ххххххххххх
Лавина мчалась со склона на вражеские укрепления. Навстречу уже карабкалась снизу конница степняков, но они не ждали нападения в такой час (середина дня, ополоумевшее солнце - и ни облачка, ни единого даже самого маленького облачка на небе!). Степняки не успели еще разогнать лошадей, как распаленная лавина гинезцев врезалась в их наполовину пешие, наполовину конные ряды. Разгоряченные кони горцев с криком топтали всех, кто попадал под их тяжелые копыта, а всадники не имели сил сдержать их, даже если бы и захотели.
Мир померк для Феникса. Он ослеп и оглох, он потерял чувство времени и чувство самосохранения, он забыл о странном сне – забыл обо всем на свете! Наконец-то, ликуя, пело внутри! Дождался! Наконец-то бой! Долгожданный бой! Бой!! БОЙ!!!..
Пьянящий восторг окатывает Феникса ознобными волнами, клинки кажутся кипящей сталью, и первобытная радость переполняет тело, радость дикая, страшная до вопля, до нечленораздельного крика… И слышно в ответ: такой же яростно-отчаянный бешеный крик Китриана… Они – одно, конь и всадник. Они – одно!
Крик, лязг, почти детский визг и ржание покалеченных лошадей, клинки во что-то ударяются – и чей-то человеческий истошный крик кажется сладкой музыкой. Визг отброшенного чужого ятагана, выпученные глаза на лице молодого софирца, пронзенного насквозь вместе с легкой кольчугой, но Фейн уже не воспринимает всего этого. И опять – столкновение с чем-то или кем-то, крик, лязг, свист легких клинков, танцующих в руках безжалостного наемника сумасшедший, неотвратимый смертельный танец… Бой пьянит хуже молодого вина, - и он готов снова и снова отдаваться ему, не чувствуя усталости и ран… Даже звуки и ощущения – только те, которые принадлежат битве. Кит обо что-то спотыкается, но тут же выравнивается, с криком бьет задом, едва не выбросив Фейна из седла, и тут же с размаху опускает передние ноги на голову выбитого из седла врага. И снова – крик, вой, стон, ржание… И опять, и снова, как детская карусель: горячее солнце, горячие клинки, сходящие с ума всадники, распаленные враждой и потерями, разгоряченные, на грани бешенства, кони… И глаза только изредка мельком выхватывают из этой карусели брызги алого на серебристом, голубом, серо-зеленом…
Трубу, приказывавшую отступать, едва услышали. И все той же лавиной рванулись назад, мимоходом прошив строй пехоты, подбиравшейся к распахнутым воротам. Защитники шарахнулись в стороны, пропуская взмыленных коней.
хххххх
-Феникс! Ты… ты просто… ты бог! Ты лучший из воинов!.. Ты… ты… ты мой герой!..
Кайна!!! Откуда тут взялась эта ненормальная девчонка?! Вроде и не положено ей здесь быть! Хотя… отец ей не указ, что хочет – то и творит… Или не поняла, что я ей говорил? А может, потому и явилась, что наконец-то поняла, что наделала, – и испугалась до мокрых штанов?.. Кто ее разберет! КольцА при ней нет, это ясно, но от этого более желанной она не стала. Пропиталась вся насквозь этой дрянью, теперь долго еще к ней по доброй воле никто подойти не сможет… Ну да кого винить? Наемник передернулся от отвращения, и тут же похолодел от страшной догадки: а ведь она влюбилась в него!.. Эта… влюбилась, и, кажется, всерьез! Он почти уверен в этом! Он во многом теперь стал уверен! Но откуда в нем эта уверенность?.. Она только настораживала, да и сон некстати вспомнился… Не к добру все это, ох, не к добру!
-Феникс!
А ведь, пожалуй, и на шею кинется! С нее станется… Только этого недоставало!..
-Феникс!.. – принцесса попыталась пробраться к нему сквозь строй всадников, но лошади волновались, нервничали, всхрапывая и косясь на нее, и это оказалось не так-то просто.
-Ваше Величество! - "Спасибо тебе, Тайю! Ты почти враг мне, ты мне не веришь и не доверяешь, но сейчас – спасибо…" - Приказ выполнен, Ваше Величество! Вражеские укрепления на противоположной стороне рва разрушены, живым не ушел никто.
Он мог бы и не докладывать – Доро, вместе во всеми участвовавший в бою, видел все своими глазами. Впрочем, что можно увидеть в бою, кроме очередного врага и его ятагана, занесенного над твоей головой?
