Первый снег. Прозрачны и тонки, едва различимы белые нити в осенних сумерках. Легковерный птенец-зима уж выглядывает из гнезда, и белый пух его рассыпается вокруг из-под нарождающегося оперения, белый пух разносится злыми ветрами, белый пух ложится на золото осени.
Первый снег. Мальчик сидит у открытого окна, перегибается через подоконник, подставляет снегу лицо и ладони. В комнате натоплено, а с улицы струится воздух студёный и влажный, но мальчик не хочет закрывать окно: он рад первому снегу, первому чуду зимы.
Девочка проходит по улице под окном – девочка незнакомая и знакомая одновременно. Незнакомая: он не знает её имени, никогда не говорил с ней, не уверен, что она хоть раз замечала его в окне. Знакомая: каждый день она проходит под окнами дважды: утром в одну сторону, вечером обратно. На ней всегда простые одежды, на ногах стоптанные дешёвые кроссовки, волосы убраны под тонкий берет. Первый снег украсил и её: кое-где пристал к невидимым ворсинкам на одежде. Первый снег отгородил её от мальчика белым пологом. Злой ветер бросается ей в лицо, и она низко опускает голову, прячась от досадных поцелуев-укусов.
Она ходила в небольшое кафе за углом, где, кажется, подрабатывала посудомойкой на кухне. Каждый день мальчик смотрел на улицу, как на сцену театра, где разыгрывалось представление только для него одного, и главной героиней всегда была она. Каждый день он встречал её по утрам и провожал по вечерам, и ждал её появления с трепетом и неясной надеждой, и считал минуты, и, завидев её, затаивал дыхание. Не было для него большей радости, чем видеть её лицо, такое усталое, но и за усталостью всё равно красивое, доверчивое, доброе.
А девочка не замечает мальчика и идёт дальше, мимо. А он не решается её окликнуть, и выбежать на улицу, отправиться по её следам – проталинам в первом снеге – он не может: его ноги не способны даже на один короткий шаг, он заперт в своей тесной комнате, в своём страшном кресле на колёсах.
Он неподвижно сидит у окна и задумчиво смотрит на опустевшую улицу, на тёмные росчерки, оставленные её ногами в недолговечной россыпи снежинок на мостовой. В изломах на стыке времён как-то по-особенному хочется чуда, и душа трепещет, словно воздетая на шпили двух заспоривших башен, на острия копий белого и золотого витязей, на края половинок раздвижного моста – осени и зимы. Вслушиваясь в шелест ветра, вглядываясь в белый невод зимы, в который попался весь этот сонный замёрзший городок, мальчик угадывает волшебную сказку…
Первый снег – чистый и беззащитный, как первая любовь.
С первым снегом из белого тумана незнакомый всадник появился на окраине города. Был он высок и красив, роскошный плащ укрывал его плечи, дорогая сбруя была и на коне. Всадник похлопывал коня по бокам пятками высоких сапог без шпор и ехал неторопливо, взор его блуждал – он что-то выискивал.
Он ехал по пустынным улочкам и всматривался в редких прохожих. С высоты, из седла он заглядывал через ограды особняков, словно надеясь кого-то узнать. И редких прохожих он спрашивал:
- Не видали ли вы здесь принцессу?
Но прохожие глядели на него недоумённо.
- Принцессу? Здесь? А с чего Вы взяли, сударь, что принцесса может быть здесь, в этом захолустье?
А всадник печально качал головой.
- Вы не понимаете! Она здесь! Я знаю…
И ехал дальше по городу, испуганному первыми холодами и снегом.
Один раз ему указали на пышный особняк.
- Вот дом, где живут достойные и богатые люди. Может, у них гостит принцесса? Спросите!
И он остановился у ограды. За оградой был сад, а в саду многоэтажный дом, в доме высокие окна с опущенными занавесами. За занавесами горел яркий свет, доносились весёлые голоса. Там в разгаре был весёлый праздник, а на улице всё также сыпал снег.
Долго стоял всадник у ограды, вглядывался в тени, проплывавшие по занавесам, вслушивался в доносившиеся голоса. Потом покачал головой.
- Нет. Моей принцессы здесь быть не может!
И повернул коня дальше.
Но город невелик, и сердце чуткое вело всадника. На развилках улиц оно начинало томительно рваться к одной из них, и чем ближе была цель, тем чаще билось сердце и тем медленнее становилась поступь коня, конь уже не просто шёл, но выступал торжественно и трепетно.
Он нашёл её.
Когда всадник подъехал к её дому, она была на крыльце, как будто ждала его появления, как будто знала, что он её ищет. Завидев всадника, она подняла руки к лицу и замерла. Странное предчувствие сжало сердце.
Красивый незнакомец с печальным взором подъехал к крыльцу. И выпрыгнул из седла, и преклонил пред ней колена.
- Принцесса! – шепнул с тихим восторгом. – Позволь целовать твою руку!
И она позволила. Она стояла, не дыша, в своём неуклюжем пуховике, в стоптанных дешёвых кроссовках, в потёртом берете. Благородный князь целовал её руку, а по щекам её катились слёзы.
День близился к концу, а снег всё сыпал и сыпал. Гордый конь покинул пределы города, унося на себе двух седоков. Прекрасная принцесса склонила на грудь благородному князю голову в алмазном венце. Крепко прижимает мальчик к себе любимую, увозя её в своё волшебное королевство…