Глава шестнадцатая.
Конец – это только начало.
Утро нового дня встретило меня ароматом свежее сваренного кофе. Я проснулся и понял, что впервые за много месяцев мне хочется сделать утреннюю зарядку. Скатившись с постели, я принял упор лежа, и принялся отжиматься. Потом крутил руками, головой, вращал туловищем, снова отжимался. В конце концов, оседлав тренажер, принялся крутить педали. За этим занятием меня и застала Виктория.
- О, боже! – выкрикнула она, войдя в комнату. – Неужто этот железный конь, таки нашел своего седока? Я то думала, что он никому уже и не пригодится в этой квартире!
- А оказалось, наоборот! – я заговорщицки ей подмигнул.
- Пойдем завтракать, гонщик!
Мы шли на работу пешком. До нашей редакции, было, минут десять ходьбы, да и времени у нас было предостаточно. Мы шли, наслаждаясь последними августовскими деньками. Не за горами осень, с золотым листопадом, «бабье лето». Ну а сейчас лето, все еще продолжало властвовать над нами.
- Руслан, а давай после работы куда-нибудь сходим! – предложила Виктория.
- Например? – спросил я.
- Ну, ты же у нас мужчина, предложи что-нибудь.
- Ты хочешь в ресторан?
- Нет!
- В театр?
- Ну, нет же!
- Тогда что же? Может быть – ночной клуб?
- В точку! Тыщу лет там не была! Можно и задержаться там подольше. Завтра ведь выходной.
- Отлично! Значит, я приглашаю тебя в ночной клуб. Правда, я не знаток подобных заведений, но, думаю, к вечеру что-нибудь соображу.
- Я тебя люблю, Русланчик!
Виктория поцеловала меня в щечку, и через секунду ойкнула. Потом вытерла рукой оставленный на моей щеке след от помады.
- Ты такая смешная, Вика!
Я остановился и, улыбаясь, посмотрел на Викторию.
- Пойдем, любимый!
- Пойдем!
Виктория взяла меня за руку, и мы зашагали дальше.
В редакции ничего не изменилось. Да, собственно, что тут могло измениться за несколько дней моего отсутствия? Женщины мило здоровались, едва завидев меня, мужчины жали руку. Порядок на моем рабочем месте показался вполне идеальным – Виктория поработала на совесть.
Прежде чем приступать к работе, хотелось попить кофе, покурить. Мои ноги самопроизвольно направились в сторону кабинета Виктории Лейман. В коридоре мне повстречался Антонов Егор. Он, улыбаясь, протянул мне руку.
- Здорово, Гремушин! – произнес он.
Бывший приятель, а ныне – предатель, попытался поймать мою руку, но я ловко увернулся со словами:
- Здоровей видали, козел!
- Ну и зря! – выдохнул он. – Сучка не захочет, кобель не вскочит! Из-за какой-то дряни ты готов разрушить нашу дружбу, Руслан. А ведь Алена сама позвала меня к себе!
- Заткнись, чмо! – Я подскочил к Егору и, схватив руками его за горло, припечатал к стене. – Запомни, кем бы ни оказалась моя бывшая девушка, но ты был моим другом, и ты не должен был использовать свою похоть в этой ситуации! Мы могли еще помириться с Аленой…
- Отпусти… – захрипел он, и я отнял руку.
- Ты все испортил, Егор! Ты все разрушил! Я не желаю более знать тебя! – сказал я, и, развернувшись, пошел своим путем.
Виктория, словно, ожидала меня. На ее столе дымился кофейник. Рядом лежала открытая пачка печенья, сгущенка и варенье.
- Заходи! Я так и знала, что ты придешь.
- Этот козлина мне всю кровь испортил! – сказал я, закрыв за собой дверь.
- Да ты успокойся, Руслан, присядь! Ты о Егоре Антонове?
- А о ком же еще? – негодовал я.
- Я попросила тебя успокоиться, иначе мне придется попросить тебя из кабинета. Расскажи обстоятельно, что еще между вами произошло?
