Когда уехал Альбус, Вероника от нечего делать снова легла в постель. Какое-то время она смотрела на пятнышко крови, проступившее через бинты на ладони. Порезы покалывало, и это было очень неприятно.
«Надо же – остановить лезвие голой рукой! - Перед глазами пронеслась стычка с графом-чупакаброй. – Хорошо, что он уже мёртв… И Амикуса скоро освободят!»
Ладони, лежащие на одеяле, сжались в кулаки.
«Альбус обязательно докажет виновность этого Малума!»
Возникший было в памяти яркий образ – лицо графа близко-близко, его насмешливый оскал – внезапно приобрёл черты Хранителя, и девушке вспомнился бал. Амикус чувствовал, что добром это не кончится – и всё-таки остался из верности Великому Кокатрису. Как глупо, подумала Вероника; сердце пронзило острое чувство жалости и сострадания.
«Ну что за дурак? Не нужно было вообще соглашаться приходить!» – она перевернулась на бок, с тоской глядя за окно.
Ей сейчас хотелось накричать на Хранителя… и в то же время хотелось оказаться с ним рядом, поддержать. В душу закралось опасение, что у Альбуса ничего не получится. Ему нужно было взять с собой её, как свидетеля. Какая разница, кто она?
Вероника медленно села, обвела взглядом комнату и подошла к зеркалу. Оттуда на неё уставилось бледное отражение со следами волнения на лице. Лысый череп уже покрывала небольшая щетинка – волосы начали отрастать. Взгляд скользнул ниже, на белую футболку с изображением котёнка на груди. Футболка была заправлена в узкие штаны из жёсткой ткани.
Одежда из другого мира! Девушка растерянно ощупала футболку и штаны, ничего не понимая. Так оба мира – реальны? Или сейчас она во сне?
По темнице гулко пронеслось эхо шагов. Чудище медленно повернул голову к приближающемуся пятнышку света. К нему никто не ходил со дня заключения – только тюремщик, приносивший еду; да и тот не утруждался, приходя раз в два-три дня.
В этих пустых застенках было невыносимо. Вокруг – только холодный камень и пустая – никакая – тишина. В ней было даже слышно собственное дыхание.
Не сойти с ума ему помогало только молчаливое покорство, выработанное за последние сто лет жизни. И, пожалуй, ещё воспоминание о человеке, назвавшем его другом. В груди шевельнулось давно забытое чувство собственного желания. Желания снова увидеть эту девушку.
Поэтому, услышав шаги, Хранитель с трудом сел, думая, что это она. Но эта мысль была просто самообманом.
К решётке, отделявшей его камеру от коридора, подошли правитель Иденс и тюремщик. Последний, согбенный старостью и кривой химера, потянулся к скобе на стене, пытаясь вставить туда факел, пока Кокатрис разглядывал заключённого.
-Вектис, ты можешь идти.
-Но Великий, может, лучше покараулить? – с волнением прошамкал тот. – Мало ли…
-Тебе неясен приказ?
Химера вздрогнул и, раболепно кланяясь, быстро попятился прочь. Вскоре его шаги затихли вдалеке.
-Хранитель! Ты убил отца!
Вот так. Сразу и без предисловий. Глаза Чудища сверкнули; в них было осуждение.
-Нет, Иденс! Ты знаешь, что я бы этого никогда не сделал. Но ты ведь не за этим пришёл?
-Да, - Кокатрис опустил голову и нахмурился. – Люди губят лес. Я думаю, что совсем скоро он исчезнет.
Хранитель догадывался об этом, и пытался подавить растущую боль. Но слова правителя вновь разбередили старую рану.
-Хочешь знать, что делать, Иденс? – тихо спросил Чудище.
-Конечно!
Узник покачал головой:
-А что ты можешь сделать? Издать закон о сохранении леса и нанять того, кто проследит за его исполнением.
-Ну и кого мне нанять?
-Найми… - он запнулся.
Как же хотелось предложить себя! Никто не знал лес так, как он, и никто не сможет за этим лесом следить. К тому же в этих стенах душа Хранителя рвалась на части, и он буквально чувствовал, что умирает – не телом, а душой…
Лес…
-Человека! – вырвалось у него.
Иденс удивлённо поднял брови.
-Человека? Но почему?
-Может быть, хоть один из них поймёт, что значит лес, Иденс… - тихо проговорил Чудище, отворачиваясь.
Кокатрис внимательно посмотрел на него. А потом, развернувшись, стремительным шагом пошёл прочь.
Хранитель обернулся ему вслед. Накатили воспоминания об убийстве. Конечно, он видел убийцу. Видел момент убийства – и не смог помочь Магнусу.
Так что это заключение отчасти было справедливо. Чудище с болью прикрыл глаза. Стены сейчас давили просто нестерпимо.
Свет факела, пробивающийся сквозь веки, только усиливал чувство одиночества и пустоты.
