*****
Они сцепились с софирцами так близко к городу, что Тайю было заподозрил подставу – поначалу, пока не увидел глаза Феникса. Наемник был в ярости – ведь это была одна из основных труб, по которым в город поступила вода! И там они наткнулись на чужой отряд. С Кавинатой во главе!
-Вода! – в голос крикнул Тайю, так, словно находился посреди пустыни Рока. Но его поняли. Полусотенный отряд рассыпался, беря степняков в кольцо и отрезая все пути к отступлению.
Софирцы обнажили ятаганы, встав не самой непроходимой круговой стеной перед правителем. Они не были напуганы, но в глазах многих ясно читалась обреченность: численный перевес противника был великоват, чтобы можно было позволить себе надежду на благополучный исход. Седой воин, не теряя спокойствия, немедленно задвинул правителя себе за спину и тоже взялся за меч. Увидев это, Феникс едва не ахнул.
Хватка! И такая, что ее не спутаешь ни чем! Хватка, описанная в книгах и воспетая в балладах неугомонными менестрелями, знаменитая хватка «Трех Пальцев», которую никто никогда не мог повторить! Три пальца – на рукояти меча, два оставшихся придерживают эфес снизу, не давая оружию выворачиваться в сторону. Держать в бою меч подобным образом мог один-единственный человек на свете, единственный за все время существования благородного боя «поющей стали» на Архипелаге и даже на Континенте и Севере!.. Правда, это было настолько давно, что даже имени его никто не помнил, и в книгах его называли «безликим». Но… Седые волосы, серые холодные глаза, спокойный властный голос, холодные, постоянно холодные руки… Последнего Феникс не знал, но все остальное!
Феникс почувствовал, что холодеет сам. Нет, это не ошибка и не двойник – это он! Страшась назвать его даже мысленно, наемник постарался подойти вплотную, взглянуть в серые холодные глаза, но, будто понимая это, седой всеми силами пытался избежать встречи. Тот короткий разговор, произошедший между ними в день поединка Доро и Кавинаты, в счет не шел. А новой встречи седой явно не жаждал. Перед рвущимся вперед наемником возникали другие люди, и люди далеко не самые слабые, которые все равно падали под ударами забывшего все Феникса, а седой потихоньку отходил в неизбежно образовывавшуюся брешь в кольце гинезцев, отходил, удерживая Кавинату, который, что-то нечленораздельно крича, тоже рвался в бой. И ничем не напоминал того растерянного франта, которого Феникс встретил вы переулке в Эльне.
Наемник только мельком подумал об этой странной перемене – и тут же забыл. Вихрь боя кружил, наполняя тело силой, а сознание - уверенностью, вертело в объятиях безумие, которое кто-то когда-то в одной из прошлых жизней назвал «Силой обреченного», Фейн жадно отдавался ему, видя только седого, только его одного и рвался только к нему, не понимая, почему движется так медленно…
В чувство его привел звенящий голос.
-Взять живыми! – прозвучала резкая команда. Тайю, свалив в повороте сразу двоих, прыгнул к Кавинате… и был встречен твердой рукой седого.
-Ты не прикоснешься к нему, гинезец! – тихо прошипел седой воин, и Тайю почувствовал силу этой руки, как-то странно, не по-здешнему сжимавшей кривой степной клинок.
-Твоей охраны больше нет, - сказал Тайю, отбрасывая его руку. – Не имеет смысла погибать, когда можно решить все мирно, всего только отдавшись на милость сильнейшего.
Кавината, бледный, но решительный, крепче сжал клинок. Седой усмехнулся, отметив, что они действительно остались вдвоем.
-О короле Доро Четвертом гремит страшная слава, - сказал он. - И его Глухие Ярусы стали пугалом не только в Гинезе, но и далеко за ее пределами. Нам нет смысла сдаваться, воин… Если не ошибаюсь, вы – капитал королевской гвардии? Видно, он высоко ценит наши головы, раз прислал именно вас.
-Он не знал, кто именно окажется у притока воды в Инзу, но подозревал нечто подобное… - Тайю был достаточно спокоен, чтобы говорить с врагом, которого хотелось убить, не вступая ни в какие разговоры, и отлично держал себя в руках. Но при этом он был еще и наблюдателен. Он вообще всегда был сдержан, не теряя головы даже в бою. - Откуда вы так хорошо знаете наш язык?
