В соавторстве с Валерием Сергеевым Орловским
Глава 5. Член тайного общества
«…Когда я стал бакалавром, у нас, молодых врачей, появилось много практики. Мы лечили больных, как под руководством наших преподавателей, так и самостоятельно. Профессор Пильц пригласил меня в качестве ассистента помогать ему во врачебной деятельности. Для меня это была великая честь – вместе с Учителем исцелять людей от их недугов. Часто больные находились в состоянии между жизнью и смертью. В тех случаях, когда университетские светила рекомендовали прибегнуть к ланцету, Пильц успешно обходился тинктурами и экстрактами из различных лечебных трав. В безнадёжных случаях, когда больного спасти было практически невозможно, мы применяли метод «лечения подобного подобным». Я научился выделять Vis mali. С великой благодарностью к Всемогущему Господу нашему, могу признаться, что во многих случаях нам удавалось спасти больного. Увы, это удавалось не всегда. Выделив «энергию смерти», мы не могли определить точное место в теле человека, на которое следовало её направить. Нам очень не хватало книги великого врачевателя Габе. Но, не смотря на это, мы продолжали наши опыты, хоть нам было нелегко, но nihil sine labore (31) …».
Светлое утро, начало сентября. Пауль, слуга профессора Пильца, прогуливался в Кнайпхофе возле Зелёного моста. В это время из семи мостов Кёнигсберга больше всего народу притягивал к себе именно Зелёный мост - стык между речным и морским портами, откуда открывался замечательный вид на всю гавань – жизненную артерию Кенигсберга, а также Зеленые ворота (32). Издавна повелось, что сюда прибывали гонцы, развозящие почту, и приходили люди, которые её ожидали. В основном, это были деловые горожане, занимающиеся торговлей. Не так давно в Кнайпхофе начала действовать первая торговая биржа, построенная как раз рядом с этим мостом. В ожидании свежих новостей здесь толпились люди, которые вели оживлённые разговоры. Обсуждались разные вопросы: от состояния здоровья томящегося в темнице Иеронима Рота (33), до скачущих неизвестно отчего цен на соль, рыбу и янтарь, а также сроков поставки пушнины из России. Неподалёку от Пауля два господина беседовали по поводу углубления канала между Кёнигсбергом и Пиллау.
- Прегель углубляли более ста лет назад, - убеждённо говорил один другому. – И этого недостаточно! Большие, тяжёлые суда не проходят, они вынуждены разгружаться далеко до места назначения. Поэтому строятся дополнительные причалы, портовые сооружения! Гораздо проще и выгоднее будет углубить дно канала хотя бы до десяти локтей!
- Затея интересная, - соглашался второй. – Вы не первый, кто подаёт нам эту идею… Да, рассуждая по-флотски, Кёнигсберг – это река, выходящая в море, а Пиллау – это уже настоящее море!... Покажите ваши расчёты (34)….
Пауль рассеянно смотрел на выкрашенные в зелёный цвет опоры моста. За более чем двадцатилетнюю службу у профессора, он занимался не только домашними делами, но привык выполнять и другие, не совсем обычные поручения. А именно, принимать письма от каких-то тайных посланников. Старый слуга не вникал в дела профессора, хотя краем уха слышал, что корреспонденцию ему передают люди, связанные с таинственным Братством каких-то мыслителей, или addito sodalium disputatores (35), как его называл сам Пильц. Ещё он что-то говорил о Братстве камня Гиацинта, но, было похоже, речь шла об одной и той же организации. Что это за сообщество, и чем оно занимается, у Пауля не хватало духу поинтересоваться, но он подозревал, что за этим братством тщательно присматривает другое, именуемое «Святой инквизицией». А вот с ней-то никто не хотел иметь никаких дел.
В утреннем небе раздавались пронзительные крики чаек. Послышался цокот копыт и скрип колёс – к зернохранилищу потянулись лёгкие и тяжёлые повозки. Лёгкий ветерок донёс аппетитный, дразнящий ноздри запах со стороны коптильни. Невдалеке от моста старый хозяин книжной лавки своим дребезжащим голосом начал зазывать покупателей:
- Знаменитая новинка! Вторая часть бессмертной книги испанца Сервантеса!...
Вот мимо прошли мальчишки с корзинами, наполненными свежевыловленными угрями и раками. Было ясно: рыбаки проверили поставленные на ночь ловушки. Пауль подумал, что неплохо бы купить несколько рыбин на обед, но в этот момент его окликнули.
- Здравствуйте, дорогой Пауль! Раз меня встречаете вы, значит, профессор опять занят! – произнёс с лёгким славянским акцентом сошедший с моста довольно молодой человек в помятом дорожном костюме, в шляпе, и с короткой шпагой на боку.
За последние два года слуга Пильца несколько раз общался с этим человеком. Он ему нравился. Вид молодого и жизнерадостного лица сразу избавил Пауля от горестных раздумий.