Прикурив сигарету, я рассказал о стычке в коридоре редакции. Виктория включила кондиционер и налила мне кофе.
- Руслан, – начала она, выслушав меня, – не обращай внимания на слова всякого рода придурков. Чему быть, того не миновать, а что случилось, то уже случилось. Короче, что ни случается, все к лучшему. Вы расстались с Аленой, так не мешай же ей строить свою личную жизнь. Пусть делает это, с кем посчитает нужным. Не ревнуй к прошлому – живи настоящим… Егор? Да, он предал тебя таким вот подлым образом, но, зато теперь, когда ты отверг дальнейшие с ним отношения, он уже не сможет предать тебя по настоящему. Да! Ведь более ты не подпустишь его к себе, я права!?
- Конечно!
- Ты потерял не мало, но и приобрел, в моем лице, надежного, любящего человека. Судьба компенсировала тебе твои потери.
- Так то оно так, но боюсь, заложит меня Егор Главному со всеми потрохами.
- Кишка у него тонка! Да и что у него есть на тебя? Фактически – ноль, зеро, кроме слов Алены, что ты якобы собираешься в какую-то там командировку. Сей факт, бездоказателен, понимаешь?..
- Хочется в это верить. Однако, ты же знаешь самодурство Кляйна. Он наверняка сопоставит слова Егора с тем, о чем я его тщетно упрашивал. Представляю, что будет.
- Ну и черт с ним, с Кляйном! Много ли потеряешь ты, если он тебя уволит?
- Мне не будет засчитана практика, от чего встанет под вопрос мой диплом!
- Не будем фаталистами, Руслан! Надеюсь на то, что все у тебя будет хорошо. Да и я не последний человек в редакции, чтобы позволить кому-либо тебя уволить. Просто, не будь дураком в разговоре с Главным – не пори горячку!
- Хорошо, Вика, я буду предельно корректен! А сейчас я пойду к себе, работу работать.
- Я тебя люблю, Руслан! Все у нас будет хорошо. Удачи тебе, милый!
Виктория поцеловала меня в губы, и я вышел из кабинета.
- Гремушин, зайдите ко мне! – Заговорила телефонная трубка голосом главного редактора газеты «Криминальный очерк».
- Хорошо иду, Фердинанд Альбертович! – ответил я, и, оглядевшись, направился в кабинет Главного.
- Добрый день, Руслан Иванович! Проходите, пожалуйста, садитесь. Как сложилась ваша поездка? Проведали тетю?
- Да, проведал, Фердинанд Альбертович! Она неважно чувствует себя. Стара стала, бедная.
- Чудненько, чудненько. А сдается мне, лжете вы, Руслан Иванович!
- На каком основании, Фердинанд Альбертович? – я вскинул бровями.
- Добрые люди осведомили, уважаемый!
- Догадываюсь, о ком вы. Антонов Егор!?
- Не в этом суть. Прошла информация, что вы были в командировке. И тогда я вспомнил, куда вы напрашивались. Скажите честно, вы были на зоне, в той колонии, откуда пришло это письмо?
Кляйн достал из ящика стола конверт, и потряс им в воздухе.
- Вынужден разочаровать вас, но я действительно проведывал тетю. А когда приехала ее дочь, я возвратился обратно в Москву.
- И у вас есть подтверждающие проездные документы?
- Возможно, если я их не потерял!
- А если мы свяжемся с администрацией колонии, и выяснится, что вы посещали ее?
- Каким таким образом, скажите, мне это удалось? Вы меня туда направляли?
- Руслан Иванович, не дерзите мне! В моих руках судьба вашего диплома, знаете ли!.. Хотите покинуть стены нашей редакции, не пройдя преддипломной практики?
- Нет, Фердинанд Альбертович, этого я никак хотеть не могу, и не хочу. Но, прошу вас, не надо меня шантажировать, используя свое служебное положение.
