Захмелевших вояк кругом валялось много, и Роберу не стоило труда раздеть одного из них. Облачился он в неуязвимые доспехи и тронулся в дорогу. Досадно было, что не смог уговорить Жано. Из одной деревни, хорошо друг друга знавшие, легче было бы вдвоём до народа правду нести. И тут сомнения охватили кузнеца: если Жано не внял его речам, поймут ли люди? Может, и им он покажется мятежным заговорщиком против короля? У него самого нет ещё веры в правильности своих решений. И прав Жано: не нам простым смертным судить о поступках Филиппа Первого?.. Но кровь невинных жертв на руках короля! О, Владыки Мира, дайте мне силы понять себя! Уверовать в правду своих мыслей! Не дайте безнаказанно губить души таких же ратников, как я!
Робер воспрянул: на близком расстоянии правду трудно рассмотреть, а время – советчик надёжный, рассудит.
Пройдя изрядный отрезок пути, кузнец добрался до разрушенных развалин, лежащих близ какой-то реки, и решил здесь отдохнуть. Усталость давала о себе знать, и юноша быстро заснул. Очнулся Робер от внезапно потревожившего звука. Прислушался: кругом стояла полная тишина. И вдруг что-то тёмное бросилось на него. Он услышал бессвязные крики команды, почувствовал, как скручивают за спину руки и связывают мертвецким узлом.
«Догнали, королевские псы!» – со злостью подумал Робер. – «Жано продал, змей!»
Его подняли на ноги, и повели, толкая в спину его же мечом. Они вошли прямо в развалины, которые когда-то были приграничным фортом. Робер разглядел озарявшие бликами костров серые, уложенные бутом, стены и на их фоне каких-то замызганных людей. Это не были королевские слуги с разряженными доспехами. В лохмотьях, вооружённые как попало, предстала перед Робером разбойничья шайка Косого Диего.
– Привели, атаман, королевского лазутчика, близ заставы спал, – отрапортовал один из людей, сопровождавших Робера.
– Ну-ка, подведи его поближе, – приказал Диего. – Хочу взглянуть на славного ратника короля.
Юношу кольнули мечом в спину, и, сделав пару шагов, он оказался в центре большого круга бродяг. Зыбкие отблески факелов, что были у многих в руке, упали на доспехи Робера.
– Знатная птица, – молвил Диего. – Кто таков будешь?
– Я кузнец, зовут Робером.
– Что-то не похож ты на кузнеца, такие латы нацепил, хоть сейчас в бой. Иль ты заблудился в сражении, потерял ориентировку? – Толпа вокруг загудела, одобряя шутку своего главаря.
– Я был солдатом у короля Филиппа, участвовал в его походе, но биться с противником, зная, что он беззащитен, я не смог. Сказал об этом королю. За правду он приказал меня казнить, но мне удалось сбежать.
– Небылицы говоришь! – Диего грозно взглянул на Робера.
– В моей небылице вся правда, как она есть. От кого и зачем её скрывать? Не ровен час, отрядил король за мной погоню, и быть может, она уже близка.
– Ты меня погоней не пугай. Я – волк битый, меня не так просто обмануть. – Диего хитро сощурился. – Говоришь, кузнец ты? А ну-ка, малыш, приведи сюда старого Франца. – Мальчик, сидевший рядом с атаманом, вскочил и побежал в сторону дальних костров. Вскоре они вернулись. Франц был высокий седой старик, его внимательные глаза пронзительно ощупывали Робера.
– Франц, сможешь ли сказать, кто этот человек? – спросил Диего.
– Покажите мне его руки, этого будет достаточно. – Кузнеца развязали, старик долго всматривался в его ладони, ощупывал их, бормоча что-то нескладное себе под нос. – Линия судьбы… перечёркнута… припухлости… так… у лучника мозоли на пальцах, у ратника по всей ладони… так… руки в мелких ожогах… Диего, он может быть кузнецом.
– Похвально, что не лжёшь, обратился к юноше главарь. – Зачем же воевал, коли усомнился в короле?
– Мне король поведал, что в опасности наша земля. На деле он обманул весь народ, и грабит теперь чужие земли. Эти доспехи, что на мне, не простые: их не возьмёт ни меч, ни стрела. Не верите? Испытайте! Ими вооружена вся армия короля…
– Так вот почему наш король Эдвард был так быстро побит, – в задумчивости произнёс Франц. Диего испытующе посмотрел на старика, потом сказал:
– Сейчас устроим проверку, два метких стрелка выстрелят в тебя из арбалета на расстоянии двадцати шагов, и если в твоих словах, кузнец, хоть доля правды, отпустим с миром.
Робер кивнул. Диего выбрал из толпы двух человек:
– Как думаете, пробьёте вы доспехи?