Вновь шаги. Чудище даже не открыл глаз, хотя и понял, что это возвращается Кокатрис – такой широкий, чёткий шаг определённо не мог принадлежать медлительному тюремщику.
-Хранитель!
Чудище посмотрел на него. Иденс нервно схватился за решётку.
-Почему ты никому не сказал, кто убийца?
Узник чуть заметно улыбнулся.
-Иденс, хоть раз подумай, прежде чем что-то делать или говорить, - и вздохнул. – Всё-таки ты слишком молод...
Правитель нахмурился, сжимая прутья.
-Я не раскаиваюсь…
«Магнус доигрался. Чудище знал это – знал и то, что Великому грозила смертельная опасность. Поэтому он и позвал правителя, чтобы предупредить о покушении.
Но когда Кокатрис приехал, Хранитель был слишком далеко. Чудище успел почувствовать приближающуюся смерть. Он опрометью бросился к Великому, чтобы защитить.
Не забыть той минуты, когда он выскочил на лесную тропу, и лица юноши, выдернувшего клинок из тела Магнуса. Того, с каким ужасом он посмотрел на Чудище.
Наследник...»
-Ты же знал, какие он издавал законы! Он же буквально втаптывал людей в грязь! – Иденс резко отстранился от решётки и зашагал взад-вперёд, нервно подёргивая хвостом. – Он хотел лишить меня наследства – только из-за того, что я позволил людям друг с другом торговать!
Чудище, не мигая, следил за ним. Лицо узника ничего не выражало, и это заставляло Кокатриса нервничать.
-И разве то, что отец велел тебе убивать всякого, кто войдёт в лес – разве это не было жестоко?
-Это был приказ, Иденс, - Чудище особенно надавил на слово "приказ".
-У тебя что, нет сердца? Ты просто орудие для исполнения приказов, да? – голос правителя сорвался на крик.
Хранитель прикрыл глаза, вновь грустно улыбнувшись.
-Успокойся. Люди оценят твои усилия… А от косых взглядов мутантов защитит Малум.
Иденс резко обернулся. Чудище всегда умел разглядеть то, что тревожило…
Кокатрис шагнул к решётке. Звякнул ключ в замочной скважине.
-Не ожидал? – правитель даже улыбнулся, глядя на удивлённое лицо Чудища.
Тот с трудом поднялся.
-Ты же боишься, что я могу всё рассказать.
-Почему-то я надеюсь на твою мудрость, Хранитель…
-Стража!
Альбус резко обернулся на Малума, но тот уже потерял сознание. Из-за двери раздался топот, верно давая понять, что граф явно задержался. Юноша быстро сунул кинжал за пояс и, подбежав к стене, с лязгом вытащил из-за щита меч. Уликой он воспользоваться не решился.
Дверь распахнулась от удара и в комнату ввалились трое василисков. Граф вздрогнул, развернулся и с трудом снял здоровенный щит. Малум знал, кого держать – в отличие от подверженного роскоши Кокатриса, могущего нанимать единорогов. Сейчас стоило побеспокоиться о том, чтобы стражникам не удалось поймать его взгляд.
Но это была не единственная опасность. Эти мутанты были так толсты и тяжелы, что подмять худенького юношу им было как раз глянуть.
Стражники, оглядев комнату своими выпуклыми жабьими глазами, с рёвом бросились вперёд. Альбус, прикрываясь, скользнул вбок и отбросил меч – оружие против василисков помогало крайне редко; вдобавок приходилось держать щит.
Нужно было пробиться к двери и срочно бежать.
Чей-то хвост хлестнул под колени; вскрикнув, граф упал на пол. От удара из груди выбило воздух. Тяжёлый щит навалился на локоть руки, держащей крепление. Тут же по щиту ударил меч одного из стражников.
Быстро вынув руку из крепления, которое явно было ему велико, Альбус откинул щит и резво откатился. Живот ударился в чью-то ногу; огромная рука стражника грубо развернула его за плечо, и, схватив за ворот рубашки, рывком подняла в воздух. Юноша поспешно зажмурился, избегая смертоносного взгляда василиска, и, не глядя, наотмашь ударил кулаком по лицу противника.
Раздалось шипение; граф, рванувшись, оставил в лапе василиска жабо и свалился на пол. Тут же, не медля, он открыл глаза и быстро шмыгнул между ног стражника на лестницу.
Захлопнув дверь зала, Альбус бросился вниз, мимо замерших в нерешительности слуг. С разбегу навалившись на входную дверь, он, не найдя взглядом своего коня (видимо, того отвели в конюшню), трансформировался и поскакал через раскрытые ворота прочь.
Вероника остановила коня, тревожно оглядываясь. Она всё-таки решила поехать за другом – хотя бы для того, чтобы встретить. Встретить их – Альбуса и Амикуса.
Где же дворец Кокатриса? Слуги Альбуса весьма туманно объяснили, где он находится – ведь ещё ни один человек не подходил к нему достаточно близко. Крестьяне же из деревни друга признались, что дворец «во-он туда, за холм, и, наверное, где-то там».
