Домик садовника находился в довольно-таки уединённом месте, недалеко от небольшой рощицы, к которой вела узкая тропинка со стороны хозяйского дома. Он утопал в цветах и зелени. Гиацинты, нарциссы и тюльпаны, росшие в палисаднике, радовали глаз и издавали чудный аромат, а вечнозелёный плющ скрывал фасад домика, лез в окна и бросал на выбеленные стены ажурные тени.… Аврора решила обойти незамысловатую постройку и пошла по вымощенной дорожке вдоль палисадника. За домом она увидела картину, которая заставила её замереть, не дыша, на месте: в дальнем углу двора, у куста сирени стояла большая деревянная лохань для стирки белья, а возле неё обнажённый, весь в пене, мужчина. Он стоял спиной к дому и тщательно тёр своё сильное, мускулистое тело намыленным куском ткани. Спина мужчины была широкой и мощной, мышцы перекатывались от малейшего движения, ягодицы, как два небольших мяча, поражали своей упругостью, а сила рук и ног не вызывала сомнений. Мужчина повернулся к дому, поднял стоящее рядом полное ведро воды на вытянутые руки и, кряхтя и фыркая от удовольствия, вылил его на себя.
Аврора стояла, как вкопанная, и не могла отвести взгляда от тела мужчины, он упорно задерживался на…. Конечно, она видела обнажённые мужские фигуры на полотнах великих мастеров и скульптурах, находившихся в замке. На них у мужчин всё самое главное и интересное было прикрыто или фиговым листком, или задрапировано тканью. Аврора не раз тщетно пыталась на них всё рассмотреть, но то, что она увидела у «живого» мужчины удивило и поразило её, поэтому она даже не сделала попытки, чтобы спрятаться и нисколько не смутилась, когда поняла, что замечена этим исполином. В отличии от её сверстниц, которых отдавали на воспитание и обучение в монастыри и которые выходили оттуда набожными и наивными, Аврора была более раскрепощённой, непосредственной и бесстрашной.
Мужчина, заметив незнакомую девушку в скромном закрытом платье с пелериной, также, нисколько не смутившись, пошёл ей навстречу. Его тёмные, мокрые волосы почти закрывали глаза, от загорелого тела шёл лёгкий парок - утро было ещё достаточно прохладным - а игривая улыбка не сходила с его лица. На вид мужчине было за тридцать… (для молоденьких девушек все мужчины за двадцать кажутся очень взрослыми). Всё так же улыбаясь, он взял со скамейки одежду и начал одеваться. «Красавец… сердцеед!» - мелькнуло в голове у Авроры…
Она решила первой начать разговор, чтобы предвосхитить вопросы, которые обязательно бы возникли:
- Я ищу садовника, чтобы передать ему просьбу моей госпожи, мадемуазель Авроры… Вы - не садовник, поэтому я приду позже…
- Постойте,… раз уж вы не ушли, то сейчас самое время нам познакомиться, потому что, может быть, нам придётся еще не раз встретиться, и мне бы хотелось знать, как зовут мадемуазель. Я – Жак Пулен, новый егерь маркиза, а как ваше имя, красавица?
И хотя Жак видел, что девушку назвать красавицей сложно, он, как настоящий кавалер, предпочитал видеть в любой женщине предмет для обожания: не в красоте ведь дело, даже совсем наоборот – возбуждение бывает еще большим от женщин неказистых, обделённых внешней привлекательностью.
- Соланж Монад моё имя, - сказала, не задумываясь, девушка. Она не сводила глаз с г-на Пулена, он определённо ей нравился, и это было заметно…
Аврора представилась прислугой из замка, поэтому такое обращение, как «красавица» не обидело её - ведь не все же горничные должны быть красивы. Нарочито просто и грубовато, подражая одной из горничной, которая получала за это постоянно замечания, она продолжила:
- Мне пора идти, г-н Пулен, передайте господину садовнику, что м-ль Аврора хочет видеть завтра утром у себя в спальне букет красных тюльпанов.
Учтиво поклонившись, улыбаясь чуть насмешливой улыбкой, Жак сказал:
- Вы так обворожительны, м-ль Соланж, что мне было бы очень приятно увидеть вас ещё раз. Моё пребывание здесь будет недолгим: после охоты маркиза и его гостей я уеду в отдалённую часть поместья – там построен для меня небольшой домик…
Аврора повернулась, чтобы уйти и тут вдруг неожиданно мужчина схватил её в объятья, приподнял и впился губами в её губы. Ах, какой это был поцелуй!.. Дикий, неистовый!.. На мгновение она чуть не потеряла сознание, у неё перехватило дыхание, но она забилась рыбкой в его сильных руках, и он опустил её на землю. Облизнув губы, сказал: «Какая ты сладкая…».
Аврора, взглянув в насмешливые глаза егеря, покраснела и, не сказав больше ни слова, поспешила удалиться.
Всю дорогу до замка её колотило… Ни на что непохожие, незабываемые ощущения… Этот первый поцелуй перевернул её представление о поцелуях вообще – ведь, кроме отеческого или шаловливого, она не знала других поцелуев. А этот… страстный, проникающий… Аврору кинуло в пот… Она быстрее зашагала по дорожке, обмахивая лицо ладонью…Немного успокоившись, она стала размышлять над словами Жака.… Ей захотелось увидеть его ещё раз, прикоснуться к сильному телу егеря, прильнуть губами к его губам… Мурашки опять побежали по её телу, как будто ей было холодно, хотя она вся горела…
Продолжение следует….