***
Во время обеденного перерыва Гала заскочила на вещевой рынок. Его соорудили в здании давно пустовавшей геологической столовой напротив ДДТ. Галине всякий раз казалось, что она мгновенно переносится в какой-нибудь Шанхай: на всей небольшой площади теснились китайцы. Они лучились улыбками, называли покупателю цену, глянув в озадаченное лицо, тут же скидывали её, подсовывали другой товар, расхваливая и настойчиво убеждая его купить.
Государственные магазины уже давно пустовали, с полок всё смело каким-то непонятным ураганом, зато братья-китайцы быстро заняли свободную нишу, раскинув свои ширпотребовские товары. Все спортивные костюмы и кроссовки были у них со знаком «Адидас», сумки с лейблом «Версаче», а мужские куртки и футболки непременно фирмы «Босс».
Гала придирчиво и долго рассматривала платки и газовые шарфики. Ей вдруг захотелось каких-то ярких деталей, и она подумала, что к строгим деловым костюмам вполне можно подобрать несколько шёлковых косынок. Худенький маленький продавец беспрерывно лопотал, предлагая ей всё новые тряпочки, потом достал из необъятной сумки смешную глиняную жабку, которая держала во рту бронзовую монету. Он принялся объяснять, бурно жестикулируя, что лягушка принесёт огромное богатство. И даже раздвинул руки на всю их небольшую длину, показывая масштабы этого будущего благополучия. Галина улыбнулась, купила два платка и это уродливое земноводное с такими волшебными способностями.
Впрочем, в последнее время ходить в магазины или на рынки, необходимости не было. Всё приносили прямо на работу. «Коробейники» с клетчатыми сумками тянулись в ДДТ, предлагая «под зарплату» такой выбор, что глаза разбегались. Галина приказала завхозу Аглае перекрыть этот бесконечный поток, потому что к моменту получения денег, у юных педагогов оставались жалкие копейки, им приходилось отдавать почти всё за купленные «под запись» тряпки.
Гала испытала шок, когда с такой же сумкой появилась у них завуч музыкальной школы. У Риммы было консерваторское образование, она вела класс скрипки, её ученики побеждали не только в стране, но и в международных конкурсах. Гала пригласила скрипачку в кабинет:
- Римма Сергеевна, как же ваши руки? С таким-то грузом!
- Какие уж тут руки. Всё, с музыкой покончено. У меня сын в восьмом классе, способный мальчик, мечтает в МГУ поступить. На какие, извините, шиши?
- Простите, а муж?
- А у меня его и не было никогда. Одна кручусь. Вот и подалась в челноки…
- Неужели это выгодно?
- Если бегаешь с утра до ночи, то навар всегда будет. Как говорится: волка ноги кормят. К тому же, у меня посредников нет. Сама в Китай еду, товар лично отбираю, потом грузчиков нанимаю баулы тащить. В общем, закупаюсь по полной. Здесь реализую, и снова – вперёд.
- Но ведь это ужасно!
- Хотите сказать, торговать стыдно? Так ведь это раньше спекулянток позором крыли. А теперь – наоборот. Новая экономическая политика. Помните, в институте изучали? Нэп, одним словом.
- Нет, я не об этом. У вас – талант педагога, опыт, признание…
- Да кому я нужна? Государству, управлению культуры? Не смешите меня… Кстати, я заказы беру. Своим клиенткам везу эксклюзив. Не барахло это дешёвое, а настоящие классные вещи. Хотите?
- Я подумаю. Завтра позвоню, хорошо?
- Жду. Размер мне не нужен, а вот мерочки точные снимите. Найду – тютелька в тютельку. Сама Магда Ивановна теперь только у меня и одевается. И вообще, вся администрация. Претензий до сих пор ни у кого не было.
Не успела Римма уйти, как Галине позвонили из выборного штаба Рудольфа. Сообщили, что вечером привезут коробки с листовками, и желательно, чтобы лишних глаз не было. Договорились на семь часов вечера.
Гала отпустила Аглаю, которая всегда так тщательно занималась уборкой, что часто уходила с приходом сторожа. Галина не возражала, потому что установка сигнализации стоила слишком дорого, и она была спокойна за ДДТ, когда Аглая – завхоз и уборщица в одном лице, копошилась в здании до позднего вечера.
