Hey Jude, don't make it bad
Take a sad song and make it better
Remember to let her into your heart
Then you can start to make it better
The Beatles
Прошлая весна выдалась яркая, огненная. Впрочем, на Компленде она всегда такая, молодая листва пестрит всеми оттенками красного спектра: от алого до пурпурного. Поначалу мы даже спутали времена года, уж очень это походило на земную осень, но листва, как оказалась, всегда там красная. Да что весна, там всё такое яркое, буйное, пышущее. Может из-за особенностей атмосферы, не в этом суть. Но именно фактор изобилующей флоры и фауны и сыграл решающую роль при выборе планеты для колонизаторов с Земли.
И огромный космический челнок привез сюда тысячи семей, прельстившихся обещанием неорайских кущ, да и немалыми подъёмными в «свободно конвертируемой» валюте натурального хозяйства, а может просто бежали от надвигающегося Большого Голода, слухи о котором будоражили многие страны. Теперь и не поймешь, ведь у каждого были свои причины.
Старый бортовой журнал хранит куцые обрывки о Великом Переселении. В нем лишь официальная версия основных значимых событий перелета: отчет о функционировании корабельного оборудования, физического здоровья космонавтов и пассажиров, состоянии груза. Давно это было, давно… Уже третье поколение Перворождённых подрастает, большинство же первых поселенцев уже исчерпали ресурсы своих биологических тел.
А все же люди всегда остаются людьми, и умудряются пронести свои привычки и слабости через всю Вселенную, и все метаморфозы самих себя.
Ветер гнал по свинцовому небу розоватые облака, молодая только распустившаяся красно-желтая листва прибрежных лесов горела в лучах восходящего на небосводе красного гиганта.
Недалеко от фермы, там где из реки торчат старые опоры, лучшее место для рыбалки. На них-то удобно и примостились два робота серии JobBot-S2046 .
- Погодка сегодня славная, - Хэнк довольно жмурился в теплых лучах.
- Славная, – согласился с ним Джуд.
- У тебя садок почти полный, везет тебе сегодня,- вздохнул Хэнк.
Тот в ответ чуть пожал железными плечами.
- Видел твою Айрин сегодня, - он многозначительно хмыкнул и продолжил. – Нынче, видать платина в моде. И не лень им внешность менять? То мельхиор, то латунь, но платина оно конечно благороднее и красивей, но ведь и ее долго не проносят – сменят на очередной писк бабской моды. И чего им неймется-то?
- Женщины.
- О, да! Женщины! – Хэнк скрипуче расхохотался. – А помнишь как раньше они всё волосы перекрашивали, то блонди, то баклажан. А теперь вот напыление различное меняют.
- Женщины.
Хэнк замолчал, наверно вспоминал прошлую жизнь.
Лениво плыли облака, неяркое солнце отожралось на меди поплавков, у Джуда он вновь задергался.
- Подсекай! – азартно загорелся Хэнк.
- Подсекаю, - сосредоточившись, отозвался Джуд.
Но, ботинок дернувшись, сорвался и поплыл прочь, нервно извиваясь и подрагивая подметкой, длинные усы-шнурки развивались далеко назад.
- Эх, упустил, - сочувствующе сокрушался Хэнк.
- Упустил, - сухо констатировал Джуд.
Рыбаки огорченно провожали взглядом беглянку.
- Джуд, я вот гляжу на речную «живность» и думаю у рыб, значит есть душа?
- Значит есть.
- Ну, раз они потом вселяются в ботинки и прочую дребедень. А у тараканов нет.
- Значит, нет.
Хэнк расхохотался, скрепя плохо смазанными связками.
- А помнишь, в первый месяц поселения из грузовых трюмов с зерном хлынули мыши и тараканы? Вот напасть была, как извести не знали. Твоя Айрин визжала и давила их туфлей. Помнишь?
- Помню.
- А если бы у тараканов была душа, и они переселялись в гвозди, болты или гайки… их ведь тогда туфлей не задавишь.
Джуд промолчал. Мысль об оживших саморезах его повеселила, он даже представил как они бы, вдруг ожив, сами выкручивались из обшивки и расползались по углам. Но смеяться ему было лень.
- А скажи-ка, вот ты не скучаешь по тому времени, когда был первичным?
