Огромное электронное табло на стене вокзала огорошило меня неприятной новостью. Билетов на поезд Москва-Махачкала на ближайшие пять дней не предвиделось. Вот всегда так! А мне, как говорится, по закону подлости, нужно было именно на этот поезд и на сегодня.
Пришлось прибегнуть к помощи заветного удостоверения. Купленное в нужном месте в нужное время, оно отличалось отменным качеством и никогда ещё меня не подводило. «Железная ксива», да и только!
Вот и сейчас пышногрудая блондинка, очаровательно улыбаясь, выдала мне билет и бурно опротестовала моё предложение оставить себе сдачу. Коротышка с испитым лицом в синей железнодорожной униформе с позументами долго разглядывал билет, потом пробормотал нехотя: - «Четвёртое купе…» Через несколько минут я понял причину его недоумения – вагон был практически пуст, хотя до отправки оставалось минут пять, не более. Следовательно, по чьёму-то замыслу проводник будет сам торговать местами.
Так и получилось, как только поезд отошёл от главного вокзала. Вагон быстро наполнялся. Выйдя в тамбур покурить, я видел, как проводник без всякого стеснения принимал деньги. Встретившись со мной взглядом, он не отвёл его, а вызывающе ухмыльнулся. «Давай, давай!»- подмигнул я в ответ и отправился в своё купе.
Там было не протолкнуться. Человек шесть кавказцев, заполонивших всё купе своими баулами, встретили меня дружелюбными возгласами, приглашая к столу. Оказалось, что они строили в Балашихе какой-то торговый комплекс и, получив расчет, возвращались на зимние квартиры. Где-то через четверть часа пир шел горой, а дым стоял коромыслом.
В разгар веселья дверь купе отъехала в сторону и в проёме возникла
откормленная фигура железнодорожного полицейского.
- «Лейтенант Вреднов», - с ударением на «О» представился он и потребовал «документики». Все они без промедления уместились в его лапище, а Вреднов продолжил свой монолог, заученный, как «Отче наш», из которого следовало, что распитие спиртных напитков категорически запрещено в общественных местах, к которым, безусловно, относятся и вагоны. Поэтому он обязан или высадить нас на ближайшей станции или оштрафовать.
- «Какой базар, хозяин? Штраф, так штраф!» - кавказцы не хотели конфликта на чужой территории.
Видя это, полицейский осмелел: «Значит так, мужички, с каждого по две штуки без протокола и сворачивайте свою богадельню».
- «А почему без протокола?» - поинтересовался я и получил резкую отповедь:
«А тебя, как самого дотошного, придётся всё-таки высадить!»
Я сделал вид, что сдался. Полицейский собрал деньги, швырнул на стол документы и отправился к следующему купе.
- «А ведь этот кабан за одну смену срубит столько бабок, сколько каждый из этих «абреков» за сезон!» - подумал я, и тут мне в голову пришла одна занимательная идея. Прождав около часа, пока прохиндей закончит обход поезда, я без труда нашёл его конуру, где он пересчитывал деньги.
- «Тебе чего?», - нахмурился он.
Я сунул ему под нос свою ксиву: «Федеральное агентство по борьбе с коррупцией», - отчеканил я. Вреднов удивился, но не очень.
- «Так Вы от Анастасова, что ли?»
- «Угу», - ответил я, понятия не имея, о ком идёт речь.
- «Вы, как я вижу, новенький! А где Петрович?»
- «Петрович на спецзадании», - произнёс я с таинственным видом.
- «А для чего вся эта комедия в купе? Почему сразу не сказали? Или не
доверяете?» - покраснел от возмущения полицейский.
- «Доверяй, но проверяй, - назидательно заметил я и, не давая ему опомниться, заявил, - Давайте-ка ближе к делу!»
- «Не волнуйтесь. Сейчас всё подготовлю. Всё по-честному – пятьдесят процентов от съёма»,- засуетился Вреднов.
- «Не пятьдесят, а семьдесят», - поправил я его.
- «Как это? Почему?!»
Я молча потыкал пальцем вверх. Вреднов повиновался и вдруг спросил:
- «А расписочка?».
Я погрозил ему пальцем и вышел, забрав деньги.
