фраза способна унести тебя в прожитую жизнь, чтобы там побродить,
погулять, посмотреть. прошлое навсегда твое, и оно только твое:
ты был там, ты был счастлив, оно будет с тобой до скончания века.
любуешься ли деревьями, наслаждаешься ли синевой солнечного
весеннего неба, белизной ли яркого снега, дорожишь ли мгновениями
великолепия природной красоты, ищешь ли что-то нежное и трепетное,
исцеляющее твою душу, уже не суть важно.
«"а вот ежели он крытику не понимат, тады шо?"
"кобыл, не кобыл – а команда был",- нешто такоси пущай и помрет.
"енто ужо оченно грустно будит, чуть шо – так сразу помирай".
"да и хрена с нима, неча тут пургу гнать, бузотеришко"»
сосуды, наполненные словами, у них назывались книгами почему-то,
находясь в них, слова со временем теряли свою силу, привлекательность
и мощь, становились дурно пахнущими и испорченными на вид
«а шо те надо, хрен с подставки?
авторитетнутьси захотелоси, шо ли?
аль щегольнутиси дуроломством?
шо ты всех учишь, бельмондуха?»
раздражали последствия, которые могли бы наступить вследствие
неаккуратного обращения с предметом воздыхания, причем, гнев
вспыхивая мгновенно, не давал даже осознать всю свою глупость
и все свое мелкособственническое несовершенство. называть же
непонятное понятными словами было любимым занятием челика
в его, уж чересчур, трепетном отношении к этой всепоглощающей и
всесокрушающей реальности, умело и тонко обманывающей его
способности приспосабливаться к ней. праздные слова,
как и слова работающие, слова, похожие на людей - и люди,
похожие на слова, слова на отдыхе, заслуженные, располагающие.
и люди, будучи в заключении, страдающие, мечтающие, безнадежные,
злобные, никчемные. для них было в кайф услышать музыку небесных
сфер, раздарить себя всем по чуть-чуть, всего лишь по самой
капельке, вознестись, и каждый раз, восхищаясь,
улыбаться и смотреть вниз.
«все так было запущено, что
вызывало только одно отчаяние, ведь просто так
заглянуть в бездну и чтобы голова от этого не
кружилась – такого не было и не будет»
море из слов плавно покачивало
зыбкое суденышко очередного ловца жемчужин, которые
таились где-то там, далеко на дне и манили к себе
своей первозданной немыслимой красотой
"кожаные ризы" стесняли и заковывали, мысль по древу растекалась змием
иссушающим, испрашивая будто: « где оно добро, где оно зло, где судьба
твоя, где улет, когда уже домой пора лететь?». во всем должно было
находить смысл, даже там, где, казалось бы, его не было и в помине,
но на то и память дана нам, и логика, и фантазия, и способности разные
«иногда мысль выплывала в море слов,
совсем недалеко от берега из слов, и забрасывала свои снасти
в это море слов. в нем водились слова с разными мыслишками,
они-то и попадались на крючки с разными приманками.»