За холмом простиралось такое же бесконечное поле – только вдалеке виднелась пара замков, да сбоку, у горизонта, блестела гладь воды.
Ветерок пахнул со стороны моря, всколыхнув свободную рубашку, и девушка невольно подумала, что стоило бы переодеться, прежде чем нестись, очертя голову. Вероника досадливо вздохнула.
«Ну вот где теперь искать этот дворец и Амикуса? И, если уж на то пошло – как этот дворец выглядит? Быть может, это такой же замок, только его дворцом называют?»
Лично девушке при словосочетании «дворец Кокатриса» рисовалось величественное зрелище – этакий замок, сложенный из хрусталя и с огромными окнами, в которые свет так и льётся золотыми потоками!
Неожиданно вдалеке она заметила движущуюся точку. Та приближалась, и вскоре, распавшись на две части, постепенно начала приобретать очертания, становиться узнаваемой…
Всадник, и рядом – огромный белый зверь. Сердце девушки невольно подскочило. Амикус! А на коне ехал Кокатрис. Вероника облегчённо вздохнула: у Альбуса получилось!
И она, развернув коня и подождав, пока они пронесутся мимо, поехала следом, держась на расстоянии. Кокатрис и Чудище скрылись в лесу. Девушка въехала следом, чуть придержав коня. Увидев, что мутанты остановились, Вероника спешилась и тихо подобралась поближе, не решаясь подойти в открытую.
-Я надеюсь, ты сможешь восстановить лес.
Чудище кивнул правителю, разворачиваясь, чтобы уйти. На дереве прострекотала белка. Кокатрис вдруг резко выкрикнул:
-Хранитель! Убей эту белку!
Вероника, притаившаяся неподалёку, вздрогнула от неожиданности. Белый монстр метнулся вперёд. Раздался писк и к ногам коня правителя упал мёртвый зверёк.
Иденс удовлетворённо кивнул. Чудище склонился над белкой, опустившись на колено.
-Ты всё ещё мне не доверяешь, - с горечью проговорил он.
Но эта боль в голосе была не из-за недоверия – Хранитель жалел зверька…
-Теперь доверяю. И вот мой второй приказ, Хранитель: отныне не убивай никого. Но я разрешаю тебе принимать все меры, чтобы люди… и мутанты не смогли больше навредить лесу. Охотиться можно, но в крайних случаях.
Хранитель, поднявший было голову, снова опустил её в поклоне. Иденс развернул коня и помчался прочь. Вероника посмотрела ему вслед, потом перевела взгляд на Чудище… и вздрогнула.
Он стоял рядом, уже в получеловеческом облике. А она и не заметила, как Хранитель подошёл. Отчего-то смутившись, девушка отвела взгляд. Амикус всё так же пристально и внимательно глядел на неё, словно чего-то ожидая.
-Э… а… а где Альбус? – наконец промямлила она – ей это молчание показалось невыносимым.
-Я его не видел.
-Но, э… разве не он тебя освободил?
-Это был Иденс.
-А-а. Ясно…
«Да почему он на меня так смотрит?»
Щёки залились краской. Нужно было срочно что-то сказать, сделать. Сейчас он был так близко и… даже ни разу не назвал её по имени! Создавалось такое чувство, словно он больше не пытался от неё отстраниться!
-Ну… я пойду, что ли…
Сказав это, Вероника вдруг почувствовала, что ей очень хочется остаться. Но она уже попрощалась! Глупости, твердила она себе, ведь Амикус ей просто друг… Но тогда почему ей так сложно уйти? И почему так сложно остаться?
Мимо прошелестел ветерок, охлаждая ярко пылавшие щёки. Девушка сделала шаг вперёд и тут же почувствовала, как на плечо опускается лапа Хранителя. Вероника вздрогнула и обернулась – пожалуй, слишком резко от нахлынувшего волнения.
Амикус придвинулся ближе и поцеловал её! Вероника вздрогнула, широко распахнув глаза. Чуть помедлив, не отдавая себе отчёта в том, что делает, она ответила…
В груди поднялось давно забытое тепло; в воспоминаниях мелькнули его глаза, смотревшие с заботой. Отстранившись, она, запинаясь, спросила, совсем растерянная:
-П… почему ты…
-Потому, что ты этого хотела.
Девушка аж подскочила от такой наглости.
-Что? Ты… дурак! – она замахнулась, чтобы дать Хранителю пощёчину, но тот развернулся и бросился прочь. Оглядевшись и подхватив с земли палку, девушка бросилась следом.
Уклонившись от брошенной в него палки, Чудище впервые за бесконечно долгое время рассмеялся. Вероника тоже захохотала, подхватывая с земли шишку.
Да, она хотела этого. Но ведь Хранитель испытывал те же чувства. В его глазах она прочла такую нужную ей заботу…
Эпилог - http://www.proza.ru/2012/03/21/1795