В ожидании посыльного, Гала открыла тетрадь, лежавшую в нижнем ящике стола. Уже давно она ничего в неё не вписывала и не перечитывала. Медленно полистала, начиная с первых страниц с неровным детским почёрком, который с годами становился всё чётче и твёрже. Она порылась в сумке и достала потрёпанную вырезку из газеты. Там приводилось высказывание одного известного миллиардера: «люди, которые тратят свое существование не на собственные нужды, а на удовлетворение потребности других, не являются ни благородными, ни великодушными, ни нравственными. Они психи… Вашей высшей моральной целью должно быть собственное счастье».
Она аккуратно переписала цитату и снова убрала старую тетрадь в стол.
За окном мигнули фары. Гала накинула дублёнку, вышла на крыльцо и махнула рукой. Водитель поздоровался и занёс картонную коробку.
Галина спросила:
- И это всё?
- Здесь достаточно. До свидания.
Она разрезала скотч и вытащила листок обычного формата. Быстро пробежала глазами и опустилась на стул. Виктор Яковлевич немного рассказывал ей про «чёрный пиар», но такого Гала не ожидала.
На фотографии, развалившегося на диване Боровикова, с двух сторон обнимали полураздетые девушки. Изображение сопровождалось надписью крупным шрифтом: «Свинячьи глазки нашей власти пылают жаром сладострастья». Глава был запечатлён то с бокалом вина и затуманенным взглядом, то стоящим на четвереньках возле бассейна. Все фото сопровождались подобными надписями. Досталось и Магде. На портрете она тесно прижималась к Боровикову и умильно заглядывала ему в глаза.
Утром Галина пришла пораньше и перенесла коробку в студию Сонечки. Она строго наказала ей, что листовки нужно распространять очень осторожно: в ящики опускать без свидетелей, на прилавках магазинов оставлять, не привлекая к себе внимания. И главное – держать язык за зубами.
На следующий день в кабинет ворвалась взбешённая Магда. В руках она держала злополучный листок и ткнула его Галине в лицо:
- Ты это видела?
- Нет… А что там?
- Полюбуйся. Своими бы руками придушила эту сволочь!
- Наверное, по почте вам прислали?
- Если бы! Весь посёлок гудит… Передают друг другу, делятся радостью… Да этих подтирок уже штук десять нам в администрацию притащили. Из магазинов и с рынка. Даже из больницы.
- Боже мой! Здесь и ваша фотография…
- Фрау Магда! Да какая я к чёрту фрау! Знаешь, как моё имя? Марфа я! Подарили родители имечко. Марфута, я тута… Стыдно мне было, вот и придумала себе другое...
- Да что вы так близко к сердцу ерунду эту берёте. Поговорят и перестанут.
- Вот что значит человек, далёкий от политики. Забыла о выборах? Это ведь объявление войны. Значит, у нас есть конкурент. А мы даже не знаем, кто он.
- Наверное, противник нашего главы. Но почему неизвестный? Ведь, по-моему, всем кандидатам надо регистрироваться?
- Срок только через три недели. А они уже начали! Вот суки…
- Магда Ивановна…
- Прости, вырвалось. В общем, будь готова, что и тебе придётся поработать. Надо будет родительские собрания провести, с людьми поговорить…
- Как скажете, так и сделаем. Конечно, поможем. Я просто не представляю, если выберут другого главу. Нет, это невозможно… Не пугайте меня так.
- Вот! Я всегда знала, что на тебя можно положиться.
- Давайте-ка я вам чаю налью. У меня ещё травки от Виктории остались. Кстати, она вам огромный привет передавала. Сейчас я вам письмо от неё прочитаю.
- Ладно. Я у тебя хоть отошла немного. Думала, сердце от злости лопнет. Наливай свой чай.
Галина проводила почти успокоенную Магду, заверив её, что составит график родительских собраний и непременно проведёт их лично. Потом вернулась к себе и закрыла кабинет изнутри. Из сумочки достала пачку денег, задумчиво пересчитала: сколько же заплатить Сонечке? Вспомнила, что та говорила об одежде для своего мальчика. Вот, отсюда и надо плясать… Куртка, сапожки, шапка, пара костюмчиков, мелочёвка всякая – трусы, футболки. Пожалуй, нужны ещё игрушки. Сумма, конечно, небольшая, но и баловать Софью тоже ни к чему. Она будет рада и этому.
Продолжение http://www.proza.ru/2012/03/25/2006