное от школы время.
- Ну, как ни ему знать про продажность, - отметил для себя Перлашезов.
… Иванова - репортёрша с чрезвычайно подвижным лицом и еврейскими корнями.
Вела телевизионную ответственность первых лиц областного центра «Сами перед вами». Страсть как обожала типичный кавеэновский юмор и мечтала при случае сбежать в столицу. В противном случае выйти замуж.
- Совет ей да любовь! – констатировал Перлашезов и почему-то замурлыкал мотивчик «Шалом Алейшем».
Фамилия ещё одной журналистки вызвала у Вовчика жалостливую улыбку.
… Серафима Шурикова - перебежчица-переводчица. Продолжательница слащавых
сюжетов Любы Лямуровой. Получила нагоняй от Бодрякова за использование телеэфира в корыстных целях.
Правильно говорят: личная обида толкает на безрассудство. Фимкин братеник, успешно преодолевший период полового созревания, прикупил себе мобилу в одном из магазинов с кричащим названием «Связь без брака» . Но по нетрезвому недогляду уронил её в ёмкость с алкоголем, после чего та перестала функционировать. Наутро, протрезвев, юноша ринулся с претензиями к продавцам. Те осмотрели трубу и отказались от дальнейшего общения с дышащим перегаром хлопцем. Он взлютовал, обозвал всех непечатно и затаил обиду на недоумевающих продавщиц. Придя домой расстроенным, юноша обо всём нажалился сестрице - корреспондентке. Шурикова тут же слепила материальчик и, пользуясь очередным отъездом руководства в загранкомандировку, всунула его в новостной блок «ХРЕН-ТВ». Волжская прознала про такое чисто случайно. Негодовала долго, изгнала паскудницу быстро. Та не особо мыкалась и вернулась на «25-й кадр».
Кто-то упорно распускал слухи о её лесбийских трениях с режиссёршей телекомпании Купельщиковой. Фима по этому поводу не переживала и застенчиво гундосила в новостях о прекрасном, часто моргая при этом мохнатыми ресницами.
- А ведь такая могла бы справиться, - посчитал Перлашезов. Только вот браться за имеющийся у Вовчика разоблачающий материал Шурикова не могла по определению. Ведь за него потом могли не только побить, но и на всякий случай пару раз грубо изнасиловать. И в результате упорных размышлений Вовчик отмёл кандидатку Шурикову.
* * *
Каждый зарабатывает на жизнь разными способами: токарь вытачивает болты и гайки, акушеры принимают роды, учителя обучают детей грамоте, милиционеры с табельным оружием следят за общественным порядком. И лишь высокие начальники городской власти обогащаются благодаря простому росчерку пера.
Алексей Ряхин смотрел на город свысока из окна своего рабочего кабинета. Клокочущее чувство немотивированного беспокойства не покидало чиновника который день. Нет, он не беспокоился о последствиях аварии на канализационном коллекторе, его не волновало и то, что по городу ходят кривотолки по поводу личного обогащения градоначальников. И уж тем более не вызывало отрицательных эмоций ближайшая встреча с журналистами. Тревога возникла недавно, после того, как он побывал в столице на партийной конференции «медвежатников» и выслушал доклад главного партийца, бывшего милицейского руководителя Кусакина. Доклад носил символическое название «От олимпийского мишки до проснувшегося медведя». Насторожила же Ряхина одна из цитат старшего товарища по партии:
«… И если среди нас окажутся недостойные и нечестные, то пусть тогда для них наш медведь окажется белым!» Быть очевидцем северного сияния и наблюдать проказы белых медведей Ряхину не очень-то и хотелось. Поэтому оставалось аккуратно отчислять в партийную казну увесистые взносы.
