Ночное путешествие: волчья стая
Наконец, новогодние каникулы! Я так соскучилась по маме. Там скучает мой Дружок, заждался меня. Скорее домой! Теперь до Харанора пассажиры едут не в телятниках, а в маленьких пассажирских вагонах. Ещё узкоколейка. Тогда мы не знали, что скоро будут ходить здесь настоящие пассажирские поезда. Ветку же вели до Краснокаменска, где начнут вести разработку урановой руды. В 1990 году я и там побывала. Но об этом в другом рассказе.
На станцию Могойтуй поезд прибыл вечером. Междугородних пассажирских перевозок тогда не было. Надо было искать попутки. Люди мне подсказали, что от поезда идёт машина с почтой в Агинское. Я подошла к шофёру, объяснила ему, что мне надо доехать до развилки на рудник Спокойный. Шофёр только спросил, не побоюсь ли я одна идти, ведь расстояние от развилки до рудника семнадцать километров. Я же была так воспитана, что вообще ничего никогда не боялась. А надо бы иногда быть осторожнее. Но это я уж сейчас так говорю, а тогда я об этом не думала. В дороге шофёр пугать меня не стал, как-то осторожно сказал: -Возьми вот спички, сейчас волчьи свадьбы. Если, что, то поджигай стог сена. У бурят там много сена по дороге. Они увидят, встретят.
Буряты в основном скотоводы- кочевники. Где корма на зиму заготовят, там и останутся на зимовку. Я знала, что мне надо дойти до первой бурятской юрты. Мама отправляла младшего брата предупредить их о моём приезде. Надо сказать, что мама дружила с бурятами. Знала бурятский язык. Во время войны она исходила все даурские степи, да и всё, наверно, Забайкалье. Меняла постельное бельё или кусок мыла на кусок мяса или зерно. Так что мне надо было пройти километров пять до них. По той долине, что была затоплена при разливе Агинки. Ночью буряты выпускают свою охрану - собак. Собаки большие, все чёрные, настоящие волкодавы. Лучше им не попадаться. Нет, собаки не тронут, кусать, рвать не станут. Но с места не дадут уйти, и не пошевелишься. Сядет рядом, будет зорко следить за каждым движением до прихода хозяина. Так вот однажды и маму собаки держали у юрты. Хорошо, что хозяева вскоре вернулись, а то бы мама могла замёрзнуть. Дело то было зимой.
Сошла я у развилки дорог и тронулась в путь. Ночь морозная и звёзды на небе можно считать. Но мне не до звёзд. О волках то я раньше не думала, а тут что- то жутковато мне стало. Место чистое, ни кустика. Горы там, вдали, слева и справа. И вдруг мне показалось, что на гребне горы с левой стороны замелькали огоньки. Что делать? А где сено? Пока оглядывалась, поняла, что ветер то дует с горы. Значит, волки мой запах не услышат. Я ускорила шаги.
У страха глаза, говорят, велики. Струсила.Где трусцой, где шагом. Вскоре услышала лай собак, пошла тише. Знала, что с собаками идут и хозяева. Собаки слышат посторонних на большом расстоянии. Так и было. Бурят был знакомый, его звали Ардин, сказал, что давно уже ждут. Вышли на встречу заранее. В юрте уже был горячий чай и бухулёр. Сегодня зарезали овечку: повредила себе ногу.
Только легли спать, собаки вновь залаяли. Вышли встретить, кто там идёт. Оказалось, что это мой меньшой братишка Анатолий пришёл меня встречать. Две пары лыж. Буряты и его накормили, и спать положили.
- Нельзя так поздно ходить. Опасно. Чуть свет, мы вновь напились зелёного чая с молоком и тронулись в путь. Брату было двенадцать лет. В дороге я его спросила:
-Почему ты один? Где Дружок?
Тут он мне поведал о трагической гибели моего друга.
Вот такое ночное путешествие тоже не забывается. При встрече с братом вспоминаем и ужасаемся тому, что бы могло быть от моего безрассудства.
http://www.proza.ru/2012/03/20/563