(эпизод смерти Альфонсо Арагонского)
… из романа «Леди де Борха»…
Поздним вечером 16 июля в доме на улице 888 горели все свечи. Прислуга носилась по комнатам, кто-то с жаром склонился над иконой, кто-то вытирал пот со лба мертвенно-бледного красивого лица молодого мужчины. Наконец пришёл лекарь. Он выгнал всех из комнаты раненного, и даже ,не менее бледная Лукреция Борджиа ,оставила своего мужа наедине с доктором. Но сохранять спокойствие, с которым она держалась с того самого момента, как её раненного мужа привели в дом, ей было всё труднее. Стоны гулом отзывались от каменных сырых стен. Лукреции не раз приходилось слышать подобные звуки, но никогда они так не терзали её сердца. Какое-то тёмное предчувствие не покидало её, а на лицах прислуг можно было со скорбью прочитать
«Ах, как мучается добрый синьор! Он точно умрёт»
И что ещё можно было предположить в эпоху, когда половина женщин умирало при родах, а самая пустяковая ранка редко заживала до конца.
Час спустя вышел лекарь, и вымыв руки направился в угол, где сидела Лукреция. Она попыталась успокоится, но сердце колотило её по рёбрам тем сильнее, чем ближе приближался доктор.
«Я не хочу этого слышать, сейчас он скажет, нет»
Она почувствовала, как от лица отливает кровь, как щёки холодеют
«Я наверное теперь, стала ещё белее, куда уж белее»
И по обыкновению своему Лукреция, даже в такие тяжёлые минуты старалась понять, как выглядит со стороны. Ей представлялась растрёпанная, взволнованная бледная красавица с пышной , часто вздымающийся грудью, но остальные видели спокойную хладнокровную женщину с коварной усмешкой на губах.
-Леди де Борха, рана не смертельна, ваш муж теперь в безопасности.- коротко и сухо бросил лекарь, будто каждое слово заставляло его корчиться от боли. Он чувствовал отвращение к этой женщине, о которой легенд ходило больше, чем можно выслушать за один день.