Когда ничего не взрывается и певцы не матерят репортеров, журна-
листы подкидывают тему о нелюбви к москвичам. Если и есть такие отно-
шения, то это подобно зависти к отличнику в начальной школе или нена-
висть к сильному в старших классах - морду набить не можешь и ждешь,
когда он попадется связанным в темном переулке.
К чужим неприязнь есть всегда. Что должен испытывать торопящийся
москвич, когда его с неуверенностью в правильности спрашивают:
- А где... туточки этот... памятник импортному писателю? Что про
этого... Сансу Пансу написал? Ну который еще...
И откуда коренному москвичу в первом поколении знать, что замас-
кированный Сервантес стоит в кустах около "Речного вокзала"? И убегает
москвич дальше, чтоб к ночи удивленно вспомнить ответ.
И эта беготня столичных задавак!.. Куда они бегут? Толи дело в
Турдейске...
- Изольда, приходи на свидание к амбару.
- Когда?
- Да вечером!
У них вечером - это 19.20. Или 20.46. Когда не прийди - никогда
не опоздаешь, все попадешь в вечер. Отсюда неторопливое передвижение
от центра до амбара: с любой окраины тебя видно и можно окликнуть. И в
течение дня можно посетить все исторические и культурные памятники
Турдейска.
А в Москве от сарая окраины до амбара другой окраины электричка
идет более часа. Поэтому передвижение возможно только перебежками.
Ведь надо увернуться не только от хулиганов, милиционеров, попрошаек,
но и обогнать иномарку на тротуаре. Суетные москвичи, но не было ока-
зии, чтоб в него попали кирпичом с крыши. Если только случайно: кидали
в Мкртубяна, попали в Иванидзе.
Как не быть суетному, если столичный житель во все времена кру-
тился на двух-трех работах. А еще хочется обнять любимую и домой к же-
не придти не поздно, ребенка выпороть за двойки и его же погладить по
голове. И хоть раз в неделю навестить родителей, театр, брата, однок-
лассника, выставку, старенького наставника. Которые, конечно, живут на
другом конце города. Что опять приравнивается к поездке в Ярославль,
Рязань, Тулу... В Древней Руси это были чужие государства...