-Я все видел, – голос Доро был спокоен и странно холоден, будто его это ни в коей мере не волновало. Уж он-то кольц; Воина без присмотра не оставил, это тоже предельно ясно, отсюда и спокойствие его в такую минуту... – Я был там и видел каждого. И не хвалю вас только потому, что иначе и быть не могло. Я слишком верю в вас, чтобы позволить себе усомниться хоть в едином вашем шаге. То, что вы совершили, было почти невозможно, но… Это был ваш долг. А еще - каждый из вас знает – это далеко не конец… И…
-Ваше Величество! Они пошли на штурм! – голос солдата со стены перекрыл все звуки. Доро одним движением развернул Фрейля, словно собираясь снова идти в атаку. Фрейль не возражал, заржал, взвиваясь на дыбы, но железная рука Доро мигом укротила его пыл. Король легко спрыгнул наземь.
-На стены! – громовой голос короля разом перекрыл все. Солдаты спешились, конюхи увели сопротивлявшихся, еще не остывших после схватки лошадей. Боевые! Для них, как для Китриана, как для Феникса бой – это жизнь. Но хозяева решили иначе.
Люди мгновенно перестроились, резервы выстроились под стенами, готовые заменить раненых и убитых, другие бросились на стены, женщины поволокли к стенам котлы со смолой и золотом…
Закипело…
ххххххххххххххххххххххххххххх
-Штурм! – Кавината просиял, уловив едва различимый, но характерный гул боя. – Кеффити повел войска на штурм города! Он решился на это!..
-Да, - Миттон хмурился. – Но все-таки – он не прав…
-Почему? Ты все еще считаешь, что Инза неуязвима, что взять ее невозможно?
Наставник не ответил, и Кавината почувствовал себя уязвленным. Он – правитель, в конце концов!
-Миттон! Я требую ответа! Почему ты считаешь действия Кеффити неправильными?
Взгляд наставника был жалостливым и презрительным одновременно.
-Да потому, что он попросту не имел на это права. Он ведь не уверен, что правитель Софиры останется жив, он просто рискует, но рискует не только собой и своими воинами. Он рискует ВАШЕЙ жизнью, а она драгоценнее всех прочих. Сколько бы солдат ни погибло в этом штурме – все они не стоят ничего по сравнению с ВАШЕЙ жизнью, мой повелитель…
-Нет, – впервые Кавината противоречил наставнику. – Они все драгоценны, Миттон. – Все до последнего солдата – их жизни в равной цене с моей.
-А вы действительно выросли, мой принц, - тихо сказал Миттон. – Но штурм – есть штурм. И никто не поручится, что, загнанный в угол, Доро не решится убить пленников. Особенно, когда терять ему будет уже нечего – или он решит, что нечего.
-Это во всяком случае будет выглядеть глупо, - молодой правитель сосредоточенно смотрел в стену. Перспектива скорой смерти его, похоже, не взволновала. – Избавившись от нас, он лишается последней надежды…
-Он и так лишается ее, если наши возьмут город. Или даже просто решатся на штурм, как теперь. Он не понимает логики взращенных степью. Он думал поставить их перед неразрешимой задачей, захватив нас в плен – но он не понял, что именно это и подвигнет их на поистине безумный поступок – штурм!
Крики за стеной стали громче – палач, видимо, узнавший о штурме города, отыгрывался на беспомощном пленнике. Кавината сжал зубы.
-Он ответит за него! Клянусь – он ответит! И то, что этот несчастный – гинезец, его не спасёт!..
хххххххххххххххххххххх
Софира шла на штурм Инзы. Казавшийся неприступным, город на самом деле неприступным не был, и это понимали все. Не могло быть такого, что даже у крепости не нашлось бы уязвимого места – и софирцы нашли его и без помощи предателя.
Кольцо степняков сомкнулось вокруг Инзы, перекрыв все входы и выходы, перекрыв русло и рукава Тогхи. Доро бесновался, пытаясь найти хоть малейшую лазейку, но посланные люди гибли один за другим – выхода не было. И воды – тоже. Немногие запасы ее грозили очень скоро иссякнуть, и Доро не останется ничего другого, как открыть ворота и впустить победителя, спасая немногих уцелевших при штурме. Но, пока этого не случилось, он отдавал приказ за приказом – сопротивляться! Сражаться, защищая стены – до последнего! До последней капли крови, до последней капли воды, до крайности жажды – защищаться!..
Люди стояли насмерть…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