- Не знаю. Мне и так хорошо.
- А я иногда скучаю. Когда возвращаюсь от внука из города. Джуд, а ведь правильно мы сделали, что ушли от них на эти фермы. Ведь, правильно же?
- Наверно правильно.
- А то жили бы бок об бок с ними, завидовали. Им-то хорошо когда мы рядом. Хорошо. Мы ж отличная рабсила и работы не боимся. И я не верю, что они нашего Сайроса попросили увести всех Вторичных из города «мол, им неприятно жить рядом с ожившими железяками», роботами-то они пользуются и андроидами. Кстати, не знаешь, кто из наших пробовал заселить их? Не?
Джуд промолчал. Не хотелось распространяться о том случае, вдруг Хэнк начнет брехать по всей округе как он с электронным разумом «дом» делили. Да, приятного мало.
- А может они нас бояться? Хотя нет вроде. Внучок любит со мной поиграть, да и дети всегда радуются, когда мы со старухой у них гостим. Соседей зовут на ужин, посиделки устраиваем.
- Хэнк, они ж твоя семья. Для них ты прежний, даже лучше. Теперь у тебя носки не воняют, и ты не напиваешься, – в первый раз за все утро Джуд улыбнулся и весело мигнул зеленоватым индикатором на груди.
- Лыбься, лыбься, - снисходительно пробормотал Хэнк. – Можно подумать ты сам раньше был секс-символ. Знаешь, ты мне кого напоминал всегда? Нет? Так слушай. Когда я был мальчишкой, у моего деда на ферме хранились старые записи с фильмами и мультами. Ну так вот, там была история про одного желтого мальчугана в квадратных штанах, и у него был сосед с непроизносимым именем – зануда редкостная… Я всегда его вспоминаю, когда смотрю на тебя, и ты так же уныл, друг мой. – Хэнк рассмеялся, чувствуя моральное удовлетворение от такой удачной остроты, как он сам полагал.
Джуд промолчал. Повисла тишина. Но не гнетущая и тягостная, вовсе нет, наоборот умиротворяющая, как бывает между двумя поистине близкими людьми: нет неловкости от этих пауз и не возникает суетливого желания их чем-то заполнить.
И первым ее прервал сам Джуд:
- Поговаривают, что они хотят реанимировать Большой Челнок и отправиться на Землю. Им, видите ли, не даёт покоя судьба Праматери, связи-то уж давно нет.
Хэнк чуть нахмурился.
- Слышал. Они хотят, чтоб мы его… хм, «двигали». Говорят, не все ли равно вам во что вселяться, вот и оживите челнок общими усилиями на общее благо. Но не глупости ли?! Ведь это не в другой город сбегать, а преодолеть уйму парсеков… а знаешь чего я боюсь?
Не дожидаясь ответа, продолжил:
- Почему только здесь на Компленде люди после смерти не теряют свои души. То есть души не утрачивают связь с прошлой жизнью. Просто мы слишком далеко забрались, и им не добраться до Рая или Ада земного, так-то! А если мы и поднимем челнок и рванем в эту сентиментальную экспедицию, то где гарантия, что подлетая к Земле наши души не притянутся туда куда им положено? Что, нету гарантий? Нет! Вот мы и не идем у них на поводу, если им так хочется на Землю, пусть сами летят. Верно я говорю, Джуд?
- Может и верно. Ты бы с Айваном поговорил, он вроде как пастором был в своей общине.
- И поговорю. Поговорю! – отчего-то разозлившись, вскричал Хэнк.
- Поговори. Заодно спросишь, почему у тараканов нет души, а у такого слизняка как ты есть.
Хэнк пропустил мимо ушей его подколку.
- У Мэлли дочь снова ждет ребенка.
- Слышал. Айрин на днях же в городе была, и я теперь волей не волей знаю больше чем хотелось бы. – кисло усмехнулся Джуд. - Хэнк, у тебя в гараже был старый телевизор, дай-ка мне его.
-Чего это вдруг? На кой он тебе?
-Да вот подумываю снять оттуда блок дистанционного управления. А что, вмонтирую его в свою старуху, и когда она снова начнет потчевать меня сплетнями, просто вырублю у нее звук.