- Рад видеть вас, герр Новак, - улыбнулся в ответ слуга. – Я полагал, что вы прибыли морем. Но у вас такой вид, словно вы путешествовали верхом…
- Вы правы, мой друг. Я добирался по суше. И сейчас прямиком из Варшавы. Как ваши дела, как поживает профессор Пильц, чем он занят в настоящее время? – говоря эти слова, господин Новак вынул из куртки свёрток и протянул его Паулю. – Здесь то, что он просил. Сведения об интересующем его предмете.
- У нас всё в порядке. Профессор читает лекции в университете и занимается практикой. А сейчас у него важные дела в госпитале иезуитов… Несколько тяжелобольных… А разве вы не заглянете к нему в дом? Он будет рад вас видеть…
- Увы, мой дорогой Пауль, - широко улыбнулся Новак. – Не сейчас. Может быть, ближе к вечеру.
- Простите меня, герр Новак, - Пауль спрятал свёрток в сумку. – Мне хотелось бы задать вам ещё один вопрос, если вы не очень торопитесь.
Молодой человек улыбнулся ещё шире:
- Спрашивайте, дружище, и пойдёмте к Кузнечному мосту. Мой, да и ваш тоже, путь лежит как раз через него! Что за сомнения вас одолевают, уж не хотите ли вы вторично женить вашего хозяина? – он рассмеялся.
- Меня беспокоит то, что профессор общается с членами некоего Братства мыслителей… или камня Гиацинта. Возможно, что он сам член этого Братства… Я не решался спросить его лично, но, думаю, вы сможете… объяснить мне… Я подозреваю, что это еретическое сообщество… - он понизил голос, - и ему может угрожать Святая инквизиция!
Улыбка исчезла с лица молодого путешественника. Правда, ненадолго. Она появилась вновь, но уже не была столь сияющей.
- Мой друг, вы задали довольно коварный вопрос…
- Поверьте, я беспокоюсь за репутацию и жизнь профессора,.. и, чего уж греха таить, за свою собственную. И, судя по вашей реакции, дело не такое уж безобидное?
Новак оттеснил Пауля в сторону от дороги, пропуская карету, взял его за руку, строго и пристально взглянул в глаза.
- И что же вы хотите узнать о Аddito sodalium disputatores, сударь?
Бедному слуге показалось, что его сейчас проткнут шпагой. Но он нашёл в себе силы ответить твёрдо и кратко:
- Только то, что члены Братства ничего не замышляют против Церкви, и что профессору Пильцу не угрожает никакая беда.
- Успокойтесь, Пауль, - Новак ослабил хватку. – Профессор не член Братства…. Но проявляет к нам интерес. А мы, в свою очередь, рады помочь ему… Наша… организация отнюдь, не сатанинская. Она включает в себя много просвещённых людей во всех концах Европы… Видите ли, Пауль, вот вы, например, согласны с тем, что Господь создал человека по своему образу и подобию?
- Конечно, раз об этом сказано в Библии…
- Не забывайте, что сам Господь был Творцом. Стало быть, и человек – тоже Творец! Взгляните на это прекрасное здание Кафедрального собора. Замысел его создания и вдохновение – это от Господа. А строили его руки простых мастеров. Руки таких же горожан, как и вы, Пауль. Тоже самое можно сказать и о полотнах да Винчи, и о поэмах Гомера… Но!.. некоторые творения человечества Церковь считает еретическими, направленными против Господа…. Философ старается понять мир, объяснить, как он устроен… В этом нет ничего предосудительного, ибо таким человека создал Господь… И за то, что философ считает, будто Бог присутствует не только в душе каждого человека, но и в капельке росы на зелёной былинке, в родниковой воде, утоляющей жажду путника, в шуме морского прибоя… за это философа сжигают на костре. Другой исследователь, изучающий законы движения небесных тел, утверждает, что наша Земля – это шар, который вертится вокруг своей оси! Вместе с другими небесными телами... Церковь, не в состоянии опровергнуть это утверждение, готовит костёр и для него…
- Да, я слышал что-то подобное…
- Ваш хозяин – профессор, умный и образованный человек. Он врач! Он должен знать, как устроен человек, чтобы успешно его лечить. Но если он воскресит умирающего, вернёт его к жизни, значит ли это, что он может считать себя равным самому Создателю? Не будет ли это считаться ересью? Не лучше ли и его отвести на костёр?.. – Пауль молчал, а Новак продолжал: - Вот мы и объединились, мыслящие и просвещённые люди, чтобы помогать друг другу. И если мы не всегда можем спасти кого-нибудь от судилища и жестокой смерти, то пытаемся сохранить хотя бы мысли этого человека. Мысли, запечатлённые на бумаге, в полотнах картин, музыке, стихах… Вы понимаете меня?
