Когда она училась на последнем курсе, французская косметическая компания “La Grаce” на конкурсной основе предлагала свои франшизы российским молодым талантливым предприимчивым бизнесменам. Катерина просто не могла не участвовать в таком конкурсе.
Французская компания «La Grаce», одна из старейших в Европе, знаменита своими дорогими парфюмами, бижутерией, бутиками и своими знаменитыми клиентами, которые считают за честь быть лицом компании. Казалось, заполучить франшизу такой крупной компании даже уже успешному бизнесмену дело непростое, может, вообще невозможное, но ее особенностью было внимание, уделяемое молодым, амбициозным, живым и творческим людям, не лишенных собственного чувства стиля и вкуса, умеющих мыслить свежо, придумывать, ясно излагать и воплощать новые идеи. Компания уже успела выкупить себе одно только что выстроенное многоэтажное здание в центре Москвы.
Подбор кандидатов длился полгода, в течение которых происходило несколько этапов, чтобы выявить среди сотен кандидатов двадцать лучших, из которых выберут не более пяти руководителей филиалов компании в Москве и Санкт-Петербурге. В первые три месяца Екатерина выучила французский, так как обязательным критерием для всех участников было знание этого языка. Параллельно с этим она изучала историю парфюмерии, ее настоящее и создавала бизнес-план своей франшизы. Так, полгода прошли незаметно, она входила в двадцатку главных кандидатов. Было теплое солнечное июньское утро. В 10 часов все двадцать человек собрались в комнате ожидания. Она была огромна, в ней была маленькая библиотека, мини бар, несколько мягких удобных и по виду дорогих диванов с журнальными столиками у каждого дивана, на которых лежали первые российские журналы с прайс-листами компании.
Двадцать самых талантливых смелых и решительных молодых людей от 21 до 35 лет, молодые люди, девушки, все не находили себе места и волновались как какая-то пятиклашка, впервые выходящая на сценку школьного актового зала читать новогодние стишки. Даже Екатерина, целеустремленная, решительная, упорная, собранная, и у той ноги подкашивались, и сердце останавливалось, стоило только приоткрыться двери кабинета, в котором проходило собеседование с жюри. Вызвали сначала первого. С ним беседовали минут сорок, после чего он вышел с таким грустным лицом, что никто даже не стал спрашивать, дали ему добро или нет. Затем вызвали девушку. С ней собеседование прошло около получаса. Она вышла с выражением лица еще более грустным, чем у первого кандидата. Ни на кого не посмотрев, она быстро пошла к выходу, но по дороге просто разрыдалась. В течение следующих трех часов вызвали еще семерых, но никого не избрали по итогам собеседования. Очередь дошла до Екатерины. Администратор открыл дверь и пригласил ее войти. Она вошла в небольшую плохо освещённую комнату, с темно-бордовыми обоими, небольшим пластиковым окном, большим стеллажом, мини баром, с несколькими полными графинами, диваном и большим массивным столом из красного дерева, за которым заседало жюри из трех человек. Это был один из главных руководителей компании, ни слова не понимавший по-русски, почему первым условием кандидатам и было выдвинуто знание французского языка. Кроме него в жюри входили два крупных российских предпринимателя, сразу же примкнувшие к “La Grаce ” и успевшие уже не раз взять с нее большой куш на ее продвижении на российском рынке. Один из них немного понимал по-французски, а другой знал только «bonjoir”, “merci” и “bon appetit”. Первый ему, что понимал сам, вкратце объяснял, о чем идет речь на собеседовании. Таким образом, беседу в основном вел этот старый и хитрый француз, изредка обращаясь к своим русским коллегам, на что те положительно кивали головами и говорили «гуд, гуд».
Эта обстановка так напомнила Екатерине ее далекое детство, которое она почти забыла, когда она жила со своими родителями, которые бывали трезвыми только утром. Отец ее редко замечал, а когда и обращал свое внимание на нее, то обзывал, называл ее ошибкой, случайностью, мусором, что-то швырял в нее, иногда даже бил. Мать, в первые годы заботилась о ней, даже пила меньше чем в молодости, вышивала ей кофточки, курточки, пыталась как-то баловать, а при нападках своего мужа на дочь пыталась ее защитить. Но к дочкиным четырем годам, ее материнский инстинкт куда-то улетучился, испарился, и она мало уделяла внимание дочке. Жила эта семья в каком-то темном ветхом частном доме, который так напомнил этот кабинет. Все эти воспоминания воскресли в памяти Катерины за одну секунду, она вспомнила весь этот ужас, и поняла, что хуже того, что она пережила в детстве, уже не будет. Она забыла все переживания, страх в ее душе пропал, она выпрямилась, посмотрела на каждого из жюри и по-французски поздоровалась. Вся беседа происходила на французском, но для удобства читателя мы все же представим этот диалог как бы он происходил на русском.