Феникс только после этих слов Тайю сообразил, что капитан объяснялся с софирцем на языке Гинезы, и это не вызывало, повидимому, у последнего, ни малейшего затруднения.
-Я знаю много языков, - снова усмехнулся софирец. – Почему бы и не ваш?
-Мне это в конце концов безразлично, - равнодушно отозвался Тайю, досадливо взмахнув свободной рукой. – И спросил я не для того, чтобы получить ответ. Я дал вам немного времени оценить обстановку, но раз вы предпочитаете разговор… Нас пятьдесят человек против вас двоих. Переведи своему господину, если правитель великой Софиры не понимает нашей речи, что шансов вырваться живыми у вас нет. Пойдете с нами добровольно – и вы будете жить.
-Прошу вас, не сопротивляйтесь, - Феникс не сразу сообразил, что почему-то перебил командира, но это никого не удивило. Когда идет война, ситуации, в которых солдат вдруг становится равен маршалу, не бывают редкостью. – Опустите ятаганы, пойдемте с нами по доброй воле и я клянусь, вы никогда не узнаете запаха страха и огня Глухих Ярусов.
Седой смотрел недоверчиво, но внимательно, словно хотел увидеть что-то, что не было произнесено. Кавината не снимал руки с эфеса ятагана (Феникс удивился, увидев его на поясе правителя вместо кривой сабли, но в конце концов, почему бы правителю не иметь любимого боевого оружия?). Он не двигался и молчал.
-Поверьте мне, - добавил Феникс, не зная, что еще сказать. Седой снова оглянулся. Кольцо вражеских воинов. И мальчишка за его спиной, мальчишка, которого он поклялся защищать хотя бы и ценой собственной жизни. Он – не Феникс, едва ли ему удастся вернуться после гибели, пусть даже и такой героической.
-Можете ли вы гарантировать жизнь и неприкосновенность правителю Софиры? - медленно спросил он, так же медленно опуская ятаган. Второе подразумевало первое, но седой не считал упоминание о жизни лишним.
-Слово этого человека стоит доверия, - вмешался новый голос. Асмерро, со свежим порезом на руке, подошел к другу. – Он спас мне жизнь, вытащив с Глухих Ярусов, его обещание имеет вес, поверьте, хотя я понимаю вшу нерешительность.
-У вас нет выбора, - жестко закончил Тайю, которому надоели эти детские уговоры. – Вы сдадитесь – или будете убиты. Это, надеюсь, вы понимаете и без меня.
-Разумеется, - холодно усмехнулся седой. – Только не вернее ли будет сказать наоборот: вы умрете – или вас возьмут живыми? Возможно, этому наемнику действительно можно доверять, но цена слОва Его Величества Доро Четвертого невелика, едва ли он помилует главнокомандующего и маршала вражеского войска.
-Не в этом случае, - быстро возразил Тайю, но тут же прежний тон вернулся к нему. – Я не стану больше повторять. И у меня нет больше времени ждать. Решайте, и быстро! – Капитан вскинул сжатый кулак: - То-о-овсь!
СтрелкИ вскинули арбалеты. Седой покачал головой.
-Бросьте клинок, мой принц, бросьте его на камни… - но прежде, чем он успел договорить, а моментально все понявший Кавината - сделать то, что сказал наставник, Феникс бросился к нему и ударом ноги отшвырнул в сторону ятаган, непостижимыми образом уже падавший острием вверх в крохотную ложбинку между валунами. Кавината вскрикнул, но Фейн, недолго думая, оглушил его, ударив эфесом своего легкого клинка в затылок. Первый конунг без чувств упал на руки стремительно обернувшегося седого. Софирец оскалился, серые глаза его вспыхнули страшными белым огнем.
-Вот теперь я точно уверен, что не ошибся в тебе! – прошипел он. – Ибо только истинный Хранитель способен на такой поступок!
-Я не понимаю, о чем вы говорите, - Фейн спокойно подобрал ятаган софирского правителя и сунул себе за пояс. – Но я знал, что он попытается покончить с собой, и не дал ему сделать это. Не ваши ли Наставники почитают самоубийство наивысшим проявлением слабохарактерности, чуть ли не трусости, недостойной правителя? Я помог ему сохранить лицо. Если Доро не помилует вас, позора на Софире не будет.