- Случись что, они не бросят, - предполагал Лёшка Ряхин и осуждал коллегу Колобротько за беспартийное равнодушие. Тот в свою очередь ухмылялся, причмокивал пухлыми губками и продолжал вести беспартийную борьбу за собственное процветание. Митька Колобротько, построивший ( расширивший) узкую дорогу в соседний район города, уже будучи избранником во власть, стал жертвой утончённого хулиганского избиения клюшкой для гольфа. С тех пор он люто возненавидел аристократическую игру и был грандиозно задумчив. Правда, один мозгоправ, находясь под искушением нескольких европейских купюр, кощунственно развеял версию избиения делового градоначальника, альтернативно предложив иную версию происшествия. Со слов лекаря Митька, со товарищами хватив лишку медовухи, гонял на «мерине» по ночным улицам и дворам. Испытав на себе таким образом отвратительность дорожного покрытия, вдруг обезумел и впал в бессознательное состояние. Идея закатать город в асфальт давно была навязчивой, а после этого целиком охватила Митьку. Дороги и мосты подверглись скорейшим ремонтно-восстановительным мероприятиям, безусловно, во благо горожан. «Людей не нужно любить, их не стоит и ненавидеть. На людях надо зарабатывать», - доносил Митька до узкого круга посвящённых старую житейскую мудрость.
… Ряхин понимал, что неуёмная кипучая жадность политически незрелого коллеги возмущает не только местных соратников по борьбе за красивую жизнь. Непримкнувший к « медвежатникам» напарник настраивает против себя весь политический бомонд и ставит под удар самого Лёшку. Более того, при последнем добровольном взносе в «общак» ( пардон, в казну партии) Колобротько пожертвовал гораздо меньшую цифру отчислений, что не могло вызвать гневной критики со стороны главного партийца области, а по совместительству губернатора, Деньгина.
Ряхин же испытывал тяжёлые душевные метания относительно партийной дисциплины. Всегда аккуратно и своевременно финансово реагировал на любые просьбы столичных «медвежат». Проводил агитационную работу среди гильдии торгашей и лавочных тружеников. Изводил себя круглосуточным чувством ответственности перед вышестоящими товарищами. Как результат : он стал плохо кушать, мало выпивать и редко безобразить вне брака. А вскоре крепкий сон и вовсе уступил место абсурдным сновидениям.
Одно такое влезло в мозговой отсек посреди ночи. Перед ним Лёшке снились обширные просторы тундры, бредущие по белому безмолвию олени и километры колючей проволоки. Незнакомый баритон, подобно закадровому диктору, озвучивал статьи уголовного кодекса, связанные с имущественными преступлениями. Неожиданно тишину бескрайней северной пустыни нарушили резкие порывы ветра. Поднялась снежная буря. Всё вокруг завертелось и угрожающе завыло. Природная вакханалия прекратилась так же резко, как и началась. Вновь наступила тишина. Сквозь прослезившиеся от ветра глаза Ряхин увидел идущего к нему индийского мальчика Маугли. Несмотря на пронизывающий холод севера, одет он был в лёгкую форму курсанта Суворовского училища. В руке юнец держал полосатый жезл инспектора ГИБДД. Не говоря ни слова, мальчуган указал Ряхину дальнейшее направление движения – к шикарной юрте оленевода. Подойдя ближе к национальной избе северных народностей, Лёшка увидел на главной стороне юрты не совсем понятное изображение российского герба. Вместо привычных голов орла на символе государства присутствовали две головы медведя. Мурашки пробежали по телу Ряхина, и он, преодолевая страх, вошёл внутрь юрты. Яркий неземной свет озарил внутреннее убранство помещения. Лёшке захотелось перекреститься, но до боли знакомый голос прервал религиозные намерения. И тут Ряхин увидел Его. Он сидел в белом борцовском костюме кимоно у камина на циновке, скрестив ноги по-восточному . Лицо Его было строгим и безмятежным. Кивком головы Он указал Лёхе, куда присесть.
Ряхин послушно уселся напротив.
- Можете называть меня учителем, - обратился Он к прибывшему гостю.
Алёшка не знал, что ответить, и просто почтительно поклонился в знак согласия.
- Это хорошо, когда уважают наставника, - поощрительно заметил Учитель.
