КАК МОЖНО ОПРАВДАТЬ РЕНЕГАТСТВО КУРГИНЯНА?
Один аргумент в защиту Ервандыча всё же имеется. Если бы он не участвовал в «запутинской» агитации (что он в первых числах декабря обещал), то число его сторонников в марте сохранилось бы на ноябрьском уровне, и многие из них не боролись бы со своим плюющимся вождём или «уважаемым левым мыслителем», а зараза «метафизического сверхмодерна» продолжала бы разбрасывать свои метастазы.
Удивительно, что люди, всё ещё «воспринимающие» Кургиняна, всё ещё есть до сих пор. Но, скорее всего, это - инерция. Сам по себе человек может полагать самые разные вещи, но когда он начинает делиться со своими идеями с другими, он получит «мнения иного рода» и плюсовой имидж однажды распадётся.
У Кургиняна помимо «запутинщины» есть более глубокое и ядовитое зло. Он пытается размывать идеологию социализма, и делает это размывание «изнутри», что, по мнению классиков, наиболее опасно. Дорожка такого размывания не нова. Способ соблазнить и соблазниться немудрён. Ещё даже Максим Горький впадал в «когнитариатскую» ересь. Вот, например, что пишет Андрей Платонов:
«Горький объясняет сам:
“Научная, техническая,— вообще квалифицированная интеллигенция, с моей точки зрения, революционна по существу своему”.
Мы теперь на опыте знаем, что это сказано неточно. Такой “механической” революционности на свете нет, и в данном случае как раз В. И. Ленин, а не Горький, является носителем пушкинского начала, пушкинского понимания народа, то есть понимания, что именно народ имеет приоритет перед интеллигенцией в разуме и революционности».
Кургинян к этой общей «интеллигентской» революционности, полагающей что у «пролетариата» нет мозгов, а все сплошь Швондеры и Шариковы добавлял ещё и то, что ныне удел пролетариата в социуме уменьшился, а наука де стала фактором производительных сил. Но дело не в пропорциях и наукофицированности индустрии. Суть пролетарского класса в том, что этот класс в силу своей бедности вынужден наниматься. Низовое и лишенное какой-либо «буржуазной» перспективы положение, обладание «ничем», кроме цепей «эксплуатации», делает пролетария мудрым (специалистом-инсайдером) в социальной области. Интеллектуал, служащий, лавочник может рассуждать на тему, кто кого умнее, кто кого эксплуатирует, он даже может полагать, что негры – «низшая раса», но работающий человек знает точно, кто его эксплуатирует и справедливо ли это. Он даже не эксперт, он непосредственный свидетель и истец. Это подлинное понимание социальной ситуации не только даёт собственно «знание вопроса», такой человек труда принципиально революционен. Он, конечно, может ошибиться, обмануться, но это будет обман и ошибка, а принципиальный идеолог высших классов не ошибается, а внимательно изыскивает возможности для обмана и особенно обмана валентных революционностью социальных групп. Если понятия революционного класса заменить на «когнитариат», то левое движение затормозится, потому что ИНТЕЛИГЕНЦИЯ НЕ ЕСТЬ КЛАСС. Понятие «класс» и то, что это понятие означает, и есть направление, ведущее к социальным победам, прогрессам, взлётам.
Ещё одна цитата из Андрея Платонова (статья «Пушкин и Горький»):
«Горький — не всегда, но в некоторые годы своей жизни — верил в разум, лишь конденсированный в интеллигенции,— словно физический народный труд не требует разума и его, этот труд, могут совершать и безумные существа, словно разум не находится как раз ближе всего к практике и будто люди, измученные угнетением, не размышляют о своей судьбе больше любого интеллигента. [...] Кроме того, не было никогда единой интеллигенции».
Это и есть одно единственное оправдание ренегатству Кургиняна. Если бы он не стал колобродить на антиоранжевых майданах, его философский оппортунизм получил бы развитие. Первый пункт, уничтожение понятия «класс», замена его «когнитариатом». Класс – вектор, означающий благо народа или власть со всеми благами привилегированной элиты. Элиты – любимое слово Кургиняна. Их эти элиты Кургинян призывает обслуживать, как это он делает сам, а контр-элиты в лице «прогрессивного класса», он стремится ослепить, посадив ему на шею «когнитариат», пожирающих разум жрецов. Образованная прислуга «элиты» заботятся о разоружении пролетариата, и при этом они даже могут допускать практически любую версию марксизма-социализма, но вверху должна оставаться «опытная политическая элита», то есть, всё должно остаться у мирового империализма, у обамтлеров, путлеров и иже с ними крыс. Но своей зимней агитацией Кургинян выказал свои намерения.