Пауль кивнул.
- И всё же ваша деятельность… несколько противоречит учению католической церкви…
- Противоречит мнению некоторых служителей этой церкви, - поправил Пауля Новак, - …таких же людей, как и мы с вами, которым свойственно и ошибаться, и грешить… Но tempora mutantur (36). Лет десять назад я не осмелился бы с вами заводить этот разговор, а ещё чуть ранее… даже думать об этом было бы чрезвычайно опасно. Однако повторюсь, - tempora mutantur. Наше Братство существует более ста лет, и нами было спасено для потомков немало бесценных творений человеческого разума. – Новак стал очень серьёзным. – Нам было нелегко и в те времена, и сейчас. Люди, именующие себя «служителями Церкви», считают, что человек, который воплощает на бумаге или на холсте… или в иных образах то, что подсказано ему самим Господом, может считаться поклонником Дьявола, если то, что он творит, не нравится этим людям. Они сжигают на кострах не только самих гениев, но уничтожают их произведения, их мысли, учение… Вы, Пауль, старый солдат, участник нескольких баталий, вас после тяжкого ранения вырвал из лап смерти доктор Пильц, и за это вы приняли решение служить ему всю оставшуюся жизнь. Это в высшей степени похвально. Видите ли, то, что я вам передал… вам, я думаю, можно откровенно сказать… это сведения об одной важной медицинской книге. Автор был несправедливо казнён, но мысли, которые выразил в этой книге великий философ и врачеватель, помогут и доктору Пильцу, и другим врачам лечить людей, возвращать их к жизни, так же, как Пильц в своё время спас вас. К сожалению, завладеть самой книгой нам не удалось, и, видимо, она повторит судьбу ее создателя… Но, во всяком случае, мы теперь знаем, где её искать!
Они остановились. Пауль должен был продолжить путь в Лёбенихте, а его молодой спутник уже высматривал экипаж, чтобы умчаться в другом направлении.
- Я ответил на ваш вопрос? – вновь улыбнулся член тайного Братства.
- А причём тут гиацинт?
- Камень гиацинт, или циркон, олицетворяет мудрость… И не только мудрость, но богатство и славу, которые даёт человеку мудрость и знания.
- Да, благодарю вас, герр Новак… Я хотел вам ещё сказать…
- Что же?
- Если вам понадобится моя помощь в поисках этой волшебной книги, ради профессора Пильца я готов пожертвовать чем угодно…
- Спасибо, дорогой Пауль. У нас в Кёнигсберге есть свои люди, они постараются справиться и без вас. А сейчас, прощайте… Вечером я загляну к профессору!
- Храни вас Господь, сударь.
31 – Ничто не дается без труда (лат.).
32 – Удивительно красивые ворота между Кнайпхофом и Зеленым мостом, которые были снесены в 1864 году.
33 – Речь идет об открытом неповиновении кенигсбержцев новому правителю герцогства. Немецкие историки, особенно Ф. Гаузе, отмечают особое упорство кенигсбергского бюргерства и городского дворянства в противостоянии курфюрсту. Сословия прекрасно понимали, что с объединением двух частей государства в единое целое, подчинение герцогства законам всего Бранденбургско-Прусского государства значительно ограничит их права.
Оба сословия Кенигсберга выдвинули своих предводителей. От бюргерства им стал Иероним Рот. Долгое время он являлся представителем партии общин в ратуше и пользовался авторитетом. Рот не признавал Оливский мир, закрепивший права курфюрста на владение Пруссией, и обратился за помощью к Польше. Польский король и в этот раз хотел поддержать оппозицию, но его руки были связаны обязательствами по Велауско-Быдгощскому договору и Оливскому миру. Хотя обещания кенигсбержцам он давал.
Самого курфюрста в Кенигсберге не было, он доверил разрешение кризиса своим представителям — Богуславу Радзивиллу и Отто Шверину. Но и они не могли многого сделать, так как необходимо было изолировать Рота, но тот скрывался в Кнайпхофе, выезжал в Варшаву. Все решилось, когда курфюрст с войсками в октябре 1662 г. сам появился в Кенигсберге. До открытого выступления не дошло, Рот был арестован, вначале состоялось судебное разбирательство, но затем курфюрст счел необходимым судебную сторону проблемы закрыть, а Рот до самой смерти в 1678 г. оставался под стражей.
34 – Впервые устье Прегеля углублялось еще в 1540 году. Вторичное углубление до 4-х метров произведено в 1681-1683 годах. В конце 19-го века приступили к строительству морского канала длиной 34,5 километра, глубиной до 6,5 метров, затем длина канала продлилась до 42 километров. В 1930 году произведена очередная модернизация канала: его глубина достигла 8 метров, ширина - 70 метров.
35 – Братство мыслителей (лат.).
36 – Времена меняются (лат.).