- Убеждён, у нас получится конструктивный разговор. И это несмотря на то, что некоторые силы стремятся внести дестабилизацию отношений между центром и регионами. Будущее великой страны зависит от сплочённости субъектов, без которой невозможно представить существование государственного института демократической власти. Народ не простит нам таких ошибок. И очень жаль, что находятся ещё руководители, ставящие под сомнение очевидные истины. Более того, всячески скрывают назревшие проблемы, пытаются самостоятельно решать их без квалифицированной помощи представителей центрального аппарата. Безусловно, в этом их главная ошибка.
В душе у Ряхина что-то заскрежетало, сердце стало биться чаще, и он почувствовал приближение развязки. Учитель же, наоборот, только стал входить во вкус проповеди.
- Надёжная вертикаль власти должна обеспечить результативное взаимодействие всех форм управления. И ни в коем случае нельзя допускать бесконтрольный процесс в руководстве даже мелкими субъектами федерации.
Произнеся последнюю фразу, Учитель строго посмотрел на Лёху. Алёшка почувствовал себя неуютно, видимо, от того, что ничего не записывал за
высказываниями наставника.
- Учитель, - осмелился, наконец, обратиться к Самому Ряхин . - Я полностью согласен со сказанными мудрыми изречениями. И более того, хочу покаяться в неправильном понимании некоторых Ваших ранних тезисов. Только прошу не судить меня строго. Потому как всецело готов способствовать дальнейшему стратегическому плану развития страны. Если позволите, то мой следующий вклад будет куда весомее предыдущих.
Учитель сделал глубокий вдох, чуть задержал дыхание и медленно, шипя, выдохнул порцию воздуха из своих могучих тренированных лёгких. Немного помолчав, Он вновь обратился к раскаявшемуся Ряхину.
- Что ж, я вижу, мы с вами нашли понимание проблемы. И не будем нагнетать экстремальную атмосферу на вверенном вам участке. Постарайтесь впредь не допускать досадных промашек.
- А мой напарник? С ним что будет? – отважился поинтересоваться судьбой компаньона Ряхин.
- С ним ничего не будет. С ним уже произошло. Он совершил безобразия средней степени гнусности и понесёт за это ответственность. Но будем всё же уважать презумпцию невиновности. Пусть с ним разберутся те, кто должен это делать.
Лёха понимающе закивал головой, а Учитель прикрыл глаза, давая понять, что урок окончен.
- А теперь иди! Да поможет тебе Конституция! – услышал уже издалека повелевающий голос Ряхин и тотчас проснулся.
* * *
… По совету некоторых «экс-кадристов», Вовчику стоило обратить внимание на Костика Разумного. Можно было слить ему этот материал. Он бы воспользовался замешательством руководства и выдал в эфир кадры уголовного сходняка, которые могли бы решить если не всё, то многое. Конечно, существовала опасность,
что Разумный в последний момент струсит. Но после краткого общения с Константином вне стен телекомпании, Перлашезов уверовал в порядочность Разумного. Костик решил хотя бы раз в жизни совершить уж если не подвиг, то хотя бы поступок. Он хотел доказать вновь появившейся у него любимой женщине, что способен независимо от руководства наводить страх на политических тяжеловесов типа Колобротьки и Ряхина. К глубокому Вовчикову сожалению осуществить акт благородства не удалось.
Всё произошло опять - таки из-за правды. В очередной раз уволили Ляльку Уткину.
Бубенцовой не понравилось, что Ляля в одном из своих сюжетов использовала ненормативную лексику. А сюжет Ляльки имел ошеломительный успех.