Когда она зашла, члены жюри перекусывали фастфудом. Француз поприветствовал девушку и сказал:
- Мы слегка проголодались и решили немного перекусить. Не обращайте на нас внимания. Ох, простите меня, старого дурака, я такой бестактный. Три мужчины сидят, едят и даже не удосужатся предложить такой очаровательной даме присесть и разделить с ними трапезу, - и он повернулся к своим коллегам. Те ему утвердительно, как по команде кивнули и сказали, почти одновременно «гуд, гуд».
- Нет, спасибо, я постою и я не голодна, - ответила Катя.
- Ну что же, тогда приступим.
Он вытер губы салфеткой, взял папку Екатерины и начал.
- Екатерина Елина. Да… В своей биографии вы написали, что выросли в интернате. Вы сирота?
- Нет, моих родителей лишили родительских прав.
- Почему?
- Из-за пьянства.
- Ох, какая жалость. Русские пьют меньше французов, а напиваются больше их, уникальный, но немного, я бы сказал, зверский народ! А вы не хотели разыскать своих родителей, быть может, они исправились и сожалеют о прошлом?
- Нет, не пыталась. Мне этого не надо и я этого не хочу. Они остались у меня в прошлом, там они останутся навсегда.
- Хорошо. Вижу, о прошлом вы говорить не любите. Я вижу вы трудоголик и человек дела. В своей биографии вы ни строчки не написали о вашей личной жизни. Неужели ваше сердце свободно? И неужели такая красавица как вы никогда не любила?
- Нет, не любила. И вы правы, мсье, я человек дела. В школе и в институте я интересовалась всем и принимала участие везде, где только была возможность.
- Да, я это понял. Вы очень любознательная дама, но вот вопрос. Любите ли вы рисковать?
- Да, риск – дело благородное. И если я уверена в своих силах, я на него пойду.
- У вас очень интересные проекты и задумки на счет нашей франшизы. Они оригинальны, необычны, а если бизнес необычен, он имеет два сценария событий: либо он развивается, растет как тесто на дрожжах, делает своего автора знаменитым и богатым, либо он проваливается, терпит крах и вместе со своим автором превращается в ничто, как корабль тонет вместе со своими пассажирами и спасти его нельзя. Не боитесь ли вы, что ваше дело пойдет по второму плану?
- Если бы я боялась, я не пошла бы на этот конкурс.
- Вы уверенный человек?
- Да.
- Или самоуверенный?
- Я уверена в своих силах. Я точно рассчитываю каждое свое дело, и этот бизнес-план, что держите вы в руках, я разрабатывала полгода. Я работала над ним столько, что у него нет ни одного изъяна, он современен, он создан на основе сегодняшних предпочтений покупателей, окружающей экономической среды, на основе общих маркетинговых направлений компании “La Grаce ”, на основе ее филиалов и франшиз в других странах. Он идеален.
Старый француз знал, что ее план безупречен, он ее просто испытывал, изучал, смотрел на нее уже не как на предпринимателя, он уже понял, что предприниматель она превосходный, он хотел понять, какой она человек. Он задавал все новые и новые вопросы, начинал с рабочей темы, касался истории, психологии, философии, экономики, политики и незаметно переходил на личные темы. Екатерина с воодушевлением поддерживала любую тему разговора, но когда речь шла о ней самой, живость ее угасала, ответы становились короткими и, попросту в кабинете наступала тишина, пока француз опять не задаст какой-нибудь каверзный вопрос.
Когда он понял, что задавать личные вопросы Екатерине бесполезно, он замолчал и долго думал. Наступила гробовая тишина. Русские тоже молчали, не имевшие представления, о чем шла такая долгая беседа и к чему ведет это долгое молчание их французского коллеги, до этого сразу выносившего приговор кандидату. Наконец, он сказал:
- Вы очень талантливый предприниматель, Екатерина. У вас живой ум, вы рассудительны, с Вами интересно общаться. Я понятия не имею, какой вы в жизни человек, какая Вы среди друзей, какая Вы у себя дома, но я знаю одно. Вы будете безупречно руководить этим первым российским филиалом компании “La Grace”, я не видел еще десяти следующих кандидатов, четырем из которых, я должен выдать франшизы, но этим филиалом будете руководить Вы.
Счастью Екатерины не было предела, и хоть она умела все свои эмоции скрывать, не показывать их окружающим, сейчас на ее лице показалась улыбка. Француз встал, русские тоже привстали, вторя ему. Он подошел к ней, взял ее ручку, поцеловал ее и вручил папку с документами, сказав, изучить их и прийти через день в назначенное время. Это была крупная удача, и начало карьерного пути в несколько лет, в котором были и неудачи, но с которыми Екатерина успешно боролась и, в конце концов, добивалась успеха, доказывала всем, что для нее нет преград, что ей все подвластно.