День первого снега надо встречать дома, а не в чужом осточертевшем городе. Пока лежала грязь, было как-то все равно. Наплевать было и на медлительных геодезистов, и на работу, которая неизвестно когда будет выполнена, чтобы можно было вернуться. Но однажды утром я выглянула в окно общаги, где мы жили, и увидела…
Красные и желтые пятна деревьев на склоне подернулись белой дымкой. Все, что вчера было грязью и увядшей травой, стало белым рельефным полотном. У входа в общагу дремал наш занесенный снегом УАЗик. Казалось, что у него даже фары закрыты, хоть я и знаю, что такого не может быть.
Утром мы съездили в экспедицию, разбудив машину. Там сказали, что все без изменений, и топоснова еще не готова. Значит, сегодня снова весь день болтаться без дела. Конечно, ждать топосновы в поселке куда как лучше, чем вертолета в тайге, но радости тоже мало. Хорошо еще, что есть рейсовый автобус до города.
Наши мужчины расползлись, кто куда. Двое пошли пить пиво прямо с утра, один остался в экспедиционной мастерской примерно за тем же, мы вдвоем вернулись в общагу. В экспедиции, конечно, неплохо, но не дольше одного дня.
Я шлепнулась на кровать, полежала минут пятнадцать, подумала, и решила снова съездить в город. Оделась, взяла деньги и пошла на остановку.
Какой-то дурацкий сезон в этом году. Два раза ломалось оборудование, машина попадала в аварию, теперь вот геодезисты (нет, я вовсе не хочу сказать о них ничего плохого!) никак не дадут топоснову последнего участка.
Подошел автобус, я купила билет и уселась к окошку.
Никто больше не ездит в город, чтобы бездумно шататься там целый день; разинув рот, смотреть на побелевшие деревья. Сегодня мне хотелось домой! Хоть бы даже и к маме. А вообще-то, в такую погоду надо бродить не одной (от нечего делать), а держась за руку любимого человека. Идти рядом и разговаривать. Или просто молчать и быть счастливой.
Когда я вернусь, возможно, мне уже не с кем будет бродить, держась за руку. Я сама выбрала себе судьбу; ни один любимый человек не сможет быть с девушкой-геологом, ждать ее по полгода, чтобы увидеться. Так ждать могут только женщины…
Если бы мой парень был геологом, я бы могла собраться и на выходные приехать к нему. Слава Богу, не в Сибири сидим. А он вот не догадывается этого сделать. Остается только вздохнуть, как кассирша из экспедиции – «Мужчина! Что поделаешь?»
Впрочем, работы осталось максимум на неделю. Что такое одна неделя по сравнению с четырьмя месяцами? Ан нет… каждый новый день длиннее предыдущего. Вот и думаю, как переживу последний? К тому же, город тоже уже осточертел, не говоря о поселке.
Хорошо, что выпал снег… Пусть тоска и домой хочется. Да и тоска со снегом уже не тоска. А печаль, светлая.
В такую погоду я бы хотела выходить замуж… Чтобы не было никаких навороченных платьев и локонов. Просто расписаться тихонечко, и, взявшись за руки, пойти гулять по улицам . Вот такую свадьбу я хочу. Когда одна бродишь по улицам наугад, хорошо мечтается.
К полудню захотелось есть, да и замерзла порядком. Все-таки, не май-месяц!
Где в городе можно поесть, я уже знаю.
Села за пустой столик (город будто вымер – ни машин, ни людей. В спячку все залегли, что ли?). Заказала чашку какао и блинчиков со сгущенкой.
И жизнь сразу стала лучше, и стала неважной вся эта ерунда, которой я морочу себе голову. Разве не здорово? Ты сидишь в тепле, держась двумя руками за горячую чашку, вдыхаешь шоколадный аромат. Тихонечко играет музыка, а за окном снова танцуют снежинки.
Вроде и город сразу не чужой, и домой не хочется. То есть, не то, чтобы совсем не хочется, но настоящее настолько хорошо, просто идеально, что никаких желаний больше нет.
…Я, снимая перчатки и шапку, подошла к двери комнаты. На косяке пришпилена записка: «Если вернешься не ночью, зайди к Данилову. Завтра выходим на участок.» И подпись.