Городу вновь неслыханно повезло: по каким-то культурно-церковным связям привезли чудодейственную лобковую кость распутницы Настасьи, усопшей ещё в 18 веке. Данную часть тела вот-вот должны были причислить к разряду почитаемых реликвий, и вопрос уже решался где-то в верхах. Полагалось, что без пяти минут святыня избавляет женщин от бесплодия и неуёмной фригидности, а мужиков от постельной несостоятельности и скоропостижного извержения. Служители культа поначалу вели подсчёт всех исцелившихся. Но потом в виду их огромного количества сбились со счёту. Сама же Настасья, как удалось узнать историку Парамону Изуверову, при жизни вела разнузданный образ жизни, прелюбодействуя в основном с персонами духовного сана. После грешной ночи с вышеупомянутой бесстыдницей у заблудших священников наблюдались видения исключительно на евангельские темы. Противоположной версии придерживались западные исследователи, считавшие, что грешившая безмерно блудница являлась полюбовницей какого-то церковного главаря, который скончался от неуёмных плотских утех в Настькиной постели. А сама бесстыдница опутала какого-то высокопоставленного чиновника из Петербурга, заставив оного бросить беременную супружницу.
Горожан эти разногласия не смущали, и православно озабоченные прихожане длинной очередью ринулись на поклон мощам.
Неизвестно, из каких источников Лялька узнала, что опосля лобка стоит ожидать подвоз бальзамированного детородного органа великомученика Бабаёбова, ещё в 19 веке предсказавшего миру гибель принцессы Дианы, падение Берлинской стены и высокий рейтинг телевизионного реалити шоу « ХАТА ХАМОВ» . Сей мужчина когда-то исцелял российскую знать от длительных запоев, супружеских измен, а так- же от сексуальной дезориентации. Несмотря на похабную фамилию, он так и остался вечным девственником .Обо всём этом корреспондентка сообщила доверчивым телезрителям. Звучная фамилия вызвала у целомудренной Бубенцовой недовольство, и она обвинила Уткину в безнравственности и похабной настроенности.
Уткина обратилась в суд, который, основываясь на исторических документах, посоветовал Ляльку в должности восстановить. Посодействовал в этом и Разумный, выступивший на процессе в защиту заматеревшей корреспондентки. Кто бы мог подумать, что Костя Разумный сам окажется жертвой кадровой чистки. А его голос будет раздражать Бубенцову, как некогда голос легендарного Левитана раздражал Адольфа Гитлера.
- А судьи кто? - возмущался уволенный за нарушение трудовой дисциплины Костик. – Ну ничего, скоро все меня вспомнят! - разорялась жертва кинескопа.
Увольнение Костика расстроило Перлашезова. Он возлагал большие надежды на Разумного. И в случае чего был готов пособить парню с его давней проблемой: набрать достойную мышечную массу тела. Потом Вовчик с горечью в душе узнал о дальнейших трудовых метаниях Кости Разумного.
А вот Лялька Уткина, всё ж таки покинув телекомпанию, не отчаялась. В творческой среде болтали насчёт её писательской деятельности. Якобы Ляля уже собирает материал для своего романа «Зубки на попке»- об историческом укусе в мягкое место Лёвы Охрипенко, с которого у неё и начались профессиональные неприятности.
- Ещё одна бумагу будет портить, – оценил Вовчик творческий порыв неунывающей особы. – Вот моду взяли, чуть что, книжки писать.
-Погодь, погодь! – осадил себя Перлашезов. – А этот, как же его …. Триглазка. Вроде один из первых журналистов города. Может, к нему обратиться?
Однако, расспросив у сведущих людей, чем сейчас озабочен Женя Триглазка, Вовчик слегка приуныл.
Маршрутный беспредел, порождённый чиновниками госаппарата вызывал яростные возмущения сексуально озабоченных троллейбусных маньяков. По причине сокращения пассажиропотока, те уже не могли безнаказанно плотно прижиматься к юным пассажиркам. Но в целом народу нравились мобильные «газельки», где существовала и своя прелесть. Рифмоплёт Женя Триглазка не остался безучастным к проблеме и разродился новым стихотворением, воспевающим прелести поездки .
Под шелест шин и гул мотора
Маршрут мелькает за окном.
Я еду через весь наш город
В народном транспорте таком.