-Ты помог ему сохранить лицо, - качнул головой седой, – но поможет ли это сохранить ему жизнь?
-Прекратить разговоры! – зло скомандовал Тайю. – За мной! И проверьте, что они там делали в главной водяной трубе! Дельти со своим десятком – вперед! И осторожнее.
Когда король Доро узнал, ГДЕ был взят в плен софирский правитель, он только скрипнул зубами.
*****
-Не понимаю, чем еще ты недоволен? – Асмерро растянулся на одеяле рядом с другом. – Кавината в наших руках и его маршал – тоже. А значит, не сегодня-завтра начнутся переговоры и Софира уберется восвояси, надолго забыв о кольцах.
-Как у тебя все просто! – Феникс раздраженно пристукнул кулаками по одеялу. – Так элементарно, что даже не верится! Доро запер пленников по соседству с Глухими Ярусами – и позаботился, чтобы они прекрасно слышали все то, что там творится. А Майн никогда не устает и редко прерывается! Представляешь, КАКИМ выйдет оттуда Кавината?! Он же ребенок еще, куда ему армиями командовать! Он и понятия не имеет, какие возможности вдруг обнаруживаются у человеческого голоса в минуты боли! Седому-то что, ему – хоть бы хны, он в своей жизни навидался такого, что тебе и сотой части хватило бы, чтобы поседеть за одну минуту как лунь!..
-Не слишком ли ты заботишься о враге? – прозвенел ненавистный голосок. Кайна стояла возле входа в палатку в одной легкой газовой накидке и, усмехаясь, бросала откровенно зазывающие взгляды на Фейна. На Асмерро, мгновенно покрасневшего, как мальчишка, она не взглянула ни разу.
-Что тебе еще?! – почти простонал Феникс. – Мало было одного раза, что ли?! Уходи, не доводи до греха, не заставляй меня отступать от собственного правила…
-…никогда не поднимать руку на женщину? – все тем же лукавым тоном закончила она. – Не бойся, я же сама пришла… А ты, малыш, будь добр, погуляй часок-другой…
Последнее относилось уже к Асмерро и лицо парня сейчас же стало белым от бешенства.
-Дрянь, - процедил он, медленно приподнимаясь на одеяле и не заботясь, с кем и как говорит. – Да я сейчас отдеру тебя так, что ты долго потом не захочешь ломать чужие души!!!..
-«Да он сейчас ударит ее! – понял Феникс. – И счастье, если в руках у него не окажется оружия – отделается только заплывшим глазом… А вот Аса с Глухих Ярусов даже калекой не выпустят!»
-Ас, успокойся, - Феникс поднялся, глядя на принцессу злыми сузившимися глазами, поднялся как раз вовремя, чтобы оказаться между другом и Кайной. – Сделай, как она говорит… пожалуйста!
Асмерро вышел, словно бы случайно так толкнув принцессу, что она упала на его одеяло. И засмеялась, пискляво так, противно… Все-таки она испугалась. Но Феникса передернуло от отвращения. Уже собираясь вышвырнуть ее вон и прикидывая, как бы половчее ухватить ее за плечо, не порвав то, что она считала одеждой, он случайно посмотрел в ее торжествующие, сияющие победным огнем глаза, (хищник над только что заваленной жертвой!), вспомнил Кавинату – и медленно отступил.
-Значит, снова пришла, - почти спокойно сказал он. – И хочешь, чтобы на сей раз все было по-твоему, так?
Кайна улыбнулась, потянулась к нему.
-Ты же у меня умница, ты же все давно понял… вот увидишь, нам будет очень хорошо, куда лучше, чем в первый раз… Тогда ты был немного грубоват, хотя и вполне на высоте… - рука принцессы потянулась к его поясу – распустить узел, - но он опередил ее.
-Может, сначала лучше немного поговорим? – одно почти незаметное звериное движение – и вот уже принцесса лежит под ним, пытаясь раздвинуть ноги, но со все возрастающим страхом понимая, что это ей не удается. Наемник держал крепко, боли не причинял, но о том, чтобы вырваться – да что там, просто пошевелиться! – и речи быть не могло.
-Поговорим? – повторил Феникс.