- Кто шантажирует? Я шантажирую? Ну вы и наглец! Вон из моего кабинета! Идите и работайте! Пока работайте, а я решу, что мне с вами делать. И запомните, работники, идущие в разрез распоряжениям, работодателю не нужны!
Я вышел, и пошел прямиком к Виктории. Она сидела за компьютером и ползала в паутине Internet.
- Привет, любимая! Давай посмотрим в Нэте клубы ночные. Надо же нам выбрать, куда сегодня пойти.
- Да я прикинула тут уже. Есть такой клубешник, называется «A priori». Продвинутый в среде молодежи. Сегодня там вечеринка в стиле «R`n`B». Как ты на это смотришь?
- Смотрю положительно, с одним только «но» - но только предложила мне это ты, а не я сам выбрал. Вот ведь как вышло-то.
- Ой, да ладно! А ты чего такой веселый?
- А чего грустить-то? Вот иду прямиком из кабинета Главного.
- И что он, угостил пряниками?
- Ага, наелся на год вперед!
- Нет, ну а серьезно если?
- Не поверил мне, шантажировал. В конце концов, просто выгнал из кабинета. Работай, пока, говорит.
- Ну, это вполне в его стиле. Видимо не смог прижать тебя сразу, а потом аргументов не хватило.
- Да, бог с ним, Вика, иди ко мне!
Я обнял Викторию и притянул к себе. Затем впился своими губами в ее губы. Поцелуй длился не менее двух минут, после чего девушка отстранилась, и прошептала смущенно:
- Не надо, Руслан.
- Надо, милая, надо!
- В таком случае, может, сначала закроешь дверь на замок?
- Без проблем, любимая!
Я отпустил Викторию и, пройдя метра два до двери, щелкнул замком.
- Готово! – заключил я.
- Я почему-то волнуюсь так, словно мы замышляем сейчас что-то преступное. Не знаю почему, но это правда.
- Иди ко мне, моя крошка! Оставь за бортом свои предрассудки, и расслабься так, как ты это умеешь делать. Все остальное потом, а сейчас – расслабься.
- Я чувствую себя порочной школьницей! – мило улыбнулась моя подруга, и бросилась в мои объятья. – Так хорошо, как с тобой, мне еще никогда не было.
Сначала был телефонный звонок, на который мы никак не отреагировали. Через некоторое время телефон зазвонил вновь, да так требовательно, что нам пришлось одеваться со скоростью спринтеров. Потом застучали в дверь.
Это было равносильно провалу, потому что в проеме открывшейся двери появился наш главный редактор Кляйн Фердинанд Альбертович. Из-за его спины пытался просунуть голову Антонов Егор. Ситуация была похожа на плохой анекдот, если бы не была куда серьезней.
- Вот видите, Фердинанд Альбертович, я правильно предположил, что Гремушин может находиться здесь. И мне интересно, чем они тут занимаются за закрытой-то дверью!? – затараторил технический редактор.
- Помолчите, Антонов! – Кляйн вошел в кабинет, и прикрыл за собой дверь. – Виктория Карловна, будьте так добры, объяснить мне, что здесь происходит?
- Я не вполне понимаю вашего вопроса, Фердинанд Альбертович! – парировала Виктория.
- Я разыскиваю Гремушина более двадцати минут. На рабочем месте его нет. Ваш телефон не отвечает. А теперь выясняется, что вы прячете его, закрыв дверь!
- Что за бред вы тут говорите, Фердинанд Альбертович? Гремушин зашел ко мне выяснить вопрос, касающийся одного письма. Потом мы направились в курилку, и вернулись сюда попить чай! Причем, было это ровно за минуту до вашего появления. Как получилось так, что мы разминулись с вами, я не знаю?! И я не слышала, как звонил телефон, так как меня здесь не было.
- А зачем же закрывать дверь? – удивился Главный.
- Элементарно! – Виктория развела руками. – Чтобы никто не мешал спокойно попить чай!
- Вы как будто убедили меня, Виктория Карловна... Теперь я хотел бы поговорить с вами, Руслан Иванович! – Кляйн обернулся ко мне.