Под рваный ритм автодвижения
Пытаюсь в кресле усидеть
И в целях времяпровождения
Всех пассажиров рассмотреть.
Мотив мелодий долбит в уши,
Видать, водитель глуховат.
Но есть здесь то, что греет душу,
И то, что радует мой взгляд.
Не заоконные картины
И не цена таких услуг.
Признаюсь, что тому причина,
Когда ВЫХОДИТ ДАМА ВДРУГ.
До неприличия склонившись,
Дверную ручку теребя,
Покажет всем, слегка смутившись,
Детали нижнего белья.
Обращаться к Триглазке не имело смысла, во – первых, бабовед занимался исключительно другой тематикой, засев за написание учебного пособия по вульвологии, но расстроился, прознав, что его опередил малоизвестный писака, буквально укравший у него идею под названием «Легенды акушерского кресла или вагинальное чтиво». Уйти в запой Женька не мог в силу отсутствия здоровья. И дабы утешить свой творческий позыв, принялся сочинять рифмованные рекомендации по соблазнению студенток родного университета.
Углубляясь в дебри журналистской тусовки, Перлашезов всё больше склонялся к самостоятельному кандидату, имеющему опыт журналистского расследования.
Журналист телекомпании «25-й кадр» Рома Папинов однажды уже проявил себя как разоблачитель. Начало его успешной карьере положило целое журналистское расследование, в результате которого был развенчан миф об аномальной зоне тихого городского дворика.
В редакцию «МОНИТОРА» обратились встревоженные жители башни многоэтажки по улице «Бойля и Мариотта» .
Слегка приглушённым голосом, каким обычно жалуются на влиятельных соседей, жильцы поведали о непонятностях, ежедневно происходящих у них перед домом.
Свободолюбивые цыгане, подчищающие город от металлического мусора, постоянно объезжали окрестности на телеге, которую добросовестно тянул измождённый конь. И как только конь подходил к высотке, то странным образом опорожнял своё брюхо прямо на асфальтированную дорогу. Вначале это возмущало только дворника. Ну а потом, когда удобрять дорогу стали и другие экипажи, причём, запряжённые лошадьми, то ситуация стала настораживать всех проживающих. Население всё больше склонялось к сверхъестественному, отдавая предпочтение потусторонним силам. В разговорах между жильцами уже появились оттенки страха. Кто-то высказался даже о возможном древнем проклятии.
Роман решился провести собственное расследование, вооружившись небольшой видеокамерой и организовав засаду неподалёку в густых зарослях сирени. Факты стопроцентно подтвердились. В течение трёх дней тягловые цыганские животные обильно испражнялись на асфальт в одном и том же месте.
Ромка уже сам почти был готов поверить в дворовую аномалию, но решил понаблюдать в последний раз, сосредоточившись на окружающем пространстве.
Когда во двор шумно въехала телега, Папинов не стал смотреть на то, как конь, слегка вздрогнув, бессовестно справляет естественные надобности. Внимание журналиста привлекла ухмыляющаяся физиономия старика на балконе седьмого этажа. Ромка прильнул к окуляру видоискателя и поднаехал на подозрительного
субъекта. Разгадка пришла мгновенно. В руках дедуля держал обыкновенную рогатку, из которой только что был произведён бесшумный выстрел по конскому заду.
Стрелка, конечно же, пришлось рассекретить, и безобразия прекратились. Соседи сперва хотели поколотить старика, но, прознав о его уркаганской молодости, лишь пару недель с ним не здоровались.
Роман же торжествовал и гордился собственной выдержкой и наблюдательностью.
После случившегося он окончательно уверовал в могущество журналистского расследования и в великую силу телевидения в деле формирования общественного мнения.
- Вот ведь как оно получается. Намекни зрителю, что земля возможно и не круглая, а всё ж таки лежит на трёх китах, как тут же появятся убеждённые в этом люди.
Для изобличителя нечистоплотного руководства городом Папинов подходил как никто другой. Но дотошный вещатель правды внезапно увлёкся новой аномалией.