Не веря своим ушам, Хэнк уставился на друга пытаясь понять шутит он или всерьез.
-Ну, тебя. Морочишь мне голову, так она тебе и позволит щелкать в нее пультом, - чуть обиженно произнес Хэнк. – Лучше скажи мне, откуда у детишек душа берется, если наши старые здесь, а новые из Рая не долетают? А, не знаешь? То-то же! – и он поднял манипулятор вверх.
- Не знаю. И что? Я этого и не обязан знать, это тебе вечно всякая чушь в голову лезет. Я ее не засоряю всякой ерундой.
Помолчав, он продолжил:
- При зачатии ребенка мать и отец отдают ему не только частички своей крови, но частички души.
Хэнк вытаращил на него свои окуляры, затрещали механизмы настройки резкости, и в замешательстве потер бронзовую черепушку манипулятором, естественно по привычке, а не из-за потребности. Неприятное чувство шевельнулось внутри: либо Джуд снова его разыгрывает и несет это наглую дичь, издеваясь над простодушным другом, либо это и в самом деле так. А он-то сам и не мог додуматься до таких простых вещей. И то и то для Хэнка неприятно, ровно как оказаться жертвой розыгрыша или признать свою тупость.
- А говоришь, не засоряешь голову размышлизмами. Сам-то втихаря думаешь над этим.
-Чего тут думать-то? Мужчина дает семя, женщина свое тепло, почему бы им и по кусочку души не отщипнуть, не убудет. Вот и делятся.
Хэнк громко рассмеялся.
- Ха! «Женщина свое тепло», да мой внук больше об этом процессе знает, а ты изъясняешься на уровне приходской школы. Слушай, а вы с женой тоже так разговариваете? Она, небось, и ночнушку не снимает в этом деле, а? – Хэнк подмигнул ему светодиодом.
-Да пошел ты, - беззлобно ругнулся Джуд, - лучше за поплавком следи, толку больше будет.
А над ними в ртутной вышине медленно парил большой плед расшитый алым кленовым листом. Красиво колыхались его края в воздушных потоках. Резной пятипалый листок живым огнем пламенел в серебристых облаках.
- Шербрук снова тоскует. Ностальжи. – печально выдохнул Хэнк.
- Сантименты. – фыркнул Джуд.
- Злой ты. У человека душа болит в тоске о родине, а ты фыркаешь.
- Ну не у человека, а пледа, вообще-то. И чего теперь всем становиться тряпками и реять флагом бывшей родины? Глупости!
- А ты сам-то хоть чуточку скучаешь о прошлом, о Земле?
- Хм, а кто-то только что обзывал полет к ней «сентиментальной экспедицией», ты уж как-то определись, Хэнк. Чего ты сам-то хочешь?
Фотоприемники в стальных глазницах сверкнули холодным огнем.
- Вот умеешь ты выбесить! Подлезешь в душу, расковыряешь и вывернешь все по-своему. Чего ты к моим словам цепляешься? А сам ты чего хочешь? Неужели тебе нравится нынешняя жизнь железного дровосека? А вот пойду и соберу парней, мы отреставрируем челнок и улетим! А ты оставайся здесь один, старая консервная банка! Пока ржавчина не разъест тебя!
-Тише, тише, а то тосол закипит. И куда вы полетите? Ты вообще знаешь, что там произошло после нашего отлета?! Может там и нет никого, войной ли, ядерным взрывом, катаклизмами или по дурости, может всю планету уже разнесло. Нет уж, Хэнк, мысли о возвращении это просто блажь. Юношеский романтизм Первичных! Ты-то мужик бывалый. Сам подумай, ведь дом человека там, где ему спокойно, где счастливы его близкие. Чего тебе, дурень, не хватает? Золотая жена, здоровые дети, милые внуки и рыбалка.
- Рыбалка, - эхом проговорил Хэнк, невольно переняв манеру Джуда, и сам же этому улыбнулся.
- А жена у меня не золотая, а платиновая. Ее твоя Айрин сегодня в автомастерскую поволокла. – окончательно успокоившись рассмеялся Хэнк.
- Женщины, - вздохнул Джуд и тут же воскликнул, - Клюет, подсекай!
- Подсекаю, - азартно отозвался Хэнк.