- Внимательно слушаю вас, Фердинанд Альбертович! – отозвался я.
- Вы нарушили трудовые условия прохождения преддипломной практики. Вследствие чего, я просто вынужден прервать ваше дальнейшее пребывание здесь, а так же сообщить о данном факте в ваше учебное заведение.
- Фердинанд Альбертович, какое преступление на сей раз, вы инкриминируете мне?
- Я подумаю над этим вашим вопросом, Руслан Иванович, и дам свой ответ в понедельник, когда вы придете за документами.
- Но, послушайте…
- Нет, это вы послушайте! – перебил меня Главный. – Вы меня что, совсем тут за идиота держите?
- ???
- Я связался по телефону с учреждением ЖХ-385/2 и выяснил, что направленный нашей редакцией журналист Гремушин, благополучно отбыл из колонии два дня назад…
Кляйн обвел нас недобрым взглядом и продолжил:
- И сдается мне, господа хорошие, в этом деле явно был сговор! Что вы скажете на это, Виктория Карловна?
- Сговор? С целью чего? – переспросила Виктория.
- Скажите, ведь это вы подготовили липовые документы, и информировали администрацию колонии о направлении к ним журналиста Гремушина? – Кляйн, поверх очков, пристально поглядел на Викторию.
- По всей видимости, Фердинанд Альбертович, я совершила преступление! – Всем своим видом и словами она согласилась с предположением главного редактора. – В таком случае, увольте и меня. Это я была инициатором расследования по поводу письма осужденной Кононовой. Это я надоумила Гремушина Руслана поехать в колонию. Увольняйте и меня!
- Я не стану вас ни увольнять, ни наказывать, Виктория Карловна! Вы – отличный работник, начальник отдела. Но, в отличие от вас, Гремушин должен был заниматься совершенно иным, нежели журналистское расследование. Если каждый сотрудник редакции, включая уборщицу, начнет писать статьи, то очень скоро мы все утонем в ворохе этой бумажной мишуры, произведенной дилетантами. Я не имею права допустить подобное.
- Вы правильно рассуждаете, уважаемый Фердинанд Альбертович, каждый должен заниматься исключительно своим ремеслом. Но Руслан Гремушин учился, чтобы стать именно журналистом, а не сотрудником отдела сортировки писем. У него есть определенный талант, а главное, и я успела это заметить, профессиональная хватка, присущая настоящему журналисту. Я считаю, его необходимо всячески поощрять за рвение, а не наказывать!
- Из вас вышел бы превосходный адвокат, Виктория Карловна, но, я не меняю своих решений. Гремушин покинет редакцию. Основание – нарушение трудового соглашения… Вам все понятно, Руслан Иванович?
- Вполне! – Я был сломлен. Надежды рушились, как карточный домик.
- Сегодняшний день, для вас, еще рабочий. А в понедельник я подготовлю распоряжение, после чего вы получите расчет и документы. На этом я закончу. Продолжайте работать.
Главный редактор вышел из кабинета, оставив нас одних. Я сел в кресло и уставился в пустоту. Виктория закрыла дверь на замок и, подойдя ко мне, присела на корточки. Повернув мою голову к себе, она сказала:
- Милый, я надеюсь, что все обойдется, и ни смотря, ни на что, ты получишь свой диплом.
- Вика, это мало меня утешает! – ответил я и вновь отвернулся.
- Любименький, не раскисай, прошу тебя! Я пойду в университет и заступлюсь за тебя. Я с тобой! Я буду всегда с тобой!
- Спасибо, Вика! Ты хорошая, и ты многое сделала для меня! Но сейчас все намного серьезнее, чем ты думаешь. Путь в журналистику, для меня, увы, заказан. Но я в любом случае не пропаду, ведь «вышка» у меня все равно будет. Найду себя в другой области.
- А как же наше дело? Ты же можешь стать независимым журналистом и провести это расследование! Результатами потом поделишься с любым криминальным обозревателем. Это реальный выход, Руслан! Серьезно. И имя себе сделаешь, и резонанса добьешься.