– Мы с такого расстояния пробиваем кольчугу толщиной с палец, – ответили мужики.
– Что скажешь, Робер? Небось, струхнул?
– Пустая затея, Диего! Ты можешь их поставить и в трёх шагах, но я уверен, что останусь жив.
– Не бахвалься, парень, с тебя хватит и двадцати.
Люди у костров повскакали, отмерили двадцать шагов от стены. Робер встал к стене, по обе стороны от него разложили костры, чтоб в темноте он был хорошо виден. Диего сам осмотрел арбалеты, натянул тетиву до предела, и вручил стрелкам. Они прицелились и почти одновременно выстрелили. Каково было изумление людей, когда они увидели, что стрелы отскочили от доспехов, словно от камня.
– Что ж это за снаряжение такое?! – удивлённо спросил Диего.
– Это чудо оружие сделано в тайных мастерских короля Филиппа. Ими вооружено всё войско, и не найдётся силы, которая смогла бы разгромить королевскую армию в честном бою. Сражаться, или вернее будет, устраивать бойню, я не мог. Остальное вам известно.
– Садись к костру и отобедай с нами, – пригласил Франц. – Куда теперь путь держишь? – Робер сел рядом со стариком.
– Перед казнью король хвалился, что потушил на небе солнце…
– Что ты говоришь?! – встрепенулся Франц. – Возможно ли это? Послушайте, люди, о чём говорит этот человек. – Но голос старика был немощен.
– Свободный народ, объявляю сбор! – крикнул Диего. – Все сюда!
– Я говорю то, что мне сказал король, молвил Робер, когда вся ватага Диего собралась вокруг него. – Вы убедились в неуязвимости его военных доспехов. Но при свете солнца чудо пропадёт, и любая стрела при расстоянии даже полста шагов пробьёт их, словно яичную скорлупку. Король желает завоевать все земли, и стать единовластным повелителем мира. Он остановил время, и солнце больше не встало. Каждого, кто обмолвится о солнце, хватают и кидают в темницу. На правду наложен запрет. Война – это бедствие для народов. Но как помочь? Против короля идти – бессмысленно: в пух и прах разнесёт при первом же столкновении…
– Ты слышал, Диего? – спросил Франц. – Вы все слышали? Помутнённый разум короля потушил солнце. Страшные времена обрушились на мир. – Люди вокруг костра молчали, с трудом верилось в сказанное Робером.
– Это – преступление, – наконец сказал Диего. – Иначе не назовёшь. Отобрать у народа свет, надеть доспехи и заставить воевать против народов! Уму непостижимо! Да ваш король безумен!
– Не достойно такое королю, – сказал в задумчивости Франц. – Настоящий король заботится о подвластных ему душах, не растлевает их, подобно червю.
– Я хочу донести народу правду. – Робер оглядел сидящих вокруг людей. В их глазах застыли неверие и страх. – Рассказать открыто о намерениях короля, как давеча поведал вам. Неужто, народ не поймёт за кого стоять, и за кем идти? А коли не будет королю поддержка от народа, его непобедимая армия долго не проживёт.
– Правда – великая вещь, – опять в задумчивости сказал Франц. – И ты прав, народ должен узнать правду.
Диего, сидевший рядом, встал и молвил:
– Кузнец, мы отпускаем тебя, но с условием: не страшась никого, ты пронесёшь слово правды всюду, куда бы тебя не занесло. Поклянись в этом перед нами именем Земли, ибо нет ничего вечного, кроме Земли.
Юноша взял горсть земли и поднял руку. При людях, взиравших на него, он дал клятву. Притихшая шайка внимала его словам, как зритель актёру на сцене. В конце Робер сказал:
– Да настанет час, когда народ, как один, встанет на защиту солнца, а могучая армия Филиппа повернёт против него же свои непобедимые мечи! – он замолк, и в толпе раздались крики:
– Верно говоришь! Смерть Филиппу! Да здравствует солнце! Сгинь, ночь! – они подбрасывали в воздух свои картузы, махали кто копьём, кто клюкой, и никто из них не мог догадываться, как повернутся дальше события. На восторженный гвалт толпы с криком прибежали дозорные:
– Всадники! Сюда скачут всадники!
– Похоже, это за мной, – сказал Роббер. – Мне надо уходить.
– Тебе от них не скрыться, – ответил Диего. – Ты пеший, а они на конях. Но мы тебя схороним, а приятелей твоих пустим по ложному следу. – Он приказал своим людям переодеть Робера. На его доспехи натянули весь в заплатках нищенский плащ, приладили бороду и усы, лицо испачкали грязью, к коленному суставу привязали под брючину палку, что сделало его хромым. Теперь трудно было узнать в старом нищем молодцеватого кузнеца.
*
Продолжение: http://www.proza.ru/2012/05/19/967