Позвонившая на телекомпанию хозяйка одного элитного ресторана поведала Роману интереснейшую несуразицу, происходящую в её благороднейшем заведении. Вот уже несколько дней к ряду висящий у неё в кабинете портрет обожаемого народом главы страны работы одного малоизвестного художника вдруг накануне выборов странным образом начал слюноточить. Рестораторша увидела в этом некий знак свыше и поторопилась сообщить, куда следует, и, конечно же, на телекомпанию «25-й кадр». Переубедить Рому заняться выведением на чистую воду отцов города
было невозможно. Опьянённый идеей разоблачения очередной мистификации, Папинов и слышать не хотел о криминальных инсинуациях градоначальствующих особ. Но не это оттолкнуло Перлашезова от Романа. В сетях компьютерной паутины имелись визуальные подтверждения неординарных пикантных шалостей журналиста. При любом удобном случае Ромка оповещал знакомых, будто бы он исключительно в оздоровительных целях массирует предстательную железу. Однако случайно вскрылось, что Ромка всего лишь любопытствующий педераст, к тому же неправильно себя позиционировавший. Осознав это, Перлашезов проникся неприязнью к почитателю анальной пенетрации, решив поискать другую кандидатуру.
… Поиски героя - разоблачителя неоднократно приводили Перлашезова к одиозным и колоритным личностям. Некоторые из них могли, вполне навести шороху в городской информационной среде. Но, как правило, за такими журналистами тянулись шлейфы непоняток и скандальчиков. Кто-то не платил алименты, кто-то с удовольствием лечился от алкоголизма и с гордостью заявлял об этом в печати. Отчаявшись найти подходящего смельчака, Вовчик вечерами тупо смотрел в экран телеящика, вслушиваясь в новостные сюжеты местных телекомпаний. И с каждым днём Перлашезов всё больше осознавал бесполезность своей затеи. Ну и что с того, что горожане увидят махинации чиновников? Ну, покачают головами, поболтают об этом, и всё благополучно забудут. Ведь большинству неважно, что там на кассете. Гораздо важнее, кто будет говорить убедительнее потом, когда кадры станут достоянием общественности. А это «потом» вряд ли кого будет волновать.
Вовчик долго крутил в руках видеокассету. Затем как бы взвесил пластиковый контейнер на ладони, зачем-то обнюхал. И решил по рассеянности забыть её
на лавочке возле «памятника бильярдистам».
-Пусть всё вернется туда, откуда начиналось! – словно заклинание произнёс Перлашезов.
* * *
Согласно установленной городскими властями традиции, в конце каждой трудовой недели местное руководство отдувалось перед журналистами.
На этот раз у представителей СМИ вопросов имелось много.
«Откроется ли наконец-то бордель в недавно выкупленной предпринимателем Хусруловым гостинице «Услада» ? ». «Почему самогонщики необоснованно завышают цены на свою продукцию ?» «И когда в город привезут популярную певицу Лауру Поц ?»
На все вопросы в порядке поступления отвечать взялся Лёшка Ряхин.
- Естественно, проблем у нас хватает, - с серьёзнейшим выражением лица отчитывался акробат приватизации.- И причина их в том, что город задыхается от нехватки подземных торговых центров и развлекательных заведений.
Однако у нашей администрации есть бесспорные достижения. К примеру, на недавнем открытии свежевыкрашенной поликлиники мы уже доложили жителям города: в ближайшем квартале ожидается существенное снижение цены на приборы по уничтожению пузырьков в джакузи, а также грандиозно подешевеют машинки с ножным приводом для увеличения груди.
Из первых рядов репортёрского лагеря поднялся козлобородый парнишка и с французской картавинкой в голосе поинтересовался у господина на трибуне:
- Пгостите великодушно! По гогоду ходят кгивотолки о каком-то компгамате на администгацию. Не могли бы вы пгокомментиговать суть пгоблемы.