- Я уже думал об этом. Надеюсь, у меня все задуманное получится. Бумажно-конторская работа не для меня, но перо и бумага – это мое!
- Умница! – воскликнула Виктория и бросилась ко мне на шею. – Я всегда знала, что ты сильный, и не сдашься без боя. Молодец! Я люблю тебя!.. А теперь иди, и отработай свой последний рабочий день. И не забудь, в обед жду у себя.
- Скучно здесь! – сказал я, потягивая из трубочки джин с тоником.
Мы сидели с Викторией в клубе «A priori». Яркие огни цветомузыкальных прожекторов бегали по лицам танцующих на танцполе. Ди-джеи, как только могли, развлекали публику, отрабатывая свои гонорары.
- А мне нравится. Пошли, потанцуем, Руслан! – Виктория встала со стула.
- Нет, спасибо, Вика! Ты потанцуй, а я тут побуду, хорошо!?
- Ну, тогда я пошла! – она подмигнула мне и, обернувшись, направилась в круг танцующих.
В моей голове крутились нехорошие мысли. Несмотря на кажущуюся браваду, я все же боялся быть выкинутым с работы. Я боялся уйти в мир, где, фактически ничего не весил, никого не знал и ничего не умел.
Но, боязнь боязни рознь. Я знал, что решение Главного не изменить, и в понедельник, ровно через три дня, я буду уволен, без положительного прогноза, относительно защиты дипломной работы. Я буду выброшенным на улицу, а ведь у меня остается незавершенным дело. Черт возьми, попался бы мне сейчас Антонов, убил бы, наверное.
- Привет! Впервые вижу тебя здесь. По клубам начал ходить?
Я поднял голову и увидел Алену. Она стояла с жестяной банкой пива «Кулер». Кивнула на стул, на котором только что сидела Виктория.
- Свободно?
- Занято! – ответил я и отвернулся.
- Ну, чего ты вредничаешь, Руслан? – спросила она и все-таки села на стул.
- Я здесь не один, и это место действительно занято. Встань!
- Вот как?.. Так, так, так, мне интересно будет посмотреть, на кого ты меня променял. И поэтому, я не встану и дождусь ее.
- Ну, ты и наглая, Алена! На что ты надеешься?
- Истинно дамское любопытство. Не бойся, я не устрою скандала, просто посмотрю.
- Ты это можешь сделать со стороны!
- Руслан, не говори ерунду. Я хочу взглянуть на твою подстилку!
- Перестань оскорблять Вику. Предупреждаю тебя в первый и последний раз!
- У-у-у, какой грозный. А то что, ударишь меня?
- Я не тот человек, который может поднять руку на женщину, даже на этакую подлюку, как ты. А ты, зная это, все же пытаешься спровоцировать меня. Не хорошо это и низко с твоей стороны, Алена! Мы современные люди и, увы, мы расстались. Давай не будем перечить друг другу в построении отношений!?
- Ты уже сделал это, Руслан. Вчера когда ворвался в квартиру, где я была с Егором.
- Чушь! Я пришел домой, к себе! И я никак не мог предполагать, что в моей квартире, где я живу один, трахаются моя бывшая девушка и мой лучший друг (теперь тоже – бывший). Вы что, совсем идиоты? Вы не могли найти для секса другое место?
- Идиот, это – ты! – Алена замахнулась, чтобы залепить мне пощечину, но ее рука повисла в воздухе, задержанная другой рукой.
- Успокойся, подруга!
Это была Виктория – умница.
- Так вот ты какая, разлучница!? – Алена, освободив, отпустила руку.
- Я не разлучница, а про тебя наслышана, Алена! – Виктория была сама добродетель.
- Ха, наслышана она! А все равно он меня любит!
- Это бред, Алена! Потрудись убраться с моего поля зрения.
- О, боже, Руслан, на кого ты меня променял? Ты посмотри, это же старуха; грудь, наверняка, висит, целлюлит на… А-а-а!
