Митя всё-таки добился своего - стал писателем. Ну, не то, чтобы известным на всю страну или, скажем, планету, а так - неприметным членом союза писателей СССР, а потом и России, каких "и ни-сыс-чи-тать", как говаривал его приятель, тоже, кстати, член и надобно отметить более успешный - более членистее, что ли, печатистее, в смысле.
Митя лет пять, как разменял "палтинник" и незаметно для себя и окружающих превратился в Дмитрия Петровича.
Он уже давно обзавёлся квартирой в Москве, сварливой женой, красивой пенковой трубкой и солидным брюшком, на котором так удобно возлежал его любимый галстук.
Митя родился в такой дыре, что и сам порой удивлялся, как это его так угораздило - 70 вёрст до райцентра от зауральской "железки", да ещё 40 с гаком до их глухой деревни по бездорожью. Раньше он и не вспоминал про малую Родину - некогда было, а вот сейчас... Старость, что ли накатила?
Митя, как ушёл в армию, так больше и не вернулся в деревню, даже на похороны отца с матерью не ездил - не знал.
Это потом он с сеструхой списался, а так у него и адреса то толком не было - углы снимал.
Одно время она ему часто писала про деревню, да про всех соседей - кто жив, кто помер, да потом, как и он, тоже перестала.
В общем, страсть как захотелось Мите в свою деревню съездить, посмотреть как однокашники живут, да самому взблестнуть - писатель как никак, пусть и не Булгаков.
Собрался в одночасье и укатил...
Неожидал Митя, что его родная дыра станет ещё дырее за это время - вроде Москва то вон как расцвела, даже пожалел, что сорвался так необдуманно. Зато сеструха то как обрадовалась и всё корила, что не предупредил о приезде, мол, мы ба подготовились. На что Митя снисходительно отвечал - И так всё замечательно, куда уж лучше.
Деревня, по правде сказать, произвела на него удручающее впечатление - она просто вымирала: работы не было и молодёжь сваливала куда подальше, где хотя бы телевизоры водились.
Весть о приезде Митяя разлетелась со скоростью бабки Матрёны.
К вечеру в избу потянулись оставшиеся в деревне мужики - однокашники, да с кем в ночное ездил, короче, друзья босоногого детства. Ох, как народ то изменился, постарел, видать, что жизнь то покрутила тут всех, повертела, как водоворот камушки...
Митя выглядел лет на десять моложе самого молодого мужика, навскидку, неприглядываясь и это он с удовольствием отметил.
Выпили, посидели, ещё выпили...
Митя радушно угощал привезённой водкой, да расспрашивал, а потом начал вспоминать со смехом, как они озоровали на конюшне, да яблоки колхозные тырили... Мужики поначалу стеснялись важного московского гостя и рта особо не раскрывали, но потом, хорошенько подвыпив, начали тоже ржать, да вспоминать и девок, и школу...
К удивлению Мити, Витька вдруг, как и прежде, стал лидером и в разговоре, и за столом, а он скатился на неопределённое место в мальчишеской иерархии...
- Как же так? - думал Митя - Ведь я образованный умный человек, писатель и...
Он немножко запьянел, раскраснелся и был обескуражен, даже попытался от обиды перехватить инициативу в разговоре, но тщетно - Витька, как и прежде, был заводилой. Тогда Митя решил схитрить и замолчал совсем, пытаясь дать понять свою важность в их присутствии, но подвыпившие мужики совершенно не обращали на него внимания и продолжали, перебивая друг друга, запальчиво вспоминать заваленных лосей, медведей.
В избе стоял шум, гвалт, гогот, было накурено - сеструха разрешила курить не выходя, в честь дорогого гостя, когда он вытащил свою красивую писательскую трубку.
Митя вдруг огляделся и изумился - вот она настоящая писательская натура!
Перед ним сидели здоровенные костистые мужики, ручищи - рычаги, с лицами, как наждак, да почитай, все без зубов, такие и в одиночку на медведя пойдут - не закашляются, а он обиделся...
Даже стыдно стало!
Насмеявшись вдоволь, Витька вдруг, опять на правах старшего, обратился к Мите, всё-таки удостоив его вниманием:
- Ну, а ты то в Москвах, чем занимаисся?
Митя будто ждал этого вопроса - настало время взблестнуть перед друзьями босоногого детства и он, степенно приосанившись, с достоинством ответил:
- Я, видите ли, прозаик...
- Да, брось ты про заек! - нетерпеливо перебил Витька и досадливо пояснил, как несмышлёнышу - Тебя спрашивают - живёшь то с чего? Ну???
Продолжение следует.