Ряхин с небольшой тревогой в голосе поблагодарил журналиста за вопрос. Потом, немного замешкавшись, представил собравшимся лощёного господина со столичными манерами убеждать массы.
Тот начал без предисловий.
-Кассета, кассета, кассета… Ах. Да! Есть что - то такое. Только спешу вас разочаровать, это никакой не компромат, а всего лишь…. кинопробы.
Видите ли, один известный режиссёр с мировым именем увидел в вашем градоначальнике вполне подходящий типаж и решил попробовать его в своём новом сериале ( режиссёр готов это подтвердить). Уверяю вас, это всего лишь эпизодик, к сожалению так и не вошедшего в фильм рабочего материала. И сейчас мы сами развеем потуги злопыхателей, продемонстрировав уставшим от вранья горлодёрам эти самые не вошедшие в будущий блокбастер кадры.
Возможно, неосведомлённый обыватель и поверил этой отмазке. Однако искушённый взгляд профессионального опера отметил бы, что наряду с господами Ряхиным и Колобротько в кинопробах активно участвовали респектабельные в уголовной среде пацаны: - Рубчик, Мамон и Гата Гудаутский. Видимо маститый режиссёр пригласил оных для пущей достоверности происходящего. Но команды сверху не следовало, и правоохранители с беспомощной улыбкой пересматривали «бандюганские тёрки».
* * *
Перлашезов брёл по вечерним улочкам родного города и чувствовал, как город живёт какой-то своей, особенной жизнью. Вовчик отметил, что буквально за короткий промежуток времени куда-то исчезли все булочные, уступив места престижным бутикам, круглосуточно торгующим шмотками. Лицо города словно оскалилось сытой улыбкой людоеда, усмехающегося абсолютной безнаказанностью. Всё вокруг походило на декорации из какой-то злой сказки.
Пирамидальные чудища в цветах, символизирующие пресловутую вертикаль власти на центральном проспекте города, пугали проходящих в полумраке прохожих.
- Один вертикаль построил, другой озеленил. Хорошо хоть не осеменил, - ехидно подметил уставший Перлашезов.
Цветная иллюминация рекламных огней мерцала яркими красками порока и вседозволенности. Жители некогда славного трудового города справляли досуг, предпочитая отдавать свои деньги «ряхинским харчевням». И никому из них не было дела до коррумпированной верхушки градоправителей. Лёгкий ветерок играл по мощёным плиткой тротуарам жестяной банкой из-под пива. А в воздухе плавно кружила стайка пустых целлофановых пакетиков от чипсов.
Перлашезов припомнил недавнее обращение к населению мэра Ряхина. Ссылаясь на японцев, деловитый Алёшка Ряхин заявил, что уровень благосостояния жителей города определяется количеством мусора. Если мусор есть, значит, жизнь кипит. Что это за мусор и где он должен быть, главный по городу не уточнил. Или просто не захотел этого делать.
- А может, оно всё так и должно было произойти? - размышлял несостоявшийся разоблачитель. – Сказано ведь где-то: когда Всевышний хочет наказать человека, он исполняет его сокровенные желания.
А желание с недавних пор у Перлашезова было не совсем понятное. Ему дико хотелось, чтобы неприятный сюжет крутился по телеку ежедневно, как реклама интимных принадлежностей, пока представители электората не покраснели бы от стыда за властвующих чинуш и собственно за себя, таковых избравших. И видать, Господь пожалел предпринимателя. Не позволил сбыться задуманному.
Ну что тут скажешь? Кадры, может быть, и решают всё, но как видно, не всегда.
Вовчик поднял голову вверх, чтобы поблагодарить творца за милость к его ничтожной персоне. Но вместо ожидаемого тёмного вечернего неба взгляд упёрся в
агитационное полотнище с надписью «ВМЕСТЕ ПОБЕДИМ». Кого собирались побеждать авторы написанного, не указывалось. Но враг однозначно должен был вот-вот появиться и вызвать у россиян естественную ненависть.
ОКТЯБРЬ 2008.