Это Виктория, схватив Алену за волосы, потащила от стола. Потом, поддав ей пинка коленкой под зад, добавила:
- Пошла вон, сука!
Алена исчезла в толпе танцующей молодежи, а Виктория, подойдя к столику, села.
- Ну и ну, - удивлялась она, - откуда она здесь взялась? В первый раз решили пойти в ночной клуб, и на тебе!
Я, лишь вздохнув, развел руками.
- Видимо она часто тусуется в этом клубе. Хотя это и для меня новость.
- Уйдем отсюда, Руслан!?
- Пошли, мне здесь изначально не понравилось.
Я расплатился с официантом, и мы направились к выходу. На улице дорогу нам преградила троица парней. Рядом с ними была Алена.
- Это они! – громко произнесла она и отошла назад.
Троица дружно двинулась в нашу сторону.
- Вика, беги обратно в клуб и устрой, там кипишь! Охрана должна вмешаться, – прошептал я подруге и отодвинул за свою спину. – Иди же! – крикнул я, видя, что она начала тормозить.
- Ага! – поняла она, и ринулась к входу в клуб.
- В чем дело, мужики? – спросил я.
-Ты зачем девушку обидел, чмо? – ответил вопросом на вопрос длинноволосый парень в бейсболке.
- Я? Какую девушку? – начал я нарочно тянуть время. – Вообще-то я отдыхал в клубе со своей девушкой, и сейчас мы намерены отправиться к себе домой! И никакой девушки я не обижал.
- Ты хавальник то свой завали и меня послушай! – Длинный переглянулся со своими приятелями. – Ты именно, или твоя шмара, мне не важно, но вы обидели эту девушку, - он кивнул головой в сторону, - Алену! – И теперь вам придется ответить за свой базар!
Троица, приблизившись ко мне, начала обступать меня с двух сторон. Мне пришлось отступить назад, ближе к дверям клуба, дабы исключить нападение сзади.
Длинный бросился на меня, и попытался ударить кулаком в лицо. Я присел, уходя от удара, и выбросил кулак вперед, угодив ему прямиком в паховую область. Он нагнулся, со словами: - Ой, как больно! – и опустился на колени. Это разозлило двух других его приятелей, и они приготовились, было, броситься на меня одновременно, но в этот момент, из дверей ночного клуба, выбежала четверка охранников и кинулась на ночных хулиганов. Те, оценив неожиданную перемену в расстановке сил, кинулись наутек, прихватив с собою своего вожака Длинного. Ко мне подбежала Виктория и, схватив за плечи, спросила с тревогой в голосе:
- Ты в порядке, Руслан?
- Все ok! – ответил я.
- Я вызываю такси! С меня хватит приключений.
- Я согласен, любимая! Пора нам уже домой.
Таксист запросил семьсот рублей. Я расплатился и вышел в след за Викторией. Под козырьком подъезда она остановилась и обняла меня.
- Руслан, я так испугалась за тебя сегодня, – пошептала она. – Я подумала, они тебя изобьют.
- Это вполне могло произойти, не всполоши ты вовремя охрану. Так что, сегодня ты моя спасительница, Вика! Я теперь твой должник, – улыбнулся я, и чтобы упредить ее возражения, запечатал ее губы своим поцелуем.
Ярко горел уличный фонарь, вокруг которого бесились в своей непонятной пляске ночные мотыльки. Огни в окнах домов один за другим таяли в пустоте. Где-то орали коты, наверняка позабыв, что уже далеко не март. Люди, в большинстве своей массы, отходили ко сну. На улице никого не было видно, и лишь только двое влюбленных, счастливых молодых людей целовались у дверей собственного дома.
Оставим их, друзья, наедине со своим маленьким счастьем. Дадим им возможность и дальше строить свои взаимоотношения…
Мой читатель наверняка удивится внезапному завершению истории похождений Руслана Гремушина, а также потребует ясности в деле Кононовой Людмилы. На что автор может лишь развести руками и, улыбнувшись, ответить:
- Конец – это только Начало!
10.04.2009г.