Другая подлая мулька Ервандыча - примат «территориальной целостности». Формально всё правильно, если родины не будет, не будет ни социализма, ни советской власти, ни Сталина, ни Ленина, ничего. Но это фокус формальной логики. Реально же при помощи такой казуистики просто отстраняется на второй-третий план социалистическая логика, она заслоняется «патриотической», где, кстати, в качестве «патриота» выставляется представитель действующей власти, правящей верхушки.
Этим «подлянки» Ервандыча не заканчиваются. В загашнике ещё «темная материя» с потенциалом обскурантизма, «социальная метафизика» с тем же потенциалом, вопли ликования по поводу побед над «десталинизацией», которая, конечно же, ни на секунду не останавливалась, и социологическое исследование СУТИ ВРЕМЕНИ, насколько бы оно ни было вполне академичным, никакого значения для борьбы с «десоветизацией» не имеет, ровно как и градусник подмышкой не лечить ОРЗ. Даже напротив, появилось ещё одно достижение правящего класса: он стал потихоньку присваивать себе и «сталинизм» с «брежневизмом», как некие вершины русской политической истории, которые могли бы быть ещё выше в руках демократов-рыночников. Пока Сванидзе, Млечин пугают общество «Сталиным», Кургинян с Вассерманом и Стариковым воспевают государственничество и патриотизм Сталина, великие достижения планирования, так что ... о Ленине уж и времени-то не остаётся. Просталинистские напевы сторонников Столыпина должны вызывать подозрения и заставлять задуматься о намерениях таковых «друзей Сталина». При всех действительно больших достижениях СССР при Сталине (индустриализация, коллективизация, культурная революция, победа в войне) для политических успехов в условиях парламентской демократии сегодня «сталинизм» не пригодится. Потому что период Сталина – это ситуация с военно-мобилизационной атмосферой жизни, сейчас же общество живёт в другой атмосфере, в другом режиме. И главное, побеждать нужно сейчас, а не ностальжировать о былых победах.
Главный механизм, инструмент, сбрасывающий с сознания ахинеи, нагнетаемые Кургиняном – это нормальная лево-философская социалистическая мысль: марксовы идеи классовых механизмов, концепции социальных преобразований. Конечно, всё ( и «марксизм») должно развиваться. Но это развитие не есть отрицание-перечеркивание: классы уберём, революцию забудем. Практика предложит нечто, не замеченное во времена Маркса, нечто, ставшее очень актуальным и прозрачным в наше время.
Общий пафос коммунистических рассуждений Платонова в том, что он не сакрализирует рабочий класс: «Кто работает, тот во всем прав и молодец», а он показывает как условия жизни пролетариата и всех «людей труда» порождает особый уровень ясности, «разум и революционность». Под «революцией» понимается здесь воля преображать мир, жертвенно бороться за общество с идеалами против общества, которое планирует и осуществляет «агрессию», «террор», «порабощение». Эта революционная заноза, этот классовый разум не позволяет «кургинчянам» иметь успех в своих философских мошенничествах. Этот классовый разум – наш «винчестер», наш верный друг и боевой товарищ. Чем больше у нас будет таких «винчестеров», тем громче будут наши победы. И покамест проигрываем мы, и по то же причине, по которой проигрывают все: мы плохо «вооружены»…
Ведь совсем не важно, кто за кого проголосовал. Важно, что пока ещё не было в принципе условий для свободного выбором общества своих представителей. Этот формат вообще ещё не создан обществом. Сам этот формат может быть создан только усилиями социалистов-коммунистов (чуровы-путлеры не будут нам его создавать никогда; они представители классов, ориентированных совсем в иную сторону, нежели та, в которую ведут «честные выборы»). Именно их, социалистов, усилиями создавались демократические институты на Западе. Демократия не нужна путлерам, они лишь вынуждены считаться с тем, что она как-то возникла, и пытаются запутать демократические процессы, запудрить и запиарить избирателя, сама настоящая демократия нужна людям труда. Объясняю очень непонятливым, почему.
Потому что они много вьябывают, и при этом очень херово живут, и перспектив никаких. Демократия же означает, что воля демократического большинства должна быть законом, а путлеры с прохлерами хотят, чтобы законом была их воля. Они грабанули страну в 90-ых и считают, что их власть и миллиардики принадлежит им по справедливости, а остальные должны быть им благодарны за крохи с барского стола, за некую «стабильность». И люди старшего, среднего возраста и даже молодежь порой эти крохи, увы, подбирают и эту пиарную «стабильность» наивно проглатывают. И упрёками тут не поможешь (пытался – не работает). Нужны некие революционно новые формы убеждения. Более глубинные, более яркие, более научные, более гениальные, более пролетарские, более революционные. Нужно чтобы как у Пушкина: «грешный (начетнический, обывательский, путлеровский, кургиняновский) язык» вырвать и вставить «жало мудрое змеи»…
Как-то так.