-Хорошо… только… чуть-чуть отпусти… меня… дышать тяжело…
-Вот поговорим – и отпущу, - почти ласково проговорил Фейн. Таким он себе нравился, это был действительно он, «любезный наглец», как назвала его однажды одна из его тайных пассий… – С чего бы начать?… Ну, скажем, с такого простенького вопроса: давно ли твой папочка следит за мной?
-Давно… - она поняла, что ей лучше отвечать, иначе перед ней вот весь рост вставала угроза быть ненавязчиво задушенной. – Он… говорил… что… всегда… ну… отпусти… немножко!..
Феникс наконец понял, что она не притворяется и держит он ее и вправду слишком сильно. Тут же явилась мысль, что придушить эту мерзавку он еще успеет, но не раньше, чем только немножко придушенная принцесса откроет ему глаза на некоторые странности родного папочки, и слегка ослабил хватку. Правда, не настолько, чтобы она могла шевелиться. Дышать – но не больше. Закричать - и то было проблематично.
-Итак, давно, - задумчиво сказал Фейн. – Допустим, первой моей смерти ты видеть не могла, второй… Вторую – видела?
-Да… отец тогда сказал, что это не первый раз. Ну, а в Мирнаре я наблюдала за тобой вместе с отцом.
-Как? – жестко спросил Феникс. – Каким образом ты могла наблюдать за мной?!
Она заморгала.
-Я… не могу тебе сказать… Отец убьет меня…
-Или я придушу на месте!
-Ты… нет. А вот папа – он может, он очень дорожит этой тайной…
-А как ты думаешь, он не сделает того же, когда узнает, что это ТЫ выкрала карты?! – в глазах Феникса вспыхнуло холодное бешенство, но голос оставался почти прежним. - Ведь это ты, переодевшись мальчишкой, передала их софирцам, ты рассказала систему постов и порядок смены караулов, ты выдала все уязвимые точки города, в том числе и трубы Тогхи!…
Кайна бледнела на глазах.
-Откуда ты…
-Отвечай на вопрос, - перебил Феникс. – Теперь ТЫ зависишь от меня, а не наоборот. Как вы следили за мной?
-Это… это такой состав. Две капли в тарелку с водой – и ты увидишь любого человека, какого только захочешь.
-Даже если не знаешь в лицо?
-Да. Достаточно имени или прозвища. А если вышла ошибка или накладка, достаточно только отчетливо произнести: «Не тот» - и вода покажет тебе другого, кто носит такое же имя.
-Это относится только к людям?
-Для зверей или физических предметов свой состав, отец мне их не показывал, но я знаю, что они есть. В Хранилище много всяких таких штучек…
-Но зачем тебе было предавать?!
Кайна упрямо поджала губы.
-Отец стал слишком ограничивать меня! Даже ругал за связи с солдатами… Я просто искала свою любовь! Это же не преступление!
-Не преступление… - Феникс прикусил губу. – Но ты предала ее, когда легла в постель с первым попавшимся, когда просто отдалась!
-Я не отдавалась…
-Мы отвлеклись, а тебя скоро хватятся. – Феникс поудобнее перехватил тонкие запястья принцессы, продолжая прижимать ее коленом к постели. - Итак. Доро уверен, что я знаю некий секрет, благодаря которому возвращаюсь после смерти…
-Нет! – быстро возразила принцесса. – После гибели! В бою! В честном бою! После того, как тебя убили в третий раз, тебе хотели поставить какое-то условие, но проклятый гром не дал расслышать, что было после «если только»… Отец уверен, это что-то совсем простое. И я была согласна с ним, когда он хотел подвергнуть тебя ступенчатой смерти, вынуждая принимать бой за боем там, на Глухих Ярусах. Тебя не стали бы мучить, но ради друга, ради его сестренок и матери, ради других детей и девушек, может, даже ради меня! - ты принимал бы бой раз за разом, и ты погибал бы раз за разом, а отец рано или поздно понял бы этот твой секрет.
Феникс фыркнул, легко поднялся и оттолкнул ее.