Чрезвычайно довольный собою, я вернулся в купе, где кавказцы действительно «свернули богадельню» и задремал на своей полке.
Проснулся от того, что меня бесцеремонно тыкали чем-то твёрдым в бок.
_ «Что за херня?» - ругнулся я и понял, что это – пистолетный ствол. Дело принимало серьёзный оборот. При слабом свете ночника, я не мог, как следует, разглядеть визитёра, но чувствовал, что справиться с ним будет непросто. Не опуская пистолета, он прошептал: «Выходи в коридор и не дёргайся, иначе застрелю!». Наше противостояние продолжилось в полутёмном коридоре, где незнакомец, скользнув мне за спину, попытался меня скрутить, но я не дал ему этого сделать. Мы молча боролись. Неожиданно мой противник отпрянул от меня с возгласом: « Серёга?!
Крест?! Не может быть!»
Так назвать меня мог только кто-то из сослуживцев по нашей
14 гвардейской дивизии ВДВ. Всмотревшись, я протянул неуверенно:
- «Витюха? Костыль?!» Ещё через мгновение мы кинулись друг другу в объятия. А ещё через пару минут стояли в тамбуре, возбуждённо дымя сигаретами.
- «Серёга, так ты, что, действительно в нашей шараге?»- спросил Костыль.
- «Ну да», - не очень уверенно отвечал я.
- «У Брызгалова?»
Я кивнул. А что мне оставалось делать?!
- «Не понимаю тогда, как ты оказался здесь. Это же наша линия!»
- «Начальству виднее», - уклончиво резюмировал я.
- «Не знаю, не знаю…» - Витюха явно в чём-то сомневался.
Вдруг он сказал: «Ксиву покажи!»
- «Чего?»- тупо переспросил я.
- «Не прикидывайся шлангом. Удостоверение покажи!» - Витька начинал злиться.
- « А, может, обойдёмся без формальностей?»
- «Не лезь на рожон, братуха!»- Витькин голос звенел от напряжения.
Повертев в руках моё удостоверение, Костыль заржал: «Вот это да!
Серёга Крест – в партизанах!» Потом добавил: «Чего мы тут стоим? Холодно. Пойдём в ресторане посидим. Есть о чём потолковать».
- «Да он, наверное, закрыт!»
- «Для нас откроют!» - Костыль был непреклонен.
И действительно, заспанный буфетчик поставил перед нами бутылку коньяка, полузасохшие бутерброды с икрой, лимон, нарезанный кружочками,
минералку и снова завалился спать под стойку.
К концу нашей беседы я уже уяснил, что сотрудники ФАБКОРа – федерального агентства по борьбе с коррупцией тоже люди и, по возможности, «доят» взяточников всех мастей, не пресекая при этом до определённого времени их противозаконных действий. В том числе, и железнодорожную полицию. На всё существует чёткая схема.
И вот подразделение этого Анастасова обнаружило, что их вотчину – железнодорожную полицию «доит» ещё кто-то посторонний.
Анастасов был взбешён. Он приказал найти и сурово покарать «партизан».
- «Так что, Крест, хорошо, что ты именно мне встретился. Кто-нибудь другой ведь и «замочить» бы мог» - Витёк широко улыбался.
Я клялся, что никогда прежде подобным не промышлял, и эта идея пришла мне в голову случайно только сегодня. Друган вроде бы успокоился.
Получая от меня деньги Вреднова, он отстегнул несколько тысячных купюр: - «На мелкие расходы тебе, братуха», потом глянул на часы и заторопился:
- «Ладно, ты иди отдыхай в своё купе, а я на следующей станции выхожу. Надо на встречном съём сделать. А удостоверение твоё я тебе не отдам, чтобы не искушать в дальнейшем. И не проси!» - закончил он, заметив мой
умоляющий взгляд.
- «Лады, Витёк, - согласился я, - только ты этому Вреднову про меня ничего не говори. Ведомственная, мол, неувязочка вышла».
- «Естественно, Серёга, - Витька даже удивился, - кто он для нас? Мент поганый, только и всего!»
Оказавшись в своём купе и засыпая под мерный стук колёс, я подумал, что надо бы раздобыть ещё одно такое удостоверение.
Март 2012 г.