Жизнь Юрия Феличкина 29.
Мне предложили работу не в Ташкенте, а в Самарканде в областной газете «Ленинский путь».Прошел там все «стадии»: корректор, литературный сотрудник, выпускающий, заведующий отделом писем. Мне долго не удавалось приноровиться к некоторым особенностям газетного дела в России в те времена. Например, приезжаю к директору местного завода, беру интервью. Спрашиваю, чем порадуете наших читателей, какие достижения? «Да, могу порадовать. В этом квартале брак при выпуске подшипников для тракторов Алтайского завода составил 18 процентов, а вот в прошлом квартале было 20…»
Пришло в редакцию письмо о том, что в психдиспансере творятся безобразия. Попасть туда оказалась сложно, но я все же попал. Выяснилось, что директор «сколотил» группу из преданных ему полупсихов», если так можно сказать, они избивали недовольных, сам директор и его «свита» кормили больных мерзлой картошкой, а себя «не обижали».
Рассказа мне все это полупарализованный на войне майор. Факты подтвердились. Я написал фельетон «Палата № 6».Это было моя уже не первая «стычка» с редактором. Материал «пригладили» и дали название «Жестокие люди».Когда таких случаев накопилось много, я ушел…» по собственному желанию»..Что делать? Устроился лаборантом в университет. Высшее образования у меня не было. Я написал письмо
Н.С. Хрущеву с просьбой разрешить мне сдать экзамены экстерном за университетский курс. Получил ответ от министра высшего образования: «По вашему письму товарищу Хрущеву Никите Сергеевичу министерство высшего образования СССР разрешает вам сдать экзамены экстерном.» Сдал. Вскоре защитил диссертацию, стал кандидатом наук…Преподавателем французского , испанског и латыни.
Осенью 1957 года в Самарканд с концертной программой приехал Александр Вертинский. Судьба сводила нас трижды. Первый раз в в 1920 году, Он выступал с концертом для русских на Принцевых островах, я работал тогда буфетчиком в ресторане.
Второй раз уже в Париже. По улицам города разъезжал автобус с аншлагом «Черные розы Вертинского .В автобусе сидели самые пикантные «такси-герлс»( девушки для танцев).
Выступал он в кабаре «Черные розы», где на каждом столике, действительно, в вазочке стояла черная роза, точнее бардовые почти «темные».Как ни странно, но он меня запомнил и предложил работу гардеробщиком в его новом кабаре. По тем временам работа неплохая и «денежная»,но я тогда был «занят», уже не помню чем. И вот третья встреча. Пришел я к нему в гостиницу. Встретились. Постаревший Вертинский принял меня тепло, мы расцеловались по русскому обычаю. На лацкане его пиджака- значок лауреата Сталинской премии. Пел он столь любимую его слушателями песню: «Раз в вечернем дансинге тихой ночью мая , где тела сплетенные колыхал джаз-банд, я так нежно выдумал вас , моя простая, вас моя прелестная из далеких стран.Как поет в хрусталях электричество, я люблю вашу тонкую бровь. .Вы танцуете, Ваше Величество, королева, любовь…»
Встречался я и с Федором Ивановичем Шаляпиным .Он жил тогда под Парижем и устраивал «среды» для русских.В такой семейной обстановке пел он для нас и арии из опер, и народные песни, и шуточные куплеты. Шаляпин увлекался живописью и почти все свои гонорары тратил на приобретения картин. В его доме на проспекте Эйло висели и Веронез, и Грез , и Брейгель,и Модельяни. Помню тогда его служанка принесла бутылку коньяка .Он распорядился: «Налей ему», то есть мне.. «А Вы?» А мне фиг-доктора запретили.
В 1936 году каждый театральный сезон он пел в опере…
Никогда не забуду похорон Шаляпина. На похоронах пел составленный из солистов «Гранд-Опера» хор. Провожали его в последний путь десятки тысяч людей разных национальностей. Похоронили его на кладбище Батиньоль. Временно поставили деревянный крест. В 1942 году я посетил кладбище. Могила его была в запущенном состоянии, все заросло сорняками.. «Сик транзит глория мунди»-так проходит земная слава. Только после войны заботами советского посольства ему поставили хороший памятник.
Несколь слов скажу о знаменитом русском художнике Коровине. Сам он был похож на мельника из «Русалки»: борода по самые плечи и кустистые брови…Коровин умер почти от голода, картины его не продавались. Не раз в кафе, когда ему нечем было расплатиться за бутылку красного вина, он «расплачивался» акварелями, которые нередко рисовал на скатертях. В кафе 16 квартала его работами были увешаны почти все стены..После войны советское правительство стало скупать эти картины, и хозяин кафе
стал заламывать неслыханные цены и очень обогатился.