-Среди колец нет Синей Звезды, Всевидящего Камня, а без него – у вас ничего бы не получилось. Да и с ним – тоже едва ли. – Легкий толчок в висок не был болезненным, но все-таки что-то произошло. И в потрясенный мозг хлынули ЧУЖИЕ знания. - Артефакты – не для таких, как вы, а то, что вы оба пользуетесь кольцами ради личной выгоды, я давно понял, - Феникс говорил, сам удивляясь странным, не понятным ему самому словам и чужому печальному тону. – Мне не жаль вас, но жаль Инзу, а поэтому я скажу вам одно: перестаньте это делать. Снимите кольца, и пусть твой отец запрет их как можно дальше, а лучше – разбросает по морям и ущельям, чтобы больше никогда они не собрались в одних руках. Кольца погубят вас, они сильнее людей со спокойной кровью. Потому что тот, кто постоянно носил кольцо-Воин однажды начнет видеть врага в любом человеке, попавшемся ему навстречу. Носителя Власти очень скоро убьют – люди не любят подчиняться и не умеют властвовать. Носитель Жестокости будет не просто убивать, но издеваться над жертвами. Не удивлюсь, если у этого кольца уже давно есть хозяин на Глухих Ярусах… А ты, постоянно таская за пазухой Любовника (с пальца он у тебя соскакивает, правда?) – ты будешь только отдаваться. Это только поначалу кажется, что все замечательно и весело. Однажды близость начнет причинять тебе боль, и боль будет только усиливаться, а остановиться ты уже не сумеешь. Один вид парня будет вызывать в тебе нестерпимое желание обладать его телом, и твое желание будет сильнее тебя самой.
-И я… умру? – в тихом, непривычно серьезном голосе принцессы сквозил ужас. – От этого? От… от любви?
-Это будет называться похотью, девочка, - вздохнул Феникс. - Веришь ты мне или нет – не важно, но оставь кольцо в покое. А если Доро услышал сейчас мои слова – тем лучше. А теперь иди. Софира вызывает на переговоры, я должен быть там.
-Почему тебе так легко повиноваться? – с легким удивлением спросила она. – И почему так легко верить?
-Наверное, потому, что ты и сама знаешь, что я не лгу, - наконец-то улыбнулся Фейн. Странное состояние отпустило, но оставило след в душе, след, побуждающий думать и сопоставлять - и искать тот самый секрет возврата. Но пока он все еще оставался Фениксом, солдатом Удачи, и пронзительный звук софирского рога под стеной заставлял мелко вибрировать все внутри. - Иди. Я должен надеть кольчугу, а Любовник все еще у тебя за пазухой.
Кайна выскользнула из шатра, еле сдерживая слезы. Что-то подсказывало ей, что слова наемника были правдой, от первого – до последнего.
Она со злостью сжала кусочек металла за пазухой - Феникс был совершенно прав, кольцо было ей великовато и с пальца соскальзывало. Проклятая игрушка! А ведь Фейнфарк Феникс нравился ей, всегда нравился и без этой магической безделушки! И она могла бы завоевать его, могла!.. до всего этого. Теперь… И правда, ну зачем она предала Инзу?! Вопрос был прям, а ответ вызывал страх и отвращение потрясающей своей эгоистичностью и мелочностью. Зачем?! Да затем, чтобы отомстить Фейну! Отомстить за то, что он фактически отверг ее, за то, что посмел отказаться от принцессы! За то, что он никогда бы не был с ней, если бы ни сила Любовника! А еще - за собственную глупость. Да приди она к нему без кольца – и все могло быть иначе, и он, может, даже полюбил бы ее! А теперь - всё потеряно, всё, включая и собственную голову!.. Будь ты проклята, ненавистная железка!
Кайна сорвала с шеи шнурок с кольцом и, размахнувшись, швырнула наугад вверх. Она еще слышала звон, но куда упало кольцо, уже не уловила. С вершины спикировала самка орлана, покружила над одной из скал и, разочарованно вскрикнув, широкими кругами начала подниматься ввысь. Принцесса следила за ней, пока птица не растворилась в ослепительной синеве, и почти жалела, что орлану не интересны человеческие игрушки. Унесла бы Любовника высоко в горы – и, как сказал Феникс, никогда бы кольцам больше не собраться в одних руках…
Кайна вздохнула, потерла занемевшую шею – высоко летают орланы! - и, внезапно осознав, что почти раздета, залилась давно забытой краской стыда.
А еще – пришел страх…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